Освобождение 2

Света дала себе слово не спать всю ночь. Тревожное чувство тенью ходило за ней весь вечер. Поэтому сейчас, находясь в одиночестве, она осознавала свою уязвимость перед тревогой и ее сообщниками – отчаянием, унынием и страхом. Казалось, они в виде эфира наблюдают за ней и ждут, когда Света заснет. Тогда они смогут проникнуть в ее сознание сложным витиеватым кошмаром. Не спать. Она сможет. Она будет перебирать в памяти картины известных художников, которые видела в журналах. Кувшинки Моне, балерины Дэга, всегда такая разная гора Сезанна, причудливые фигурки, разбросанные по небу Кандинского, брызги Поллока, и десятки лиц на полотнах Ренуара. Вместе с картинами она попробует вызвать в памяти и то светлое чувство, которое появляется с их просмотром. Она будет вспоминать поездку к деду в деревню, быструю реку и сад со сладкими яблоками, которые тают во рту. А еще лес полный таин…
В такие моменты только старший брат мог развеить все ее страхи. Где же Леша?

- Давай разувайся и проходи в комнату, - прошептал Славик, выпрыгивая из оранжевых мокасин.
- Родоки дома? – проговорил Леша, делая вид, что не может развязать шнурки своих убитых кед.
- Ну ты что там возишься? Давай быстрее и я выключу свет в корридоре!
- Угу, - промычал Леша, ловко спрятав кеды в полку для обуви. Однако хитрость не прошла, и Славика лишь привлекла молниеносность движений.
- Ты что-то прячешь в кедах? Я видел, как мелькнуло что-то зеленое…
- Тебе показалось.
- Нет! Давай колись!
- Лучше не надо…
- Я заинтригован, - не выдержал Славик и сам полез за кедами.
Трудно сказать, кому было более неловко – Славику, который обнаружил в кедах самодельные стельки из коробки шоколадных конфет «Коркунов» с лесным орехом или Леше, который лично выполнил стельки и прежде сунул их в кеды.

Боязнь темноты – одна из самых распространенных фобий, особенно у детей. В чем причина страха, который заставляет, например, девятилетнюю девочку делать вид, что она расслаблена и почти спит, в то время, как она борется с желанием изменить неудобную позу? Света была плохой актрисой. Это выяснилось, когда в углу что-то зашелестело. Она нырнула с головой под одеяло и со страху перестала дышать. От раздавшейся тишины зазвенело в ушах. Сердце девочки застучало так, словно на нем играл воодушевленный ямаец, а в голове крутились только две мысли – лес и картины. Она зажмурилась, а когда снова открыла глаза, увидела высокое небо в алмазах. Где-то вдалеке на фоне чернильного купола она различила мутное желтоватое пятнышко. Желая поскорее выбраться из кромешной тьмы, Света пошла навстречу этому слабому свечению.

 С каждым шагом перед ней открывался небольшой кусочек пространства. Девочка наконец обнаружила, что она в лесу. Снег под ногами то хрустел, как новая скатерть, то битым стеклом карябал лыжи. Да, на ногах были голубые лыжи с надписью спорт у железных креплений. «Вот те на!» - подумала Света и продолжила прокладывать лыжню в самую чащу.
Внезапно поднялся ветер, и размытые силуэты вокруг закачались. Света услышала, как затрещала кора, и загудели полые стволы. Этот мрачный оркестр нагнал на нее страху, но ноги, словно нарочно переступали очень медленно. Теперь снег, изменяющаяся субстанция, из сладкой липкой ваты превратился в вязкий кисель. Она утонула в нем по щиколотку, и лыжи за что-то зацепились.

«Как же вы мне надоели!» – вздохнула Света, высвобождая ноги из ботинок. А в это время ветер подхватил снег с ближайшей ветки и дунул прямо Свете в лицо.

«Ну ты и нахал!» - возмутилась Света. Она хотела пригрозить ветру пальцем, но он снова бросил в нее горсти блесток. Девочка зачерпнула снег, и вдруг замерла от удивления. На ее маленькой ладошке резвились радужные феечки. Можно было различить перламутровые крылышки и ножки не толще волоска. Эти веселые создания кружились, сталкивались и со смехом падали в складки на ее ладони. Чтобы лучше их рассмотреть Света поднесла руку так близко к глазам, что один взмах ее ресниц сдул почти всех крошек. Они искорками поднялись в воздух и исчезли, оставив после себя лишь хрустальный смех. С уверенностью, что она держала в руках звездную пыль, Света часто захрустела в сторону хорошо освещенной полянки. Оказалось, что пятно света, которое она ошибочно приняла за луну, было ни чем иным как огромным плафоном, подвешенным на нитке. Плафон, притворившись луной, сыпал на ветви деревьев свой колючий мелкий свет. Прямо под ним рос большой пень, на который Света не замедлила присесть. Она попыталась очистить носки от звездной пыли, но перламутр уже успел как следует вьесться. «Ну вот, только руки замарала!» - пробормотала Света и огляделась вокруг.

Свет, комками спутавшийся между веток, создавал иллюзию электрической подсветки. Девочка подумала, что из-за этого ломаные линии веток, выглядели слишком ненатурально, будто нарисованными. Она встала на пень и стянула с дуба одну снежную гирлянду, затем вторую, а когда потянулась за третьей, пушистые ленты рассыпались на сотни белых мотыльков. И сугробы вокруг на самом деле были лишь заснувшими мотыльками, которые все разом взлетели к плафону. Было странное ощущение, что снег идет снизу вверх. Свете это показалось ужасно забавным, но когда мотыльки, покрыв плафон в несколько слоев, никак не прекращались, ей стало не до смеха. Сотни насекомых затмили собой источник света, и все снова погрузилось во тьму. Единственным, что излучало слабый свет, были руки и носки Светы. Тогда мотыльки ринулись к ней.

Света побежала прочь от бестолковых насекомых. Ей удалось обхитрить основную массу, затаившись за кустом, но три мотылька следовали за ней по пятам. Они были больше всех остальных, и, в конце концов, превратились в гигантских белых скатов. В ушах стоял свистящий звук, который рождался в крыльях скатов при каждом взмахе. Света решила бежать и не оглядываться. Звук стал постепенно угасать, пока совсем не стих. Света хотела остановиться, но не успела и врезалась во что-то лбом. Потираяя ушибленное место, девочка посмотрела перед собой, но ничего не понимала. Взору  открывалась перспектива лужайки, но какое-то невидимое препятствие мешало двигаться вперед. Света щупала воздух, словно перед ней была стена. Чуткие пальцы различали зернистую фактуру, и странная мысль пришла ей в голову. Она загребла снег и стала натирать им невидимую стену. «Я так и знала!» - крикнула Света. Тропинка под ее рукой растеклась, оголив серый холст. Вид лужайки был лишь картиной, написанной на огромном холсте. «Но куда же мне идти?» - недоумевала Света. К скатам возвращаться не хотелось, и она побрела вдоль картины. Краска на руках, смешавшись с талым снегом, превратилась в кашу и оставляла на лужайке грязные разводы. Света подняла с земли палочку и шла в выбранном направлении, постукивая по импровизированному забору.

Она совсем расслабилась, когда палочка провалилась в воздух. Света и не заметила, что сама очутилась в картине. Трава под ногами, цветы, речка были масляными мазками. Света наклонилась, чтобы поймать желтую бабочку, которая пила из колокольчика нектар. Но когда разжала кулачок, в руке осталась лишь зеленая каша. Света радостно захлюпала по красочной жиже, и в одно мгновенье носки стали весить не меньше пуда каждый. Идти было очень сложно, и Света села на травку возле реки. Сняв мокрые носки, девочка упала в самые заросли будто в сугроб, оставляя след ангела.

Совсем рядом воздух рассек знакомый свист. Скаты. Их было не меньше дюжины, и они почему-то преследовали Свету. Она бросилась к реке, но тут пришло осознание того, что вода тоже нарисована и Свете сложно будет плыть по ней. В отчаянии Света запустила в рой скатов тяжелые носки, на что белые гиганты не замедлили отреагировать. Они пикировали прямо в воду снова и снова. И каждый раз, выныривая из синей жижи, они обрастали слоем краски и становились все больше в размере. Света знала, что ей просто необходимо найти новый пейзаж, но написанный не маслом, а акварелью. Всего в нескольких метрах от масляной реки она заметила прозрачный ручей. «То, что надо!» - смекнула Света и поплыла к нему. Добравшись до ручья,  она нырнула в него с головой. Следом за ней нырнули и скаты. Света почувствовала, как с нее стала смываться красочная корка, успевшая подсохнуть на палящем солнце. Нарисованные скаты расстворились в воде, но несколько гигантов все же уцелело. Из водяного плена вырвались карандашные контуры животных. Однако в таком виде они были ей не страшны.

Света подумала, что мама может беспокоиться и нужно возвращаться домой. Сняв с головы металлическую заколку, девочка прорезала в воздухе что-то наподобие двери и вышла через нее в обычный ненарисованный лес.