Рассказ шестой. Бардак, часть вторая

               
Входная дверь в музей скрипнула, Орест  оторвался от монитора и поднял голову на звук.
Вздох облегчения вырвался из его груди, улыбка озарила лицо:
- Господин  президент! Здравствуйте!

Еще никогда Орест не был  так рад бомжеватому старичку японской внешности.
Старичок от неожиданности отступил на шаг назад, потупил взгляд в пол. Оба успели заметить, что лакированные и, надо полагать, дорогие туфли таковыми не выглядели, цвет брюк был очень даже не слегка разбавлен рыжей  высохшей глиной.

 Старичок поднял немножко опухшее лицо, с невозможно реальными щелками вместо глаз:
- Здравствуйте, господин…, - старичок огляделся, - экскурсовод. Я заблудился в вашем городе и мне нужна ваша помощь.
- Прошу садиться, господин президент, - и указал на стул, что стоял напротив стола.
Старичок присел на краешек:
- Я не знаю где я, я не знаю где мои помощники. Я ничего не помню.
Орест задумчиво посмотрел на японца.
Старичка это не смутило:
- Вы поможете мне, господин экскурсовод?
- Будет ли помощью то, что я расскажу?

- Мне кажется, что Вы знаете больше, чем я, к сожалению. Рассказывайте!
И Орест рассказал. Старичок выслушал информацию спокойно, потом закинул ногу на ногу и подпер рукой подбородок тяжелой с утра головы:
- Проклятая контузия, этот  кошмар мне постоянно снится. Если бы знал, что так будет, то сидел бы дома, а не пошел бы добровольцем в 16 лет на фронт.

- Господин, Президент.
- Да, господин экскурсовод, - меланхолично подтвердил  старичок.
- Видите ли, я  вам не сон ваш рассказывал, а то, что с вами и вашими помощниками происходило вчера. Вы не воевали с американцами.

- Я вас не понимаю! Господин экскурсовод! Мне снился этот сон!
- Вы сидели не в траншее, а водопроводной канаве.
- Разыгрываете, да? Неужели я, старый фронтовик, траншею от канавы не отличу.
- Конечно, нет! труб в ней уже не было. Их сдали на металлолом. На новые город денег еще не нашел!  -   Орест попытался донести до японца смысл местного бытия.

- Господин…
- Господин Президент, зовите меня Орест.
- О.о.о…
- Орест, - напомнил  о себе экскурсовод.
- О.о о позор мне, - теперь японец подпирал не подбородок, а голову, сжимая ее двумя руками изо всех сил.

Последний маневр совершено не понравился Оресту:
- Господин президент, что с вами? Вам помочь?

- Ну ладно я, контуженный, но почему помощники меня не остановили?
- К тому моменту им было не до этого. Их разум был затуманен. По очереди  Вы их занесли в бар, закатили пулемет, выбили окно и…

- И! Чертовы американцы, я постоянно с ними воюю, они везде, - понес околесицу господин президент. Потом пресек себя на следующей фразе:
- Ладно, с американцами разберемся. Полицию вызывали?
- Что Вы, господин президент!

- Хорошо! Давайте подсчитаем убытки, я их оплачу и закроем тему.
- А что убытки? Разбитое окно!

- Постойте, господин Орест! У меня есть план. Что если я оплачу замену водопровода на той улице, где я сидел в траншее. В канаве, - поправил себя японец.
- Но зачем вам это нужно, господин президент?

Щелки японца сомкнулись совсем:
- Как вы думаете, что будет, если журналисты узнают, что я вместе со своими помощниками в нетрезвом виде, с пулеметом на руках, лазали в водопроводной канаве!? Скандал. Переиграем ситуацию, я, лично, с помощниками обследуем незавершенный объект, на предмет оказания безвоздмезной материальной помощи на достройку водопровода в городе… В каком мы сейчас городе?

- В Гуляйполе!
- Правильно, в городе Гуляйполе, - закончил мысль японец. – Я буду у себя в номере. Пусть мэр ко мне зайдет, завтра, сегодня я не в форме. Кстати, как мне туда попасть. Это я про гостиницу.

Орест возражать не стал, все живы, значит, завтра будут и здоровы. Осталось господина президента доставить в номер. Орест полез во внутренний карман, достал визитку, заборных дел мастера и набрал его номер. Мастер согласился, причем с радостью, приехать и забрать японца к его землякам.

Увидев визитку, японец  поднял с пола пакет с вещами, высыпал их на стол. Осмотр вещей привел господина японца в удивление, среди вещей он нашел свою визитницу. Отложил ее в сторону, осмотрел порнографические предметы, принадлежавшие его помощникам.
- Кто бы мог подумать! Это же ужас! Но ничего, дома с ними разберусь, -  и начал собирать вещи в пакет. После этого извлек из визитницы одну из визиток и протянул ее Оресту.
К моменту окончания японской ревизии в музей зашел здоровяк  Шпунько:
- Здоровеньки булы, - поздоровался за руку с Орестом.
Затем с японцем, одарив того лучезарной улыбкой, добавив для душевности:
- Живой, японская его мать! – достал из кармана визитку и протянул японцу, - Василий Игоревич Шпунько – производство и установка бетонных заборов! – и слегка хлопнув японца по плечу. Старичок почти выстоял, и чтобы не искушать судьбу взял визитку.

- Слава Богу, Орест Степанович, всю ночь не спал, переживал, отвезу этого рисоеда и спать!
- Неудобно как-то, - замялся Орест.
- Чего же здесь неудобного, - не понял  предприниматель.
- У меня нет визитки и, значит, я не могу обменяться нею с японцем.
- Ерунда! Напишите адрес  своей электронной почты для приличия, и вы квиты.

- Точно! – на клочке бумаги Орест нарисовал адрес и передал его Шпунько, Шпунько японцу. Японец не возражал, сложил полученные бумажки в визитницу.
- Господин президент, этот человек отвезет вас в гостиницу, к вашим товарищам!
Ничего не понимающий по-английски Шпунько заулыбался и закивал головой:
- Да-да и делаем заборы? и устанавливаем? если что!
Теперь Орест обратился к Шпунько:
- Василий Игоревич, ты мне скажи, зачем ему,  в Японии твои заборы?
- Ээ, Орест Степанович! Многое я бы отдал, чтобы они там были. Да что с меня убудет, если я лишний раз себя прорекламирую.

- Верно! – подтвердил Орест. – Вези уже нашего гостя, да так, чтобы мало кто его видел. Да понял я, Орест Степанович, мы тоже иногда выпиваем.
Василий Игоревич взял из рук японца пакет, открыл перед ним дверь. Японец попрощался с Орестом...

 Орест Степанович взял в руки два листа бумаги:
- Правильно Иваныч написал, только это не все!
- Что?
- Да не что, а когда?
- Что когда?
- Когда ты уехал, последовало продолжение истории.
- Да ну тебя!
- Да ни меня, японца того. Я позвонил потом мэру, мэр  меня обматерил. Шутка ли, в канаве побывали две бабки, пару собак, и один японец с командой. Я ему  попробовал что-то объяснить, опять  мэр меня обматерил.
- А ты что?
- Пошел до мэра, визитку японца показал.
- И что?
- Поверил, кажется. Но не в том суть, к концу недели канаву закопали.
- А что мэр?
- Улыбается и молчит.
- Значит, ходил на поклон к японцу?
- Сам как думаешь?
- В голой заднице  понтов мало.
- То - то и оно. Вон  хозяина «У Максима» возьми. Пришел к нему переводчик, от господина президента, и спрашивает:
- Имеете ли  Вы имущественные претензии к господину Х.
Так он так перепугался, что сразу признался:
- Никаких претензиев не имею.
        - Меня удивляют эти люди порой, Иваныч. Окно разбили, зал  затоптали, а он никаких претензий. Да, самое главное, забыл сказать. По имени на визитке мне удалось выяснить, что это у нас за гость был. Если бы я знал об этом сразу.
        - Что за овощ?
        - Бери выше, трюфель!  Когда я пошел  в бар, где дело было, то рассказал, что за гость у  Гершина был. Хозяин имя его переписал в блокнотик, сказал спасибо и очень резко подобрел, посидели культурно:
        - Ну, скажи, Орест, Степанович, как я мог требовать возмещения убытков с такого известного человека.
Тогда я ничего не понял. Только рассказали мне, что у Гершина в баре появился новый экспонат, с бирочкой на нескольких языках.
        -И что?
        - Не перебивай, Иваныч, со словами: «это окно выбил, лично такой-то - такой-то почетный президент такой-то фирмы».
        - И что?
        - Иваныч…
        - Что?
        - Ты тупой?
        - Почему?
        - Скажи, тебе, когда-нибудь выбивал окно какой-нибудь миллиардер?
        - Нет, только зуб и совсем не миллиардер.
        - То – то и оно! Первым это Гершин – старший понял. Говорят, клиентов еще больше стало. Вот видишь, убытки бывают и прибыльными.
       - И что, Степаныч, ты сразу мне об  этом не сказал?
       - Тогда я рассказал,то, что знал. Эта история на добрый месяц растянулась.
       - Мда…
       - Что задумался?
       - Тебя, Орест Степанович гораздо приятнее слушать, чем писать о тебе.
       - Сам напросился.

В тот день, я больше не напрашивался, до маршрутки времени оставалось совсем ничего…