К чему и зачем?

      К чему и зачем снятся те, кого хочешь забыть? Об этом я думаю очень часто и слишком часто. Этот вопрос я задаю не только себе, и чаще всего получаю ответ: «Назло». Не уверена в его справедливости, но любая версия имеет право существовать.
    Продолжаю копаться в себе, в надежде обнаружить ту часть своего подсознания, которая не желает расстаться с теми, кто покинул мою жизнь давным-давно… Так давно и так безвозвратно, что даже в чистых и добрых снах хочется плакать от того, что они вернулись. Вернулись только для того, что бы утром снова уйти. Никто не смеет говорить, что я жажду возврата отношений с теми людьми, которые изредка приходят ко мне во сне, но никто и никогда не посмел  бы заявить, что я хоть раз допускала мысль о том, что настанет несчастливая пора, когда наши встречи станут столь редкими и мимолетными. Наяву я тоже изредка пробегаю мимо некоторых людей, которые уже не имеют ни малейшего права на место в моих снах, но встречи эти так неестественны и фальшивы, что даже не остаются в памяти, а сны…
     Вот мы снова вместе. Он сморит на меня тем самым взглядом, который говорит красноречивее любых слов, мы молча держимся за руки и идём по дороге, которая ведёт в никуда. Он наверно ещё не знает, что наша прогулка закончится падением с огромной высоты, я же всегда помню об этом, и поэтому боюсь просыпаться. Я уже давно не люблю его, но эти встречи во сне до сих пор ранят моё сердце и напоминают о том, что какая-то часть моей жизни не просто закончилась, а трагически погибла. Я не прощаю измен и предательства, но вздрагиваю от его прикосновений и плачу, когда он говорит, что ему больно.
     Раньше мне часто снилось, что он куда-то уезжает, и самым страшным было не это, а то, что у меня нет возможности подойти и попрощаться. Это всегда пугало. Я искала его в бесконечной пустыне, неслась по лабиринтам чужого тёмного города в надежде найти вокзал и нужный поезд, мчалась на машине через бесконечные мосты… Всегда всё было напрасно, но утром я вздыхала от счастья осознания того, что это был всего лишь сон, и мы снова будем вместе. Видно судьба ещё тогда давала знать, что не так-то всё просто, но я не хотела этого слышать и понимать. Теперь очень обидно, что можно было расстаться до того, как отношения разрушились окончательно, до того, как между нами выросла стена непонимания и взаимного неуважения. Он был для меня не просто Человеком, а другом, братом и, отчасти, первой любовью. Никто и никогда уже не займёт ту нишу, которую оставил он. Прошло то время, когда я беззастенчиво открывала перед людьми душу, когда искренне верила в то, что есть на свете что-то такое, что нельзя продать, предать, растоптать. Он показал мне, что это бред, что плюнуть в душу гораздо легче, чем сохранить человеческие отношения после того, как осознаёшь, что вам не по пути, что обидеть дешевле, чем писать письма и отправлять открытки, что друзья нужны только тогда, когда с ними легко и весело, а когда у них появляются проблемы надо сбрасывать их, как лишний груз. Главное, не надо думать о том, что друг может упасть на дно ущелья и никогда больше не подняться с острых камней. Эта философия всегда со мной, и я очень надеюсь, что сумею оградить себя от тех поступков, которые беззастенчиво совершал он, улыбаясь и глядя в глаза. Очень хочется верить в то, что никто, никогда и ни за что не скажет мне снова таких жестоких слов, что я смогу остаться человеком и не поступлю так же.
    Теперь он имеет наглость приходить ко мне во сне и жаловаться на то, что ему плохо. Я узнаю его. Никто не умеет так нагло призывать к жалости у того, кого не пожалел ни разу. Нет, я несправедлива к нему, он жалел меня, но это случалось в те моменты, когда это было выгодно нам обоим. А я… Я продолжаю жалеть его до сих пор, пусть друзья твердят, что он не заслуживает, пусть они кричат на всю вселенную о том, что он предал нас всех, пусть. А мне его жалко. Не потому, что он сделал много неверных шагов, это его право, а потому, что он не сумел понять, что дороже дружбы ничего нет, не смог осознать, что, предав нас, предал, прежде всего, себя.  Именно поэтому я изредка позволяю ему проникать в мои предрассветные сны и править ими по своему усмотрению. Пусть играет с ними, мне не жалко, главное, что в свою жизнь я его больше никогда не впущу, если только он не станет стучаться в неё с просьбой о помощи. Если же станет, я помогу, но только потому, что я помню не только боль предательства, но и всё то хорошее, что окружало нас много лет подряд, что связывало нас теснее самых прочных пут,  что не может уйти из моей памяти. Но после этого я закрою дверь и вычеркну это из памяти. Не хочется осознавать себя милой, доброй и благородной, я ведь совсем не такая. Он сам приложил руку к убийству наивной девчонки, которая считала, что дружба вечна и свята. Я даже не знаю, где похоронена та моя частичка, которую он безжалостно растоптал, но думаю, что это была не самая плохая моя черта. Она иногда ещё поднимает голову, но всё реже и реже. Жизнь уже не раз заставила меня сомневаться в том, что дружба вообще есть, но эти сомнения разрушали люди, от которых я этого не ожидала. Мне очень стыдно, что самые дорогие мне люди долгое время были далеко не на первом месте, что я не смогла сразу разгадать, где же прячется настоящий друг, а он, как известно, познаётся в беде. Жаль, что эта беда была вынуждена прийти для того, чтобы расставить всё по местам, очень жаль, что она унесла с собой человека, который не успел стать для меня настоящим другом, но был другом для многих людей, которые скорбят по сей день, вспоминая его улыбку…
     Меня несёт по волнам кратковременной памяти, я даже не надеюсь найти ответ на свой вопрос. Наверно, кому-то нужно, чтобы к нам во сне приходили именно те, кого хочется забыть, потому, что забыть значит умереть. Умереть снова, как в день расставания.  Но многие согласились бы на это только ради того, чтобы не вздрагивать во сне и не плакать в предрассветной тишине, пытаясь понять себя. А я не согласна! Пусть приходят, пусть делают, что хотят, пусть бередят старые раны, пусть посыпают их солью. Я не люблю причинять себе боль, но и забыть я не могу. Это было, я сама впускала этих людей в свою жизнь, сама отпускала их из неё, сама заставляла забыть или простить… Вот и теперь я сама погружаюсь в сны, которые мне не нужны, но которые имеют право приходить и погружать меня в омут памяти, искажённой и больной.