Он, она и теория счастья

     Жили-были он и она. Она была его женой, а он – философом.
     Она любила его, как могла, всем сердцем и душой, несла верность и преданность каждой клеткой своего  существа, а он искал теорию счастья.
     Она готовила, стирала и прибирала в доме, каждый день и час ради любимого и единственного мужчины жертвовала собой – своей молодостью, красотой, своим покоем и здоровьем, а он писал свой многотомный труд, чтобы сделать людей счастливыми.
     Все домашние заботы и мелочи жизни, весь дом лежали на её хрупких и нежных плечах, а он заперся в своём рабочем кабинете, чтобы ничто не отвлекало его от великого труда жизни.
Кризисы и стрессы, душевные боли и утраты, обиды и разочарования, как листья на дереве, чередой сменяли друг друга, а она любила его и ждала. Прекрасное лицо юности превратилось в несорванное сухое яблоко на ветке, глаза потухли и потеряли былой блеск жизни, а волосы поседели и седыми прядями ниспадали на чисто вымытый пол – это она любила его и ждала, потому что верила ему и была верна. А он не выходил из кабинета, фанатично пытаясь силой слова облагородить земной мир и учесть все нюансы и препоны, которые мешают людям быть счастливыми.
     Болезни, старость и одиночество поселились в этом доме, а пожилая женщина продолжала жить – ждать и любить своего философа. Она ждала его и любила, а он самозабвенно трудился во благо всего земного человечества. Она готовила кофе, как он любил, ставила яблоки и каждый день – свежие цветы.
     Женщина всё ждала его и терпела, безропотно сносила все лишения и продолжала любить единственного в жизни человека, забыв со временем его ласку и нежность, вкус поцелуя и горячий трепет сплетённых тел. Всё это забылось, а любовь осталась. Возможно, она сошла с ума. И дряхлая старуха сидела возле погасшего камина с трясущейся головой на плечах и роняла крупные градины слёз на грязный пол, по которому бегали тараканы и мыши. Она любила его и ждала, а он ни разу не вышел ей навстречу, не улыбнулся ей, не поцеловал её рук, но сделал жизнь своим  Великим трудом.
     Но разве это возможно? Нет! Есть Бог на свете! И однажды с лица земли незаметно и неслышно сошла ещё одна женская тень. Ожидание выпило и иссушило женщину до дна, не оставив следа после неё, - выпило, как солнце выпивает росу и сушит траву. Только она любила его и ждала, а он этого не знал и писал свой грандиозный труд, не поскупившись ценой собственной жизни и жизненными благами. Она была верна ему и преданна – более преданна, чем собака, - а он не ведал о том и вряд ли когда-нибудь узнает. Никто не расскажет ему про это чудо любви, которое было и погасло, как погаснет солнце через миллиарды лет.
     Женщина бесследно сошла в мир теней, только в кресле, где она сидела и коротала свою одинокую судьбу, рассыпался бисер её слёз. Они не высохли, не испарились, а превратились в бриллианты верной и преданной, но пустой и забытой любви.
     И вот настал ещё один день. Дверь рабочего кабинета, наконец-то, открылась, и на пороге торжественно, в ореоле собственной славы появился он – Бог, который силой слова своего труда сделает планетарное человечество земными небожителями, не знавшими потерь и утрат, слёз разлуки и разочарования. Будто время остановилось у порога его кабинета…
     - Дорогая, ты можешь поздравить меня, - закричал он с воодушевлением, - я сделал людей счастливыми, и люди вечно будут мне благодарны. 
     Вдруг он услышал, что где-то закричали и зашумели птицы, испуганные его криком, как закачались ветхие стены, и вниз упало несколько стропил. Философ огляделся вокруг и увидел вокруг разруху и запустение – пыль и паутина, плесень и грязь, и не следа живой души.
     - Дорогая, я написал теорию счастья, - сказал философ, не повышая голос, со страхом обращаясь в пустоту, и светлым божеством своего кабинета стал спускаться на грешную землю, - все люди будут мне благодарны. 
     Тут он почувствовал, как тысячи лет разлуки и отчуждения легли ему на плечи,  стройная спина его дрогнула и тот час сгорбилась и согнулась в дугу, а на лицо нестираемым гримом легла печать старости. Рассудок застыл, как густой кисель, а глаза отказывались верить в то, что видели перед собой.
     - Дорогая, - прошептал он, спустившись вниз, и подошёл к провалившемуся креслу, уныло стоявшему у холодного полуразрушенного камина, - я нашёл теорию счастья…
И тут он всё понял. Устало опустился на ручку кресла, беспомощно закрыл лицо старика сухими морщинистыми руками и беспомощно заплакал. Только не было слёз. Они превратились в чернила, а этими чернилами он писал свой труд. Великий труд. Труд всей жизни. Своей жизни. Её жизни…
     Да, давно погас огонь в камине. Да, давно остыл и высох любимый кофе в любимом бокале. Да, давно высохли и опали его любимые цветы – розы. Да, да, да, но осталась её любовь. И это было страшно. И это было прекрасно. Она любила его и ждала, а он писал свой великий труд, думая на землю принести счастье. Он писал свой труд и ничего не замечал, а она любила его и ждала. Она любила и ждала, он искал счастья для всех и медленно убивал любимого человека каждой буквой своего великого труда, написанного в лишениях и муках. Только муки его были пусты и никчемны перед муками его жены, его преданной и верной женщины, которая любила его и ждала. Которая положила свою жизнь, своё счастье на крест, на щит, на руки единственной любви и погасла, как звезда, в ожидании счастья…
     Живая любовь за мёртвые слова Теории счастья, хоть и самые правильные, - дорогая цена, господи, слишком дорогая.
     Рухни сейчас весь мир вокруг него, философ бы этого не почувствовал. Ему уже было не до того. Он сам собственными руками разрушил прекрасный и счастливый мир своей любви, которую не заметил, не услышал, не узнал за толстой дверью своего кабинета в башне из слоновой кости.
     Философ понуро и побито сидел на ручке кресла и на последнюю нить своей беспредметной и бесцельной жизни нанизывал прекрасные бриллианты её застывшей любви, и каждая слеза эхом далёкой и давно погасшей звезды нежно и ласково говорила ему:
     - Я любила тебя, я ждала тебя… Я любила тебя, я ждала тебя… Я любила тебя, я ждала тебя…
     И так всю ночь, которая была за окном, в доме его, в его душе и мыслях…
     Прошли годы. Обвалились стены, растения и живность заполонили этот горестный дом и уже звуками собственной жизни оглашали эти пустые мрачные комнаты. Свежий воздух, как струя в пробоину корабля, врывался в оконные проёмы и нёс в себе ласку, нежность и любовь растворённого в нём солнца.
     Однажды в этот дом пришли люди. Они нашли старое кресло, а в нём – прекрасное ожерелье из блистательных бриллиантов, каких ещё не видал человеческий глаз за всю историю земных людей. На грязном полу лежал изъеденный временем и мышами старый некогда дорогой халат. В камине нашли листы сожжённой бумаги и горстку пепла.
     Высокая цена для того, чтоб сделать счастливыми людей планеты. Слишком высокая… 


                Андрей Сметанкин, г. Душанбе, Республика Таджикистан.