Кафе Разбитых Надежд

Рассказ написан в сэттинге игры Fallout
Наш мудрый правитель покинул нас. На его место до совершеннолетия принца взошла Королева. Пусть ее мудрое правление не омрачится пропажей Спасителя. И пусть Арройо возрождается из пепла, не затронь пустыня его зеленых садов…
Следующие поколения будут знать историю своего племени, как и историю своего спасителя. Мир свернут в круг: время прошло, и вот, она снова повторилась. Однажды такое случилось с Предком Спасителя, Выходцем из Священного 13 Убежища. Мы благодарны ему. Мы так же благодарны Спасителю за то, что он спас нас от великого зла и медленной смерти в пустыне. Теперь мы сильны, мы сильнее всех в Пустошах. Но все же немногие могут понять, почему наш правитель покинул нас. Старейшины молчат, молодежь сплетничает, а Королева молча смотрит вдаль…
Слава Арройо!
Слава!
Слава!
*  *  *
Высокий, худощавый человек вылез из под настила между горой и деревом. Рядом над потухшим костром одиноко висел котелок. Лицо человека было изборождено глубокими морщинами, видно было, что он многое выстрадал за свою долгую жизнь в Пустошах. Но жизнь не согнула его, осанка была королевской, а  из-под одежды, которая напоминала кожаную куртку с одним рукавом поверх залатанной робы, выглядывали сильные мышцы. Но что-что, а больше всего в человеке поражали его глаза. Молодые, они горели лучистым зеленоватым цветом, отражая его природу и жизненный опыт.
Потянувшись, он устремил свой взгляд за горизонт.
Пустошь. Везде пустошь. Слышны лишь завывания ветра, редкие крики птиц, шум близкого моря. И запах, неповторимый запах, наполненный свежестью и йодом. Где-то рядом зашелестело перекати-поле, делая пейзаж похожим на те, из старых фильмов. Вестерны, кажется, они назывались. Никто не помнит, все забыли.
Ребятишки из ближайшей деревни зовут меня Чудаковатым Старцем. Я часто играю и помогаю им. Мне не достает только одного. Я потерял ее…
Старик взял рядом с костром лежащий самодельный костяной нож и засунул его за пояс. Взял копье с таким же наконечником и флягу с водой.
- Время на охоту. Светает…
*  *  *
Он не взял ничего из своих накопленных за долгую жизнь пожитков. Все свое богатство он оставил своему родному городу. В музей Арройо были перемещено все его оружие (вместе с любимой винтовкой Гаусса), моторизированная броня Анклава, синий костюм Выходца с цифрой 13 на спине, первое копье, с которым он никогда не расставался, пулемет, подаренный ему шерифом Маркусом, еще многие личные вещи, разложенные по пыльным коробкам. Каждый предмет здесь мог рассказать свою историю. Его автомобиль Хайвеймен исправно служил городу, ездя по улицам. Все напоминало о НЕМ. Все напоминало об Избранном. С каждой каплей дождя я все чаще вспоминала его, и вот я уже плачу и слезы мои не отличить от тяжелых капель. Он так любил дождь. Я понимаю, что ему надо было уйти, он никогда не был своим среди людей, его правление душило его. Все же он так устал, но я надеюсь, что он найдет то, что искал. Размеренная жизнь не для него. А я пока позабочусь о том, чтобы новый Правитель вырос здоровым и мудрым, и смог повести свой народ за собой в будущее.

Одинокая фигура, укутанная в плащ, со свечой в руке стояла на верхнем этаже башни, устремив свой взгляд в Пустошь. Она все еще надеялась, все еще ждала, вечная Мать-спасительница.
* * *
Пустошь дает нам жизнь. Она дает нам пищу и воду, кров над головой. Пустошь любит прямоту, в ней никогда не было лицемерия. Надо просто уважать Пустошь.
Третий битый час старик выслеживал стаю гекконов. Ящерицы были хитры, но охотник – еще хитрее. И вот когда он уже почти нагнал их, он увидел впереди фигуры людей. У людей были проблемы, за годы общения он научился еще издалека замечать это. Охотник потерял всякий интерес к гекко, и быстрым шагом направился к людям.
Это оказались крестьяне, видимо перебирающиеся на более плодородные земли, окруженные стаей рейдеров. «Странно» - подумал старик – «Я ведь их уничтожил. Видимо не всех. Время это исправить».
Стая видела и лучшие времена. Побитые, исцарапанные, в порванных кожаных доспехах, но все еще живые рейдеры были настроены агрессивно.
- Поверьте, больше у нас ничего нет. Отпустите нас с миром, добрый Хан. – глава крестьян молил с обреченным видом.
- Молчи, ублюдок – старик увидел вождя рейдеров. Массивного вида зверь с нахлобученным на голову шлемом от моторизированной брони, в продырявленном металлическом доспехе и с огромным пистолетом в кобуре. – Ханы никогда не были добрыми, ничтожество! (За этим последовал тяжелый удар ногой под ребра. Крестьянин как стоял, так и упал.) А теперь время изнасиловать ваших женщин. Вперед, Ханы!
Начался переполох, женщины начали визжать и разбегаться. Но тут в игру вступил старик. Он ровным шагом подошел прямо к главарю.
- Вели своим людям положить оружие на землю, и никогда не осквернять ее им. Не трогай это племя. Они под моей защитой. Сделай так, и я сохраню вам жизнь.
Глаза Хана сверкнули, он хищно ухмыльнулся и захохотал.
- Нет, вы слышали это, ребята?! Вот насмешил! Ха – ха – ха! За кого ты нас держишь, старикашка проклятый?! Что, небось Избранного из себя возомнил? Катись отсюда, пока жив! Если ты уберешься сейчас, я сохраню тебе жизнь за то, что насмешил меня.
Рейдеры катались по земле со смеху. Крестьяне с надеждой и отчаяньем в глазах смотрели на старика. Он был последним ангелом-хранителем, пытающимся защитить их от орды демонов.
- Как хотите. Я вас предупредил! – крикнул старик. Шепотом, обращаясь скорее к себе, чем к рейдерам промолвил:
- Пустошь-Матушка, спаси нас, грешных, огради слугу верного от врагов его вечных. Пустошь, спаси меня еще раз, чувствую, недолго нам осталось быть в одиночестве!
И тут из ближайшей пещеры послышался устрашающий рев. Рейдеры еще опомниться не успели, а их уже начали разрывать на части Когти Смерти. Их было не меньше дюжины, этих страшных машин убийства. Когда кровавое побоище закончилось, они так же неожиданно ушли. Старик осматривал трупы. Сзади он услышал сдавленный крик вождя Ханов, распластанного на земле :
- Умри, падла! – послышались выстрелы, и свинец вгрызся в сухую кожу старика, изламывая плоть, дробя кости…
* * *
В последнее время все налаживалось. До определенного момента, который таки настал. Момента безразличия, бесцельности. Со времени последнего похода, сотрясающего Пустошь, прошло семь лет. Мы тогда отлично поработали, выгребая остатки тех ублюдков, в которых еще теплился их ничтожный дух. Солдаты Наварро, работорговцы Дэна, наркодилеры Рено, обычные рейдеры и бандиты, остатки гвардии Мастера мутантов, все были сметены под напором объединенных сил Избранного, шерифа Маркуса и генерала Кэссиди. Да, хорошо тогда повеселились. Кэссиди умер два года спустя. Врачи сказали, что не выдержало сердце, но друг был найден в слишком уж обескураживающем положении, его холодные пальцы, сомкнутые на стволе Панкора Джекхаммера так и не смогли разжать. У генерала было много врагов. Погребальная процессия двигалась от Сан-Франциско до Арройо, так и не достигнув Города Убежища. Я живу уже очень долгую жизнь, мой срок должен был давно истечь, за это теперь платят мои друзья. Сначала в неравном бою с работорговцами зверски был убит Сулик, затем после штурма 13 Убежища Детьми Храма Мастера пропал без вести коготь смерти Горис. Торговец Вик последние годы доживал в Городе Убежище вместе со своей дочерью, Лидией. Он умер на моих коленях лет пятнадцать назад. Последними его словами были: «Храни их всех, Босс, так как я хранил тебя…». Ленни до смерти пытали супермутанты, пытаясь узнать расположение базы Сиерра. Они здорово об этом пожалели. Маркус живет в Гекко и возглавляет Союз Равентства между мутантами и людьми.
Вместе с судьбами живых существ менялись и судьбы городов. Вся изведанная территория состоит на данный момент из двух государств: Новой Калифорнийской Республики (НКР) (Шейди Сэндс, Убежище 15, Город Убежище, Сан-Франциско, Военная База) и Демократической Свободы Возрождения (ДСВ) (Арройо, Клэмат, Ден, Реддинг, Модок, Убежище 13, Гекко, Армейские Склады Сиерра). Нью Рено остался ничейным, жадные семьи кое-как поделили сферы своего правления. С выработкой всей урановой руды, Броукен Хиллс опустел и превратился в город-призрак за ненадобностью. Как Маркус не пытался остановить развал, люди и мутанты ушли из ненужного города. Китайцы Ши соорудили подлодку и сейчас исследуют подводные глубины. Где-то там же сгинул и шаттл хабологов, так и не долетев до Луны. Братство Стали сохраняло нейтралитет, следя за порядком, потихоньку делившись то с одной, то с другой страной потерянными технологиями. Страны взаимодействовали и процветали. Я был рад за свой мир, но я чувствовал, что мне уже нет места в нем, мое время давно прошло.
Избранный… Уже давно никто не звал меня так. Даже она. Она знает что делать. Как вырастить моего сына. В этом я всецело верю и надеюсь на нее.
* * *
Шериф Маркус сплюнул и молча поднялся из-за тяжелого дубового стола, выкинув пустую бутылку виски. Жизнь тоже особо не радовала и утомила его. Да еще куда-то запропастился его старинный друг. Вышел тяжелой походкой из двухэтажного дома красного кирпича с зеленым садиком и направился к караванной станции. Что-то тянуло его туда. Братство полностью вылечило его больную ногу и продолжило процесс омоложения. Но внутри Маркус чувствовал, что это уже не поможет. От караванной станции, захватив старый походный мешок, шериф пошел по пыльной заброшенной дороге…
* * *
Крестьяне выходили и вылечили старика. Помогли и его травки и мази, которые он всегда носил с собой. Уходя, он сказал лишь одну фразу: «Держитесь…»
Он шел на восток, к руинам Броукен Хиллс. Память надо было освежить.
Руины были как всегда безмолвны и пустынны, в сломанных домах свистел ветер. Вот колодец, ставни с разбитыми стеклами, вот тюрьма, я подхожу к шахте. Краем глаза замечаю длинную огромную тень за собой. Тень приближалась, и вот я уже мог различить фигуру супермутанта, сжимающего пулемет. Раздались выстрелы. Я не знал, что они продырявят лишь голубую гладь неба. Значит, не всех вас перестрелял, Найткинов…
Молниеносное движение – и вот черное копье уже летит в грудь мутанта. Когда оно пробивает сердце, я понимаю насколько роковую ошибку я совершил. Почему, почему я до сих пор во всех вижу своих призрачных врагов? Может потому что мои друзья настолько же призрачны?!
Успеваю подбежать к лежащей на земле фигуре моего друга, Маркус еще дышит. Падаю на колени:
- Маркус, прости. Я думал… - слезы проступали в моих выцветших глазах.
- Не надо, это фатум, рок. Как все глупо… Не вини себя… никогда. Спасибо, друг… - Жизнь покидала тело моего друга, последняя звездная искорка потухла в его мудром взгляде. Мышцы расслабились и его тяжелая голова опала на мои дрожащие руки. Я упал в небытие…
* * *
Я не помню, как долго я брел по пустыне. Мой разум был затуманен горем. Желание было одно – умереть. Наконец, я пришел куда-то. Это было накренившееся старое здание. Я поднял голову и к своему изумлению увидел новую, горящую синим неоном вывеску. «КАФЕ РАЗБИТЫХ НАДЕЖД». Я толкнул двустворчатую дверь из старых фильмов, кажется вестернов, и вошел. Обстановка была очень уютной и располагающей к себе. Теплый мягкий свет неравномерно расстилался по кафе. Широкая барная стойка с удобными стульями, деревянные столики, автоматы с Нюка Колой, старомодные плакаты – все было смутно знакомо и навевало чувство дежавю. Бармен за стойкой, стоящий ко мне спиной, был лысым. Когда я вошел, незримо почувствовал, что что-то изменилось. Я осмотрелся, осмотрел свои руки, не веря глазам. Рядом было зеркало. В нем стоял я, лет на 20 моложе, облаченный в старый моторизированный бронекостюм без шлема, за спиной приятной тяжестью свисал Маркусов пулемет. Я подошел к стойке, бармен повернулся ко мне лицом.
- Что будете заказывать?
- Кэссиди, не верю глазам! Ты что ли, друг?! Но это же… - и тут я просто понял, что в этом месте нет ничего невозможного. Я сжал Кэссиди в крепких объятьях. Друг выглядел заметно здоровее.
- Ну тише, тише, раздавишь. Ты вовремя, кэп. Тебе – молоко брамина, как обычно? Мне – ром…
…Вику – виски, Танди – нюка колу, Маркусу – обычную мочу гекко, Ленни – снова светящееся токсичное пиво, Горис – кровь брамина, фу как ты можешь ее пить… Ах, Скайнет, тебе масла машинного, первого сорта! О, и Сулик, тебе водки, я помню…
Волшебник создавал все, но только не взмахом волшебной палочки, а разливанием всевозможных субстанций по сосудам разной формы. Вначале из тени показалось пузо Вика, в полумраке ярко блестела его лысина, в кобуре покоился верный плазменный пистолет. Он был в неизменном костюме и сиял улыбкой чистой искренности.
- Мы снова вместе, Босс! Как я рад! Шеф, если бы не ты…
- Вик, не начинай старую песню. Ты рядом, это главное. – Мы обнялись. На мои глаза накатывались слезы счастья.
Ленни с Горисом сидели в дальнем конце кафе. Они поднялись, подошли и молча кивнули. Каждый из нас понимал друг друга без слов. Сулик, огромный дикарь в кожанке подошел следом, приветствуя меня низким поклоном и покачиванием Грампи кости  в носу. Скайнет подъехал и приятно зажужжал. Из сумрака, который практически уже рассеялся, вышла грузная фигура Маркуса. Он был все тем же старым бродягой. С левой ресницы у меня упала свинцовая слеза, разбившись о пластину брони.
- Прости, друг – голос мой дрожал, как стекла от ядерного взрыва.
- Ты помнишь, что я тебе сказал, избранный. Не за что просить прощенья, друг. – и он сжал меня в своих богатырских объятьях.
Последней таинственной фигурой, выступившей из пропавшего сумрака была Танди. Она всегда оставалась загадкой для меня. Я сразу понял, что это она, хоть на вид ей нельзя было дать больше двадцати.
- Ты так похож на него, так похож. Жаль, что все так обернулось… - она провела нежными пальцами по моей щеке, стряхивая слезы – Ты достойный наследник предка, избранный. Я горжусь тобой.
Потом была выпивка, разговоры обо всем, танцы под ретро музыку, снова выпивка, разговоры ни о чем…
Все это могло продолжаться целую вечность. Но…
- Твои близкие и друзья рядом. Но ты заслужил большего, избранный. Тебе больше не придется искать новую мечту, как ты делал на протяжении всей своей жизни. Она была длинна и терниста, но твой век и путь окончен. Твоя одна из старейших мечт сбудется – и ты обретешь покой. Иди же, и пусть путь твой будет легок, а надежда хранила бы тебя как саму любовь. – Это Кэсседи, он протянул мне руку и улыбнулся. Я пожал ее, обвел взглядом всех присутствующих…
- Спасибо…
Изгой, бродяга, путник, странник, старец
Имен твоих сейчас не перечесть
Ты был одним в сердца наши вселивший
Из тьмы ночной надежды свет
Ты был всегда, из пепла возрождаясь,
Ты помогал,
Все страждущим, сгорая в мире,
Но как же ты устал,
Творить все то, и людям помогать
Плоды своих творений пожинать
И вот ты здесь, утратил ты так много,
Друзей, мечту и сам себя
И плащ твой порван на ветру…
Ты рай не заслужил,
Но кто из нас пойдет?
Туда, где розы цвет пока не черен
Покой тебе наградой будет вечной
Пустынный ветер, покровитель душ
Споет последней славы крик свой бесконечный.
Лето 2007


Рецензии