Искуственные Тренды

АНГЛИЙСКИЙ ЮМОР, АМЕРИКАНСКАЯ ТРАГЕДИЯ

На эту тему есть хороший анекдот. Сидит художник на берегу красивой речки, пишет пейзаж. Сзади подходят два панка. Смотрят долго, внимательно, с пониманием предмета. Потом один говорит другому: «Во, приколись, как чувак без фотоаппарата обламывается!»

Случай, безусловно, вымышленный, но многое объясняет. Например, то, что быть художником в XXI веке – совсем не то же самое, что писать картины в девятнадцатом. Причина даже не в том, что нынешний художник проводит бОльшую часть времени не за мольбертом с кистями, а за компьютером, графическим планшетом и «Фотошопом». Разница в идеологии.
Живописец классического образца тратил уйму времени и сил на то, чтобы показать действительность в ее первозданном виде – прекрасную ли, ужасную, но реальную. Немногим дальше от него ушли авангардисты, рисовавшие свои впечатления от окружающей среды. Насколько бы странными они не были, источник впечатлений – действительность, – при этом оставался тем же самым. Современные художники, похоже, больше не стремятся копировать мир или фотографировать свое восприятие. Они стремятся изменять саму действительность с помощью своих работ. Ее психологическое, культурное, социальное измерение. Для прочих целей на сегодняшний день, действительно, сойдет и фотоаппарат.
Художники и дизайнеры, о которых сегодня говорят громче всего, больше не практикуют искусство ради искусства. Они психоаналитики, путешествующие по нашему подсознанию, революционеры, отрицающие общественные устои и разрушающие их, еретики, иконокласты и, конечно, хулиганы – куда ж без этого. Искусство – метод.

ДЭВИД АРОНСОН. АЛХИМИЯ ТРЕВОЖНЫХ СНОВИДЕНИЙ

Дэвид – филадельфийский гипнотерапевт по профессии и поэт по призванию. Пишет жесткие и откровенные стихи: «Она была горяча, как шаровая молния. / Ее тело заставляло меня напрягаться, / стоять по стойке смирно и отдавать честь». Образы его рисунков, картин и анимаций ничем не отличаются от его поэзии. Иногда – откровенные и эротические, часто – карикатурные и искаженные, но почти всегда – сюрреалистические, сочетающие несочетаемое в привычном интерьере.

Х: У твоих работ есть однозначный смысл? Можешь ли ты сам сказать: «Вот этот рисунок означает это, а вот этот – что-то еще»? Или любое понимание правильно и целью является вызвать у зрителя определенные эмоции?

ДА: БОльшая часть моих работ однозначна и имеет единственный – для меня, – смысл. Но люди могут прочитать в них множество разных вещей. Это часть удовольствия, которое мы получаем от искусства. Люди видят в картинах себя, но на уровне, который лежит ниже словесного понимания. Мои работы более интуитивны, чем интеллектуальны, и в этом состоит моя философия искусства. В первую очередь и по преимуществу оно должно быть праздником для наших глаз. Оно должно заставлять вас смотреть еще, еще и еще. Искусство должно говорить с вашим сердцем, вашими кишками и вашей душой, для этого не нужны слова и концепции, фактически, они только сбивают с пути. В музеях я часто вижу людей, которые тратят больше времени на чтение аннотаций, чем на саму картину. В таких случаях мне хочется подойти к ним и сказать: «Просто смотрите на картину! Вам совершенно необязательно знать, когда и где она была написана, вам не нужны никакие объяснения – просто выключите свои мозги и смотрите!» Конечно, я не слепой медиум и сознательно выбираю направление для размышлений, но не проговариваю всего до конца, чтобы оставить место для вашего восприятия и воображения. Часто люди рассказывают мне, о чем та или эта работа, прочитывая в них то, в чем я не был уверен, когда создавал ее. Это всегда впечатляет.

Х: Одна из твоих любимых тем – лживые политики и подавление личности государством. Достаточно ли у искусства средств, чтобы разрешить эти проблемы?

ДА: Искусство влиятельно, поскольку заставляет людей общаться. В нем мы воспринимаем вещи, которые трудно высказать словами и с его помощью общаемся на духовном уровне. Если ты чувствуешь необходимость общественных реформ, это может вдохновить тех, кто разделяет твои взгляды. И тогда произведение искусства способно произвести изменения в коллективном бессознательном и мобилизовать массы к действию. Я имею в виду не только живопись – это могут быть фильмы, музыка, что угодно. Художник – это чувствительная культурная антенна, улавливающая социальные тренды и движения еще до того, как они становятся популярными. Произведения, выражающие эти тенденции согласно духу времени, могут вдохнуть жизнь в силы, способные изменить общество. Но люди будут слушать тебя только если ты будешь обращаться к их сердцам, дидактичное и идеологизированное искусство способно только оттолкнуть. Иногда я чувствую необходимость больше говорить о политике в своих работах, но мои музы непременно возвращают меня назад к личности отдельного человека.

Дэвид работает на стыке стилей. Его графика и живопись сочетают в себе традиционные художественные приемы – письмо маслом и акварелью, рисунки углем и чернилами, – и современные цифровые технологии. Любимые темы – психология, мифология, сказочные и фантастические персонажи, при создании которых не обойтись без спецэффектов. Как и любой талантливый человек, Аронсон не стесняется публично признавать сосуществование в себе самом светлого и темного начал. Светлые прописались в его иллюстрациях к кэролловской «Алисе в Зазеркалье» и сборникам детских сказок, темные вдохновили на создание оформления дэт-металлического альбома группы SIX FEET UNDER, явно не рассчитанного на слабых желудком.

Х: Ты берешься цинично искажать наши культурные архетипы и показывать людям темную сторону их фантазий. Насколько тебя волнует позитивная сторона творчества, или для тебя главное – эпатаж, желание пописать в культурный суп?

ДА: Я не стараюсь шокировать людей специально. Я стремлюсь излечить собственные внутренние бездны и приручить моих демонов. Многие из них совершенно в вашем вкусе, поскольку во мне много подавленного гнева, оставшегося с детства. Как мыслитель-идеалист и гуманитарий я вижу в современном мире много такого, что меня злит, особенно политический климат в США. Но что-то во мне говорит: «Слушай! У меня есть что-то, что я должен сказать! Это необязательно что-то красивое – быть может, это жутко и уродливо, но правда сделает тебя свободным!»

Х: Ты смог бы чему-нибудь научить Дюрера, Дали или Гигера?

ДА: Ха-ха, вау! Это было бы с моей стороны несколько самонадеянно. Нет, конечно. Для меня они – мастера, у них я могу только учиться.

Сам Дэвид называет себя мрачной жертвой синдрома Питера Пэна и алхимиком, выращивающим сильнодействующие образы в своих ретортах. И то, и другое справедливо, поскольку дети любят придумывать невиданных существ, смешных и страшных, чтобы потом играть с одними и искренне бояться других. Правда, немногим взрослым удается сохранить эту способность. Дэвид Аронсон играет с символами и сновидениями, выстраивая их так, чтобы они наилучшим образом вступили в резонанс друг с другом и с нашим восприятием.

Х: Что ты чувствуешь, оставаясь наедине со своими образами – страх, отчаяние, надежду, радость или безразличие?

ДА: Мне трудно быть объективным. Конечно, я, наверное, смог бы встать на точку зрения другого человека, первый раз видящего эти образы, но я не испытываю особенных эмоций на этот счет. Мои рисунки для меня как дети, но после того, как я завершаю с ними работать, они меня особенно не волнуют. Искусство – это хранилище эмоций, оно забирает их у меня и хранит в моих работах. Поэтому меня часто удивляет, что зрители сильно реагируют на то, что оставляет меня нейтральным.

Х: Каждая культура имеет форму и содержание, подобно тому, как человек состоит из тела и души. Ты показываешь нам посмертное бытие и разложение «тела» постиндустриальной культуры. Что в настоящее время происходит с ее «душой»?

ДА: Тело и душа – это искусственное различение, придуманное мозгом, живущим в трехмерном мире. Для того, чтобы придать миру смысл и ориентироваться в нем. Но с моей точки зрения, тело – это та же самая энергия, что и душа, только вибрирующая на менее тонком уровне, более осязаемая. Поскольку мы не можем увидеть душу, в живописи она традиционно изображается при помощи символов – крыльев, нимбов, и так далее. Но различие между духовным и материальным на самом деле лишь иллюзия. Разложение, которое я описываю, всего лишь часть алхимического превращения. Что-то должно угаснуть и разложиться, превратиться в тонкую золу, для того, чтобы родилось что-то новое. Рождение и перерождение – это просто более глубокое понимание духовной природы физической реальности, единства противоположностей и парадоксов.

ESPIRA. ВЫДОХНИ И СМОТРИ

Человек по имени Espira живет в Лондоне и рисует странные картины. Даже очень странные. Скрещивает голых женщин с башнями немецких танков времен Второй Мировой, строит пирамиды из ломтей сырого мяса, кресты из общипанных куриных тушек и ненавязчиво объединяет скелеты динозавров с технообъектами. Поклоняется чуваку с трубкой по имени Боб. Вроде бы нормальный сюрреалист – если такие бывают, касательно чего есть сильные сомнения. Короче говоря, мы задали ему несколько вопросов, чтобы понять, что еще стоит у одного из самых популярных английских андеграундеров за душой, кроме цитирования нетленок Сальвадора Дали под музыку горячо любимых им SKINNY PUPPY и Пэтти Смит.

Х: На твоих картинах много символов. Это чистый сюр или они все-таки содержат в себе социальные послания? Какие идеи ты хочешь донести своими работами до твоих зрителей?

Е: Я нахожу, что современная жизнь пропитана противоречивыми символами и образностью. Поверхностные и фальшивые идеи смешаны и переплетены с классическими символами войны, секса, смерти. Мы видим это каждый день. Я хочу, чтобы в моих картинах отразился этот мир, как в вертикально поставленном зеркале.

ТОП-5 САМЫХ АКТУАЛЬНЫХ БРИТАНСКИХ ТРЕНДСЕТТЕРОВ НАШЕГО ВРЕМЕНИ ПО ВЕРСИИ ESPIRA

1. Джейк и Динос Чэпмены. Двое выдающихся художников, не боящихся использовать сомнительные темы, но с превосходным чувством юмора. Лучшая, на мой взгляд, работа – статуя Рональда Макдональда-зомби.
2. Бэнкси – король британских граффитистов. Создал свой собственный брэнд трафаретного искусства, основная тема – человеческие головы и их вариации. Как-то раз вломился в лондонский зоопарк и расписал животных.
3. Александр Маккуин, модельер. Кажется, что его вещи происходят из самого сердца тьмы. Элегантные и похожие на сон.
4. Мэтью Глэммор. Музыкант и клубный промоутер. Один из самых значимых и постоянных новаторов лондонской клубной жизни. Постоянно тусуется в клубе «Kashpoint».
5. Кей-Трон. Девушка-музыкант и клубный промоутер, будоражащая народ своими не вполне земными созвучиями в клубе «All You Can Eat». Еще ворует Интернет при помощи своего онлайн-телевидения AYCE.TV.

Х: Ты можешь объяснить символические значения логотипа USB, сырого мяса, костей и других объектов на твоих рисунках?

Е: Обычные вещи вроде еды из фаст-фуда, мобильных телефонов, модных тряпок означают собой потребительство. Символ USB означает наши чрезмерные надежды на технологии. Тела, кости, мясо и прочие такие вещи символизируют нашу человеческую природу и абсолютную смертность, о которой мы забываем, когда читаем глянцевые журналы или занимаемся шопингом. Я полагаю, что просто показываю жизнь так, как я ее вижу, и хотя мое видение жизни довольно-таки черное, оно сдобрено изрядным чувством юмора.

«Церковь Младших Гениев», Church Of SubGenius – один из проектов, в которых принимает участие Espira. Чувство юмора у него действительно развито более чем достаточно. «Церковь» – это не очередной сектантский культ, это фальшивая шуточная религия, объектом поклонения в которой является улыбчивый фэйс джентльмена по имени Боб с курительной трубкой в зубах. Полное его имя – Джей Ар «Боб» Доббс, он величайший в мире менеджер по продажам, секс-бог и Верховный Жрец Церкви Младших Гениев. Также он является Избранным Эмиссаром инопланетного бога JHVH-1, создавшего жизнь на Земле. Согласно учению Церкви, JHVH-1 создал два вида разумной жизни. Судьба «просто людей», предками которых были какие-то неизвестные приматы, управляется тайными капризами Мирового Заговора, в то время, как Младшие Гении – наследники гордого Йети, любимые создания бога, стремятся превратить Землю в виртуальный рай. Заговор им постоянно вредит и их подавляет, хотя, понятное дело, он не сильнее Боба. Всю эту смешную лабуду придумал выдающийся англоязычный сатирик Айвен Стэнг в 1981 году. Espira поддерживает идеологию Младших Гениев, создавая визуальные образы для церковных мероприятий. На которых ди-джеи играют на своих вертушках с помощью пенисов, исполнительницы садо-мазо-караоке порют тусовщиков кнутами во время пения, а двойник Элвиса Пресли выступает с почтовым ящиком на голове. Милый подростковый юмор.

Х: Любой андеграунд рано или поздно становится мэйнстримом. Когда искусство становится популярным, оно теряет свою силу и убедительность?

Е: Нет, я как раз так не думаю. Я счастлив, когда неизвестное или подпольное искусство являет себя как можно большему числу людей. Как только произведение искусства создано, даже если художник создал его для себя самого, оно начинает жить собственной жизнью и имеет право быть увиденным. Недавно я видел в Мадриде одну из своих любимых картин – «Сад земных наслаждений» Иеронима Босха. Она известна всему миру, воспроизводится на постерах, открытках, в Интернете. И что, она потеряла от этого свою силу? Да ничего подобного. С истинным искусством так не будет никогда.

Еще один проект, в котором были задействованы художественные и дизайнерские таланты Espirа-ы – «Nazi Coke Adverts», что в русском переводе звучит приблизительно как «Реклама «Кока-колы» в Третьем Рейхе». Оказывается, у транснационального концерна «Coca-Cola» имеется интересное прошлое. В начале Второй Мировой немецкое отделение «Coca-Cola GmbH» тесно сотрудничала с нацистскими властями. На оккупированных европейских территориях строились новые заводы, финансировалась реклама в прессе. Когда Америка все-таки перекрыла доступ сиропа для производства «Кока-колы» в Германии, местные умельцы сварганили из подручного сырья новый напиток для немецкого внутреннего рынка, в настоящее время известный как «Fanta». Узнав об этом, антиглобалистски настроенные художники Марк Томас и Трэйси Сандерс-Вуд решили провести арт-акцию, посвященную неизвестным страницам истории всемирно известного брэнда. Подлинных рекламных материалов они так и не нашли, поскольку компанейские архивы по понятным причинам оказались для них закрытыми. Поэтому рекламные идеи для продвижения брэнда «Coca-Cola» в условиях национал-социализма пришлось генерить с нуля. Как многие уже догадались, Espira принял в проекте самое деятельное участие. Выставка с шумом и скандалом прокатилась от Лондона до Мехико. Правда, у «Coca-Cola Co.» хватило ума никак не комментировать мероприятие.

Х: Можно ли назвать Лондон типичным британским городом? Или он – полная противоположность стране, как Москва или Нью-Йорк?

Е: Конечно, Лондон – это не типичный британский город. Он уже давно опередил в росте любой другой город Англии. Он превратился в подобие всего мира целиком, сжатого до небольших размеров. Из-за этого я называю его одновременно и раем, и адом на Земле. Но он никогда мне не надоест.

КУДА ПОДАТЬСЯ ТУРИСТУ. МОДНЫЕ РАЗВЛЕЧЕНИЯ ЛОНДОНА ПО ВЕРСИИ ESPIRA

В Лондоне много клевых мест. Каждый раз, когда ты думаешь, что знаешь их все, ты сворачиваешь за угол и находишь еще одно. Из уже известных рекомендую такие:
• Порчестерские бани. Чумовая турецкая баня и сауна в старом викторианском здании.
• Самые клевые вечеринки проходят в клубах «All You Can Eat» и «Kashpoint».
• Для шопинга лучше податься на Ист Энд и рынок Брик-лейн.
• Шордитч и Клеркенвелл – исторические районы, в которых история перемешана с искусством и модой.
• Чтобы увидеть и попробовать на вкус город будущего, отправляйтесь вниз по Темзе с причала Канари, чтобы увидеть грандиозные стеклянные небоскребы.
• В Хокни вас ожидает лучший выбор художественных галерей и таинственных музыкальных площадок, спрятанных под метромостами.
• Если вас действительно тянет на приключения, возьмите карту Лондона, нарисуйте на ней круг с закрытыми глазами. Отправляйтесь туда и попробуйте за день исследовать очерченную территорию. Уверяю, вы найдете много удивительных мест. Только держитесь подальше от шоссе.

Остается нераскрытым еще один вопрос: почему Espira называет себя так. Задавать его Espira мы как-то постеснялись, но можем предложить свои варианты тебе на выбор. По-испански espira – это спираль, витая колонна, форма аминокислоты ДНК и прочие художественные выкрутасы. На итальянском наречии espire означает «выдыхать», или, того хуже, «испустить последний вздох». Теперь еще раз посмотри внимательно на работы Espira и выбери объяснение, которое придется тебе по душе.

МЭТТ ДЖОНСТОН. БОГОХУЛЬНИК И АНАРХИСТ

В отличие от предыдущих маэстро, британский художник, иллюстратор и карикатурист Мэтт Джонстон не претендует на особую концептуальную глубину. Его собственный тренд – довольно-таки ядовитая сатира, местами на грани культурного шока для людей, искренне верующих в бога, добро и удачу. Сам про себя Мэтт рассказывает буквально следующее: «Родился в Сассексе. Живу в Брайтоне. Выбираясь из пустыни, использовал свой любимый карандаш для выживания. Скоро понял, что карандаш больше подходит для рисования, чем для охоты на фазанов. После того, как овладел в совершенстве искусством рисовать глупости на стенках, обратил свое внимание на бумагу». Такая вот у артистов нелегкая судьба.

Х: Какой английский город более «британский» – Лондон или Брайтон?

МД: Скорее всего, Брайтон. Но Брайтон еще сильно отличается и от других городов английского побережья – они похожи на города-призраки, в которых вечная зима. Брайтон предлагает вам несколько большее, в нем хотя бы заметна смена времен года. Его часто называют «приморский Лондон».

Х: Во всем мире известен особый английский юмор. Можешь объяснить, чем он отличается от общечеловеческого? Насколько твое чувство юмора типично для Англии?

МД: Английская сатира более остроумная, интеллектуальная и глубокая, чем любой другой вид комедии. Она зачастую комментирует британскую культуру. Например, постановка «Shameless» критикует государственную жизнь, в ней используется сленг обитателей Манчестера... Больше всего я ценю в английском юморе то, что он играет с повседневными проблемами. Как в шоу Рика Гервайса и Стива Мерчента «The Office» – они берут рутинную рабочую ситуацию и находят в ней что-то смешное. Шутят над вещами, которые, на первый взгляд, совсем не кажутся забавными. Над тем, как люди попадают в неудобные или неприличные ситуации – это не всегда легко смотреть, но также довольно смешно. В американском юморе много консервированного смеха, когда тебе указывают, где надо смеяться, а где нет. В английской комедии такого не найдешь, она более глубокая и непредсказуемая.

САМЫЕ АКТУАЛЬНЫЕ БРИТАНСКИЕ ТРЕНДСЕТТЕРЫ НАШЕГО ВРЕМЕНИ

Я особенно не врубаюсь в тренды. Как я понимаю, тренды и мода просто ходят по кругу вперед-назад, особенно, когда это касается креатива. Темы, которые сошли со сцены пять или десять лет назад, возвращаются снова. В своей работе я стараюсь находить свой собственный путь и не копировать стили или тренды – настолько, насколько это возможно. Я думаю, что люди, которые никого не копируют, всегда достигают лучшего во всем, что они делают. Тем не менее:

• SEX PISTOLS – панк.
• Джон Пил – радио-DJ, который помог выйти на свет множеству музыкальных жанров и трендов поп- и рок-музыки.
• Дэвид Шригли – множество людей пыталось копировать его стиль, но ни у кого даже близко не получилось.
• Питер Сэйвилл – графический дизайн.

Х: «Брайтонская выпивка» – это рекламный проект?

МД: Ага. Для того, чтобы продвинуть несколько брайтонских баров и пабов.

Х: Ты сам любишь выпить? И чего?

МД: Сам я не очень увлекаюсь, вот мой друг Гэри – это совсем другое дело! Очень люблю темное пиво «Харвейс», которое делают в городе Льюис, наверное, самое лучшее пиво в Сассексе.

Х: Где лучше всего злоупотреблять в Лондоне?

МД: Конечно, в пабе, на улице несколько холодно. Лично я предпочитаю старинные пивняки роскошным барам – там лучше атмосфера.

Х: В России распространена англомания – страсть ко всему английскому. В чем ее причины? Это такое нервное расстройство или прогрессивная форма мышления?

МД: Причины англомании? Пирожки, ростбиф на обед в воскресенье, комические картинки, много выпивки, привычка жаловаться и бурчать, английские завтраки, народная музыка, дождь… Или, быть может, это маркетинговая стратегия нашего правительства, чтобы люди врубались во все английское, приезжали к нам и тратили свои деньги? По-моему, как-то раз я видел одного русского, он бежал по дороге и кричал «Англомания!» снова и снова. И еще плевался. Бедняга!

СПЕЦИАЛЬНО ДЛЯ АНГЛОМАНОВ. ЛУЧШИЕ МЕСТА ЛОНДОНА

Лондон – город многокультурный, космополитический. Культурное наследие в нем смешано с современными темами. В нем все больше, чем в других английских городах: самые большие клубы, самые большие музеи, больший выбор ресторанов и так далее. Когда приезжаешь в Лондон, кажется, что его жители гораздо более отчуждены друг от друга, чем в других местах, но на самом деле это не так. Просто в нем больше суматохи и раздолбайства. Чтобы прочувствовать «true London», совершенно необходимо посетить:

• Брик-лейн – там хорошо делать покупки, еще это центр лондонского креативного сообщества.
• Рынок Боро в Саутворке – там всегда свежая еда, в Лондоне нигде больше нельзя так близко посмотреть на традиционный рынок английских фермеров.
• Паб «Кэдменхэд» в Илсингтоне – прелестная старая пивнушка.
• Боулинг в торговом центре «Elephant & Castle» – в стиле восьмидесятых прошлого века.
• Бассейн в Хэмпстед Хит – для любителей освежиться в прохладной зеленоватой воде.
• Кафе «Omar’s» в Саутворке – настоящий английский завтрак.

РОН ИНГЛИШ. МАКДОНАЛЬД ДОЛЖЕН УМЕРЕТЬ

Из всех профессиональных провокаторов, маскирующих свою подрывную деятельность под наивное искусство, Рон Инглиш, он же Рон Фром Зе Ист, самый раскрученный. В его послужном списке тесное сотрудничество с Фронтом Освобождения Биллбордов – организацией, смешно вандалящей тупые рекламные объявления. Рона считают отцом агит-попа, ответвления поп-арта, в котором традиционные символы западной культуры, вроде Бэтмена, Мэрилин Монро или Микки-Мауса неожиданно встраиваются в социальный контекст. Сам он называет себя модернистом-ревизионистом. Это еще одна его выдумка – слегка переделать уже известный живописный шедевр для того, чтобы наполнить картину совершенно новым содержанием, а смотрящего на нее резко переклинило. Все, вместе взятое, носит, в понимании Рона, обобщенное наименование «Попаганда». Слово предоставляется маэстро.

Х: Рон, как ты связан с Фронтом Освобождения Биллбордов? Есть разница между «Попагандой» и деятельностью ФОБ?

РИ: Думаю, что сейчас уже безопасно говорить о том, что мы тесно сотрудничали и продолжаем сотрудничать по части совместных биллборд-проектов, но я не член ФОБ. Фронт Освобождения – старейшая группировка, работающая с рекламными щитами, но они с самого начала считали себя эдакими эстетствующими хулиганами. Я же отчасти хулиган, отчасти политический активист, но по большей части – художник.

Х: Как ты думаешь, семь смертных грехов до сих пор актуальны по отношению к современному обществу?

РИ: Пожалуй, нет. Смертные грехи современности – фундаментализм, капитализм, национализм, леность ума, угодливость, трусость и высокомерие.

Критики утверждают, что личность Рона – это смесь из бунтаря 60-х Эбби Хоффмана, если бы он внезапно взялся за карандаш, и повзрослевшего Барта Симпсона. По части влияния художественных творений на окружающую действительность Рон действительно усвистал далеко вперед от большинства современных ему живописцев. К примеру, практически в одиночку он вступил в схватку с транснациональной компанией «McDonalds», озаботившись последствиями употребления их продукции в пищу. Не исключено, что влияние созданных им образов – толстого клоуна Рональда Макдональда с биркой «McSupersized» на груди и куклы уродливого паяца, пихающего жирный бигмак в рот стоящему на коленях пацану, – в конечном итоге стронули с мертвой точки общественное мнение и вынудили бигмачников хотя бы рассказывать о возможных последствиях их бутербродов.

Х: Персонажи твоих рисунков и работ весьма уродливы – почему так? Это символизирует глобализацию или что-то вроде того?

РИ: Мне они не кажутся уродливыми. Наоборот, это вполне благожелательные маски крупных корпораций, рассчитанные на широкую публику.

Х: Что символизирует Мэрилин Монро в бюстгальтере из Микки-Маусов, портрет Энди Уорхола в виде черепа, Ван Гог в мусульманском прикиде и твой поцелуйный вандализм?

РИ: Давай по порядку. Работа с Мэрилин Монро символизирует, что началось загнивание корпоративных брендов. Они все сосут молочко из груди поп-культуры. Портрет Энди – это парафраз его цитаты, что в будущем все смогут стать знаменитыми на пятнадцать минут. В будущем все если и смогут добиться чего-то за пятнадцать минут, так это умереть. Смерть как абсолютный венец карьеры художника. После инцидента с Тео Ван Гогом вся датская культура превратилась в исламистскую пятую колонну. Ну, а размещение истории в непосредственной близости от экстремального поп-китча означает, что они одинаково достоверны. «King’s kitch» или «Kiss kitch» – какая, в самом деле, разница? Да почти никакой.

Рон не пишет стихов, подобно Дэвиду Аронсону, хотя его художественные действия вызывают припадки вдохновения у массы ансамблей. Имеется даже сборник «English 101», на котором семнадцать групп поделились с окружающими своими аллюзиями на его творчество. Зато, как и Мэтт Джонстон, Рон также однажды обратился к религиозным символам – после своего ареста в Далласе, где он вандалил очередной рекламный щит. Плоды раздумий в узилище вылились в серию рисунков «страстей господних», в которой, правда, есть один нюанс. Исполняющим обязанности Иисуса Христа Рон нарисовал себя, а вместо римских легионеров – полицаев с пистолетами. С точки зрения религиозных людей юмор довольно сомнительный. В остальном это можно считать еще одним подтверждением тому, что нынешние творческие люди пытаются поднять искусство до уровня идеологии, способной влиять на людей, изменяя их ко благу – в том виде, в котором сами творцы это благо себе представляют. В этом, пожалуй, и состоит главная причина, по которой перманентная художественная революция перманентно обречена на провал.

Журнал "Хулиган", октябрь 2006.