Водка

Мудрым постановлением конторы было решено не возить к себе рабочих, а напротив — отвезти водку рабочим. Второй год строителей томили без наличных денег и взамен своей работы получали они по шкурной цене мешки несвежей муки, пайку консервов и упаковки американских куриных окорочков.
— У начальства жизнь дороже, чем у нас! – ехидственно выражался на это всеми уважаемый Шохин, рабочий старого закала. И громко пророчил: – В скорем времени все отсюда как крысы побежим! Алга, комсомол!
Водку, баночные сосиски и немного денег выдавали к празднику, и каждый, учтённый государством праздник был таков: пьянство и скандалы. Чудом находились у безденежных строителей бутылки спиртного и начиналось...
В честь короткого предпраздничного дня, водку выдали в обед. Те же, кто не пил или не хотел тратиться, записал свою долю на зарплату другим и так у иных работников образовалось булькающее богатство. Стерпеть соблазн удалось немногим и за обед выпили всё. В ожидании автобуса, по двору быт-городка шатались смертельно пьяные строители: их лица, набухшие кровью, отражали глубокое чувство праздника и счастья, которое хотелось высказать собратьям. Вот одичавшая собака Шакалиха, пугливо опознавшись, слизывает чью-то рвоту у вагончика. Опустошённые бутылки лежат под заборной плитой. Трудно опираясь разлапистой рукою о свой бульдозер, тащится механизатор Макар. Рыхлое тело бульдозериста медленно пересекает продавленный грузовиками грунт дороги и, остановившись, неуверенно ворочается в стороны: так бывает с ребёнком, едва научившимся ходить. Макар не знает, что нужно душе, и, схватившись за прохожего, задумчиво обращается к нему:
— Брат!... Брат!.. – слов на душе больше нет и он восторженно качает головой, мутными глазами испытывая задержанного. В руках Макара нет прежней силы и его легко оторвать. Макар смотрит перед собой, а через взгляд смотрит водка. И каждый выдох напитан водкой. Водка растворена в небесах. Сам оплот мужицкого мира — водка, и разговор, и мысль, интерес жизни — в водке. Это царь и бог.
В вагончике грозятся зарезать недруга, а кто-то лежит пластом, равнодушный к такой милой жизни. На досках горбыля дымятся полные окурков пепельницы и парит горький чифирь в кружках. Тесно засев за стол, рабочие играют в карты. Но вот прикатывает автобус и бросается на время игра, которую продолжат теперь в дороге. Подбирают по вагончикам павших, и ещё и ещё обегает вагончики прораб, считает поголовно сидящих в автобусе. За праздником и актированными днями здесь не появятся с неделю. Но кого-то обязательно забудут и через неделю над ним будут здорово смеяться.
Один раз, когда рассаживались после праздничной выпивки, разбили в автобусе стекло. Повздорившие рабочие толкали друг друга, и рабочий, не удержавшись на ногах, налетел затылком. Затылок выдержал, а закалённое лобовое стекло пошло трещинами: с тех пор так и ездят, и смеются над трещиной.
Каменья ругани швыряли с ленцою, благодушно, и не обижались. Тимур и Асылбек затягивают гортанную адайскую песню. Им подпевают бессвязными криками, усиленно дирижируя. Ополоумевший от быстрой езды и непонятной суеты жизни Гриша — мужчина пятидесяти лет, продвигается пядь за пядью вперёд. Волосы косичками сбились на мокрый лоб. Обычно солидный и неторопливый на поступки, Гриша, ни слова не говоря, вяло смазывает кулаком водителя по лицу. Машина, полная таких разных людей, точно самостоятельно шалеет и на полных семидесяти километрах резко, с присвистом, тормозит. Гришу хватают подоспевшие выпивохи и валят на пол. Виден ряд рук, оплетших буйного Гришу. На полу его и бьют, затем усаживают позади и хорошо держат. Гриша плачет: очевидно ему больно от ударов.
С горем пополам доехали до города. Из гнёзд сидений вытягивали подвыпившие тех, кого совсем развезло. Пьяных с изрядным усилием извлекали из автобуса, причём слабые ноги подводили и упавшего в проход снова поднимали, и, наконец, прислоняли к столбу придорожных фонарей, усаживали на скамьи городских остановок. Не в состоянии передвигаться самостоятельно, рабочие торжественным караулом выстраивались каждый у своей остановки, на потеху горожанам.
Праздник удался.

1999 г. 26 января.