Исповедь

Прошлой ночью, когда я уже засыпал, от окна отделилась темная фигура.
- Кто, ты, Августин? Или тень отца Гамлета? – спросил я.
- Я - Мартин Лютер, - был ответ.
- О! Я всегда восхищался тобой! Эти твои знаменитые тезисы, и всем известное: «На том стою и не могу иначе». И все твои последователи!
- Почему же тогда, ты перешел в православие?
- Не могу, так сразу ответить… Вероятно, по принципу: «Своя рубаха ближе к телу». Мне, кажется, русский должен быть православным, разве нет?
- Нет! Протестант должен быть патриотом!
От стены отделилась еще одна темная фигура:
- Патриотизм – значит, «убей иноверца», - проблеяла новоприбывшая тень голосом Бориса Гребенщикова, - кстати, во всем мире протестантов больше, чем православных.
- И несколько сотен деноминаций, которые никак не могут договориться между собой, - добавил я.
- По словам Павла, при инакомыслии появляются искусные в споре, - сказал Лютер, - в православии тоже не мало разделений: армянская церковь, коптская…
- Я пришел греться в церковь, из алтаря глядит глаз, Господь ведет пригородный поезд, режет рельсы, как алмаз, - пропел БГ.
- Я слышал, что отказавшись от католичества, ты думал о переходе в восточную Церковь, - сказал я.
- Мне нравились некоторые труды греческих отцов церкви, и то, что на христианском востоке не отрицают спасение верой. Но после поддержки курфюрстов… Пойми, я ведь просто хотел очистить католическую веру.
- Теперь можно с уверенностью сказать, что тебе это удалось. Что касается меня, то в какой-то момент я как бы услышал слова, обращенные некогда к Павлу: «Трудно тебе идти против рожна». И тогда я прозрел и все стало ясно…
   Говоря это, я заметил, что тень Лютера начала медленно растворяться в воздухе, да и от БГ уже остался один только голос:
- Я видел, Моисей зашел по грудь в Иордан, теперь меня не остановить..