Моя магистраль - БАМ...

Моя  магистраль  -    БАМ...

                Всякий имеет право писать воспоминания.
                Потому что никто не обязан их читать.
                (А. Герцен)

 


Армия  Советская  на  БАМе –
Истории забытая глава.
Армия  Советская  на  БАМе –
История, которая жива…

Наверно, нужно  рассказать об этом
И всех назвать по именам
Не для того, чтобы прослыть поэтом –
Чтоб память снова побывала там…

   
    В  моем блокноте  запись 1977г.: «У каждого поколения есть свои свершения – я счастлив, что служу на БАМе!» И тут же стихотворение, которое я написал для батальонной стенгазеты, будучи  рядовым  Железнодорожных войск Советской Армии.

       Репортаж с БАМа

Звучит со всех сторон,
Как колокольный звон:
Мостовики дают бетон,
Мостовики дают бетон!

И воскресение напрасно,
Единой воле всё подвластно,
И сон, и отдых вон:
Мостовики дают бетон,
Мостовики дают бетон.

А где-то в южном городе,
В аллее парка,
Девушке-красавице
От поцелуя жарко...

Врывается некстати
В идиллию весны --
Суровый голос с БАМа
С транзистора бурлит,

Грохочет по бульвару,
Как колокольный звон:
Мостовики дают бетон,
Мостовики дают бетон!..
      
       .......................БАМ, пос.Сулук, май-1977г.



       А за этим «репортажем», в том же блокноте, следующее стихотворение, которое, находясь на службе, я уже никому не показывал...


       Тогда мы были пьяны...


       1
Тогда мы были пьяны – были,
А может быть, пройдут года,
Всю жизнь кривлялись и мудрили,
И перед совестью чисты –
Одни
На БАМе – в целом мире,
В те дни, когда людьми мы были,
Раз были –
Раз и навсегда!



2

Пройдут года, уже не двадцать,
Наверно, будет седина,
И та морщинка, что на БАМе взЯта,
Уж не одна...
Стоят мосты,
И памятником вечным
Нам их бетон.
И испытанию на верность,
На прочность всех основ
Пусть подвергается, как прежде,
Простая и огромная, как вечность,
Большая к человечеству любовь...
      
       .................БАМ, Пос.Уркальту, декабрь-1977г.



    Следующие два стихотворения посвящены мне, и подарена рукопись – АВТОГРАФ АВТОРА, к сожалению, она утрачена; поэтому воспроизвожу по памяти. Эти  произведения стали,  по существу,  результатом наших долгих бесед с их  автором, которого сегодня уже нет с нами.


       Владимир Коврижкин

       ДЕМБЕЛЬСКОЕ* НОВОГОДНЕЕ...

Отстучали, уже отбили нам
Два солдатских года часы.
Нелюбимый и неродимый БАМ
Наше время швырнул на часы,
Только стрелки не очень склоняются,
Даже если приказ уже дан,
Если кто-то уже умудряется
С тихим вызовом взять чемодан...
Да простит эту хитрость солдатскую
И Всевышний, и чином комбат –
Кто прошёл Магистраль эту адскую,
Тем вовек не забыть желдорбат...
Не забыть и когда эшелонами,
Подпоясав солдатским ремнём,
По России большой перегонами
Нас везли на Восток день за днём...

Сколько судеб еще нерастраченных
Встретил серою вьюгою БАМ,
Я б таких вас, ремнём перехваченных,
Из гранита бы вытесал сам,
А из рельса согнул надпись вечную,
Что в веках никогда не сотрут,
Немудреную мысль человечную:
Помни: БАМ – это воинов труд!

Не увидишь в кино желдорбата,
И не пишут газеты о вас,
Да плевать нам на это, ребята,
Будет время, придет ещё час...
Как наступит тот час, когда «вето»
Снимут все же и с наших имен,
Вот тогда и читайте поэта
У своих легендарных знамён.

       * «Дембель» - увольнение в запас. Для солдата - святое понятие.


      
       Владимир Коврижкин

       Дембельское напутственное - Гольберту Артуру


Прости мне, милое создание,
На той земле, где мы сошлись,
Где наши общие желанья
В одно желание слились,
Скажу тебе, и не совру я,
Что здесь мы прожили не зря,
Но всё ж безжалостно сорву я
Последний лист календаря.
Уйдёт в небытие когда-то
В бесславьи славный всё же год,
Но не забыть нам желдорбата,
Мне не забыть тебя, начпрод*.


Сии слова не всем понятны,
Да и не всем понять дано...
Для нас они вдвойне приятны,
Как новогоднее вино.
Когда в кругу друзей ты дома
Поднимешь тост, то пей «За БАМ»,
Он был для многих аксиомой,
Но жизнью был он только нам...
И пей не просто, не скорбящим,
А пей спокойно, как солдат,
Запомни – ветром леденящим
Куем мы лучший свой булат...

       * "начпрод", аббр.- начальник продовольственной службы.



       Газета «Боевой призыв» - печатный орган бригады 37-й отдельной бригады железнодорожных войск Советской Армии, дислоцированной в семидесятые годы прошлого века на Восточном участке БАМа (посёлки  Ургал, Сулук, Герби и др. в Хабаровском крае). В состав этой бригады входил 112-ый отдельный мостовой железнодорож­ный батальон (в/ч 38415), где я проходил срочную службу в 1976 – 78 гг.
       Приведу статью из этой газеты, где меня почтили вниманием. Итак, газета «Боевой призыв» №116 от 23 сентября 1978 года. Рубрика «Дела наши, комсомольские. Возвращаясь к напечатанному».

        ВОЗДЕЙСТВУЯ НА КАЖДОГО

       На другой же день после появления в газете «Боевой призыв» статьи «Взаимная ответственность» мы провели заседание бюро ВЛКСМ, на котором были заслушаны отчеты активистов об индивидуальной работе с нарушителями воинской дисциплины. Одновременно были заслушаны те, кто нарушал воинскую дисциплину.
       Что можно сказать?
       Метод, избранный комсомольским бюро, оправдывает себя. Так комсомолец Александр Кудрявов, ранее замеченный в нарушении дисциплины, пересмотрел свое поведение. С того знаменательного заседания бюро у него не было ни одного замечания от командиров. Изменилось у него и отношение к своим служебным обязанностям. Воин отличным трудом на строительстве мостов искупил свою вину перед товарищами по службе. Заговорила в человеке совесть, понял он, наконец, что так, как вел он себя раньше – нельзя. Неудобно перед товарищами, да и перед родителями – тружениками стало не по себе. Сдержал комсомолец слово, исправился. И не только исправился, но был избран в состав бюро ВЛКСМ подразделения, а это – большая честь. Думается, не подведет он и впредь.
       Здесь же нельзя не упомянуть о работе старшего сержанта Виктора Николаева, который не раз один на один беседовал с Александром, заставлял его анализировать свои действия. Ведь порою дружеское слово, сказанное в доверительной обстановке, обязывает больше, чем общее порицание. И это поняли комсомольские активисты. Они сделали ставку на индивидуальную работу и оказались правы.
       Неоднократные беседы младшего сержанта Виктора Титова помогли стать на правильный путь рядовому Александру Сковпию. Сейчас он со всей ответственностью относится к своим служебным обязанностям, и товарищи стали его ценить. А ведь это не просто – завоевать уважение коллектива, а особенно – воинского, где и все трудности и все радости приходится делить поровну.
       Но у нас есть еще и нерешенные вопросы. Характерен такой пример. На заседании комсомольского бюро был заслушан комсомолец рядовой Артур Гольберт. Комсомольцу не раз до этого указывали на недостатки, желали ему добра, предлагали помощь. Но он не внял здравому смыслу и не только не исправился, но и продолжал нарушать дисциплину. Ему был объявлен третий выговор с занесением в учетную карточку. Он думал, что с ним будут нянчиться и дальше, уговаривать, но ошибся. Сейчас ставится вопрос об исключении рядового Гольберта из рядов ВЛКСМ. Это, конечно, крайняя мера, но пусть она послужит предостережением всем, кто пытается отравлять атмосферу в нашем воинском коллективе.
       Комсомольские активисты считают, что укрепление воинской дисциплины дело общее, нужное и никто не имеет права быть от него в стороне. Последние месяцы свидетельствуют о том, что дисциплина в нашем подразделении повысилась, и в этом есть большая заслуга не только комсомольского бюро, но и всех комсомольцев.
      
        Сержант В. Козилецкий