Патологический Перфекционизм Марселя Уандерса

Если к тебе на улице внезапно подойдет человек и скажет: «Я здесь, чтобы создавать атмосферу любви и воплощать в жизнь ваши самые сокровенные желания» – не спеши с выводами. Волшебники и лица легкого поведения тут совершенно не при чем. Скорее всего, тебе выпало счастье пообщаться с голландским дизайнером Марселем Уандерсом.
 
Для начала – пару слов о том, кто такой этот самый Марсель Уандерс и почему ради его скромной персоны мы отнимаем твое драгоценное время. Марсель Уандерс любит создавать красивые вещи. Впрочем, «любит» в приложении к нему – слово не очень удачное и не вмещающее в себя все аспекты тотального всепоглощающего чувства, охватывающего его отношения со своими объектами. «Я мог бы стать кем угодно, но в любом случае я делал бы свою работу со страстью и фанатично считал бы ее самой лучшей», – скромничает Уандерс. – «Возможно, я одержим, и в будущем действительно больше всего на свете боюсь сойти с ума. Господь Бог – пожалуй, единственный дизайнер, которым я искренне восхищаюсь. Его творения совершенны, идеально продуманы. Я всегда к этому стремился».
Видя такие прочувствованные устремления, про Марселя наверняка с детства говорили: этот парень далеко пойдет. Тогда он мечтал стать как минимум ландшафтным дизайнером; о своих более масштабных планах предпочитал не распространяться раньше времени. Несмотря на то, что дело происходило в славном городе Амстердаме, также известном всему миру как столица угара и содомии, юноша счастливо избежал увлечения порочными удовольствиями по типу наркотиков и беспорядочного секса. Вместо этого он прилежно закончил школу и подался в Арнемский колледж искусств. Через некоторое время Марсель обнаружил себя в небольшой дизайнерской конторе – натурально, работающим по специальности, вгоняя тем самым в белую зависть три четверти российских выпускников.
В течение следующего предложения чудесным образом прошло несколько лет, за которые подающий надежды креативщик изрядно отточил свое мастерство на ни в чем не повинных клиентах. В ходе этого увлекательного процесса его постоянно посещали шибко нетривиальные идеи о том, что красота и любовь просто-таки обязаны спасти мир. Дизайн – это отличное новое оружие для сражений с ветряными мельницами: «Именно дизайн должен управлять настроением и эмоциями людей, заставлять их плакать или смеяться, злиться или любить. И я в состоянии добиться этого».
Как и какими методами нужно добиваться, Уандерс продемонстрировал охреневшей от неожиданности аудитории на примере стула «Knotted Chair» в девяносто пятом году. Мебель была сплетена из веревки по принципу макраме, несколько напоминая собой Эйфелеву башню, но твердо стояла на полу безо всяких дополнительных подпорок – веревки были пропитаны эпоксидной смолой. Более того, отдельные экстремалы убедились, что на ней можно даже сидеть! Так сбылась еще одна мечта Марселя –избавиться от любых материальных ограничений в дизайне, чтобы любой материал мог принимать любую форму вне зависимости от его природных качеств. Революционный экспонат был тут же куплен Нью-йоркским музеем современного искусства MoMA, а сертификат на производство стула получила итальянская фирма элитной мебели Capellini.
С этого момента на дизайнера обратили внимание воротилы крупного бизнеса, осыпав его благами в виде заказов от «Bisara», «B&B Italia», «Poliform», «Flos», «Moroso». Как показал «Вязаный Стул», основной чертой, отличающей творения Марселя, стало стремление к эстетическому совершенству и затейливым филигранным текстурам. Вещи «от Уандерса» – изумительный декаданс с дотошно выверенными формами и пропорциями, ближайший аналог которого – скорее всего, античная скульптура. Идеальная, поэтому бесконечно далекая от реального и несовершенного мира, живущая собственной жизнью… и не вызывающая мыслей о присутствии дизайнера в процессе своего появления на свет.
В числе подобных хайлайтов Марселя – его работы для компании «Holland Electro», линейка мультимедийной техники, во внешний вид и компоновку которой Уандерс внес «легкие изменения». Например, домашний кинотеатр, интегрированный в журнальный столик из черного дерева, круглые колонки и сабвуфер с виртуозной резьбой по корпусу, микроволновая печь с жидкокристаллическим телевизором вместо окошка. Эти же мотивы прозвучали в оформлении ресторана «Blits», компьютера, все части корпуса которого, включая мышку и клавиатуру – деревянные, и Flower Dining Chair – еще одного классического стула Марселя Уандерса, отбрасывающего ромашковую тень.
Сегодня Марсель – еще и хозяин дизайнерской компанию Moooi. Созданной им, чтобы на собственном опыте узнать, каково это – творить, будучи со всех сторон ограниченным требованиями рынка и промышленными стандартами. «Название Moooi произошло голландского слова mooi – «красота». А чтобы было еще красивее, я добавил лишнюю «о». Красота – это самое главное в жизни».
Похоже, Марсель Уандерс действительно считает себя первооткрывателем афоризма «Красота спасет мир». Не будем его ни в чем разубеждать. Тем более, что вещи у него получаются действительно классные, и, как бы это лучше сказать, – добрые. Make love, not war. Стулья тоже подойдут.

Журнал "Хулиган", июнь 2007.