Два письма

Это не моё творчество. Всё, что я сделала, это немного сократила текст и изменила фамилии.
Письмо бабушки и письмо мамы. Любивших своего ненаглядного Рафика, но отдавших его государству, потому что государство сказало, что нужно Родину защищать. Увидят ли они его?

1. Письмо бабушки.
Я обращаюсь к вам с великой просьбой разобраться в деле с моим внуком Тагуловым Рафиком, который служит в П. дивизии контрактником. Во время службы в Москве никаких правонарушений не совершал. Перейдя в П. дивизию учинил драку. Подробности этой драки я не знаю, по-видимому к этому его вынудили, так как это были старослужащие, которым остаётся служить 3 - 4 месяца. За эту драку его и ещё одного мальчика посадили в воинские казематы (по-другому я их не назову).  Что за этим последовало, известно. Их стращали, и непременно били и оскорбляли. Родителями моего внука был нанят адвокат, который добился того, чтобы внук был выпущен на свободу, но этим дело не кончилось, их перевели в другую часть в летнем обмундировании. Это тогда, когда на дворе декабрь. И вот, затратив определённую сумму денег родители моего внука выехали в П.. Там разбираться уже не надо было, всё сделал адвокат, и родители вернулись домой. По возвращению получают слух, что этих мальчиков снова задерживают в тот период, когда они возвращаются в свою часть одеться по-зимнему. И снова, по всей видимости, угрозы, побои, запугивания, оскорбления, что внучок убегает оттуда, где-то прячется, до тех пор, пока его не находят. И повторяется та же расправа с 19-летним пареньком. Ясно, что он становится агрессивным. Даже если он дрался, то это в стенах П. дивизии и сама дивизия в этом виновата, сами старослужащие их на это спровоцировали. Что же они там безнадзорные ходят? Ведь, наверное, есть какое-то начальство. Никогда не поверю, что мой внук без причины подрался. Он всегда был очень трудолюбив, весел, энергичен, ничего не боялся. Во всём помогал дома. А мы живём только тем, что произведём сами (коровка, картошка, курица). А теперь что же нам делать? Родители снова собираются ехать, но, по словам здешних людей, чтобы его оттуда вытащить, нужны большие деньги. Очень большие деньги. А это не получится.
Я вас умоляю, посодействуйте как-то перед дивизией, чтобы не было ещё одного заключённого. Ведь сколько в этих тюрьмах сидит невиновных! Бывало, на Руси дрались, но это ведь не повод, чтобы сажать в тюрьму?! Четвёртый день, как нам стало известно и глаза не высыхают от слёз. Зачем же так обостряются отношения между солдатами? И почему войсковые люди такие жестокие и чёрствые? Ведь нет войны, нет голода, нет катастрофы? Жизнь и так короткая и трудная, а среди солдат проявляется национальная рознь. Где же дружба между нами, между нациями?
Я понимаю, что у вас много работы, но слёзно прошу – посодействуйте, чтобы внука перевели дослуживать поближе к дому. Умоляю! Давайте спасём человеческую душу! Ведь его произвели на свет для того, чтобы он создал нормальную семью, досмотреть стариков, а также вырастить сыновей.
Отправили 18-летнего мальчишку, полного надежд и желания служить, а кого получим из армии? Нет нам, взрослым, прощения! Зачем отправили служить? Почему не откупили? Почему не спрятали?
Поймите меня, как кричит моя душа! Кто же мне закроет глаза? Теперь на него навешают всех собак и, поверьте, найдутся свидетели и в воровстве, и в вымогательстве, и в других неуставных отношениях.
Не знаю, к кому обратиться. Была в военкомате, прокуратуре, они ничем не помогут.
А дома? Слёзы и слёзы. А как говорят, слезами горю не поможешь. Я всё время молюсь Богу, но кроме этого надо ещё что-то делать. Я очень надеюсь, что моя просьба будет вами услышана. Вам, конечно, не видно, но я стану на колени. Помогите спасти моего внука!
Родители внучка моего, если найдут деньги, выедут безусловно. Пусть это будет долговая яма, но мы его обязаны спасти.И непременно с вами. Бог воздаст вам за это. Я христианка, а мой внучек мусульманин, так мы будем вам благодарны за содействие и будем молиться всю жизнь. Простите меня, но не могу сидеть, когда моя кровинка погибает.
Бабушка Рафика Тагулова.

2. Письмо мамы.
Здравствуйте, все матери и женщины!
Мы с мамой везде искали этот комитет, но его как у нас, так и в П., нет. Я туда писала, но ответа нет. Писать подробно я не буду.
Я, мама Рафика Тагулова. Я понимаю всё-всё; да, мой сын виноват в том, что он подрался и набил, но что изначально - не видит никто. Следователя там поменяли и дали другого, но, как говорится, ворон ворону глаз не выклюет. А дело в том, что их офицеры били, держали в наручниках двадцать с лишним часов, привязанных друг к другу под столом. Держали без сна и еды, а главное, без туалета. Лейтенант П. оскорблял адвоката и усомнился в его работе. Мне лично по телефону П. сказал: «Плохой ваш адвокат, он прислал парня и сообщил Рафику такие слова: « Я, Рафик, тебе ничем помочь не могу. Беги. Тебе 10 лет строгача дают».
А ночью, после слов ещё одного офицера: - Ну что, Рафик, выйдешь из тюрьмы, твои предки совсем согнутся! Кстати, не сдохли они ещё там? - не выдержав всего, он ушёл.
Он понимает, что натворил и не боится дисбата, но если ему, рядовому, неуставные отношения приписываются, то почему тогда офицеры не арестованы? Они тоже предприняли неуставные отношения против рядового. В прокуратуре следователь смеётся: «Пишите хоть Богу, хоть комитету солдатских матерей, всё едино. Мы здесь цари и Боги, и чихать нам на всех!»
Заявите и разгромите не за Рафика, а за всех оставшихся.
По коридору прокуратуры сколько сидит ребят, и все за драку. А ни один не спросит, кто виноват. А может терпения нет, выдержки нет, объединяются и бьют. А у них так : набил – виновен, на провокацию идти не надо. Тебя набили – иди скажи старшему, их накажут. А за последствия никто не думает. Их же за стукачество ещё больше набьют. Вот и молчат, боятся. А когда терпение уходит, вот и бьют. А там так: поймался, вот ты уже и их. Будешь подписывать всё – ты молодец, нет, так ещё раз дадут, но уже не старослужащие, а уже сами офицеры.
Звёздочку на погоны, повыше зарплата, а свидетелей хоть тыщу, но найдём. Вот и с моим сыном – куда ни кинь, всюду клин. Следователь нам сказал: «У нас 100 % свидетелей, а адвокат вам не поможет».
После побега его нашли. Полтора дня его искали, но по телефону вычислили, когда он мне позвонил. Я его ругала, а он просит прощения: «Мама, я поем, отосплюсь, позвоню адвокату и вернусь. Я не трус. Если бы боялся, не делал бы этого».
Когда его П. и следователь Щ. нашли, поймали, не в часть отвезли, а на речку. Набили, хорошо набили, правда, следов нет. А если бы убили, в речку кинули бы и сообщили бы так: « При попытке бегства лёд треснул, и он утонул!»
Это точно было бы так. Навешали ему и свидетели есть, а стараюсь так, чтобы статья была похуже и наказание построже, и звезда побольше.
Спасибо за всех матерей, солдат, вообще, за всё.