Клофелинщица

Порой Катю смущала её работа. Не всегда, чаще всего она об этом просто не задумывалась. Она просто боялась, что об этом узнает её молодой человек. Они начали встречаться совсем недавно, и его улыбка, в отличие от улыбок её клиентов, была настолько искренней, живой, не сальной. Настоящей, человеческой улыбкой. Примерно такой же, какую в силу актёрского матерства она дарила им…

Раз! И их глаза начинали мутнеть.
Два! И их улыбки, липкие и неискренние, начинали расплываться по краснеющим лицам.
Три! И они расползались, как пластилиновые человечки на солнце, куда придётся, будь то журнальный столик или пол.
Четыре! Ты свободна! Можешь обобрать их до нитки и снова мчаться навстречу любимому, сияя лучшим качеством, которым наделён человек – невозмутимостью.

Юля работала в паре с Катей. Они были напарницами. Выходили вечером на проспект, одев короткие юбки и накрасив губы. Толстые мужчины в костюмах и с дипломатами клевали на них, как рыба на свежевырытого червя.

В Америке есть золотой жук. О чём это я?
Да, в Америке есть золотой жук. Также там стали выпускать пиво в бутылках. На этикетках глупые америкосы изобразили самку золотого жука. Надо сказать, что нарисовали красиво. Да и объёма придали. Выброшенная в степи, бутылка такого пива причиняет очень много горя самкам этого вида жуков. Озабоченные самцы трахают красивую этикетку, оставляя в тени менее красивых самок.
Так и они, мужчины.  Что-то ненастоящее, слепленное, фальшивое , но, прошу заметить, красивое,  всегда влечёт их сильнее, чем то, что под носом, но посерее. И пусть не живое. Зато рельеф дизайнеры здоровски сделали.

Ну вот, и работали они в паре – Юля и Катя. Выходили на проспект, цепляли потного офисного планктона, договаривались о сумме, садились в «мерседес», ну, на худой конец в «ауди», и мчали в одноразовую квартиру под бесчувственные крики попсового радио. Иногда, глядя на дождь, растираемый дворниками по стеклу, иногда, стиснув зубы, терпя лапанья обрюзгших уродов, выпихивая из лицевых мышц крупицы очарованья.
Потом всё было как в четырёх кругах ада. Надо было развести на выпивку, иначе всё коту под хвост. Подсыпаешь в вино клофелин, и считаешь до четырёх.

Раз! И их глаза начинали мутнеть.
Два! И их улыбки, липкие и неискренние, начинали расплываться по краснеющим лицам.
Три! И они расползались, как пластилиновые человечки на солнце, куда придётся, будь то журнальный столик или пол.
Четыре! Ты свободна! Можешь обобрать их до нитки.

А потом,  как на крыльях – к Денису, в его тёплые объятия. И что такого в том, что он «альфонс». Зато ласковый и чувственный. И никогда не спрашивал Катю, откуда у неё деньги…

- Котёнок, - шептал он, гладя её каштановые пряди, затем трепал за кончик носа, как ребёнка. – Как прошёл твой день?
- Нормально! – напрягалась Катя,  –«не догадывается ли?» – Весь день с Юлькой втюхивали эти грёбаные электрочайники… Никогда не думала, что менеждером быть так отвратно! – а перед глазами проплывали лица потных мужчин «за сорок», поблёскивающих лысинами при свечах, их толстые уродливые руки, ослабляющие петлю галстука в надежде, что головокружение вызвано недостатком кислорода.
- Расслабься сейчас! – шептал Денис. – День ещё не закончен! – он зажигал свечи, и его лысина не блестела, потому что у него не было лысины. Он был очень красивым, когда пламя отражалось в его глазах; казалось, что он весь какой-то ведьмовской, загадочный.
- Ден, а когда ты познакомишь меня со своей мамой? – спрашивала Катя уже в который раз.
- Котёнок, но подожди ещё пару недель! – недовольство читалось в его масляном шептанье. – Мне тоже чертовски неудобно, что мы постоянно встречаемся только у тебя. Но как только закончится ремонт… Так сразу познакомлю! Понимаешь, принцесса должна ступать своей изящной ножкой на дорогой паркет, а не на тонны шпатлёвки и отодранных обоев…

Раз! И Денис обнимал её сильными руками.
Два! Смотрел ей в глаза. И она таяла, не желая больше задавать вопросы.
Три! Целовал и сводил с ума.
Четыре! Заставлял забыть её о всех мужланах, которым она так и не досталась.

Был обычный понедельник. Ни лучше, ни хуже, чем всегда. Рабочий день. Юля заболела, Кате пришлось выйти на работу одной. Со всех сторон хлопали хищные глаза. Как крылья мотыльков-однодневок. Слюни пускали те, кто не мог позволить себе такое удовольствие, как девушка на пару часов. «Господи. Так ведь они же все летят на это пламя! – подумала Катя. – Стоит зажечь свечку -  и они уже тут как тут… До чего смешно! Однодневки… Ведь действиетельно соблазн велик! Или прожить этот единственный день вдали от всего земного, не почувствовать, не узнать этого порочного света… Или полететь и сгореть. А ведь что есть мир? Это же целый холокост этих мотыльков. Они все летят к этому пламени и сгорают в нём… А что же я? Я играю с огнём, как Икар. Стараюсь подлететь настолько, чтоб насладиться всем этим, но не расплавить воск на крыльях…»

- Сколько? – раздалось из подьехавшей «бмв». Катя растянула «улыбку для Станиславского» на накрашенном лице, модельной походкой подошла к приоткрытому окошку машины. Нагнувшись, назвала цену.
- Садись!
Машина поехала, Катя начала что-то сосредоточенно бормотать про выпивку. Заехали в супермаркет. Купили шампанского.
- Ты такая симпатичная, детка! – страстно шептал очередной Вася-Володя-Олег, целуя её в грязном лифте. Открыл дверь ключом, с разбегу двинулся в спальню.
- Может, выпьем? – накручивая локон на палец, прошептала Катя.
- Конечно! – ответил «офисный планктон». – Сейчас принесу бокалы!
Воспользовавшись отсутствием мужчины, Катя мгновенно открыла шампанское, полезла в сумочку, нащупывая клофелин. Но клофелин не нащупывался…
- Вот я и здесь! – обнжая золотые зубы, сказал клиент.
- Мне… надо попудрить носик! – работая своим основным орудием – невозмутимостью, пролепетала Катя. Побежала в ванную, высыпала содержимое сумочки на пол… Пузырёк с клофелином пропал!
«Тихо! Не паникуй! – говорила Катя сама себе. – Куда же он мог деться? Может, в такси выронила?» Она стала припоминать, как в машине полезла за косметичкой… Может, тогда он выпал, заветный пузырёчек? Главное, чтоб этот дядька не видел… А он его не видел, судя по поведению.
- Ты скоро? – раздался недовольный голос за дверью.
- Иду, ещё минутку!
«Что же делать? Что делать?» Такого с ней ещё не происходило… Всё было просто, как досчитать до четырёх.
- Катя, я за что тебе деньги плачу?
Катя вылетела пулей из воняющей потом ванной и побежала к двери.
- Ты куда? – он схватил её за руку.
- Меня срочно вызывают! Мой хозяин. Все вопросы к нему!!! – она обула босоножки и вылетела из квартиры, поражаясь своей находчивости. Хозяин, ха-ха! Мужик, наверное, боится таких криминальных структур… сутенёры и прочее. Хотя что ему терять? Денег  она у него не брала.
Сердце бешено колотилось, Кате представялось, какие мерзости мог сотворить с ней этот рыхлый самец… Как ей пришлось бы представлять Дениса, чтобы подавить рвотный рефлекс…

- Денис, я так рада, что ты пришёл! Проходи же быстрей! – покрывая его поцелуями, затараторила Катя. Плохая всё-таки, примета – через порог целоваться.
Он разулся, прошёл. Поужинали.
- Как твой день, Котёнок?
- Не очень…
- Что-то не так? - подозрительно спросил Денис.
-  Да нет, хорошо, всё хорошо. Просто клиент попался упрямый, никак не могли его уболтать на контракт…
- Может, выпьем? Тебе надо расслабиться, малыш. Кстати, у меня для тебя хорошая новость. Завтра мы можем пойти ко мне! Ремонт доделан, наконец-то посмотришь, как я живу.
- Ой, Дениска, я так рада… Вино на полке. Я принесу фужеры.

Раз! И голова начала странно кружиться, в глазах помутнело.
- Денис, мне что-то нехорошо…
- Да? А обычно как? Лучше? Веселей? – язвительный тон Дениса заставил поток крови подняться к её бледнеющему лицу.
Два! Катя обнаружила отсутствующую улыбку на своём лице. Сама не могла понять, чему улыбается.
- Дэн, что с тобой? Почему ты так… говоришь? – слова становилось всё сложнее складывать в фразы, смысл терлся, как заветный пузырёк в сумке.
Три! Она чувствовала, как мышцы шеи ослабевают, голова тянется к груди, глаза закрываются, всё тело становится мягким, как воск Икара под палящим солнцем. Долеталась!
- Твоё? – ехидно сверкая глазами, Денис извлёк флакон клофелина из кармана. – Поэтому клиент контракт не подписывал?! – он бросил пузырёк ей в лицо, попал в бровь.
- Дэн… - заплетающимся языком бормотала она, - ты не так понял. Как же… Как же мама? Мы не пойдём к тебе завтра?..
Четыре!
- Нет, не пойдём, дорогая!
Закрывающимися глазами Катя всё же успела поймать проворные движения Дениса, роющегося у неё в шкафу в поисках ценностей…