Трепетная галатея гл. 9

Н. КЕНЗЕЛЬ

ТРЕПЕТНАЯ   ГАЛАТЕЯ
Увлекательный роман о любви и сущности бытия

На правах рукописи

Купи  и прочитай эту книгу,            
о деньгах  не  пожалеешь!   
               
 Интернет-адрес автора   kenzel@yandex.ru


 
Н.Кензель - выдающийся деятель нового времени, непосредственный творец и участник политических катаклизмов, ин¬теллектуальный рыцарь плаща и кинжала, настоящее  имя которого до сего дня не может быть открыто широкой обществен¬ности, следуя примеру Д. Дэфо, в сво¬бодное от основной работы время в ори¬гинальной форме делится своими размыш¬лениями о судьбе человека и мимоходом предлагает великую национальную идею России.
Роман блистает гранями тяжелого параноидального бреда и мани¬акально-депрессивного психоза, отягощенного сумеречным состоянием души, сполохами ослепляющего религиозного озарения и ужасающей мистики подсознательного. В нем есть все: захватывающая любовная интрига и крушение иллюзий невинной девственницы, происки потусто¬ронних сил и трагедия русской женщины, откровенный разврат и лице¬мерные сентенции иезуитов, козни президентской камарильи и футурологические инсинуации знатного скотовода-звероведа из деревни Бу¬халовки, борьба туповатых силовиков и потешных оперов уголовного розыска с отмороженной мафией новых русских, коварные убийства, захватывающие погони, кровавые разборки, любовь, слезы и даже нем¬ного секса...
Читается запоем!
           Приводит к острому похмельному  синдрому!

Глава 9. Симпозиум. Загадка науки.

*** Любезнейший читатель! Хочу предупредить: автор принципиально отверг пуризм в главах с колонтитулом "Симпозиум" - иначе как донести до читателя "ученую" мысль?!  Слабонервных прошу при первом чтении эти главы пропустить. ***

     Многим безобразиям, происходящим в нашем романе, положила начало невинная, на первый взгляд, шутка туповатого черта Мишки. От скуки он ткнул пальцем в карту, и на следующий день в селе Бухаловка Дурневско¬го уезда Глуповской губернии коровы заговорили на русском языке!
      По случаю, одна корова попала на железнодорожный переезд. Из-за нее пришлось остановить курьерский поезд. Пассажиры, удивленные дли¬тельной остановкой, вышли подышать свежим воздухом. Один дотошный иностранный специалист обратил внимание на то, что уже в течение полу¬часа машинист поезда переругивается с коровой. Представительница круп¬ного рогатого скота с убедительностью лектора провинциального универ¬ситета доказывала, что она переходила железнодорожные пути согласно инструкции. Из ее яркой и доказательной речи следовало, что машинист пьян, если он уже полчаса разговаривает на не очень чистом русском языке с обыкновенной коровой. Машинист, впрочем, не стремился опро¬вергнуть столь логичный вывод.
     Насмотревшись всяких чудес в этой стране, иностранцы не удивились жаркой дискуссии машиниста с коровой. В большинстве своем они были на стороне коровы. Однако один, донельзя дотошный иностранный специалист, удивился и передал сообщение об этом инциденте в свободную западную прессу.
    Свободная западная пресса обрадовано подхватила сообщение о ко¬ровьем бешенстве в России. Непримиримые идальго пера, захлебываясь своей оперативностью и неподкупностью, перепутали Абеля с Авелем, Ба¬беля с Бебелем и сало со смальцем, не говоря уже про остальное.  Обыкновенное село Бухаловка было названо Хаз-Булатовским поселением, Дурневский уезд - имением Дурново`, однако название губернии почему-то воспроизвели правильно.
     На следующий день вопрос слушался в Европарламенте, куда незамед¬лительно прибыл крупнейший в России парламентский специалист по ко¬ровьему бешенству. Специалист обещал "однозначно" решить вопрос за три дня, если ему выделят разовый кредит в размере трех миллионов двухсот сорока семи тысяч ста восемьдесяти девяти "евро" на закупку медикамен¬тов и поправку здоровья. Впрочем, специалист не отказывался взять кредит и частями.
     Прежде чем удовлетворить запрос крупнейшего специалиста, Европар¬ламент решил направить в Россию то ли гуманитарную миссию, то ли гу¬манную комиссию. Комиссию сформировали из шестидесяти пяти доброволь¬цев, при этом тридцать девять из них направились в Москву, двадцать четыре - в Санкт-Петербург, а двое - в Чечню, чтобы их похитили терро¬ристы. Члены евро-парламентской комиссии заседали по ресторанам и клу¬бам в обеих столицах, но исправно слали отчеты о расходе командировоч¬ных авансов. В то же время они успевали гневно заявлять по всем кана¬лам телевидения об отказе от переговоров с террористами по вопросам выкупа заложников.
     Просвещенное европейское общественное мнение взбудоражило рьяного корреспондента Си-эн-эн, американца в третьем поколении со звучной фа¬милией - фон ван-дер-Хольтсофф. (Прадед корреспондента, в девичестве "Гольцов", счел, что новая фамилия в стране иммигрантов звучит более импозантно). Мучимый в равной мере ностальгией предков и похмельным синдромом, агент мирового империализма решил нашармачка смотаться в Глуповские места, на прародину фамилии. Утолив ностальгию сразу после пе¬ресечения границы, новеллист принялся утолять синдром с таким рвением, что по прибытии в Бухаловку у него открылось второе дыхание.
      Согревшись  медовухой с местным знатным скотоводом-скотоведом по прозвищу "Скримин", который был известен, как самый квалифицированный чичероне в Бухаловке, они отправились на выгон, где провели с представителем крупного рогатого скота плодотворный симпозиум о сущности бытия.
      По дороге на выгон интервьюер, как истинная рептилия прессы, пы¬тался осторожно выведать у местного настоятеля стад суть удивительной загадки науки о говорящих коровах. На что респондент, не слезая с те¬леги, прочел ему целую лекцию. (Философические откровения вредителя полей даются в переложении на русский язык с учетом требований эвфе¬мизма и без междометий, использованных мудрствующим селянином для свя¬зи слов в предложениях.)
- Загадка науки - есть не что иное, как некий факт, не укладываю¬щийся в ваши узколобые теоретические построения, - начал кондовый де¬магог, ехидно позевывая. - Если вы можете объяснить новое явление с точки зрения, придуманной вами теории, то это - научный факт, а если не можете - вот вам и "загадка науки"! На вещи и явления надо смотреть шире! - вдохновитель повышенных удоев достал из котомки толстую книгу послевоенного издания, вырвал из нее листок, мельком взглянул на него и прочитал вслух: "Теэтет". - Вот, как раз по теме, - глубокомысленно молвил он, скручивая цигарку из вырванного листка. - Сбросьте шоры теорий с ваших глаз! - продолжил энтузиаст методологии серпантин своей мысли. - Мыслите сво¬боднее, раскрепостите ваш ум! Включите подсознание! Только подсозна¬тельное творчество способно найти неординарное решение! Без подсозна¬тельного даже рюмки ко рту не поднесешь. "Надейся на Господа всем сердцем твоим и не полагайся на разум твой!" Не зря же среди творчес¬кой части интеллектуалов так популярны слабые наркотики. У вас там - травка, а у нас - напитки.
    Информант вожделенно заглянул в свою бездонную котомку и поправил арсенал стеклянных поллитровок с различными видами брандахлыста.
- Что это так загадочно звенит? - сладострастно поинтересовался пират свободного слова.
- Да так, одни слезы: Божьи, Адамовы, Иерусалимские, Архиерейс¬кие... Кто не вкушает слез Божьих - тот супостат перед Богом! - стра¬далец разума погладил готовую к боям батарею и продолжил издевательски лить суконным языком свои водянистые речи. - Меня нисколько не смуща¬ет, что коллективные животные понимают человеческую речь. Общаясь с рождения с интеллектуально полноценными работниками кнута, лопаты и ведра, было бы странным не понимать их язык. Все четвероногие понимают меня, я понимаю их и не нахожу в том ничего удивительного.
- Это естественно. Но вот в чем проблема, - продолжал свою наво¬дящую стратегию фон ван-дер-Хольтсофф, - получается так, что любой человек мо¬жет  разговаривать с животными, понимать их и обмениваться мнениями.
- Ну и что! Вот вы, например, откуда приехали? Из Москвы? Вы ви¬дели в Москве крупный рогатый скот?
- Нет, не видел.
- Тогда как же вы научитесь с ним общаться? Я, например, тоже не видел "Pentium !!!" и не могу с ним общаться. Но если я его увижу, - распаляясь, энтузиаст подсознательных действий взмахнул кнутом, как цезарь инсигнией, - через полчаса мы будем с ним запанибрата. Здесь главное что? - Умелое сочетание средств убеждения и принуждения, с преобладанием последних! Ежели зайца бить, он спички будет зажигать! При том выбирай куда бить, тогда кнут болезнен и полезен, устрашающ и благотворен! Наш народ любит крепкую руку, его не сечь - так заскуча¬ет!
- Но человечество отказалось от телесных наказаний! - нетвердо пытался возразить корреспондент, однако его слабые доводы нисколько не смутили сельского экзекутора.
- Телесные наказания не только соответствуют современному общест¬венному чувству справедливости, но и полезны, особенно бабам. Почему их не сечь? Притом регулярно по утрам! Если женщина два дня не плачет- значит что-то не в порядке! Бог с ними, с бабами! Это их доля! А скотину сам бог велел сечь! Иначе с ними не найдешь общего языка. При¬едем на выгон, примем по поллитра чудодейственного эликсира, и вы сами убедитесь, что прекрасно понимаете коллективных тварей, а они понимают вас!
- Но средства массовой информации сообщали, что ваши животные го¬ворят по-человечески?!
- Тоже мне "загадка науки" - коровы заговорили! Тьфу! Вот как саблезубому тигру удавалось открывать рот, чтобы есть - вот это за¬гадка! А то - коровы заговорили! Загадка! Тьфу ты! Жрать захочешь - сам по коровьи замычишь! Чему я вас уже полчаса учу? - апостол кнута без пряника агрессивно продолжал свои наставления, - Когда занят де¬лом, время летит незаметно, пока не захочется есть! Шире, шире смотри на вещи, а главное - глубже копай! Копай, сколько сможешь, и еще на штык! Только так! И никаких "загадок науки"! Вас удивляет, что наши коровы понимают человеческую речь? Вы в своем технократическом общест¬ве оторвались от матушки - природы. Для нас же это обычное дело: коро¬вы говорят, слоны лес валят, медведи бочки с рыбой катают.
- Вы, очевидно, несколько преувеличиваете. Может быть, в этом ви¬новаты западные журналисты. Мы создали образ полудикой России, где лю¬ди живут со зверями, ходят в звериных шкурах и сами как звери. Если Россия - то снег, мороз, медведи... И вы лишь развиваете этот нелепый тезис передо мною.
- Разве удивительно, что наши люди ходят в звериных шкурах?! Ко¬нечно, нет. Но по достатку: кому шуба из соболя, кому - из нутрии, кому - из овчины, а нищему - из болоньи, на рыбьем меху! Неудивительно и то, что у нас слоны зимой в Сибири лес валят, а медведи бочки на баржи катают.
- Даже если я поверю в медведей, то в слонов? зимой?! в Сибири?! на лесозаготовках?! - это невозможно!
- Странно, почему Вы, представитель западной интеллектуальной элиты, не воспринимаете мои достаточно веские аргументы? Я же вам го¬ворил: "Жрать захотят - и коровы заговорят, и слоны лес валить будут, и медведи - бочки катать!". Удивительно здесь совсем другое: полное слияние человеческого мира с миром животных! Конъюнктивное поведение: как в рельс на обед ударят, так сразу и люди, и слоны, и медведи бросают работу. И пока не пообедают - никакой работы! А на ужин, так всем поровну - наркомовские сто граммов, и медведям в первую очередь! Слонам, правда, не доставалось, все равно никакого для них тол¬ку, а человеку - сто граммов, но уже с прицепом!
- При общении с вами, мистер Скримин, меня не оставляет ощущение, что я разговариваю, по крайней мере, с выпускником Гарвардского уни¬верситета. Откуда у вас такие обширные познания?
- Вот видите, Вас удивляет даже простая разумная речь русского человека! Почему? К успокоению Ваших сомнений я отвечу, что никаких "академиев" я не заканчивал. Я не то что в колледже, а даже и в колле¬же не учился. Моя эсхатологическая судьба сложилась случайно. Живу я на этой эспланаде между лесом и рекой без выезда со дня рождения. Но, несмотря на то, что нравы и обычаи местных племен столь же жестоки и грубы, как и окружающая нас природа, моя артистическая натура всегда стремилась преодолеть паскудную реальность. К тому же научно-техни¬ческий прогресс не миновал наш уголок. Здесь налицо два аспекта: счастье и несчастье. Когда до шести лет спишь в собачьей конуре в об¬нимку с Полканом, а после - в коровнике, поневоле начинаешь рано ку¬рить. Это - несчастье. А счастье в том, что не только ваши, амери¬канские сигареты, но и наши, русские - нам не по карману. Посему быстро выучиваешься крутить самокрутки. А из чего? В этом мое особен¬ное везение! Отец притащил из местной библиотеки, которую все равно хотели сжечь, подшивки журнала "Наука и жизнь" за несколько лет - "на разжежку", печь разжигать. Мне картинки понравились. Я все журналы и спрятал, а после сказал, что пожег. Ну, выпорол меня отец для порядку, да не привыкать. Зато как на выгон иду, я с собой махорочки прихвачу и журнальчик. Времени много! Так прежде чем самокрутку-то скрутить, я страничку и прочитаю. Кстати, угощайтесь! - С этими словами сельский философ вырвал наугад из толстой книги еще один листок, присыпал его махоркой и протянул  рыцарю пера. - Вот как раз по теме: "Парменид",  - прочитал он на листке. - Бе¬рите, берите, у меня так: прочитал - запомнил. Чтобы почувствовать себя хафизом мне понадобилось семнадцать дней. Здесь, - Левиафан памя¬ти постучал себя по лбу, как по медному котелку, - вся Большая советс¬кая энциклопедия, Брокгаузен и Ефрон, Мориц Ильич и Дитмар Эльяшевич
- Может быть, "Брокгауз"?
- Конечно, правильно "Брокгауз"! Но мне больше нравиться "Брокга¬узен". Мюнхгаузен - Брокгаузен, так веселей! Вот вам и образование. Не хуже университетского, только жаль - бессистемное! Теперь второй аспект - радио и телевидение! Правда, оно у нас скорее "елевидение", но в хорошую погоду, поздно ночью можно многое услышать, увидеть и уз¬нать. А я услышал, увидел - запомнил.
- Неужели у вас такая замечательная память?
- У меня-то? У меня - обыкновенная память. Вот у бабки моей, Федосьи Ма¬каровны, царствие ей небесное, была память, так память! Вы слышали о сборнике северных русских былин Кирши Данилова?! Она знала его наи¬зусть! И ни разу ни одной строчки, ни одного слова не перепутала! Вот это была память! А у меня - что? Обыкновенная. Услышал, увидел, про¬читал - запомнил. Какой тут труд! Нет, курение - вещь не только вред¬ная , но и полезная! Вот чем я отличаюсь от других наших деревенских мужиков?
- Да, вроде бы, ни чем.
- Ан,  нет!  Отличаюсь!  А чем?!

*** Остановимся на минутку, дорогие читатели, передохнем. Говорил  же вам,  господа, не читайте главы с колонтитулом «Симпозиум», не послушались – теперь пеняйте на себя! Научные дебаты долгие и утомительные, а наши "Невтоны и быстры разумом Плутоны" толь¬ко стали входить в раж. От их умствований устанешь больше, чем от ходьбы по песку. Чем может отличаться наш вдохновенный исследователь миров от обычных российских селян конца двадцатого века?! Да, ничем!  Сын в отца,  отец - в пса!... Сейчас нам более важны ополчившиеся злоб¬ные силы потустороннего мира***

Париж – Лондон - Нью-Йорк – Бухаловка
2002 г.