Глава первая. Ночевка в трубе

Под высоким небом, повинуясь силе ветра, волновалась трава.
Степь цвела. Белые метелки то прижимались к земле, то поднимались и тянулись вверх, трепетали.
Дада смотрел на  степь и думал о том, как похожа она сейчас на море. На бушующее, белое море.
Юноша никогда не был на море. В его жизни, на его планете, не существовало такого понятия, как море. Но все же, он знал, с чем сравнивает волны, идущие по траве.
Глубоко вздохнув, подставив лицо ветру, Дада улыбнулся.
Он знает о многих вещах. О том, чего никогда не видел и не увидит, о том, что было задолго до него и что будет в таком, казалось бы недоступном, для взора человека, будущем.
Легкая улыбка, вдруг покинула лицо юноши. Пронзительные, синие глаза его начали быстро темнеть. Ловким движением, он запахнул на своей груди, кожаную тоху, скрывая под ней движения чего-то черного. Еще рано.
Сел, закрыл глаза. Расслабился. Когда придет время Стак позовет его.
А пока лучше уйти в сон.



                Глава первая

                Ночевка в трубе

Вечер. В пяти часах ходьбы от Адокмы.


Моч ужом юркнула в старую, ржавую трубу и быстро перебирая локтями и коленями, устремилась в ее пугающе темную глубину. Дада сопя, неуклюже полез следом. Он спешил, беззащитность пяток, до сих пор торчащих наружу, заставляла его потеть от напряжения.
-- Моч, пожалуйста, быстрее, - взмолился мальчик, поежившись от страха. – Они вот-вот учуют нас и примчат. Как пить дать – примчат. – Слегка задыхаясь и потому неразборчиво сказал Дада и испуганным, резким движением сделал рывок вперед, быстро втягивая ноги в чрево трубы.
-- Уф, - с облегчением вздохнул мальчик и, забывшись, попытался сесть. – Ой, -  снова подал он голос, больно ударившись головой о низкий свод, потом потянулся почесать ушиб, расцарапал себе руку о жесткую ржавчину и, не сдержавшись, застонал от боли.
-- Дада, что там у тебя, - наконец обратила внимание Моч, на неоднозначные звуки издаваемые Дада. – Я же говорила – осторожно. О-сто-ро-жно, - по слогам, для большей ясности, произнесла девушка.
-- Я осторожно, - жалобно сказал мальчик, - труба маленькая.
-- Я предупреждала, что будет трудно? Предупреждала. – Сурово среагировала на тон малыша Моч, а сама внутренне сжалась. Н-да, не так ей виделся поход. Теперь что?  Заброшенная дорога, это не шутки. Кому, как ни ей знать об этом? Она же степняк. Мастер в своем деле, все знает о степи, об опасностях, о вогурах. Степь сурова с одиночками, ночь любимое время врага. Она не сможет в темноте различить границы морока, не сможет выйти из него сама, не спасет Дада. На что она надеялась? Только в группе, только по проторенным путям, с защитными дворами, должен ходить человек. Иначе перемещаются лишь хофы, но они сумасшедшие. Все, как один сумасшедшие. Они не боятся вогуров, не боятся ни тумана, ни морока, ни смерти.
А она боится, но пошла, поддалась на уговоры Дада.
Первый день похода, не должен быть слишком трудным и изнуряющим, куда важнее было сохранить силы для всех последующих дней пути, а для этого в нужный темп входить необходимо постепенно, о чем знает каждый опытный степняк.
Труба являлась идеальным пристанищем: узкая, одним концом, ушедшая в землю, ржавая. Вогурам такое не понравится, они не любят искусственных предметов и обычно обходят их стороной. Почему-то Моч казалось, что когда-то эту трубу сделали люди. Да сейчас, ничего похожего не производится, но этот металлический запах, этот грубый шов по всей длине трубы, эта идеальность формы, кто еще мог сотворить что-то подобное? Моч была уверена, что их нынешнее убежище, когда-то очень и очень давно, во времена, о которых никто не помнит, это чудо сотворили, именно люди. Тогда наверняка, люди не боялись вогуров, и путешествовали по степи без страха. Если они могли создавать, такие опасные вещи для вогуров, то им, конечно, все было нипочем.         
-- Моч, - тихо прошептал Дада и дернул за ногу старшую подругу, - а они здесь нас не найдут?
-- Нет, спи, давай, - вздрогнув, хрипло ответила девушка. Побеспокоившись, она уже успела расслабиться и медленно скользила в сон. Понимая страхи Дада, она их не разделяла. Лучшего убежища им все равно не найти.
Моч поелозила телом по жесткой поверхности, стараясь выбрать более удобное положение для длительной ночевки. Пространство трубы, едва позволяло согнуть колени, и особого удобства не обещало, но Моч не волновала подавляющая теснота, абсолютная темнота, странный запах и шероховатая твердая поверхность. Она привыкла спать в самых непригодных для этого местах. Восемь месяцев суровой степняцкой жизни, закалили ее и сделали выносливой. Другое дело Дада – еще совсем ребенок, ни разу не видел вогура, ни разу не ночевал за пределами города и уж конечно, ни разу не проводил ночь в узкой трубе. Именно поэтому, Моч позволила Дада, залезть в трубу вторым, хотя по всем правилам она должна была располагаться у входа. Хотя, смысла в подобном правиле, не было, ровным счетом, никакого. Как будто, она смогла бы что-то противопоставить вогуру, находясь у выхода. Да, и какой вогур, сунулся бы к столь мерзкой, для него, штуковине? Разве что, вдруг, обезумевший вогур? Такое, говорят, иногда случалось. Но это только слухи. Достоверных источников, способных подтвердить или опровергнуть страшные истории, гуляющие по городам, просто не существовало. Еще бы, выживших, при подобном развитии событий, просто не могло быть, а значит, и не существовало очевидцев.
Моч предполагала, что это правило нужно было, прежде всего, для спокойствия переводимых. Этакий невинный обман во благо. Маленькая ложь, способная поддерживать веру, в силу и компетентность степняков. Они должны были, всегда располагаться между. Между подопечными и  опасностью в виде вогуров.
В данной ситуации, Моч решила отойти от правила. Ей совсем не хотелось, чтобы среди ночи, в случае, если бы она пропустила Дада первым, он запаниковал от элементарной невозможности свободно двигаться, от темноты, от давящей тесноты. Такое могло случиться. Люди, не черви, им трудно привыкнуть, к столь тесным пространствам. Многие, именно, по этой причине, не способны пройти курс обучения степняка и вынуждены сидеть в городах. Таких не берутся даже, сопровождать. Один человек, подверженный такому специфическому страху, может навлечь опасность на всю группу. И любой степняк, набирая людей желающих выйти за город, тщательно проверяет каждого. Проводит такое нехитрое испытание: запирает человека в одиночестве, в очень тесном и темном ящике на час. Выдержал, не запаниковал, значит готов к походу. 
Моч не проверяла Дада. Не было времени, да и в любом случае, она согласна была его отвести в нужное ему место. Слишком многое их связывало, и она не могла отказать малышу в его странной просьбе. Хотя ей и пришлось нарушить самое главное правило: никогда, ни при каких обстоятельствах, нельзя брать в степь ребенка до двенадцати лет. Считалось, что психика, в таком возрасте, попросту не готова принять морок вогура и может претерпеть необратимые изменения.
Да, Дада не прогадал, выбрав именно ее. Она легко нарушала правила. Но откуда, он мог узнать, про такую ее особенность, ведь до недавнего времени, она сама не подозревала, что способна на подобное?
Ха, для дикого плана Дада, несомненно, нужен столь же дикий степняк. Она.
Дада зашевелился и вновь, уже второй раз за ночь, прогнал, начавшую уже было подкрадываться, к сознанию Моч, приятную сонливость. И что ему не спится?
-- Спи. Мы должны хорошо отдохнуть к завтрашнему переходу, - попыталась урезонить Моч, беспокойного ребенка. Хотя сама уже не ощущала желания спать – дважды спугнутый сон, улетучился и больше не хотел возвращаться. Моч дисциплинированно попыталась заснуть, но усилия оказались тщетны. Труба стала намного жестче, и даже ее закаленное тело, не могло смириться с этой предательской изменчивостью лежбища. Ничего удивительного, что Дада, до сих пор не может заснуть. Он же совсем не привык к сложностям. Ребенок богатых родителей, людей, в чьих родословных не отмечено ни одного степняка. Холенный, изнеженный, избалованный. Как они вообще нашли друг друга и смогли подружиться? Судьба что ли свела? Зачем? Неужели их что-то важное ждет впереди? Может поход даст ответы? Моч уже задумывалась, над странностью их взаимоотношений, над непонятной, необъяснимой тягой друг к другу и таинственной зависимости. Моч никогда бы не поддалась на уговоры ребенка, любого другого ребенка, но Дада ее убедил. Более того, она загорелась его фантазией. До конца не поверила, но очень хотела поверить, потому и повела Дада.  Моч вздохнула и попыталась перевернуться на бок. Нет, на боку, лежать было невозможно. Металл просто вонзался в бедро. Лучше на спине. Моч вернулась в прежнее положение и услышала сопение Дада. Он не спал, он явно хотел с ней поговорить, но старался вести себя с подобающим уважением. Она же сейчас исполняет обязанности степняка, и просила его перед переходом, забыть о своих светских замашках, и вести  с ней себя соответственно ее и его положениям. Она степняк, он ведомый. Она – главная.
Однако Моч не выдержала, и сжалилась над другом. Ему же трудно, она обязана помочь ему.
-- Ты, как Дада? – тихо прошептала девушка.
-- Не могу заснуть, - тут же торопливо откликнулся он, - не знал, что так будет.
-- Тебе страшно? – спросила она, пытаясь разобраться в его беспокойстве.
В ответ тишина, потом невнятное:
-- Да…
Слава земле, не стесняется признаться. Хорошо. Значит, можно будет обсудить и тем самым уменьшить давление страха.
-- Чего именно ты боишься Дада? Опиши мне подробно, - попросила Моч.
-- Я боюсь не выдержать, - вдруг выпалил Дада и спешно продолжил, - боюсь подвести тебя. Я же вытянул тебя. Если мы не дойдем из-за меня, из-за моей слабости, мы не сможем найти, доказательства моих снов и тогда ни что не оправдает твоего поступка. Тебя выгонят из степняков. Запретят покидать город. А  я знаю, ты не вынесешь затворничества. Ты же прирожденный степняк. В степи твоя жизнь. – Быстро высказавшись, Дада замолчал и заворочался.
Он смутился, догадалась Моч. Еще бы он никогда не признавался ей, что она настолько дорога ему.
-- Странно, ты боишься за меня? А как же вогуры? – удивилась девушка.
-- Вогуры? А что вогуры –  наполовину фантомные чудища, да и только, - с напускной беспечностью заявил Дада, но Моч, не так просто провести.
-- А кто-то, не так давно, пихался и спешил побыстрее спрятаться, - не смогла не поднаиначить друга девушка. В ответ лишь обиженное сопение и тишина. – Ладно, ладно извини. Я знаю тебе трудно…
-- Я справлюсь.
-- Я не сомневаюсь, - едва слышно ответила девушка, а затем  добавила громче, - ты не похож на других детей. Если бы я не знала сколько тебе… почему твои родители до сих пор считают тебя ребенком? Ты же умнее многих взрослых.
Дада не спешил отвечать. Голос Моч вначале повис в тесном и темном пространсве, а затем рассеялся, бесследно, будто бы и не говорила только что. Моч вздохнула – спать.
-- Я притворяюсь, - неожиданно упало в тишину.
 Моч замерла, какой серьезный голос. Он что-то скажет сейчас, что-то важное. Девушка напряглась, ожидая продолжения.
-- Вынужден притворяться. Иначе вопросы. Пусть думают, что я ребенок. Только с тобой, я настоящий. Ну почти, настоящий.
-- Кхм, - не знала, как среагировать на неожиданное признание, Моч.
-- Я боюсь тебя напугать, - сделал новое признание Дада.
-- Почему? – быстро сказала Моч, а самой стало так не спокойно. Лучше б не спрашивала. Возможный ответ почему-то и правда пугал.
-- Я не такой как все, - продолжил откровенничать мальчик, не обращая внимания на беспокойство подруги, - мои сны. Ты же знаешь, все дело в моих снах.
-- Дааа, ты видишь странные вещи. Город вогуров – трудно представить. – Промямлила Моч, начиная испытывать все больший дискомфорт.
-- Я знаю, ты не совсем веришь мне, стараешься не думать о моих снах. А ты подумай, подумай о том, как я могу видеть то, чего возможно нет. Все мои сны, они не просто так, они чьи-то.
-- Чьи-то? – девушка поежилась.
Она еще не хотела понимать, но Дада продолжил:
-- Мы все читали «Сны вогуров». Откуда пришла эта поэма? Кто написал ее? Когда? Неизвестно. Но подумай…
-- Ты похож на героя поэмы, ты такой же, как и он, - сделала предположение Моч, боясь, что оно слишком верное.
-- Да, я как он. Я тоже вижу сны наших врагов и не только их. Я вижу так же сны многих людей  и еще кого-то.
Моч вдруг стало трудно дышать. Темнота навалилась на ее грудь, стиснула.
«Я не новичок» - девушка с силой сжала кулаки. Ногти вонзились в кожу, отрезвляя. Дыхание медленно восстановилось. Но пока она боролась с собой, в трубе что-то неуловимо изменилось.
Где-то там, невидимый, лежал Дада. Ее друг, который рассказывает о себе невероятные вещи. Сейчас он молчал, даже не шевелился, и Моч показалось, что он не реален, что его попросту  нет.
«Морок от меня, морок от меня» - зашептала мысленно, защитную фразу девушка. Когда сомневаешься в реальности мира, это значит, что вогур рядом. Нужно понять, где он, откуда насылает видения и не дать забыть себе собственное Я. Но если ты степняк, то должен еще и позаботиться о подопечном, не позволить заблудиться ему.
Вогур не мог попасть в трубу, он огромен. Но что же это? Почему все кажется таким странным?
-- Морок от меня, - теперь уже вслух зашептала Моч. Она должна понять, откуда идет нереальность, найти в ней Дада.
-- Моч, что с тобой?
Такой насоящий голос.
-- Почему ты так дышешь? Как будто вогур где-то рядом?
«Переводимые не задают вопросов».
        Девушка, холодея начала понимать, что никакого морока нет и вогура рядом тоже, просто давящая темнота вокруг и испуганный Дада, ждущий от нее ответа.
-- Прости, Дада, - еще не совсем придя в себя, но, решив не признаваться в своем странном состоянии, поспешила успокоить друга Моч, - я задумалась.
-- Из-за меня, из-за того, что я рассказал тебе? Я так и знал, что ты испугаешься.
-- Нет, нет, я не испугалась, просто…
-- Не можешь понять?
-- Да, мне трудно представить, как это, видеть сны вогуров?
-- Тяжело, - вздохнул Дада, - у них все по-другому. Их мышление, я не могу уловить его суть. В итоге муть, образы, которые мне не знакомы, только вот город, он такой четкий. – Поделился своими проблемами мальчик.
-- Мы дойдем до него, и все станет ясно. – Решила поддержать друга Моч. - Ты найдешь подтверждения своих снов. И знаешь… - замолчала на долю секунды и уверено продолжила, - я рада, что иду с тобой. 
-- Правда, и тебе не стало страшно? – с легким недоверием в голосе спросил Дада.
-- Не-а, - протянула Моч, слегка кривя душой. – Я признательна тебе, что ты поделился со мной. Теперь, я лучше понимаю, зачем мы идем. И знаешь, как ни крути, нам пора спать. И вот мой приказ: раз, два, три – закрыл глаза; четыре, пять, шесть – заснул. И никаких снов вогуров! С тебя пока хватит, да и с меня тоже. Все понял?
-- Угу, - довольно согласился Дада, снова становясь ребенком.
Через минуту, Моч услышала, как изменилось дыхание мальчика. Надо же, заснул. Поделился с ней своими проблемами и успокоился. И чего раньше молчал? Боялся, что она с ним не пошла бы? Вот глупыш. Разве она оставит его, наедине со снами вогуров? Никогда. Он слишком дорог ей, слишком мал, и слишком доверяет. Несомненно, она поможет ему. Вот только, как теперь ей заснуть?