Самум

 

                Безмеин. Военный городок, бараки. В одном из них нам выделена комнатушка. Маленькое окошко. В комнате тускло. Папа варит олифу для своих картин. Запах преотвратительный. Дыму, гари полно.
Стою у окошка, которое совсем не открывается. За ним песчаная буря – самум, с постоянной силой дует ветер. Видимость очень плохая.  Идут местные дети. Видимо, в школу. Очередной напор ветра, мгла из песка и пыли, неба не видно совсем. Самый маленький мальчик уже катится без остановки.
Слетает с головы высокая баранья шапка, её тоже кувыркает ветер. Мальчик катится в своём ватном, полосатом, стёганом халате. На ногах, золотисто- рыжеватым  мехом вверх, - глубокие, с завязками, - «тапки».  Его подкатывает к столбу. Он обнимает его, держится. Старшие ребята помогли ему оторваться от столба. Так и пошли все, держась за руки.
Их тряпичные сумки, одетые наискосок через плечо, трепещутся и взлетают вверх при каждом порыве ветра. Глаза и лицо туркменским мальчикам защищают сильно надвинутые на лоб бараньи шапки.
Папа задымил всю нашу комнатку и общий коридор. Соседи обещали пожаловаться командиру части.
Приехала мама из Ашхабада и быстро всё уладила.