Без наркоза

Врач ЦРБ в моем любимом Весьегонске, куда меня привезли впервые в восемь месяцев, где мой дед много лет был директором то 2-й, то 1-й школы, разговаривал со мной матом.
Быть может, если бы я честно рассказала, что мы разбились на 9-ом километре по дороге на Устюжну на скорости 160 км, он был бы любезней. Но я лепетала что-то вроде того, что на велосипеде в лесу, заглядевшись, свалилась в канаву. Интересно, можно в канаве сломать два ребра, рассечь лоб до кости и сломать – как потом оказалось – основание носа? Думаю, ему просто было все по барабану.
Но когда меня положили на кушетку, чуть обтерев окровавленный лоб, и к моему лицу приблизилась игла, я спросила: а укол обезболивающий? И так потерпишь, - был ответ.
И тут я испугалась – ментально. Что было единственно возможным в том состоянии шока, в котором я пребывала. Вы знаете, что такое шок? Боль чувствуешь как бы опосредованно. А вот страх смерти – непосредственно. Поэтому хочется быть все время среди людей. Шутить, смеяться, даже если это больно. Хочется – быть.
Короче, я ментально испугалась за последствия его похмельного штопанья. Доктор ведь явно был законченный алкоголик.
- Доктор, миленький, вы уж постарайтесь! Я ведь еще такая молодая! Меня так любят мужчины. Сделайте меня красивой!
- Как получится. Если что, к пластическому хирургу сходишь.
Но сделал на диво все хорошо. Зашил рваную рану артистически. К пластическому хирургу я так и не пошла. Просто на моем и не так гладком лбу появилась еще одна морщина - не слишком прямолинейная
Ура медицине. Или кто нам дороже: вежливый врач или полупьяный хам, но знающий свое дело?
Да, домой я все 4 километра от ЦРБ шла пешком. В белой повязке на лбу и в окровавленной одежде. Старушки от меня шарахались. А мой эскулап предупредил: не смотри лучше завтра в зеркало…
PS. Назавтра дочь осторожно, чтобы не замочить повязку, отмыла мне волосы от песка. Ведь мне пришлось отползать от машины. Идти я сразу не могла. Но машина так и не взорвалась…И мы все – живём!
Елена Васильчук