Унесенная судьба

Унесенная судьба

История, это слово, оно включает в себя большой и маленький смысл. История человечества, история древнего мира, история страны и история одной любви. Что важнее, глобальные проблемы или судьба двух  сердец. Возможно, не было бы истории человечества, если бы не было любви Адама и Евы. Может быть, бог создал их для чистой любви, но он прекрасно понимал, что такая любовь возможна лишь в раю. Борьба плоти и искр райской мечты – вот, что досталось людям на грешной земле от развалин Эдема. Господь  создавал не мир, а иллюзию мира, надеясь, что время сделает её реальностью.

Остается только ждать, это, наверно, моя последняя надежда.  На что? Только на время, какое  оно время. Время, приносящее жизнь или смерть. Наши часы давно остановились. Ты продолжаешь скользить по острой бритве, которую, незадачливый поэт назвал жизнью. Я пытаюсь возродить былые чувства, они уже давно притупились. Я жду и надеюсь, что снова увижу твою загадочную улыбку, её так и не успел отобразить на полотне гений. Все ушедшее из жизни ощущается как воспоминания, все будущее как мечты. Я не могу уловить даже миг между ними, чтобы назвать это жизнью.  Жизнь, это ожидание  прошлого, которое никогда не вернется или будущего которое никогда не наступит. Я порываюсь писать в пустоту, чтобы услышать твой ответ. Но ты молчишь, а пустота ещё не научилась разговаривать. Существуют пустые фразы,  это ещё хуже чем пустота. Нет, мне надо  их отбросить,  научиться разговаривать с пустотой не пустыми фразами. Кто ты незнакомка-пустота –  женщина или тень женщины, хотя это и не  важно, кто будет из вас двоих молчать. Молчи ты, и твоё молчание будет для меня не услышанными звуками старинного вальса, или строчками забытой романтической новеллы, похожей на нашу виртуальную жизнь. Пустые звуки, пустой истории. Физический мир отягощен парадоксами и аномалиями. Невозможно было начало жизни на земле без аномальной воды, все живое – парадокс неживой природы. Из ничего родилась  вселенная и время. Была ли всегда пустота?  На этот вопрос может ответить  дитя, которому приснилась мысль. Мысли, останутся, если исчезнет даже вселенная, превратившись  в сжатую до нечто черную дыру. Мысль- это и есть аномалия космического взрыва, который помнит прошлое мирозданье. Ты  ушла от меня, но не исчезли мысли о тебе. Я пишу эти  мертвые строки, оживляя их мыслями.  В распахнутое окно неожиданно врывается сильный порыв ветра, сметает со стола  аккуратно сложенные листы,  ещё не законченной повести, разбрасывает  их по комнате. Я закрываю окно  и начинаю собирать разметанную по комнате  повесть. Несколько листков упали на, еще не убранную холодную постель,  её никогда не согревали наши нагие тела.  Те несколько строчек, что описывали  любовь, были печатными сточками на листках  разбросанных по   розовому атласному одеялу. Я собираю по комнате страницы еще незаконченной повести, уже законченной любви. Любовь не исчезает, она остается в мыслях, которые уже не принадлежат никому. Вечная любовь доступна только бабочкам, их век длится сутки.   В своих наслажденьях они не замечают, как проходит целая жизнь. Знают ли бабочки, что жизнь может быть гораздо длиннее, наверно, нет. Любовь- это лишь миг, который иногда называют сексом. Возможно, мне возразят романтики-поэты, но спросите у них, чего они добиваются от женщины своей возвышенной лирой. Спуститесь на землю, мечтатели, и вспомните свою холодную одинокую постель.   Я  разобрал листы незаконченной повести по номерам страниц, как трудно писать продолжение тупика, в котором остались мысли начала. Как просто, легко  в этом мире начинается любовь. Обычные истории, которые пишутся  уже тысячи лет, но с разными действующими лицами. Бывают аномалии, но чаще в вымышленных романах, или пока треугольник не превращается в черный квадрат.  Семья, ячейка общества, боже, праведный, ох уж эти цитаты из умных книг в маленьком городе большого секса, или секса в большом городе. Иногда меня забавляют интернетовские  чаты, в них встречаются  такие умные мысли: «чем ниже мужчина целует женщину, тем выше его интеллект». Да, давненько я не целовал подошвы у женщин, наверно виноват интеллект, а иногда так хочется целовать женские губы. Ох уж, эти гормоны, сколько вы погубили жизней в тысячах напечатанных романах, а я никак не могу закончить одну небольшую повесть о любви, которая начинается все также классически просто. Ты искала себе мужика, если романтичнее, хотела познакомиться с парнем, а может, и была уже знакома.  Мой  друг Морфис дал  тебе адрес моей электронной почты. Сначала, ты почему-то решила, что я из Краснодара, меня назвала Вадимом. Прислала очень странное письмо: «Я поняла!!! Ты не человек!!! Ты как программа...
просто очень все нереально... нереальные слова... никаких действий...
А мы ведь и никогда не увидимся... не потому, что я не хочу, потому что не можешь ты, играть по-другому. Ты решил, что я тоже программа, а я хочу человеческой  любви. 
Как не ответить, на это послание, хотя я не и Вадим, и точно, не программа. Собственно, так и завязалось это виртуальное знакомство. Ей было всего девятнадцать лет, а может, в этом быстротечном мире – уже девятнадцать. Жизнь- это совсем не стопка прожитых лет, в которой одно лишь реально, что все проходит и уже не повторится никогда. Иногда хочешь вернуть ушедшие дни, минуты, но это лишь образ утраченных лет. Так несбывшиеся мечты представляются  жизнью. Мы пытаемся их оживить, найти себе оправдание в правильности выбранного пути, пытаемся уцепиться за сухую ветку, в бурном потоке судьбы, несущей нас  в никуда, откуда пришли и куда  нас несет  мутный поток реки жизни.   Чистые ручейки – это, в самом начале жизни, когда еще бьют в них  ключи надежды,  они впадают в речку с мутной водой,  река  не становится от этого чище. Не знаю, кому она писала свои воспоминания, но это было искренне. «Яркое солнце лениво катилось за горизонт, окрашивая все вокруг в непередаваемые цвета. Облака на небе становились бардовыми, как розы. А само небо - темно-розовым.  Это был теплый осенний вечер. Осень напоминала о себе лишь воспоминаниями, которые появлялись также внезапно, как и уходили. Приходят они из глубины души оттуда, казалось их уже никогда не достанешь. Так я стояла и вспоминала свое детство и юность, вспоминала себя школьницей. На небе зажигались первые звезды». А какая ты сейчас… 
Ты иногда мне совсем не пишешь. Я начинаю ощущать эти длительные, одинокие выходные дни. И не потому, что они чем-то отличаются от обычных серых питерских дней. Слякоти, на плохо освещенных окраинах города. А потому, что где-то существует совсем другая жизнь. В которой существуешь ты, там нет у тебя ощущения этого мерзкого мокрого снега, который падает мне на лицо. Снежинки тают, и мне кажется, что снег просто плачет. Ты смотришь, как играют пузырьки в бокале шампанского, врезаешься в удалую веселость ресторанного зала. Тебе нет дела до этой мерзкой погоды и одиночества, в кругу своих полупьяных друзей. После шумного кабака, идешь с друзьями на тихую блат-хату, ты любишь секс под градусом, потому, что тебе просто весело. Тебя совсем не тошнит от жадных, «масляных» глаз случайных партнеров. Под градусом, так весело и все так классно! Не лезут в голову разные глупые мысли о какой-то любви, от которой у тебя до сих пор идут по телу мурашки. Один раз поверила в любовь, а что из этого получилось, попала на операционный стол, чуть не умерла от потери крови. А несостоявшийся отец, даже не сказал тебе: «Привет», когда ты вышла из больницы. Ты поняла, что мир – не изменишь. Он стал тебе нравиться, за то, что такой грязный, в этом, решила ты, есть свой шарм. Ты разобралась во взаимоотношении полов, ты поняла, что от чистой любви не бывает оргазма, а от секса играют гормоны. Тебе стало весело жить в этом мире. Ты стала душевно гораздо богаче, выбросив из головы тупиковую проблему Ромео и Джульетты. Твой внутренний мир обогатился свободой выбора сексуального партнера, или, как ты любишь говорить друга. Ты свободный дизайнер любви, где чувства, что-то вроде интерьера. У тебя клеевая куртка «Де пута Мадре», зеленая и короткая, а еще у тебя клевый пояс, как у палача в древности, ты клево выглядишь, и тебе весело. А любовь. Вообще ты любишь красивых, но у тебя были некрасивые парни, потому, что любишь деньги, не свои. Ты как-то влюбилась в парня, о, как же ты влюбилась...Она была красная и гоночная и салон был просторный, такой удобный, красавец.
Сейчас уже глубокая ночь или очень раннее утро. Я перечитываю все твои сообщения. Начинаю винить себя, где-то в нашей переписке я стал к тебе холоднее, Скорее, возможно, появилась какая-то манерность, игра слов, иногда ради слов. У тебя гораздо больше искренности, ты тоньше меня все ощущаешь, может быть, потому, что ты женщина. Я не буду проводить какой-то анализ, чтобы не заблудиться в словах. Просто, с тобой мне нужно быть проще, а я, иногда испытываю какую-то неоправданную боязнь.  ты её  ощущаешь. Мы очень похожи в госпредприятиях, и улавливаем друг у друга малейшие нюансы. Это меня пугает, нам трудно общаться в виртуальной действительности, не видя глаз друг  друга, Маленькое словечко, сказанное в реальности,  часто имеет совсем другой смысл. Нам просто не хватает реальной близости: посидеть рядом,  пройтись по улочке, даже молча. Обычного естественного человеческого общения. Я бы не стал называть наши отношения любовью. Тебя, наверно, оскорбил бы этим словом, наши отношения можно  назвать внутренним чистым теплом,  очень хрупким.  Иногда, я пишу тебе просто забавные истории из своей жизни, а ты признаешься, что не можешь обидеть даже лягушек.  В твоих словах звучит голос той далекой девчонки, она ещё не знает, что такое ночной клуб. А сейчас ты, как всегда, пойдешь туда, после ответа мне про лягушек, что  не можешь обидеть. Ты любишь танцевать, я это знаю,  иногда говоришь мне, что просто устала от этой работы.  В тебе не видят танцовщицу, а воспринимают тебя как танцующую шлюху. Ты подолгу не пишешь мне после субботних выступлений в  клубе. Мы спорим о лирике, она  не должна быть обнаженной. Если я мысленно целую твои глаза, ты говоришь,  это уже пошло. Ты  права, я многое не понимаю. Однажды я стоял в церкви, не знаю, зачем и забрел туда. Нет, я уже не во что не верю. Просто стоял в церкви, даже не молился. Мне было стыдно подражать движениям молящихся прихожан. Потому, что не хотел фальши. Никаких церковных праздников в тот день не было, заутреннюю службу отслужили, а до вечерней  было ещё далеко. Прихожан в церкви было немного. Меня привлекла одна, как мне показалось, странная прихожанка. Она стояла на коленях и уж очень театрально молилась.  Вставала с колен, подходила к иконе, целовала её и снова упоенно продолжала молиться. Мне почему-то стало любопытно посмотреть, к какому лику святого прикасаются губы  странной молодой девушки. Я плохо разбираюсь в иконописи. На иконе, которую она целовала, был изображен  старец. Мимо меня проходили молящиеся, некоторые из них целовали иконы. Не могу сказать, что меня побудило подойти к одной из икон, скорее всего внутренняя испорченность. На иконе, к которой я подошел, была изображена красивая женщина. Я не удержался и поцеловал её лик в губы. Про себя подумал, богохульство у меня в душе окончательное. Вышел из церкви с ощущением полной своей порочности. Да, я многое не понимаю, в поцелуях вижу лишь выражение страсти. Нет, наверно, в жизни есть поцелуи, смысл которых мне неизвестен. Зачем я заходил я в эту церковь? Вспомнил, здесь когда-то отпевали моего отца, его  чело  поцеловал я в последний раз. Мадонна, зачем же напомнила ты мне о смерти… 
Ты мне писала, что лучше не вдумываться   в слова американского рэпа: «Я всегда с тобой в твоих молитвах. Не плачь больше. Вытри слёзы. Папа здесь. Больше не будет никаких ночных кошмаров»,   получать удовольствие только от ритма. Просто наслаждаться желтой зубной щеткой. Почистить зубы, в ванной комнате,принять душ, выпорхнув из   постели очередного ценителя твоего зажигательного танца.  Мне хочется целовать Мадонну, но целую всегда Магдалину.   Мадонна не сможет понять человеческих страстей, она считает это  большим грехом. Жизнь моя только в астрале, может, пилон, или стелла возвышаются перед заброшенным храмом, как я хочу быть распятым на стелле – пилоне, чтобы имя твое понять. Я перечитываю твои короткие строчки, кто ты – богиня, инопланетянка или моя мечта из странных снов. Почему я чувствую твои горячие губы, почему я сливаюсь с тобой, ощущаю неповторимый миг близости твоего девичьего тела, просыпаясь в холодном поту. А за окном морозный январский вечер, от которого веет холодом одинокой реальности. Я ищу твои нежные губы, но ощущаю лишь слабое движение воздуха. Приближается Рождество Христово, если во что-то верить, то  сбываются мечты. Боже, сотвори чудо! Подари мне несколько мгновений реальности из моих нереальных снов. Бог молчит, он не может до сих пор простить Адама и Еву. Боже, зачем ты создал мужчину и женщину, молчишь. Тогда я тебе отвечу, чтобы любить плотской любовью, это не грех, а единственное счастье на земле.
Не знаю, признавалась ли ты мне в любви, если это считать признанием: «Я -Бог, распятый на железном пилоне,
все проходят мимо, не оборачиваясь,
только ты обернулся...
мои руки в синяках,
с этого дня я несу на себе еще и твою судьбу"... Поставила многоточие и написала: «специально для тебя».
 Может, я и не понял тогда смысл этих строчек, написал тебе: Как это красиво!!! Но безумно жестоко. Я хочу целовать твои руки в синяках, хочу остановить белые часы. Твоя зеленая жизнь уходит в агонию призрачной ночи. Боже, как я люблю тебя, что боги? Они не могут понять страсть. Я продаю свою душу дьяволу за единственный поцелуй на ночь. Помнишь свои строчки: «Я – длиннее, чем жизнь, ближе, чем смерть. Я  целую твои губы, когда ты спишь, а на утро растворяюсь в твоих снах.. Мое имя тебе неизвестно, но ты произносишь его раз за разом в агонии. И просишь того единственного поцелуя на ночь»... Мираж, где жизнь ближе смерти или яд на твоих губах. Пусть не наступает утро, зачем это пробуждение в реальный мир. Ты не боишься реального мира.  Просто пишешь о жизни: « деньги - это некий стимул для меня. Каждый ищет какое-то «экстази», которое помогает ему идти дальше, я очень эксцентричная, так что я выбрала стимул по мне, а еще,  на что-то же нужно будет в Сувоне жить». Нет, я все понимал, что твои танцы в ночных клубах, твоя  жизнь в «экстази» в чужой постели,  работа за  деньги. Может, поэтому мне никогда не хотелось идти к тебе в реальный мир. Есть у нас с тобой выбор? Я хочу видеть девушку, а девушка хочет быть кибером, мчаться на Мерседесе по длинной дороге кибернетических ценностей. Дороге, ведущей к кусту золотых роз, впрочем, что понимают киберы в живых розах, определяя его как трехмерный объект не имеющей кибер-ценностей».  Ты любишь простоту: «А в Корее я хочу, как можно больше денег заработать. Про романтику, я не думаю. О ней легче не думать никогда»...
Кого я любил? Шлюху, которая когда-то была милой школьницей, радовалась теплому осеннему вечеру, где загадочно  шептались, опавшие осенние листья...