Красный Шатер

Молчи. Не говори ни слова.
Просто следуй за мной.
Здесь небо оборачивается ртутью, здесь нега плавится сладостным ледником, несущим в себе жар. Посмотри наверх – и утони в этой упоительной сфере, что спускает со своих первозданных высот вьюрковые перья.
Никто не был здесь до тебя, и никто не посмеет ступить на эти обетованные берега после тебя. Нет, здесь были люди. Они пропустили ВСЕ. Они ставили свои ноги на трепещущие изгибы бесконечных дорого, но не чувствовали его под собой, они смотрели наверх – и растворялись в небе, не видя ЕГО.
Красный шатер.
Сколько путников он провел чрез себя, сколько пота высохло на его паху, сколько воды заиндевело в его чреве! Не сосчитать крошечных, малюсеньких жизней, плескавшихся в Чаше Жизни; изворотливых бесят, поджаривающих чьи-то души на вертеле –  но не тех существ, которые согрешили – нет; это изматывающая пытка для тех людишек, которые посмели вступить в красный шатер, и набивших оскомину на вечной мудрости, которую они не в состоянии постичь.
Когда-то говорил Заратустра, и червь познания сверлил древеса неисполненного, еще не родившегося леса – леса поверхностных предрассветных снов. Когда-то – хочешь верь мне, а хочешь нет – еще не было Красного Шатра, и не было поэтов, как не бывает изумрудного блеска на еще не покрытой росою траве. Не было конюхов, подбадривающих своих синих коней, настраивающих их на нужный лад перед вечной гонкой за пределы всего допустимого. День еще не затронул своим дыханием ярких лоскутков Красного Шатра.
Догорает последняя звезда…
Просто следуй за мной.
Дитя, не напуган ли ты? Не боишься ли ты этой Неизведанности, этой Тайны и извечной Близости? Ты разделен, ты сам по себе, но теперь все изменится. Ты станешь Красный Шатром, а Красный Шатер – тобою. Если он, кончено, примет тебя.   
Эх, будь у нас время, я рассказал бы тебе… О всем том, что видел когда-либо за пределами тоненькой трубочки, накачанной водою, и которая именуется Жизнью. Представь себе, ваша жизнь в сравнении с жизнью нашей – лишь соломинка для питья лимонада! Но это уже не имеет значения.
Ветер едва колышет завитки юных берез и шикарные парики старых дубов.
Осталось недолго.
Когда-то я был там – на огромном банкете, собравшем все поэтов и философов – тех, которые жили, и которым еще только предстояло родиться. Больше не было боли, слез и страданий, понимаешь меня, дитя? Только ослепительный блеск, но блеск не стразовый, не фальшивый, а мудрый и осветляющий, покрывал их гордые главы, и рождался снова – с новой мощью, с новой неудержимой силой, с бурным, даже буйным великолепием. И он не ослеплял. Представь, там был огромный стол – такой средневековый, как в кино, – и тянувшийся на сотни и сотни километров, и подле него сидели они – мыслители,  но он был пуст. И я видел их, и самых брутальных и пропащих из них: Гоголь, Рембо, Кант, Ницше. Не веришь мне?
И не верь.
Кто-то погладил хрустальную поверхность озер, и они вспыхнули с новой силой: это взошло солнце.
Я бы пригласил тебя, если бы мог. Что ж, возможно, это действительно исполнится. Возможно, очень скоро.
Что-то закружилось, завертелось, изогнулось в спираль, и я не мог понять, что же произошло… Наверное, пришло время.
Смотри, дитя, вот же он – этот шатер. Осталось сделать один лишь шаг. В него входили многие, но никто еще не выходил. Та мудрость и полнота бытия, которая откроется тебе во всей своей неотвратимости, возможно, убьет тебя, потому что человеческое сердце не создано для таких нагрузок. Чтобы узнать, приходится умереть. Прекрасное и ужасное, о, кто же мне скажет, чем они отличаются: я прошел через тысячи эпох, и даже для меня врата знаний остались закрытыми!
Все. Отпусти мою руку. Настал Момент Истины.
Дитя входит в шатер через его единственный вход – надо всего лишь отодвинуть полог. О Господи...
Но даже я не знаю, почему стол на пире мудрецов оказался пуст.
Снова меня заворачивает в себя ковер из свежих летних трав и прогорклого запаха Истины. Я жду.
Шатер… как ты похож на мою судьбу: столько входит в него сущностей, и он выпускает лишь одну: чем не перерождение огромной массы гнили в один животрепещущий цветок! Но где же мой цветок? Пожалуй, мои деяния все же очень блеклы.
Это… Невероятно! Где же летний день? Где запах цветов и пряных трав? Я снова очнулся в этом банкетном зале, в этой колыбели всего сущего, среди Них. И стол все еще пуст. И все они смотрели на меня – на такого сильного, непобедимого Ангела, который растерялся. Я не понимаю…
Вот я снова подле Красного Шатра, и летний ветер развевает мои длинные седые волосы, ласкает перышки на почерневших крылах. Так тепло…
И дитя стоит возле меня, прямо напротив шатра!
Все разрешилось, все произошло. И развязки не будет, ибо все начнется заново.
«Знаешь, почему стол был пуст? Они упивались друг другом. И стоило лишь одному из них открыть рот для произнесения речи, как яства покрывали весь стол. Таким образом, они будут пировать вечно, и источник пищи никогда не иссякнет».
Да. Вечно.
Что же еще здесь можно сказать?
Верно. Просто молчи.

30.03.09