Больше никогда..

Она стояла на перроне и дрожала. Руки лихорадочно искали в сумке сигареты, глаза всматривались вдаль в надежде поскорее увидеть поезд. Поезд, который привезёт ЕГО. Который подарит ЕГО ей на целых три дня. А потом снова украдёт. Но это будет уже совсем другая история.
Пачка наконец нашлась, глаза заслезились от яркого солнца, когда она сняла очки, чтобы теперь отыскать зажигалку.
- Чёрт возьми, ну когда я научусь держать свою сумку в порядке??? - зло прокричала самой себе она.
Молодой человек, проходивший мимо, оглянулся и спросил:
- Что?
- Нет-нет, это я не Вам, - почти прошипела она, изо всех сил стараясь не нервничать так сильно и заглушить в себе желание выцарапать глаза любому, кто посмеет к ней подойти.
Наконец зажигалка тоже перестала прятаться в недрах сумки и оказалась в её руке.
- Есть! - снова вскрикнула она. С наслаждением затянувшись, Рыжая надвинула на глаза очки и продолжила гипнотизировать горизонт.
Бабульки на перроне, цокая, смотрели на неё, так влюблённо курящую свой Вог, но ей было совершенно не до них. На этот раз даже злобные высказывания, вроде: "ты же будущая мать!" - её не трогали. Сейчас главное дождаться. Главное не сойти с ума.
Именно в тот момент, когда до его приезда оставалось каких-нибудь десять минут, она была близка к сумасшествию больше, чем за три месяца до этого. Когда он пообещал, что обязательно приедет.
Всё это время только голос в телефонной трубке и электронные письма.
Злая агония в душе. Больные от набивания смс пальцы. Беспрестанно ноющее сердце. Уставшие от монитора и слёз глаза.
- Никогда. Больше никогда. И никому. Никому. Только попробуй. Найду и убью. Убью.  - шептала она самой себе. На глаза снова навернулись слёзы от осознания, что всего этого могло не быть. Что они дружно всё это разрушили год назад.
От того, что всего какой-то год назад он целовал другую. Прикасался к другой. Чувствовал другую. И не думал о ней.
- Чёрт... Прекрати. Не плакать. Он сейчас приедет, а ты зарёванная. Некрасивая. С растекающейся по щекам тушью. Отвратительная. Успокойся и возьми себя в руки. Лучше закури ещё, дура.
Новая сигарета. Очередной виток мыслей.
- Я так люблю тебя. Ты себе даже не представляешь, как я тебя люблю. Ты никогда не сможешь представить этого. Потому что такое можно только самому испытать. Я никогда не смогу обхяснить, каково это.
Глаза улавливают бардовую голову поезда вдалеке. Сердце колотится о грудную клетку, словно маленькая птичка в силках. Маленькая птичка, с каждым мгновением растущая и вот-вот готовая порвать сковывающую её свободу преграду. Вырваться наружу.
- Не может быть. Не верю. Что я ему скажу? Как соскучилась? Как просидела всю ночь под душем, не в силах подняться и пойти спать? Как выкурила за утро полторы пачки сигарет и не заметила? Боже, какая чушь. Я просто скажу "привет".
Поезд с грохотом подъехал к перрону, медленно продвигаясь к месту остановки первого вагона, продвигая за собой и её, словно магнитом притянутую к нужному вагону.
- Стоп. Остановись. Если ты подойдёшь к вагону, то обязательно перекроешь всё движение людей как внутрь, так и наружу...
Она остановилась в нескольких метрах от него, спрятавшись в тени от утреннего солнышка и закуривая очередную сигарету. Перестать курить было ужасно сложно. Почти невозможно. Ведь он сейчас выйдет. Подойдёт к ней и... А что "и"?..

Когда его ноги полноценно ощутили под собой твёрдую опору в виде перрона, глаза метались по толпе людей в поисках её яркой рыжей шевелюры. Оторваться от места, на котором она стояла, тоже стало невозможно. Собственные конечности не слушались. Они будто стали весить по пять тонн каждая.
Он нашёл взглядом её глаза, освободившиеся наконец от солнцезащитных очков. Улыбнулся. Двинулся в её сторону. Она огромным усилием воли заставила себя идти.
- Привет, - глаза. Такие любимые глаза. Его глаза. Единственного. Неповторимого. Самого-самого. Её мужчины.
- Привет, - и голос. Его голос. Не в телефонной трубке, а здесь, рядом. Его можно коснуться краешком уха. Можно почувствовать, как он выдыхает эти буквы, если приблизиться к его лицу.
Как-то странно. Она не знала, можно ли обнять его. Можно ли поцеловать. Теперь. Ведь главное уже случилось. Она дождалась. Увидела тепло во взгляде. То самое, по которому безумно скучала весь прошедший год. А что будет дальше... Как-то в голову не приходило подумать об этом.
Она решилась. Приблизилась к нему и, нежно проведя кончиками пальцев по его коже, такой замечательно любимой коже, обняла. Он ответил на это движение.
Обе попытки вспомнить, каково это - обнимать друг друга - провалились. Всё было так, будто они друг другу совсем чужие. Во всяком случае, так казалось со стороны.
Они-то почувствовали разряды тока, прошедшие через всё тело, стоило им коснуться друг друга.

Решили пойти домой пешком. Просто держать друг друга за руки и пытаться вспомнить, кто они друг другу. Пытаясь поверить, что они снова вместе. Наконец. Пытаясь забыть, что в его кармане лежит обратный билет. Который заставит его уехать ровно через три дня.
Говорили обо всём на свете. Она улыбалась и продолжала курить. Он заглядывал в её глаза и заставлял верить, что это действительно произошло. Он действительно рядом.

Когда добрались до подъезда, ощущение неловкости сошло на нет. Но оставалась какая-то недосказанность. Что-то было не так. Что-то держало. Крепко держало. Сцепляло за спиной руки, заставляя оставаться друг от друга на некотором расстоянии.
Она открыла дверь, прошла вперёд. Он зашёл следом. Что-то заставило её остановиться и повернуться. В полумраке и прохладе подъезда все волнения, посещавшие секунду назад, куда-то исчезли. Никого вокруг. Только его глаза. И губы. И руки.
Она целовала его так, как никогда до этого. Она шептала о том, как скучала. О том, как выкурила полторы пачки сигарет за утро. Как просидела под душем всю ночь. Как любит его. Любит. Любит! Любит!!!
Господи, как же давно она хотела шептать ему на ухо!!! Чувствовать его губы на своей шее. Ощущать его руки на своём теле.
- Больше никогда. Никогда, слышишь? Никогда ты не посмеешь оставить меня так надолго. Больше никому я тебя не отдам. Не смей даже думать об этом. Как же я люблю тебя... - она шептала, шептала, шептала... Когда была возможность и губы были свободны. Руки исследовали его тело. Такое любимое. Такое необходимое.
- Больше никогда...