Без Сна

Написано:  19.  10.  2003  –  09.  06.  2004
Редактировано:  16.  03.  2009  и  24.  03.  2009



Автор  выражает  особую  благодарность  девушке  Маше  за  то,  что  она  не  спала  двое  суток  и  тем  самым  натолкнула  меня  на  эту  интересную,  как  мне  кажется,  идею.  Также  автор  благодарит  музыкальные  коллективы  “Blackmore’s  Night”  и  “Theatre  of  Tragedy”.



Девушка  шла  по  улице  небольшого  провинциального  городка,  с  трудом  переставляя  ноги,  обутые  в  чёрные,  кожаные  сапоги  на  каблуках.  Она  не  помнила,  как  оказалась  тут,  не  помнила,  что  было  до  этого  мгновения.  Мозг  упрямо  отказывался  работать,  желая  лишь  довести  и  уложить  тело  в  постельку.  Губы  едва  слышно  шептали:

Из  света  во  тьму,  из  года  в  год,
Незримый  корабль  по  небу  плывёт,
Невидим  для  глаза,  бесшумен  как  знак,
Он  вечно  летает,  в  небесных  садах.

Глаза  медленно  начали  закрываться,  но  в  последний  момент  девушка  вновь  открыла  их.  Пробормотав  что-то  невнятное,  она  приблизилась  к  скамейке  автобусной  остановки  и  довольная  уселась  на  неё,  бубня  второй  куплет:

Ребёнок  рассвета,  святое  дитя,
Стремится  ко  мраку,  теряя  себя,
Надежда  и  вера,  любовь  и  тепло,
В  нём  всё  это  есть,  но  не  только  оно.

Веки  медленно  опустились,  закрывая  свет  дня.  Маша  больше  не  могла  противиться  этому,  шепча  себе  под  нос  окончание  начатого  стишка:

Невиден,  неслышен,  подобен  судьбе
Божественный  лик  расцветает  во  тьме
Корабль  без  цвета,  корабль  в  ночи,
Корабль  бессмертья  проклятой  души.

Подбородок  плавно  упал  на  грудь,  губы  сомкнулись  и  студентка,  на  долю  мгновенья,  погрузилась  в  сон,  но  тут  же  проснулась,  широко  распахнула  глаза  и  бросила  взгляд  по  сторонам.
Тихий-тихий  шелест  сзади  привлёк  её  внимание.  Он  раздался  пугающе  близко.  Девушка  дёрнулась,  поворачивая  голову,  и  увидела  юношу,  что  стоял  и  смотрел  на  неё  немигающим,  пристальным  взглядом.
–  Извините,  мы  знакомы? – спросила  Маша,  не  выдержав  этого  чрезмерного  внимания  к  своей  скромной,  как  она  считала,  персоне.
–  Нет,  не  думаю, – ответил  незнакомец  и  почти  сразу  же  с  обворожительной  улыбкой  произнёс, – Но  я  был  бы  не  прочь  познакомиться  с  такой  очаровательной  девушкой.
–  Извините,  но  сейчас  не  лучшее  время  в  моей  жизни  для  знакомства, – как  можно  вежливей  произнесла  студентка,  а  потом,  увидев  подъезжающий  автобус,  добавила, – К  тому  же  вот  и  мой  автобус.
–  Что  ж…  очень  жаль, – ответил  юноша  и  отступил  в  сторону.
Маша  кратко  кивнула  ему  и  поднялась  на  ноги.  Муниципальный  транспорт  медленно  затормозил,  проехав  остановку  на  целых  три  метра,  которые  несчастной  студентке,  засыпающей  на  ходу,  пришлось  пройти.
–  Никогда  больше  не  надену  эти  дурацкие  каблуки, – самой  себе  пообещала  она,  расплачиваясь  с  водителем  и  садясь  на  первое  свободное  сидение,  рядом  с  немолодой  женщиной.
Автобус  также  неторопливо,  как  останавливался,  набрал  скорость  и  покатил  вперёд,  плавно  и  мирно.  Девушка  откинулась  на  спинку  сиденья…  глаза  автоматически  закрылись,  и  сознание  тотчас  провалилось  в  чернильную  пустоту.
Маша  вновь  встрепенулась,  подняла  веки  и  проанализировала  окружающую  обстановку  –  она  всё  ещё  в  автобусе,  женщина  рядом  с  ней  всё  та  же,  сосед  на  другом  сиденье  тоже  не  изменился.
–  Нельзя  засыпать, – произнесла  студентка  вслух.
–  Скоро  выходите? – спросила  её  соседка.
–  Да.  На  следующей  остановке, – отозвалась  девушка  и,  уперев  локти  в  колени,  положила  подбородок  на  сложенные  вместе  ладони,  тихо  буркнув  себе  под  носик, – В  таком  положенье  я  уж  точно  не  засну.
Автобус  катился  на  удивление  медленно,  словно  специально.  Маша  не  находила  себе  места,  но  внешне  оставалась  невозмутимо  спокойна  и  даже,  не  смотря  на  крайне  неудобную  позу,  начинала  подрёмывать.
Где-то  на  грани  шестого  чувства  повеяло  холодком.  Студентка  вскинулась,  искоса  огляделась.  Всё  по-прежнему,  без  изменений,  окна  даже  не  приоткрыты,  никакого  сквозняка  и  в  помине  нет.
–  Это  всё  из-за  того,  что  я  давно  не  спала, – саму  себя  попробовала  убедить  девушка.  Получилось  плохо,  слова  так  и  не  дошли  до  засыпающего  разума.


Открылись  дверцы,  и  девушка  поспешила  выйти  наружу,  в  нерешительности  и  одиночестве  она  остановилась  перед  скамейкой  и  несколько  озадаченно  огляделась  по  сторонам.  Место  было  знакомо,  деревья  вдоль  дороги,  семиэтажные  дома,  не  подметённый  тротуар,  но  так  же  в  воздухе  присутствовало  что-то  инородное,  чужое.  Маша  не  видела  этого,  но  была  готова  поклясться,  что  это  не  игра  её  засыпающего  воображения  –  кто-то  следил  за  ней.
–  Тут  никого  нет,  тут  никого  нет, – для  убедительности  несколько  раз  произнесла  студентка  и  добавила, – Никто  не  следит  за  мной.  Это  просто  глупо…  никто  не  должен  следить  за  мной…
Последние  слова  показалась  девушке  наиболее  правдоподобными,  но  спокойнее  от  этого  не  стало.  Решив  понапрасну  не  мучить  себя  паранойей,  Маша  направила  свои  стопы  в  сторону  дома.  Пугающее  чувство  осталось,  но  студентка  не  поддалась  на  него,  выдерживая  прежний,  размеренный  темп  движения.
Улица  была  на  удивление  пустой…  слишком  пустой,  город,  конечно,  небольшой,  но  чтобы  настолько  всё  было  пусто.  Девушка  успела  подумать  о  маньяках-насильниках,  бандитах-братках  и  “доблестных”  охранниках  правопорядка,  после  чего  мотнула  головой  в  отрицании  и  зашагала  дальше:
–  Для  маньяков  ещё  слишком  рано.
Слова  прозвучали  как-то  не  слишком  уверенно,  откуда  ей  было  знать,  когда  для  маньяков  рано,  а  когда  нет?  Нервы  дёрнулись  и,  поддавшись  соблазну,  Маша  всё-таки  чуть-чуть  ускорила  шаг,  но  таким  образом,  чтобы  это  выглядело  само  собой  разумеющим.
Ветер  неожиданно  стих,  перестал  шелестеть  кронами  деревьев,  и  в  возникшей  тишине  эхом  отдались  цокающие  шаги  студентки,  к  которым  примешивалось…
Девушка  резко  остановилась,  будто  налетев  на  невидимую  стену,  и  оглянулась  через  плечо.  Какая-то  женщина  спешила  следом  за  ней.  Маша  отступила  в  сторону  с  её  дороги,  прижалась  к  стене  здания  плечами,  но  сразу  же  отдёрнулась  и,  заведя  руки  за  спину,  стряхнула  пыль,  пробормотав  в  полтона:
–  Чёрт…
Женщина  прошла  мимо,  даже  не  замедлив  шага  и  не  обратив  на  девушку  никакого  внимания.
–  Это  хорошо, – проследив  за  ней  глазами,  постановила  студентка.  И  в  ту  же  секунду  с  обеих  сторон  тротуара  неожиданно  пошли  люди,  словно  прорвалась  какая-то  преграда,  сдерживающая  их  прежде.
Маша  постояла  несколько  минут  возле  стены  и  тоже  влилась  в  этот  поток,  спешащих  куда-то  существ.  Чувство  странного  наблюдения  пропало,  но  оно  оставило  после  себя  неприятный  осадок.
–  Вот  доберусь  до  дома,  и  всё  будет  в  порядке, – пробормотала  студентка  себе  под  нос  и  заспешила  к  уже  видневшейся  вдали  многоэтажке,  где  жила  втроём  с  матерью  и  младшей  сестрой  Катей.
Какой-то  парень  совсем  не  галантно  толкнул  её  в  плечо  и,  не  извиняясь,  двинулся  дальше,  девушка  хотела  возмутиться,  но  быстро  передумала  и  зашагала  вперёд.  Переходя  проезжую  часть,  она  не  забыла  предварительно  оглядеться  по  сторонам  в  поисках  машины,  но  оживлённого  автомобильного  движения  в  их  районе  не  наблюдалось  практически  никогда.
Студентка  кое-как  добрела  до  своего  подъезда  и  бесстрашно  шагнула  прямо  в  темноту,  где  уже  давным-давно  не  горела  лампочка.  Навстречу  неожиданно  вышел  странный,  квадратный  мужик  пугающей  наружности  и  ростом  под  два  метра.  Маша  вздрогнула,  едва  не  вскрикнула  и  вжалась  в  стену,  готовясь  бить  каблучком  в  колено  или  голень  и  визжать,  но  мужчина  прошёл  мимо  неё,  почёсывая  щетину  на  короткой  шее.  Боязливо  поёжившись,  девушка  скользнула  в  лифт,  пробормотав:
–  Кто  только  у  нас  не  ходит, – после  чего  ткнула  в  кнопку  своего  предпоследнего  этажа  и  попыталась  успокоиться.  Сейчас  она  зайдёт  в  квартиру,  и  нервничать  больше  не  придётся,  просто  не  о  чём  будет.  Она  упадёт  на  кровать  и  заснёт  мёртвым  сном.
Лампочка  лифта  мигнула  или  это  студентка  моргнула?  Маша  подняла  глаза  на  источник  света,  и  он  словно  в  подтверждение  мигнул  снова,  механизм,  находящийся  на  крыше,  пробуксовал  в  отсутствие  электричества.
Девушка  протянула  руку  к  циферблату,  чтобы  остановить  лифт  и  выйти,  но  в  ту  же  секунду  лампочка  погасла  окончательно  и  лифт  встал  на  месте.  Студентка  не  сдержалась  тягостно  произнеся:
–  Чёрт…  попала…
Электричество  в  их  доме  выключали  регулярно,  ссылаясь  на  плохую  проводку,  сбои  подачи  с  электростанции,  ремонт,  да  на  всё,  что  угодно,  хотя  девушка  подозревала,  что  причина,  скорее  всего,  крылась  в  том,  что  таким  образом  власти  экономили  городской  бюджет.
Маша  несколько  секунд  постояла  в  кромешной  темноте  совершенно  неподвижно,  а  потом  привалилась  к  стене,  с  трудом  сдерживаясь,  чтобы  не  сползти  на  слишком  грязный  для  этого  пол.
–  Не  везёт…  жди  теперь…  я  не  хочу  тут  спать,  но  я  чертовски  хочу  спать…
Девушка  присела  на  корточки,  забившись  в  угол  тёмного  лифта,  и  закрыла  глаза.  Клаустрофобией  она  не  страдала,  но  сидеть  тут  всё  же  было  очень  неприятно.  С  досады  студентка  долбанула  локтём  в  стену  и  пробурчала  себе  под  нос  что-то  не  вполне  цензурное,  частично  из-за  того,  что  застряла,  а  также  из-за  того,  что  ударила  слишком  сильно,  и  локоть  этого  не  принял  как  должно.
–  Давно  пора  на  них  в  суд  подать.
Из  последних  сил  стараясь  не  отрубиться  в  этом  антисанитарном  месте,  где  на  полу  валялись  окурки  сигарет,  а  стены  были  исписаны  надписями,  разной  степени  цензурности,  Маша  забубнила  себе  под  носик:

Из  света  во  тьму,  из  года  в  год,
Незримый  корабль  по  небу  плывёт…

Неожиданно  лифт  ожил,  зажёгся  свет.  Девушка,  оборвала  саму  себя  и  подскочила  на  ноги,  лихорадочно  тыкая  в  кнопку  открытия  дверей,  которые  неохотно,  но  открылись.  Выскочить  на  первый  попавшийся  этаж  и  пройти  оставшийся  путь  по  лестницам  казалось  студентке  лучшей  альтернативой,  нежели  ехать  в  этом  ненадёжном  подъёмнике.
Благо  лестничные  переходы  оказались  почти  пусты.  Лишь  на  самом  последнем  из  них  сидел  и  курил  знакомый  студентке  парень,  живущий  в  квартире  под  ними.  При  приближении  Маши  он  поднял  глаза,  коротко  кивнул  девушке  и  снова  погрузился  в  свои  мысли.


Маша  прикрыла  входной  дверью  и  тяжело  опустилась  на  входной  стул,  подняла  глаза  на  младшую  сестру,  что  впустила  её  в  квартиру  и  спросила  вместо  приветствия:
–  Ну,  чего  смотришь?
–  Ужасно  выглядишь, – критично  заметила  Катя,  она  была  младше  всего  на  полтора  года,  да  и  отношения  у  них  с  сестрой  сложились  достаточно  вольные.  По  крайней  мере,  за  подобный  “комплемент”  оплеухи  младшей  сестре  от  старшей  можно  было  не  ждать.
–  Сама  знаю, – буркнула  студентка  и  сладко  потянулась,  после  чего  поделилась  с  сестрой  своими  планами  на  ближайшее  будущее, – Сейчас  посплю,  и  всё  будет  в  порядке.
–  Э-э-э… – потянула  школьница.
–  Что? – верно  почуяв  подвох,  спросила  Маша.  Её  сестра  кисло  улыбнулась:
–  Ма  просила  тебя…
–  А  ты  этого  сделать  не  можешь? – недослушав,  перебила  студентка,  настроение  и  без  того  не  лучшее  в  связи  с  явным  недостатком  сна  ухудшалось  почти  вертикальной  линией.
–  Ну,  у  меня  свидание,  и  я  на  него  уже  почти  опоздала…
–  Свидание? – переспросила  студентка,  потом  закрыла  глаза  и  снова  их  открыла,  с  омерзением  стащила  с  ног  так  надоевшие  кожаные  сапоги  и  спросила, – Так  чего  просила  ма?
–  Ма  сегодня  вынуждена  задержаться  на  работе  и  потому  никак  не  успеет  сходить  в  больницу  к  тёте  Свете,  а  ей  надо  отнести  продукты  и  поговорить  полчасика,  пока  посещения  ещё  разрешены.
–  И,  разумеется,  это  она  поручила  именно  мне? – с  сомнением  спросила  Маша,  на  что  её  сестра  утвердительно  кивнула.
Студентка  помолчала  несколько  секунд,  потом  с  явным  напряжением,  ломая  что-то  в  своём  и  без  того  уставшем  организме,  встала  и,  смотря  прямо  в  глаза  Кате,  спросила:
–  Скажи,  сестрица,  почему  я  тебе  не  верю?
–  Но,  Маш… – отводя  взгляд,  начала  школьница.
Не  слушая  возражений,  студентка  шагнула  к  сестре,  взяла  её  за  плечи  и  заставила  посмотреть  глаза  в  глаза:
–  Я  может  и  сонная,  но  не  дура.  Так  кому  ма  поручила  отнести  продукты?
–  Ну…
–  Как  я  понимаю,  это  поручили  тебе, – констатировала  Маша.
–  Да…  но  Маш…
–  Что  “Маш”!?  Я  вторые  сутки  без  сна!  Меня  только  что  заперли  в  тёмном  лифте,  из  которого  я  еле  выбралась!  А  теперь  ты  ещё  хочешь,  чтобы  я  снова  шла  на  эту  треклятую  улицу?! – не  выдержав,  взорвалась  студентка,  её  сестра  вжала  в  плечи  голову  и  провела  кончиками  босой  ноги  по  полу.
–  Ну…  понимаешь  в  чём  дело,  я  –  горю,  мне  нельзя  не  прийти  ещё  и  на  это  свидание,  он  меня  тогда  точно  бросит.
Маша  выпустила  её  плечи,  минуту  раздумывала,  после  чего  спросила  с  явным  сомнением:
–  А  так  ли  тебе  нужен  такой  парень,  что  бросит  тебя,  если  ты  не  придёшь  на  пару-тройку  свиданий  по  уважительным  и  не  зависящим  от  тебя,  между  прочим,  причинам?
–  Кто  бы  говорил,  у  самой  и  того  нет, – разобиделась  Катя.  Студентка  просверлила  её  таким  пронзительным  взглядом,  что  школьница  мгновенно  пожалела  о  своих  словах,  но  исправить  ситуации  так  и  не  успела.  Маша  прекратила  убивать  её  взглядом,  буркнув:
–  Ладно,  делай,  как  знаешь.
–  Так  ты  сходишь  к  тёте  Свете?
–  Если  не  засну.
–  Продукты  в  холодильнике,  в  зелёном  пакете,  выпей  кофе,  прими  душ  и  ты  будешь в  полном  порядке… – засуетилась  Катя.
–  Лучше  беги  на  своё  свидание,  пока  я  не  передумала, – пасмурно  поторопила  студентка.
–  Ты  лучшая  сестра  на  свете, – горячо  произнесла  школьница,  обнимая  старшую  сестру,  и  чмокая  её  в  щёку, – Можно  одолжить  у  тебя  те  духи  с  запахом  жасмина?
Студентка  посмотрела  на  невинно  улыбающуюся  сестру  и,  тяжело  выдохнув,  произнесла:
–  Бери,  что  уж  с  тобой  поделать…  но  про  серьги  со  звёздочками  даже  не  заикайся  –  не  дам.
Катя  её  даже  не  дослушала,  сразу  же  рванулась  в  комнату  сестры,  а  оттуда  в  коридор  и  к  двери  на  ходу  ещё  раз  произнеся:
–  Ты  самая-самая  лучшая!
–  Не  забывай  об  этом… – сонно  отозвалась  Маша  и  попыталась  сосредоточиться  на  том,  чтобы  не  заснуть.
Хлопнула  закрывающаяся  входная  дверь.  Девушка  добрела  до  неё,  повернула  ключ  в  замочной  скважине  и  неторопливо  направилась  в  ванную  комнату.  Кое-как  выползя  из  узких  в  обтяжку  штанов,  студентка  стащила  через  голову  блузу,  посмотрела  на  себя  в  зеркало  и  пробормотала,  скривив  губы:
–  А,  Катя,  была  не  так  уж  далека  от  истины,  действительно  жуткое  зрелище,  но  тут  уж  ничего  не  поделаешь,  без  сна  такое  не  исправить,  хоть  тонну  косметики  наложи.
Стащив  с  себя  последнюю  одежду,  Маша  влезла  в  ванну  и  включила  душ.  Чтобы  не  заснуть  под  ударами  тёплых  капелек  воды  даже  не  решилась  сесть  на  дно  ванной.
–  Чёрт,  так  я  точно  не  проснусь… – поморщившись,  пробормотала  девушка,  после  чего  явно  неохотно  протянула  руку  и  резко  крутанула  на  максимум  вентиль  холодной  воды…
Сперва  душ  стал  освещающим,  а  потом  и  вовсе  ледяным.  С  трудом  сдержав  бранные  слова,  студентка  вытерпела  минуту  и,  выключив  воду,  стала  торопливо  вытираться.  Всё  ещё  стуча  зубами,  нацепила  халат  и  вышла  в  коридор.
–  Господи,  кто  выдумал  холодную  воду? – Маша  пошмыгала  в  тапочках  на  кухню.  Там  с  подозрением  заметила,  что  кое-кто  предусмотрительно  подогрел  чайник  и  поставил  пакет  с  кофе  на  стол.  Продолжая  мозговать  над  проблемой  излишне  самоуверенной  и  наглой  сестры,  студентка  стала  наводить  бодрящий  напиток.
В  ванной  капнула  вода.  Девушка  покосилась  в  сторону  двери.  Вспомнила,  что  закрыла  кран  достаточно  плотно  и  нахмурилась.  Вода  капнула  снова.  Студентка  в  халате  на  голое  тело  и  с  чашкой  кофе  в  руках  направилась  в  сторону  ванной.  Из  крана  действительно  капала  вода.
–  Засорился  что  ли? – вслух  предположила  Маша,  после  чего  открыла  кран  и  снова  закрыла.  Постояв  и  убедившись,  что  капать  он  больше  не  думает,  девушка  пошла  собираться.
Вместо  сапог  на  каблуках  студентка  надела  на  этот  раз  свои  самые  удобные  ботинки.  Болотные  штаны  в  обтяжку,  сменились  более  свободными  джинсами,  мягкая  блуза  с  рукавами,  простенькой  майкой  на  тонких  бретельках,  под  которую  Маша  даже не  потрудилась  надеть  лифчик  исходя  из  принципа: “ А  кому  не  нравится  моя  небольшая  грудь,  пусть  не  смотрят ”.  Подготовившись,  таким  образом,  к  “особо  важному”  поручению  девушка  достала  из  холодильника  зелёный  пакет  и  направилась  к  двери  квартиры.
По  привычке,  посмотрев  перед  выходом  из  квартиры  в  “глазок”,  студентка  уже  протянула  руку,  чтобы  отпереть  дверь,  когда  из  ванной  донёсся  звук  капающей  воды.  Затормозив  движение  в  полу-фазе,  Маша  прислушалась.  Вода  капнула  снова.
–  У  меня  что-то  с  ушами? – с  подозрением  спросила  девушка,  потом  оглянулась  через  плечо  и  прямо  так,  не  снимая  обувки,  прошла  в  ванную.
Несколько  минут  студентка  ждала,  пока  капнет  очередная  капля,  но  она  почему-то  вовсе  не  собиралась  капать.  Мотнув  головой,  Маша  поправила  волосы  и  пошла  к  двери  квартиры.
Свет  в  коридоре  погас…
–  Это  становится  уже  не  смешно, – произнесла  девушка,  в  потёмках  нащупала  ключ  и,  не  забыв  пакет  с  продуктами,  выбралась  на  лестничную  площадку,  там  студентка  заперла  квартиру  и  направилась  по  тёмной  лестнице,  идя  по  памяти,  ибо  видимость  была  на  нуле.
В  темноте  прямо  на  её  пути  неожиданно  двинулась  красная  точка.  Маша  резко  встала  на  месте.  Точка  переместилась,  сделала  движение  вверх-вниз,  и  только  тут  стало  понятно,  что  это  просто  кончик  тлеющей  сигареты,  которую  держал  тот  самый  парень,  с  которым  девушка  столкнулась  совсем  недавно,  направляясь  в  квартиру.
–  Чёрт,  ты  меня  напугал, – произнесла  студентка,  облегчённо.
–  Зачастили  нынче  с  выключением  электричества, – отозвался  юноша  и  снова  затянулся.  Маша  проскользнула  мимо  него  и  заспешила  по  тёмным  лестницам  вниз.


Выбравшись  на  улицу  ранним,  осенним  вечером  Маша  невольно  прищурила  глаза  от  яркого  света,  ещё  не  зашедшего  солнца,  и  прикрыла  их  рукой,  замирая  на  месте.
На  скамеечке  перед  подъездом  сидели  бабки  и  рассказывали  друг  другу  последние  сплетни,  а  также  делились  мыслями  относительно  многочисленных  сериалов,  которые  каждая  из  них  смотрела.
Благополучно  пропустив  весь  этот  бред  мимо  ушей,  девушка  заспешила  к  своей  цели.  Больница,  в  которой  лежала  тётя  Света,  находилась  достаточно  близко,  и  идти  пешком  до  неё  было  намного  проще  и,  что  главное,  быстрее,  чем  ехать  на  муниципальном  транспорте.
–  Вот  я  и  на  улице  опять, – самой  себе  произнесла  студентка  и  неожиданно  вновь  почувствовала,  что  за  ней  наблюдают.
Резко  обернувшись,  Маша  увидела,  что  все  три  старушки  на  скамейке  прекратили  говорить  и  смотрят  на  неё,  причём  такими  взглядами,  словно  готовы  освежевать  и  съесть  её  сию  же  минуту.
От  неожиданности  девушка  моргнула  и  вдруг  увидела  вновь  тех  самых  бабок,  обсуждающих  сериалы  и  даже  не  смотрящих  в  её  сторону.
–  Примерещится  же… – буркнула  студентка,  поёживаясь,  после  чего  заметила, – Всё  же  спать  надо  регулярно.
Направив  свои  стопы  в  сторону  больницы,  Маша  попыталась  прогнать  сон,  вышло  не  очень  успешно.  Позёвывая,  девушка  перешла  дорогу  и  направилась  по  тротуару,  вдоль  которого  были  высажены  деревья  постепенно  избавляющиеся  от  листвы  и  добавляющие  мусору  на  городские  улицы.
–  Я  сейчас  похожа  на  них, – вслух  произнесла  студентка,  шагая  всё  медленнее  и  медленнее.
Вечерело.  Маша  сладко  зевнула,  кажется  лишь  на  миг,  прикрыла  глаза…  вновь  их  открыла  и  неожиданно  заметила,  что  тени  стали  гуще  и  плотнее,  а  света  заметно  уменьшилось,  к  тому  же  сама  она  вовсе  никуда  не  идёт,  а  преспокойно  стоит  возле  дерева  с  пакетом  в  руках  и  буквально  спит  стоя.
–  Чёрт  подери!  Я  же  так  опоздаю! – воскликнула  девушка  и  перешла  от  бездействия  сразу  же  на  бег.  Покосившись  на  часы,  дабы  узнать,  сколько  у  неё  ещё  времени  в  запасе,  девушка  тут  же  запнулась  о  трещину  в  тротуаре  и  упала…
Колени  отозвались  тупой  болью,  так  же  как  и  рука,  выставленная  перед  собой,  предотвратившая  полное  и  окончательное  падение  лицом  о  камень.  Маше  захотелось  завыть  от  нахлынувшей  боли  и  обиды,  но  почему-то  звуки  не  вышли  из  горла.  Мир  заволокла  какая-то  странная,  мутная  поволока.
–  Эй,  с  тобой  всё  в  порядке?
Студентка  неожиданно  осознала,  что  по-прежнему  стоит  на  четвереньках  и  поспешила  сесть  на  пятую  точку,  после  чего,  подняв  глаза,  она  нашла  того,  кто  задал  ей  этот  вопрос.  Глаза  сначала  выхватили  силуэт,  и  лишь  потом  Маша  увидела  лицо  с  огромными  зубами,  жёлтыми  глазами,  и  серой  кожей,  туго  натянутой  на  кости.
С  большим  трудом  подавив  вскрик  ужаса,  девушка  пару  раз  безмолвно  хлопнула  ртом,  а  потом  отрывисто  кивнула:
–  Да,  я  в  порядке…  кажется…
–  Парень  есть? – прямо  спросил  вурдалак,  на  глазах  изумлённой  студентки  превращаясь  в  самого  обычного  и  совершенно  незнакомого  юношу.
–  Да, – не  задумываясь  и  секунды,  соврала  студентка.
–  К  нему  спешишь?
–  Да, – вновь  солгала  Маша.
–  Везёт  ему… – пробормотал  парень  и  спросил, – Так  с  тобой  всё  в  порядке?
–  Да,  да, – уже  более  оживлённо  закивала  девушка.
Юноша  протянул  руку,  предлагая  помочь  подняться.
–  Я  сама… – сказала  студентка…  и  автоматически  приняла  помощь,  после  чего,  оказавшись  на  ногах,  сконфузилась  и  выдавила, – Спасибо,  я  пойду…
–  Ну  ладно… – неохотно  произнёс  юноша  и  первым  отошёл.  Студентка  проследила  за  ним  взглядом,  потом  отряхнула  джинсы  и,  сжав  обеими  руками  ручки  сумки,  произнесла:
–  У  меня  точно  едет  крыша.  Сейчас  сбегаю  в  больницу,  потом  домой  и  сразу  спать  часов  двенадцать  и  плевать  на  завтрашние  занятия.
Находящийся  уже  очень  далеко  юноша  неожиданно  обернулся,  словно  услышал  его  бормотание  и  подмигнул  ей  жёлтым  глазом.  Маша  улыбнулась  ему  в  ответ  краешками  губ,  хотя  хотелось  упасть  в  обморок.
–  Это  всё  галлюцинации,  такой  чертовщины  на  самом  деле  не  бывает…  ведь  не  бывает,  да?
Незнакомец  скрылся  за  углом  здания,  мимо  девушки  одна  за  другой  проехали  три  крытые  фуры  с размалёванными  на  боках  логотипами  какой-то  фирмы  по  производству  электроники.  Губы  сами  собой  прошептали:

Невидим  для  глаза,  бесшумен  как  знак,
Он  вечно  летает,  в  небесных  садах…

Мотнув  головой,  студентка  согнала  с  себя  очередное  наваждение  и  зашагала  к  больнице:
–  Вот  привязалось  то…  кажется  эти  стихи  о  безумье.  Если  так,  то  оно  мне  реально  светит  из-за  поворота…
То,  что  из-за  поворота  сразу  выехала  машина  с  включёнными  фарами,  почему-то  вовсе  не  удивило  Машу,  она  просто  устало  улыбнулась  и  поплелась  дальше.


Прорвавшись  через  мелкие  формальности,  Маша  поспешила  в  уже  знакомую  одиночную  палату,  где  лежала  сестре  её  матери  –  тётя  Света.  Зайдя  внутрь,  девушка  как  можно  более  весело  махнула  женщине  рукой:
–  Здравствуйте!
–  Здравствуй  и  ты, – улыбнулась  Светлана,  отвлекаясь  от  раскрытой  книги,  что  лежала  на  её  коленях.
–  Я  принесла  продукты.
–  Очень  любезно  с  твоей  стороны, – заметила  женщина  и,  понизив  голос,  поделилась, – А  то  на  больничном  питанье  ноги  протянуть  недолго.
–  Да  уж,  понимаю.  Как  вы  себя  чувствуете? – вежливо  и  участливо  поинтересовалась  студентка,  усаживаясь  на  стул, – Извините,  что  так  поздно,  просто  я  только  недавно  вернулась  домой.
–  Ничего  страшного  мне  приятно,  что  ты  зашла.  Дела  у  меня  начинают  выправляться,  врачи  говорят,  что  через  день-другой  я  могу  перейти  на  домашнее  лечение.
–  Очень  хорошо, – улыбнулась  Маша.
–  Ты  упала? – неожиданно  спросила  Светлана,  указывая  на  джинсы.  Девушка  сама  посмотрела  на  джинсы  и  вдруг  обратила  внимание,  что  на  коленях  они  слегка  побурели.
–  Не  заметила  даже… – вслух  подумала  студентка  и  поспешно  спохватилась,  кивнула  тёте, – Да…  споткнулась  на  улице…
–  До  крови  содрала  кожу  и  даже  не  заметила,  эх,  молодость,  молодость… – женщина  покачала  головой  и  с  усмешкой  необычайно  проницательно  поинтересовалась, – Ты,  когда  в  последний  раз  спала?
Маша  удивлённо  моргнула,  потом  пожала  плечами  и  беззаботно  произнесла:
–  Суток  двое  или  уже  трое  назад.  Это  так  заметно?
–  Да,  ты  немного  рассеянная.
–  В  самом  деле? – смутилась  студентка.
–  Не  беспокойся  о  таких  мелочах,  я  всё  равно  рада,  что  ты  забежала  меня  навестить, – улыбнулась  Светлана  и  спросила, – Как  я  понимаю,  за  эти  двое  суток  ты  так  и  не  присела?
–  Ну  да…
–  Опрометчиво  с  твоей  стороны,  юная  леди.
Девушка  запунцевалась  кончиками  ушей,  пожала  плечами  и,  оправдываясь,  произнесла:
–  Знаю,  но  просто  всё  так  складывается,  что  спать  или  просто  передохнуть  совсем  некогда.
–  Парни,  вечеринки,  танцы  до  утра,  еда  на  скорую  руку  и  учёба,  учёба,  учёба,  а  потом  снова  парни,  вечеринки  и  танцы? – усмехнулась  женщина  с  какой-то  тёплой  ностальгией  в  голосе,  погружаясь  в  свои  собственные  воспоминания.
–  Типа  того…
–  Как  знакомо,  в  чём-то  мир  никогда  не  изменится.
–  Да,  наверное…
–  Надеюсь,  хоть  сегодня  ты  планируешь  поспать? – меняя  тему,  спросила  больная.
–  Да,  конечно, – быстро  кивнула  студентка, – Ещё  одного  дня  без  сна  я  уже  точно  не  переживу.
Светлана  улыбнулась:
–  Ладно,  беги  уж  домой,  выспись,  а  я  пока  посмотрю,  что  ты  мне  тут  принесла.
–  Хорошо,  скорей  выздоравливайте, – напоследок  произнесла  Маша,  поднимаясь  со  стула,  и  выскользнула  из  палаты.
Переведя  дыхание,  девушка  пошла  по  коридору.  Разговаривать  с  тётей  было  намного  сложнее,  чем  с  матерью.  Если  утаить  некоторые  нежелательные  подробности  от  матери  было  относительно  легко,  то  от  тёти  Светланы…
–  Понимаю,  почему  Катя  её  побаивается  и  пытается  свалить  походы  к  ней  на  меня, – усмехнулась  студентка, – Есть,  что  скрывать  видимо.  Интересно  что?  Надо  будет  её  как-нибудь  попытать  на  досуге.  Выяснить,  например,  кто  её  новый  парень…  наверняка  он  старше  её,  учится  в  университете…
Маша  поняла,  что  говорит  свои  мысли  вслух  лишь  тогда,  когда  проходящая  мимо  медсестра  неодобрительно  посмотрела  на  неё.
–  Это  же  больница,  а  я  тут  шумлю… – спохватилась  девушка  и  сконфуженно  улыбнулась  женщине,  заспешив  к  лестнице,  где  спустилась  вниз  и  вышла  на  улицу.


Ночь  неумолимо  отбирала  права  у  сопротивляющегося  из  последних  сил  дня.  Главный  воитель  светлого  времени  суток  –  солнце  –  уже  отступил  за  горизонт,  и  потому  ночная  тьма  всё  вольготней  и  вольготней  растекалась  по  улицам.
Маша  заспешила  домой,  засыпая  буквально  на  ходу.  То  и  дело  зевая,  она  шагала  и  шагала,  не  смотря  по  сторонам,  да  по  большому  счёту  сейчас  ей  было  безразлично  всё  происходящее  вокруг.  Одни  только  колени  побаливали,  не  давая  забывать  о  себе.  Кровь  засохла,  склеив  джинсы  и  ногу,  это  мешало  идти.  Плюнув  на  боль,  которая  обязательно  должна  была  последовать,  девушка  остановилась,  нагнулась  и  дёрнула  джинсы  от  ноги.  Краем  уха  услышала  тихий  звяк,  выпавшего  из  кармана  на  дорогу  ключа.
–  Чёрт…  ещё  потерять  не  хватало…
Студентка,  не  распрямляясь,  сделала  шаг  в  бок,  протянула  руку,  хватая  ключ,  не  видя  и  не  слыша  ничего  вокруг  себя,  занятая  одними  лишь  своими  засыпающими  мыслями…
Неожиданно  близко  раздался  истошный,  резкий  визг  шин.  Маша  вскинула  голову  и  в  ту  же  секунду  ослепла  от  фар,  выплеснувших  свет  прямо  ей  в  лицо…
Удара  как  такового  девушка  почти  не  почувствовала,  лишь  сдавленно  вскрикнув,  отлетела  на  тротуар,  прокатилась  по  нему  кубарем  и  неподвижно  замерла,  судорожно  сжимая  в  кулачке  ключ.
–  Господи!  Ты  сбил  её!
–  Вижу!
–  Надо  отвести  её  в  больницу…
–  Мне  не  нужны  проблемы!
–  Но  она…
–  Забей,  сама  под  колёса  полезла  –  дура!
Этот  разговор  студентка  слышала  словно  издалека,  лежа  на  остывающем  асфальте  и  смотря  в  тёмное  небо.  Вновь  скрипнули  шины,  и  машина  поспешила  укатить  в  неизвестном  направлении.
Неподвижно  лежа  на  тротуаре,  Маша  почувствовала  текущую  из  рассечённой  на  лбу  кожи  кровь  и  криво,  болезненно  усмехнулась,  медленно  пробормотав:

Ребёнок  рассвета,  святое  дитя,
Стремится  ко  мраку,  теряя  себя…  бля…

После  чего  девушка  собралась  с  силами  и  попробовала  сесть,  но  тело,  уставшее  за  эти  безумные,  бессонные  дни  подвело  её.  С  тяжёлым  стоном  студентка  вновь  упала  на  тротуар,  скрючилась,  закрыла  глаза…


Маша  не  знала,  сколько  лежала  вот  так,  но  постепенно  она  начала  погружаться  в  дрёму-фантазию.  Такую  странную  и  муторную,  что  даже  не  разобрала  сперва,  что  это  в  реальности  её  кто-то  окликнул,  а  потом  тронул  за  плечо.  Потом  этот  кто-то  склонился  и  воскликнул  на  удивление  знакомым  и  до  боли  в  ушах  звонким  голосом:
–  Маш?!
Студентка  с  трудом  открыла  глаза  и  посмотрела  на  свою  младшую  сестру,  болезненно  пробурчав:
–  Не  ори  ты  так…
–  Маш,  что  с  тобой?
Не  слыша  вопроса  адресованного  к  себе  и  пребывая  по-прежнему  в  дурмане  полусна,  Маша  спросила:
–  Ты  чего  тут  делаешь?
–  Я  то  тут  причём?  Это  у  тебя  надо  спрашивать.  И  почему  у  тебя  такой  вид,  будто  тебя  сбила  машина?
–  Потому  что  она  меня  действительно  сбила,  разве  не  ясно? – вспылила  студентка,  поднимая  руку  к  лицу,  трогая  рассечённый  лоб.
–  Маш!
–  Чёрт,  просила  же  –  не  ори, – поморщилась  Маша  и  рывком  села,  почувствовала  нахлынувшую  дурноту  и  сжала  руками  голову.
Катя  что-то  говорила,  студентка  попробовала  сосредоточиться  на  её  словах,  подняла  взгляд  и  неожиданно  стоящего  позади  сестры  Макса  –  своего  бывшего  парня.  Миг  Маша  переваривала,  а  потом  с  подозрительностью  и  недоверием  в  ясности  своего  рассудка  спросила:
–  А  ты  чего  здесь  делаешь?
Юноша  открыл  рот,  но  ничего  не  сказал,  так  же  как  и  школьница,  старательно  отводящая  взгляд  в  сторону.  Ответ  сам  родился  в  голове  студентки.  Она  неожиданно  резко  оттолкнула  от  себя  руки  сестры,  посмотрела  сперва  на  неё,  потом  на  юношу  и  вновь  на  неё,  после  чего  спросила  холодным  тоном:
–  Это  на  свидание  с  ним  ты  опаздывала?
–  Да…  понимаешь…  я  хотела  тебе  сказать… – начала  оправдываться  Катя,  но  так  и  не  успела  договорить,  потому  что  её  старшая  сестра  перебила:
–  И  как  давно  вы  встречаетесь?
–  Ну…  давай  поговорим  чуть  позже,  сперва  надо  позаботиться…
–  Я  спросила! – зло  пресекла  Маша,  часто  дыша  и  чувствуя  такую  тяжесть  внутри,  что  все  прочие  чувства,  включая  ноющее  тело,  отступили  куда-то  далеко-далеко.
–  Сразу  же  после  того,  как  мы  с  тобой  расстались, – неожиданно  влез  в  разговор  до  сих  пор  молчащий  Макс.
–  Ах…  вот  оно  как…  присмотрел  себе  подружку  помоложе,  любитель  жасминовых  девушек? – ядовито  хмыкнула  студентка.
–  Маш… – попробовала  вставить  словечко  Катя.
–  Что  “Маш”?!  Проваливай  отсюда! – почти  выкрикнула  Маша  и  отвернулась,  а  потом  подумала  и  добавила, – Оба  проваливайте.
–  Но  у  тебя  кровь,  ты  хоть  подняться  можешь? – школьница  протянула  руку,  коснулась  пальцами  щеки  сестры.
–  Я  сказала:  проваливайте, – повторила  студентка  уже  с  меньшей  обидой  и  злобой  в  голосе.
–  Кать,  пошли,  она  не  хочет  нас  сейчас  видеть, – мотнул  головой  юноша.
–  Если  хочешь,  иди,  а  я  сестру  в  таком  состоянии  на  улице  не  брошу! – крикнула  на  него  школьница,  после  чего  подползла  к  студентке  на  коленях  ближе,  слегка  обняла  и  произнесла  таким  жалобным  голосом,  в  котором  слышались  недалёкие  слёзы, – Давай  же,  вставай,  пошли  домой…
Маше  вдруг  стало  всё  равно,  встречаются  её  бывший  парень  с  её  сестрой  или  нет,  сбила  её  машина  или  нет,  умрёт  она  тут  сию  минуту  или  нет.
–  Чёрт  подери  этих  женщин,  не  поймёшь,  что  они  хотят! – бросил  Макс  с  лёгким  раздражением  в  голосе  и,  подойдя,  наклонился  к  студентке,  пропустил  руки  под  её  телом  и  поднял  девушку  в  воздух.  Маша  поморщилась  от  боли,  но  ничего  не  произнесла,  почувствовала  столь  знакомые,  сильные  руки,  ощутила  приятное  тепло  и  тоску  по  прошлому  чувству.
–  Её  надо  отнести  в  больницу, – произнесла  Катя,  суетясь  вокруг  сестры,  едва  сдерживая  слёзы.
–  Не  нужно, – вмешалась  сама  пострадавшая  и  добавила, – У  меня  всё  цело,  просто  ушиблась,  устала  и  хочу  спать.
–  Ладно-ладно,  как  скажешь,  тогда  пошли  скорее  домой.


Она  лежала  на  кровати  под  одеялом,  укутанная  сестрой  и  матерью,  и  смотрела  в  потолок.  Свет  в  комнате  был  выключен,  дверь  плотно  прикрыта,  но  Маша  итак  знала,  что  ни  сестра,  ни  мать,  ни  даже  её  бывший  парень  не  спят,  они  сидят  на  кухне  и  негромко  говорят  друг  с  другом.  О  чём?  О  ней  конечно,  о  жизни,  о  превратностях  судьбы…
–  Он  не  такой  уж  плохой…  просто  обидно,  что  он  не  со  мной,  а  с  моей  сестрой, – произнесла  девушка  самой  себе  и  прикрыла  глаза,  но  в  ту  же  секунду  снова  их  открыла, – Чёрт  спать  совсем  не  хочется,  а  ведь  весь  день  хотела…
Полежав  ещё  несколько  томительно  долгих  минут,  она  всё-таки  пробормотала  последнюю  строчку  стишка:

Корабль  без  цвета,  корабль  в  ночи,
Корабль  бессмертья  проклятой  души.

С  трудом,  морщась  от  боли,  девушка  переборола  себя  и,  свесив  ноги  села  на  кровати.
–  Если  тут  кто  и  проклят  то  это  я…
Покачиваясь  на  плохо  слушающихся  ногах,  студентка  всё  же  смогла  встать  и  побрела  в  коридор.  Из-под  двери  кухни  выбивался  свет.  Маша  прошла  к  ней,  бесшумно  открыла.  Её  мать,  сестра  и  бывший  парень  стояли  к  ней  спинами  возле  духовки  и  что-то  обсуждали.
Девушка  прислушалась:
–  Одно  бедро  прямо  сейчас  запечём  в  фольге,  а  остальное  заморозим, – каким-то  неправильным,  пугающим  голосом  произнесла  её  мать.
–  И  я  возьму  её  серёжки  со  звёздочками, – добавила  Катя.
–  Они  мне  всегда  нравились, – усмехнулся  Макс  и  потрепал  школьницу  по  голове,  серой  косматой  лапой  с  большими,  чёрными  когтями.
–  Кстати,  а  вот  и  она! – мать  Маши  обернулась  к  замершей  в  дверном  проёме  девушке  и  улыбнулась  пастью  полной  острейших  клыков.
–  Сестрёнка! – вурдалак,  который  обладал  голосом  и  замашками  её  сестры  прыгнул  к  оцепеневшей  студентке,  схватил  за  плечи  и  стал  трясти,  крича, – Маш!  Маш!  Маш!!!
Девушка  резко  села,  невзирая  на  кольнувшую  тело  боль,  и  открыла  глаза,  расширенными  зрачками  быстро  оглядела  свою  спальню,  увидела  возле  себя  сестру,  самую  обычную,  а  не  в  образе  вурдалака  и  облегчённо  выдохнула,  поинтересовавшись:
–  Чего  тебе?
–  Ты  меня  слышишь? – обеспокоено  спросила  Катя.
–  Да…  прекрасно  слышу,  так  чего  тебе? – повторила  вопрос  Маша.
–  Ну,  тебе,  наверное,  приснился  кошмар,  ты  кричала  во  сне,  а  я  как  раз  проходила  мимо  и…
–  В  самом  деле? – переспросила  студентка  и  легла,  откинувшись  головой  на  подушку, – У  тебя  никогда  не  получится  меня  обмануть.  Шла  бы  лучше  поспала,  завтра  тебе  в  школу.  Я  –  не  тяжелобольная  которой  нужна  сиделка.
Школьница  покраснела,  быстро-скомкано  пробормотала:
–  Извини,  я  беспокоилась…  правда…
–  Знаю.  Но  со  мной  всё  в  порядке.  Макс  ушёл?
–  Да…  сказал,  что  ещё  зайдёт,  завтра… – Катя  закусила  губу, – Ты  очень  сильно  на  меня  сердишься?
–  Нет…  извини  за  то,  что  я  наговорила  тогда,  на  улице…
–  Я…  ничего  страшного…  я  понимаю,  мне  стоило  сказать  о  том,  что  мы  с  ним  встречаемся  раньше… – школьница  замялась.
Маша  подняла  руку,  погладила  её  по  щеке:
–  Не  бери  в  голову,  хочешь  –  встречайся  с  ним,  я  –  не  против.
–  Правда? – с  надеждой  уточнила  Катя.
–  Да-да,  а  теперь  марш  спать,  не  высыпаться  –  чертовски  плохо…  уж  поверь  мне…