Друзья

А звёздное поле над головой  пламенело в лучах заходящего двойного солнца. Вы не представляете себе, насколько красивы закаты на этой затерянной в глухом космосе планете. Лиловые облака – слишком тяжелые от влаги, цепляются за пики громадных горных цепей. Изредка по ним пробегают разряды молний.
– Слушай, друг… Подобного зрелища я не видел с той самой поры, когда мы оказались на бете Дракона. Только там облака были сплошь синева, а здесь они похожи на  волшебных птиц.
– Каких таких птиц? Не знаю никаких птиц…
– Они практически висят на месте. Здесь всегда так.
Это небо навивает воспоминания, мой друг не так им подвержен. Спустя миллионы парсеков и тысячи планет воспоминания легко стираются, заменяются новыми. В них исчезают туманности и гроздья метеоритов. Сами собой возникают и закрываются черные дыры. Излетанный вдоль и поперёк космос, помещается в десятке картинок.
Я завидую своему другу, а он в ответ предлагает мне выпить пива сваренного в пивоварнях Плеяд.
– Нам не стоит напиваться.
– Да, пожалуй… – в словах Александра слышится уверенность в обратном.
– А то будет как тогда на Центавре. Мы прыгали по залу церемоний и корчили этим милым крошкам рожи. Наверное, такого переполоха они не знали с большого взрыва.
¬¬– Да не помню я… Мало ли где мы побывали… Отвяжись…
За звездным полем есть еще одно, а за ним ещё одно, а потом звездный лес. И я всегда слышу призывные голоса далеких галактик. Мы действительно много где побывали, инфоцентры наших кораблей хранят несметное множество образов и записей. Мы не собирали их специально, просто летали от одной планеты к другой и наслаждались счастьем.
Я не инфоцентр, я помню гораздо меньше.
Я помню Южный Крест, там ткут прекрасные ткани, а с украшениями ювелиров Девы вообще ничего не сравнится. Я помню коллапсар захвативший созвездие Геракла. Я помню…
– Слушай, ты узнал, где будет проводится фестиваль комет в этом цикле?
– Нет.
– А гонки на плазменных рейдерах?
– Неа… Плевать. Саш, отцепись, дай на закат поглядеть.
Я завидую своему космическому другу и вовсе не обижаюсь на него за то, что он не поддерживает беседы. Я тоже смотрю на закат, и память рвётся из меня клочьями, как нейтронный поток из сопел звездолёта.
Память обращается в слова.
– На прошлом фестивале я подцепил такую девчонку. Она клялась, что полетит со мной куда угодно…
– И что?  Полетела. – Александр протянул мне новую бутылку. Мы тезки, многим такое совпадение кажется смешным, например, ребята с Ориона, у которых мы покупали гудящие скалы, до сих пор думают, что у нас одно сознание на двоих.
Впрочем, может быть они и не ошибаются…
– Только до Магелланова Облака. Там у нее женишок нашелся. Гонялся за мной, пока я не спрятался в поясе астероидов возле гаммы Стрельца. У местных, кстати, это созвездие называется – ты не поверишь! – Рыбаком. Вот хохма–то!
Мы потягиваем пиво, мы тянем жилы из сдвоенного солнца. Облака повисли тютелька в тютельку над нашими звездолетами. Радиопеленгатор одного из кораблей любовно поглаживает фиолетовая молния.
– Здесь бывает дождь?
– Нет… Впрочем не знаю, я никогда не видел. Облака всегда такие. Очень тяжелые, просто-таки стелются по земле.
– А… Понятно.
– Сколько лет не летаю – такой красотищи ни разу не видел. Разве что на Гидре. Но там гор нет, совсем другое ощущение. Жаль планета на окраине. Отсюда к центру парсеков сто будет… если не больше.
– Точно больше. Мы вряд ли ещё сюда прилетим…
– Это почему?
Александр повернулся ко мне и укоризненно сказал. – Сколько лет Саша… Сколько тебе лет? Сколько нам лет? Сколько времени мы мотаемся из края в край? Сегодня выставка астероидных скульптур, завтра космическая вечеринка на Андромеде… или ещё в какой-нибудь дыре.
Ты не чувствуешь как стареешь? Ты только и говоришь о том, как хорошо было там-то и как чудесно будет там-то. Ты что, хочешь обогнать вселенную?..
Пока я думал, чтобы такого ответить, облака двинулись дальше. Пройдя линию гор, они поплывут над сиреневым океаном, и завтра вечером снова будут на месте. Океан поглотит их, так и не узнав, что такое дождь.
– У меня есть дом…
– Да? Полуразрушенный саркофаг на Цирцее, который тебе подарил местный император, после того как ты поразил его марсианскими пошлыми анекдотами? Да и то только потому, что не знал, куда пристроить эту планету? Смешно!
– У меня есть ты. Друг.
Александр замолчал, и я перехватил нить разговора.
– Мы проходим галактики насквозь. Ты этого так же жаждешь, как и я, и попробуй только возразить! О нас знает половина разумных во вселенной.
– Худшая, надо заметить, – не удержался приятель.
– Я не представляю жизнь без путешествий. Посмотри на этот закат, ты стараешься показать, что он ничего не значит. Что тебя не трогает движение к новым мирам и людям. Я знаю это не так! Когда мы петляли между спиральных рукавов, ты просто визжал от восторга – пил грог и пел песни космических бродяг. Это было совсем недавно…
Двойное солнце падало за горизонт, и тени от звездолетов тянулись к их капитанам. Вместо ночи здесь просто очень тёмные сумерки – слишком много лун роится над планетой. Воздух резко свежеет. Ветер, которого мы ждали весь день решил взять свое.
– Это да, конечно. Но сколько можно…
– Ладно. Ты куда собирался после встречи со мной?
– На Плеяды… У меня там свидание…
– Вот видишь! – обрадовался я неизвестно чему. – А у меня деловая встреча возле Тельца. Пора успокоится и осесть, просто ещё не пришла.
Мы решили перебраться поближе к кораблям – ветер крепчал. Доказывая  свою правоту, я вышагивал рядом с Александром и восторженно размахивал термопакетом. Все-таки мы не часто видимся. Можем за неделю облететь полгалактики, а вот встретиться не получается. Так, пару раз в месяц по корабельному времени.
Выбраться на какую-нибудь окраинную планету, вроде этой.
Завалиться к знакомым на день рожденье.
Похвастаться новеньким звездолетом.
Ничего особенного…
Когда мы пристроились у стабилизаторов, сумерки окончательно поглотили горизонт. Наверное, пора улетать. Вывести звездолет на орбиту и устроиться в капсуле гиперсна. Утро предстоит бурное. Там, куда следовало лететь, астероидов просто тьма-тьмуща.
– Так, значит, ты думаешь, что мы свое еще не отлетали?
– Боже упаси!  Всегда есть возможность увидеть и пережить нечто новое.
– Или напиться до потери координат на особо вшивом планетоиде…
– Сам понимаешь – не без этого.
– Господи! – Александр поднял ясны очи к бескрайнему звездному полю. – Мой друг – космический алкоголик без роду-племени. И где я такого отыскал?
– А сам-то! Сам каков! На Альдебаране, помниться оставил всю планету без выпивки.
Приятель посмотрел на меня с изумлением. – Так я же для тебя старался! Все на местную луну свозил, ту, что подальше от солнца, чтоб не нагрелось… неблагодарный!
Тут мы оба засмеялись.
Смеялись легко, во весь голос. Подергивая плечами и пугая лун-собачек, крутившихся вокруг планеты-хозяина. Воспоминания рвались из недр разума, не считаясь с парсеками и эонами. На звездных полях поспели зерна звезд, и пестрые бабочки комет порхали от одних колосьев к другим.
Вселенная манила бескрайними просторами. Если у меня будет девушка, я подарю ей целое ожерелье из звезд! Поверьте, это совсем не тяжело!
Ей, наверное, будет приятно…
– Ну, хорошо! – я аккуратно сложил пакет в клапан комбинезона. – В следующий раз этим вопросом буду заниматься я.
Александр с недоумением следил за моими действиями, но свой пакет тоже спрятал. Потом он долго жевал губами и, наконец, решился.
– Вообще-то свидание только через три дня.
– А это значит…
– А это значит, что, нет ли у тебя на примете местечка, где нас все еще ждут?
– О!.. Где нас только не ждут.
– А если поточней?
– Ну, если поточней… Наш общий знакомый Кеокушипан четырнадцатый устраивает завтра презентацию совершенно уникального космического ландшафтного дизайна. Он на это дело целую систему пустил. Говорит нечто невообразимое, новое слово в отрасли. Лично приглашал, между прочим, и тебя, кстати, тоже…
– Думаешь, стоит посмотреть?
– А то как же! Последняя задумка Кеокушипана вызвала неописуемый восторг у всех присутствующих.
– Это та что ли, когда он заставил петь скальные массивы на пятой бете Водолея? Да не спорю… Был фурор. Значит, теперь планетарных шоу ему мало…
– Значит, мы туда полетим?
– Значит – полетим.
Мы залезли в наши звездолеты и помчались ловить разноцветных бабочек на полях.