Педагог

    Стояли мы с Виталькой Саниным в коридоре «художки»; это мы так  свою художественную школу называем для скорости разговора и беседуем. Про весну; про то, что в класс заходить неохота – ведь на улице солнышко, лужи, проталины и даже, тропки кое-где подсыхают, а по ним не пробежаться - великолепная самодисциплина должна быть, выдержка и упорство. А во-вторых – учителя, Владимира Ильича, подводить неудобно. Он к нам всей душой. Готов заниматься с каждым хоть день, хоть ночь. Целеустремительный, напорный человек.
  Стоим, а по коридору Вадимка шагает. Да какой? Солидно приодетый, брюки наглажены, в белой рубашечке. Вот дела? Обычно лохматый, в куртке нараспашку, где завсегда хлястик оторватый болтается, шапка за поясом, рубашка навыпуск. «Это, салаги,- внушает он нам,- так высокохудожественные натуры, творческие должны причуфыриваться.
    «Салаги-и»? Сам-то в третьем классе учится – “через пень-колоду”. Хулиган страх и шебутной мальчишка. Да, в общем, как и все.
  Подходит он к дверям класса, а оттуда “малявка” из первогодок вываливается: кудрявенькая, беленькая. Глаза, как у куклы навыкате и голубые – в удивлении. Радуются теплому весёлому миру.
  Открыла дверь, чуть не в лоб Вадимке, и в глубь класса кричит звонко:
 - До свиданья, Вла..дич!
  Вадимка её рукой – хвать. Грозно и страшно глаза закатил:
 -Эт-то что такое? Это, как понимать? Обнаглели – такие слова ненаучноуважительные учителю говорить. У-чи-те-лю!
   Мы с Виталиком переглянулись и бочком, бочком, на всякий случай, поближе подались. Вдруг он Танюшке двинет, у него не заржавеет. А сами недопонимаем, в чем дело? Мы все очень любим и уважаем нашего Владимира Ильича: но частенько – для скорости разговора… ведь не всегда всё интересное успеваешь переглядеть и сделать, а жизнь-то к старости катится – Владичем называем. Он ничего не обижается. Наш человек! Он нас так любит, что, по-моему, и не замечает ,что сокращенно обращаемся. Для него важнее, какой ты человек дела! Увлечённый, настырный, доводящий начатое до конца. Остальное «мешанина» - его выражение.
   А, Вадим уже в позу встал. Ноги, как бычок расставил. Брови грозой сдвинул. Рот в ехидной усмешке и давай нотацию читать:
  -Как это ты, пигалица смеешь учителя(!) – Владичем_ называть, величать? Имидж (надо так!) ему портить?! Он у нас – кто? Заслуженный Человек. Зас-лу- жен-ный!! Понимать надо. Преданный народному воспитанию, делу. Он… он – Кумир и Покровитель всяческих там превосходных муз! Во! Кто!..
  А девочка растерялась. Морг, морг глазищами, того гляди – заплачет и пищит:
   -Ой, ой.…  Простите, дядя Вадим… ка. Я не-чаян-но. Сорвалось. Я не знала. Я-а больше не бу-у-у-ду.
  - Знать надо. Вот тебя, Ромашка, как звать-то? То-то, верно – Таня. И зовём мы тебя – Таня Ромашкина. А ежели, к примеру, для скорости разговора, тебя “сократить”. Что получится? Ерунда одна, а не Ромашка. Ты вот посмотри: друг мой стоит – Висан. Висан, Висан – держи карман. Кто поймёт, кого мы так называем? Никто,- он назидательно поднял палец.- А, если я скажу, что это Виталик Санин – все поймут, что разговор идёт про ученика третьего класса. Поняла?
   Мы с Виталиком переглянулись и с уважением посмотрели на товарища. Отлично всё объяснил. Прямо мудрец, её-бо...- Пе-да-гог! Точ-ч-на… надо же - отлично относиться к друзьям и к их именам?
  - Лады, вали, Тара. Тара ты и есть… Татьяна Ромашкина. Грузить тебя надо – грузить.
   -Это как, дядя Вадим,- не поняла девочка?
   -Чего непонятного: Танька ты Ромашкина. Сократим для скорости,… получим в остатке – Та-Ра!
   Он легонько повернул девчонку к выходу:
  -Видишь, какое  не благозвучное прозвище. То-то. Вали Ромашка.
  Девочка вприпрыжку побежала. На выходе она обернулась:
  -Спасибо, дядя Вадим… ка! До свиданья.
   Мы с восхищеньем посмотрели на одноклассника. Настоящий учитель. Одним словом – педагог. Наглядно и популярно объяснил о вредных словах-сорняках. Голо-ва-а!
   Но Вадим не слышал прощальных слов Татьяны, он уже шагнул в дверь и громко – на весь коридор гаркнул:
  -Разрешите Владимир Ильич. Мне… это – отпроситься надо,  “Бас…тю”, то есть Бабу Настю мама велела встретить на автовокзале.
   Владимир Ильич, приветливо улыбнувшись, молча в знак согласия кивнул головой
  - Хорошо, сходи.
   -До свиданья Владич!! – Закричал в восторге Вадимка и пулей пронесся по коридору.
  А мы, с Виталькой, застыв в изумлении, глупо уставились друг на друга. Не знаю,  как у меня? Но у дружка глаза были точно,- квадратные:
    -…от… учитель!! – выдохнул он, наконец,- ПЕ-ДА-ГОГ!!!

ВИТЯ