Свыше часть 16

***
Иисус спустился в Ад. Чистилище ошеломляло грешную душу грозным, угрожающим величием и до боли давило глаз страшной, вражеской человеку, красотой. Бедная душа, попав в Ад, чувствовала себе жалким, беспомощным насекомым, обреченным на невыносимые пытки.
Сатану не зря считали князем Тьмы: в стране Ужасов чёрные, как мир до начала времени, ночи чередовались с тёмно-серыми угрюмыми днями. Яркий свет царил в Аду только на Рождество Христово, Пасху и Троицу. В эти величайшие праздники Жизни ни грешников не мучили, ни они сами друг друга не мучили, более того, их одаривали радостью и надеждой на лучшую участь. Поэтому мученики любили эти Дни Света и ждали их с нетерпением, исполненным тяжкими страданиями.
В момент появления Спасителя в Преисподней грозные, чёрные тучи отвратительными чудовищами вылезли из бездны Плача и Скрежета зубов и зазмеились глубокими ущельями между высоких гранитных гор в грязно-ржавых лишайниках, а на склонах крутых скал, где ни где, как в жутких родовых муках, покорчились полумёртвые деревья.
На западе, обозначенному Сатаной условно, горело небо, вырывая душераздирающие крики и пламя с необозримого костра. В народе это огненное пространство называют адской сковородой: кажется, что попавшие туда мученики пекутся безжалостную бесконечность, но в действительности их страдания – время покаяния за причиненное ними зло,  и в Аду никто не горит от стыда больше, чем ему положено.
Но Сатана не был бы непревзойдённым психологом грешных душ, если бы не сотворил на условном востоке настоящий шедевр Ужаса – Кровопад. С громадной тёмно-серой скалы могучим, но смертельно раненным монстром, срывался красный поток. Сатанинское произведение глубоко поражало Дьявольской красотой, но оценить ту диковинную красоту мог мозг разве что психически больного, или очень жестокого, мужественного человека: Кровопад был из крови адских мучеников. Разбрызгиваясь по скользким мерзким валунам, человеческая кровь ревела и стонала миллионами голосов. Прислушавшись, можно было разобрать отдельные слова обезумевших от изуверских пыток.
Среди валунов, брыкаясь и задирая друг друга, резвились на редкость отвратительные зверьки: что-то среднее между крысами, свиньями и морскими котиками. На первый, ошибочный взгляд, казалось, что они наслаждаются адской жизнью, но, присмотревшись, можно было заметить многочисленные кровоточащие язвочки на их грязных тельцах. Великаны-орлы, кружась над гадкой сворой, не спеша выклёвывали из неё кусочки плоти.
Иисус посмотрел на зверьков, с болью и отвращением отвернулся. За всё своё бытие Он так и не привык к ужасам Преисподней.
Тошнотворно бурля и разбрызгиваясь, грешная кровь разделялась на два тёмно-красные, с гниловатым оттенком, потока, омывающих мощную скалу-остров. На вершине скалы возвышался угрюмый рыцарский замок. Вырастая со скалы, он был её логическим завершением. Остроконечные башни пронизывали тяжелые тёмно-серые тучи. На башнях развевались флаги смерти – жизни в Чистилище. Чёрные, с изображением сцен пыток, они ужасали вновь прибывших жесточайшим садизмом.
Спаситель стоял на крыше замка. Сквозь дыры в тучах, мчавшихся под порывами холодного, пронизывающего ветра, Он видел, как потоки крови, оминув скалу-остров, сливались в реку, впадавшую в Кровавое море. Море выглядело безграничным океаном, но Иисус знал: границы у моря Грехов есть, должны быть!
Ветер усилился, заморосил солёный слёзный дождь. Сердце Спасителя заныло болью, и Он помолился за спасение грешных душ, сотворивших дождь. Над Его головой закружились хищные орлы-монстры. Они не щебетали, как райские птички, их жуткие крики леденили кровь.
На одном из таких орлов к Иисусу стремительно подлетел Сатана и ловко соскочил с величавого птаха на крышу. Иисус окинул его взглядом: Сатана, как Сатана – мрачный, под уставшими глазами синяки, в зубах сигара, в руке бутылка виски. Одним глотком он допил виски и запыхтел сигарой.
- Ожидая Тебя, я захандрил, вот и решил облететь свои владения… Сегодня Кровопад на редкость кровополный, - Люцифер бросил грустный взгляд на своё произведение, - холодный серый гранит и красная живая кровь! Парит… Настоящая красота – результат объединения противоположностей, согласен? 
- Ты знаешь, что твой шедевр всегда поражает Меня до глубины души, но Я считаю его страшнейшим ужасом Вселенной, а не красотой! Меня от него тошнит, Мне болят его голоса, у нас с тобой разные представления о красоте, Люцифер! – с чувством возразил Иисус.
- Не думаю, что очень, устал я от этой грозной красоты, давно устал! Но что поделаешь? На мучеников Кровопад производит сильнейшее впечатление! Кровавый даже предложил посылать особым подонкам перед  смертью сны с видом на этот бурлящий ужас с приглашением в Ад! Как Тебе этот бесплатный билетик в новую, чудесную жизнь? – Сатана сплюнул в реку, посмотрел на Иисуса. – Да Ты же насквозь промок под слёзным дождём! Сволочи, они загрязнили Твои белые одежды мерзкими слезами! И как они всегда чуют Твоё присутствие в Аду? – Сатана властно осмотрелся и лютым зверем заревел: - Злодеи!!! Поздно моросить слёзным дождём! Прекратите, не то повышу температуру горения!
Дождь прекратился вмиг.
- Люцифер, не дури! Ради Создателя, пока Я у тебя, дай им отдых!
- Ну как всегда! Просишь за эту грязь, чудак Иисус… Хорошо, - вздохнул Сатана и прогорлал: - Во имя Отца и Сына дарю вам покой до времени! Но чтобы без мазохизма и мерзких оргий, не то передумаю!
Отовсюду послышались вздохи облегчения. Иисус улыбнулся Люциферу.
- Пошли, шутник!
- Ты это о чём?
- О ней, моей девочке, - и Люцифер едва нажал на чёрную гранитную плиту ногой, - как неприятно Ты удивил своих пречистых невест! Они избрали Тебя, а Ты на их глазах…
- Избрал Елену и с удовольствием оставил бы на Небе, подальше от тебя! Но на ней предназначение, - и посмотрел Сатане в глаза, вспыхнувшие гневом.
- Да Ты что? Значит, предназначение, - недовольно буркнул Сатана.
Перед ними открылся люк, из него поднялся лифт.
- В какой стиль?
- Барокко, - бросил Иисус.
Вошли в лифт, опустились на этаж, где царил «барокко».
Тристаэтажный замок Ада был лишь видимой вершиной айсберга-преисподней. В гигантской скале-острове, украшенной замком, было множество помещений: адская канцелярия, камеры выдающихся грешников, казармы солдатов  Смерти, разнообразные лаборатории для экспериментов гениальных учёных, бесценная библиотека Сатаны, склады продуктов, винные погреба, сокровищницы драгоценных камней, золота и серебра и ещё много чего.
Резиденция Сатаны размещалась на десяти верхних этажах, впечатляла роскошью, уютом и утончённым вкусом: хозяин не любил лишних вещей. Каждый из десяти этажей был выдержан в определённом классическом стиле.
Едва Спаситель и Сатана вошли в раззолоченный, в пышных буклях барокко, холл, как услышали громкое чёткое приветствие охранника:
- Слава Иисусу Христу! Хайль Герр Люц! –  бритоголовый юноша с мужественными чертами чистокровного арийца вытянулся, лязгнул каблуками до блеска начищенных сапог и выбросил вперёд руку.
- Хайль, и не кричи нам в самые уши, как резаный, не глухие, - небрежно покосился Сатана на охранника.
Пока шли по коридору, раз десять прозвучало «Хайль».
- Последний раз, когда Я у тебя был, твои стражи красовались в форме американских пехотинцев, а сейчас в форме «СС», почему?
- А бес их знает, моих бритоголовых солдатов Смерти? Вчера подходит ко мне Фриц и просит разрешения снова надеть форму «СС», говорит, им она нравится больше. Я разрешил, какая мне разница? Лишь бы старательно исполняли свой долг!... Лучше, объясни мне, Первый Рыцарь Света, почему моя девочка осталась наедине с негодяем Ричардом? Где были Твои Светлые очи? 
- Мои очи были на Совете Высших Ангелов Света, Сатана! Неприятная необходимость отчитываться друг перед другом нас с тобой не касается, но если хочешь знать, Я не считаю Ричарда негодяем, он заслуживает сочувствия, поэтому и отправил его на Дермиду, подальше от Елены. Что поделаешь,  на Низшем уровне Рая иногда случаются ошибки, в конце концов, это сито!
- Сито? – процедил сквозь зубы Сатана. – Да каждый уровень Рая, или Ада можно считать ситом! Череда человеческих перевоплощений это постоянное пересевание через сита разной дыркатости!
- Глубина, а главное, форма выражения твоей философии впечатляет! – засмеялся Иисус.
- А я стал простым и не жалею об этом, меня раздражает химерная витиеватость хитро сплетённых изречений Светлого Ангельства, каждое их слово несёт подтекст! Но я отвлёкся, продолжу: вот на это сито, Низший уровень, попадает роскошный бриллиант – моя девочка. И что, Спаситель? Для чистой девы райские кущи недостаточно безопасны?! Не нужно отчитываться передо мной, просто объясни, почему? Если бы я пригласил её в Ад, то ни одна бы сволочь не осмелилась коснуться её даже блудливым взглядом!
- Не упрекай Меня, Сатана! И ты, и Я отреагировали на поведение Ричарда мгновенно! – в негодовании воскликнул Иисус.
Люцифер приостановился, пристально посмотрел на Него, утвердительно кивнул.
- Прости, Иисус… И чего это я зарекаюсь? Только представь: я приглашаю её в Преисподнюю! Да всё Чёрное Рыцарство раздевало бы её глазами! – Сатана тяжело вздохнул. – Люблю я её, потому и кричал, как умалишенный, не переношу, когда её касается мужчина, пусть даже Ангел… С другой стороны, как мужчина мужчину, я понимаю Ричарда, - заговорил пылко: - она удивительно хороша собой! Её трудно не тронуть!
Иисусу не понравилась Дьявольская страстность.
- Опять за своё! Как мужчина мужчину? Она не для тебя, Сатана! Ты не человек!
- Это Ты сказал! А я говорю: она создана Творцом для меня! В одном Ты прав – я не человек. Но я мужчина! А быть человеком и быть мужчиной это не одно и то же, разве не так?! – проревел Сатана, задетый за живое.
Иисус одарил его ироничной улыбкой.
- Похоже, я снова потерял равновесие, - заметил Сатана, - вот что, давай сейчас выкупаемся в бассейнах и переоденемся. От этих смердящих грехами слёз на коже могут высыпать прыщи, а мы выглядим молодыми и красивыми, должны заботиться о своей внешности!
- Согласен, - засмеялся Иисус.
Им навстречу шёл врач Джеймс, англичанин по происхождению, попавший в Ад не за такой уж и тяжкий грех: убил свою жену, бесстыдно изменявшую ему с его знакомыми, ещё и нагло насмехавшуюся над ним в исповедях о своих бесконечных любовных похождениях.
Последняя её измена с его лучшим другом превратила выдержанного британца Джеймса в обезумевшего от боли ревности Отелло, и он всадил ей в сердце скальпель. Джеймс сразу же раскаялся в своём злодеянии и давно искупил его адским трудом на совесть и высокими моральными качествами. Его срок пребывания в Чистилище истёк, но муки от греха и привычка заботиться о Сатане не выпускали его из Бездны Божьего Гнева. Он предано служил Люциферу, был у него и за врача, и за советника, оказывающего на него большое влияние. К советам Джеймса Сатана всегда прислушивался, несмотря на свой вулканичный норов, вспыльчивость и резкие перепады настроения.
Подойдя к Спасителю и Сатане, Джеймс, поклонившись, в глубоком уважении поприветствовал Его Светлость Иисуса Христа и придирчиво вгляделся в лицо Сатаны.
- Выглядите ужасно, сер! – откровенно заявил он Люциферу. – Бледны, синяки под глазами, виски и сигары Вас погубят!
- Что поделаешь, Джеймс? Я такой, какой есть. Пусть Иисусу приготовят белый бассейн с водой номер семь, а мне чёрный с водой номер тринадцать и пусть принесут стакан виски.
- Прошу прощения, сер! Вам принесут морковный сок, - строго ответил Джеймс.
- А может быть ещё и клизму сделают?! – взорвался Сатана.
- Хорошая мысль, сер. С неё и начнём, потом сок, бассейн и лёгкий ужин!
- Хоть бы не позорил меня перечнем этих процедур перед Иисусом!
- Извините, Ваша Светлость, но такие уж у меня обязанности, - Джеймс низко поклонился Спасителю, - через минуту Ваш Бассейн будет к Вашим услугам, милорд Иисус!
- Ты очень любезен, Джеймс. Сатана с врачом тебе повезло!
Божий Сын и Сатана разошлись принимать водные процедуры. Люцифер вошёл в комнату с чёрным бассейном.
- Раздевайтесь, сер, я осмотрю Вас, - велел Джеймс Сатане.
Тот снял одежду. Его высокая, могучая фигура бала бы безупречной, если бы не одна неприятная «мелочь»: на мускулистой груди кровоточило и гноилось мерзкое клеймо Зверя в виде трёх шестёрок.
- Сегодня ещё хуже, - констатировал врач, - очень больно?
- Да, болит, зараза… Впрысни мне морфий, я должен принять своего врага на уровне…
- Слушаюсь, сер, но, прошу прощения, Ваше виски и кубинские сигары я выброшу вон, иначе клеймо Вас сожрёт! И не обижайтесь, во что Вы себя превратили, сер Сатана? Если юная мисс такая, как Вы мне рассказали, зачем ей больной чёрт с перегаром изо рта, простите за откровенность, сер!
- Твоя взяла, Джеймс! А прощения не проси,  всегда будь со мной откровенным, за это и люблю тебя.