Сладенькие

Одна девочка очень любила поверх смачной и красной губной помады наносить слой из мокриц. В обычные дни их было немного. Ну, штуки 3-4. Экономия как-никак. А вот по праздникам, да на вечеринки - танцульки всякие, до 15 штук налепляла. Аж за контур заползали. Ей так нравилось постоянно щекотание десяток лап. Она практически триповала с него. Некоторых мокриц она использовала и не один раз - уж слишком бедная была девочка, но красную помаду и мокриц любила до жути. Правда, девочку за это никто не любил. Особенно мокрицы.
Ночь, от двенадцатого часа, пятнадцатого утра, мокрицы сидели в своей полупрозрачной банке, и праведный гнев вытекал из жопок (если жопки вообще были). Они рожали зловещие и коварные планы по уничтожение мерзкой девочки и плодились для создания настоящей армии. Как раз, в то время, девочка болела и не красила свои губки. Валялась дома, истекала слюной и месячными. В чайных пакетиках ковырялась.
Бедняга.
Сука.
Жалко.
Отрезать клитор, шею и утопить это всё в кофейной гуще!
Как противоречив был мир. Как мир не ждал насекомовидных героев. Как герои ждали судного дня. Как девочка резала прокладку, чтобы посмотреть, как она устроена.
"Я нанесла помаду на губы. Потом сверху сдобрила её блеском для губ. Потом ещё помаду. Потом опять блеск. В тот день мои губки были особенно жирненькими, косметика чуть ли не стекала с них, хотя да, в один момент по моему подбородку проскользнула красная полоска, мне понравилось это ощущение и эта грязная эстетика, но я стёрла её и нанесла ещё больше помады для стойкости и мужества. А потом я засунула руку в свою любимую баночку. И...и я пытаюсь достать хотя бы одну мокричку, и тут понимаю, что там никого нет. Ни пылинки. Ни ножки. Нет. Пустота. Тогда я подумала, что может за время, пока я болела, мокрицы померли и их прах развеялся по туалетному столику. Но знаете, собака залаяла, а петух закукарекал. Плохой знак. Я читала об этом в провинциальных газетах, в рубрике "Приметы".
И тут они. Смотрят на меня своими безглазиями. Кричат, рычат, плакатами матерными машут. Я растерялась, но решила действовать любовью, только потянулась их поцеловать, а они как набегут!
Вспарывают губы, сверлят их, залезают в рот и выламывают зубы. Вырезают перевёрнутые пентаграммы на деснах. В горле они устроили фаер-шоу, а дальше я не помню. Кажется, потом они взорвали меня изнутри, а затем станцевали танец маленьких утят на моих остатках. И... О господи! Они утопили мою помаду в своём праведном гневе из жопок!"