Огонь - друг браконьера

(Рассказ-быль)

В одной из деревень Вязниковского района, которых лет двадцать-тридцать назад было бесчисленное множество, жил и не тужил, покручивая ус, мужичонка средних лет и невысокого роста. Семью имел небольшую - жена, дочь да тесть преклонных лет. В этой же деревне жила его сестра, а за границей района, в другой области, селения через два от его теперешнего места жительства, жил отец мужичка...
Дом его тестя стоял на самом краю деревни, а она стала для него уже родной, тем более, что здесь родилась дочь. Может, и не стоило бы понимать сыр-бор из-за какого-то "стандартного" русского мужика, которых, как и ведется, везде в достатке, даже можно ими пруд прудить. Но тут особый случай, которым хочется поделиться, как охотнику на привале. Здесь была скрыта какая-то тайна, известная узкому кругу людей, но, как известно, дыма без огня не бывает, а на деревне у слухов быстрые ноги.
Итак, дом скучал на отскочке, а за избой огород да пашня, а еще дальше за всем этим хозяйством - полоса шириной в несколько метров, заросшая разнообразной травяной растительностью, как съедобной, так и для разных копытных. И уже за этой  "обросшей" землей простиралось озеро, а за ним, по другую берега, - луга, поля и главное богатство природы - девственный лес.
В лесу водилось много непуганного зверья, в озере - поменьше попугливее рыбы. И, значит, всегда существовал соблазн что-то украсть у матушки природы, откусить кусочек пожирнее, стащить то, что плохо лежит, не опасаясь за совершенное никакой расплаты. На такой случай у нашего "персонажа" стояла на приколе лодчонка, был и мотор к ней, ну и, само собой разумеется, другие браконьерские снасти.
Озеро в том месте, где сидела на цепи лодка, было узким и, в зависимости от времени года, мелководным, воробью по колено. И взрослые могли спокойно перейти воду вброд туда и обратно. Но, вместе с тем, это место, называемое Струйка, так как из канавы, прорытой до самого берега, постоянно струилась вода, таило в себе коварные обрывы. Потому что делилась надвое не только земля, но и водоем, узкой частью он уходил в другую область, а широкая часть оставалась в известных ему палестинах. И если, переходя с одного берега на другой по дну этого водного хранилища,  человек "сбивался" с проторенной дорожки - шаг влево, шаг вправо, и "отправлялся" на корм рыбам. Да к тому же, если не умел плавать, то тогда ступал в студеную воду озера, рисковал улькнуть в его бездонную пучину, так как каждого неудачника, сорвавшегося с "набитого" пути, ждал один результат - смерть. Потому что, по рассказам очевидцев, на дне этого "прожорливого" похитителя покоилась не одна загубленная душа, общаясь, очевидно, с глубинными обитателями сего неуютного местечка на их немом языке…
К чему вся эта озерная лирика? Да просто захотелось представить себя на месте тех бродяг, кто шастал по этому гиблому и ненадежному отрезку озера туда-сюда. И такие люди, кто не дорожил собственной жизнью, находились, и среди них - наш житель окраинного дома, а также его шурин (брат жены) и другие родственники и друзья-собутыльники. И ради чего такая неспокойная и безалаберная житуха?! Оказывается, чтобы жить припеваючи и со спокойной рожей, даже в то далекое время надо было отдельным лицам иметь полную кормушку всякой снеди, ухватить, урвать у матери-природы все, что плохо и ненадежно, и под запретом лежит, и тогда успокоиться ненасытная утроба охотника-браконьера.
И такими неподобающими делами промышляли эти прохвосты, и не последнее слово у них имел "сторож" водной переправы. В его обязанность входило ночью по условному знаку или крику, поданному из-за озерных кустов другого берега, на своей лодке лопатить воду и переплавлять добытчиков "дармового" мяса из девственного леса, а потом делить "каждой твари по паре". Днем они свои делишки обделывали в открытую и бороздили Струйку на своих двоих, доставляя отстрелянную и пойманную копытно-рогатую "мясодичь" хозяину крайнего дома…
Но в один не прекрасный для них момент в их налаженном месяцами браконьерском механизме произошел сбой, и как в каждой истории бывает ниточка, а у этой ниточки - свой конец, так и у этих продувных бестий случился конфуз, что отозвался эхом на всю деревню из конца в конец. Видимо, слишком увесистого лося завалили в тот раз неугомонные стяжатели лесного добра, что своим зовом-ревом подняли на ноги среди ночи не только своего подельника, но и ближайших его соседей, рогатую тушу или самые мясистые ее останки доставили благополучно в свое воровское логово, но ночной крик был услышан соседом, и слухи поползли из всех щелей, как муравьи на сахар… Тут-то и пришел делягам из плутовской компании конец. Распалось их содружество в один миг. Вскоре, как водится, нагрянула милиция, чтобы нагнать страху, навести глянец и прижать к ногтю расшалившихся шалунов, но не на тех напала и уехала ни с чем.
А немного погодя случился загадочный пожар - сгорел стог сена у того, кто выпустил на деревенский простор гулять слушок о криминальном мясе. Но не пойман - не вор, не застигнут на месте - не преступник, а за длинный язык всегда приходится расплачиваться. Это событие грянуло ближе к осени. Так же ночью без всякой причины ухнул, "поссорившись с красным петухом", не один пуд сушеной травы, превратившись в пепел и прах у соседа мужика-браконьера. И еще на пожарище нашли какие-то подозрительные кости, и что любопытно, неподалеку стоял, красуясь, цел и невредим аналогичный стог сена пронырливого и захватистого мужичонки…
В то время довольно долго по деревенским улочкам бродили неподтвержденные факты, которые потом оказались достоверными, так как под большим секретом были обнародованы родным и знакомым, а от них пошло-поехало! И все выплыло наружу. Чтобы наглухо скрыть следы преступления и уничтожить все улики, наш "герой" лучшие куски загубленного сохатого рассовал по родным и знакомым, что-то сгинуло в лоне семьи, а конечности и большие кости отнес в соведское сено и отдал на корм огню. А остальное все известно, ведь огонь подметет все следы и уничтожит все до крошки.
Такая вот история приключилась в Вязниковском районе, в некоем озерно-лесном краю. Место действия этой были заросло временем, а действующие лица, где они - ау!…