Реквиум Кораблю

Реквиум "Кораблю"
Меня до сих пор спрашивают друзья, иногда с иронией, а иногда, всерьёз: "Ну, что с твоим Кораблём? Корабль-то уже привёз? Так когда же?...". А я отмахиваюсь от них: "Да куда там... Всё времени нет ..." А теперь вот, и вовсе не знаю, что сказать ... Разве им всё обьяснишь...  Это старое египетское судно в яффском порту я присмотрел уже много лет назад. Смехотворная сумма , за которую местный рыбак предлагал мне купить этот корабль, была тогда для меня недосягаемо велика... Правда, и Страна ,тогда ещё ,казалась необьятной, пристань неизведанной..., а старшие сыновья были совсем малышами...
Среди множества лодок и яхт , вытащенных из воды и разбросанных на берегу , этот огромный ,весь в тине и ракушках корабль , водружённый на сваи, казался величественным китом среди мелкой и невзрачной рыбёшки... На его корме, восседал босой, каштановый от загара, молодой араб, смолил папироску и смотрел куда-то в даль. Я окрикнул его : "Эй! Хабиби, не знаешь ли ты хозяина этого прекрасного корабля? Не хочет ли он ,случайно, избавиться от него?" Немного подумав, парень затянулся табачком ещё раз, прищурился, и сказал: "... Могу тебе это устроить..., если , конечно, ты не трепло ... Четыре.,- он взвесил меня взглядом,- Меньше и не проси." Я не понял его ..., да и откуда мне было знать цены на корабли ... Опять же, снасти..., ремонт... На всякий случай, я ответил , что подумаю... Он накарябал мне номер телефона: "Спроси Муракева... Муракев, по-нашему, это "тот, кто смотрит вдаль"... Так мне запомнилась моя первая встреча с "Кораблём". Собственно, "КОРАБЛЁМ" прозвал его я , и когда я произношу это слово ТАК, то все прекрасно понимают, какой такой корабль я имею ввиду... Надписи на борту не сохранилось и подлинное его имя , видимо , теперь навсегда останется тайной... Однако, рассказывали про него самое разное... Одни говорили, что ,некогда, судно принадлежало пиратам, другие же, утверждали, что рыбакам, что много лет ходило оно с пассажирами из Александрии в Яффу и обратно... Да какие только слухи о нём я не слыхал..., причём, такие неправдоподобные, что даже не стану их повторять... Тем временем детки мои , наслушавшись в хедере историй ,однозначно решили, что это именно и есть тот корабль с которого бросили в бушующее море пророка Иону ... Если так, то ходило некогда это судно в легендарный Таршиш... ,в тот самый , в который по слухам , можно было убежать от самого Г-спода Б-га... Однако, даже если верить в чудеса, этакий древний возраст корабля казался мне мало вероятным , и как нечто более вероятное, я представлял себе именно здесь место пророческой встречи молодого А. Грина с таинственным седобородым старцем, " в море, где-то между Александрией и Яффо...", описанную им в автобиографии... В этом "Корабле" мне нравилось всё: и форма ,и цвет древесины, и резные перила вдоль палуб ,и узорный герб на носу... Правда вот..., под гербом этим, изображавшим не то русалку, не то птицу, был вырезан ещё один знак ,такой неуместный именно здесь...- гос. герб Израиля... Может и не стоило бы этого говорить, но именно эта метина, это рабское клеймо и "приговорило" мой корабль. Любезный араб Мукарев был не причём. И матрос Хаим, с соседнего катерка, обещавший "всё устроить". И портовая секретарша Шоши, сведующая в распродажах... Как выяснилось, судно принадлежало государству и, как не подлежащее ремонту, было списано на берег и брошено ,без права продажи, на корабельное кладбище, так и называемое: "Сфинот Натушот" ("Брошенные Суда")...  Здесь, среди задохнувшихся на суше катеров, ржавых барж с разбитыми иллюминаторами, скелетов лодок и останков изуродованных яхт... , здесь , среди вспоротых днищ и надломленных мачт... должен был доживать свой век мой прекрасный печальный "Корабль". Мне было его искренне жаль. Сколько раз я представлял себе его бегство отсюда, мечтал увезти его к нам , в горы... Я думал починить его и покрасить. Пусть дождётся в нашем саду своего часа! Вместе со мною! Когда море снова затопит наше ущелье и будет опять плескаться у самых ступеней нашего дома... Ведь не только окаменевшие раковины разбросанные по всей округе, и не только утренние туманы - наши горные фатаморганы , словно приглашали сюда морскую стихию... Весь облик наших мест, со скалами их и замысловатыми ущельями- нетленный слепок некогда уютных бухт, тихих гаваней, издревле ждущих своей заветной лазурной волны и тоскующие по корабельным мачтам, тросам и парусам...     В мельчайших подробностях я обдумывал и подкупы и подкопы, выяснял цены на передвижные платформы, и даже фантазировал на тему стенных часов и маленького бронзового камина в моей будущей капитанской каюте... Тем временем шли годы. Детей стало больше и они подросли. Теперь уже всей семьёй мы стали частенько навещать наш "Корабль", трогали его ржавые якоря, сухие и шершавые бока... Сколько раз мы тщетно пытались забраться в него, поискать в его трюмах забытые клады, древние монеты ,или может , морские карты... Да где там, ни лесенки, ни трапа... Развалины, мусор вокруг... Соседний ресторанчик закрылся... Засохшие пальмы на ветру... Сытые серые коты, консервные банки, одинокая туфелька... ... Как она попала сюда? Да, вот ещё вагончик Эмануэля- тоже местная реликвия... Мы познакомились с ним как-то, когда задыхаясь от жажды и жары , забрели в его каменотесную мастерскую в порту... Он напоил нас тогда ледяной водой и заставил взять с собой бутылку в дорогу... Мы же, угостили его виноградом из нашего сада и с тех пор всегда, посещая Старую Яффу и наш Корабль в порту, мы всегда заглядывали к Эмануэлю, любовались его каменными рыбами , гранитными якорями ,и всевозможными изобретениями неведомых форм. Он как-то сразу понял проблему мою с Кораблём... и я вовсе не удивился, когда узнал, что был он когда-то морским капитаном, исходил все моря и океаны... Даже в Одессе побывал, давно ,правда... А теперь на пенсии, с морем не разлучился, обосновался тут , "ведь резать по камню- это всё равно, что резать волну... Если хочешь, устрою тебя на какой-нибудь шлюп...,- сказал он как-то мне,- Я ведь это понимаю... Есть у меня один приятель, место всё себе не находил, бродил тут всё среди лодок, тосковал, так я устроил его в море и всё у него утряслось... Успокоился... Вернулся потом... Может и тебе?". От этих слов его, защемило: "А может и вправду? Э-эх... Куда там... Э-эх, Таршиш -Атлантида..." В последний раз, когда я был у него, он рассказал мне радостную новость- сын его "свихнулся малость", пейсы отрастил, в Умань ездил, детей в хедер отдал... "Твоя порода, Эмануэль!"-сказал я ему. "Моя! Б-га ищет!"- ответил мне Эмануэль. Жаль, что уже второй раз не застаю я его в порту... Скульптуры его припылились... Случилось, может что, приболел? Да и с Кораблём моим всё хуже, подпалить его как-то пытались, а теперь вот и совсем беда или даже конец: выломал кто-то русалку эту- жар-птицу и герб его ,что впереди! Да , видно, держалось всё на этом! Пришли мы , как обычно , к нашему Кораблю, ...а он в развалинах, как створки морской раковины раскрылся, как рук ладони: "НА!". Как глаза открытые... Всё , конец! Нет больше Корабля, не лететь ему за нами в поднебесья...  Заглянул я в пустые трюмы его... Ни карт морских, ни портрета незнакомки..., и ни пачки писем в сундучке... Ни-че-го. На корму поднялся ... Потрогал шершавые стены его..., впервые и... на прощание... Да гвоздей ржавых вытащил несколько, корабельных, на память, на всегда...   Сколько лет пролетело, сколько осеней. Пора расставаний. Теперь вот очередь Корабля. И не будем больше об этом. . ... ...