Кристалл вечности - Глава 2

                Глава 2.
                Тайная информация.
      
  Наконец-то наступил долгожданный вечер, который, казалось бы, уже никогда не сменит день. Мы, с мамой поужинав, стали укладываться ко сну. У нас в доме спать ложились рано, и поэтому к девяти часам, все уже разошлись по своим комнатам, и одинокий опустевший коридор утих. А я, прохаживаясь взад и вперёд по комнате, коротая время, не знала чем себя занять, и всё боялась выйти из своей спальни, чтобы подняться на чердак. И только когда наши большие часы, висевшие в гостиной, громко пробили половину одиннадцатого, я, взяв свечу, решилась выйти из комнаты.
  Чердак находился в самом дальнем конце коридора, на верхнем этаже. К нему вела заброшенная, кривая, полу сломанная, деревянная лестница.
  Раньше я и не догадывалась, что этот старый чердак и есть домашняя лаборатория отца. Хотя я не раз в детстве видела, как отец направлялся в этот мрачный, пустой, тёмный конец коридора и скрывался за дверью чердака. А после его смерти, мне запрещали подходить близко к чердаку, запугивали меня тем, что там есть привидения. И как любой маленький ребёнок я верила всем этим россказням, и старалась избегать, этот чердак, ну а потом и вообще перестала обращать на него внимание. Но теперь то я понимаю, почему меня не подпускали к этому чердаку. И это было не из-за привидений, которые якобы жили там, просто мама, скорее всего, боялась, что какая-нибудь вещь, обладающая фантастической силой, может находиться на чердаке.
  Не спеша, приблизившись к этой лестнице, я остановилась. По ней было опасно подниматься, так как она могла в любой момент сломаться и развалиться. Но и это меня не остановило, и я решительно ступила на первую ступеньку. Ступенька сильно заскрипела и прогнулась. Я ухватилась за перила, но они были расшатаны. Меня отнесло в сторону, и я чуть было не упала, но, вскоре выпрямившись, продолжила путь. Вся лестница начала противно скрипеть, прогибаться и шататься от моих шагов. Но, несмотря на все эти неудобства и проблемы, я дошла уже до её середины.  Было темно. Моя свеча еле освещала иссохшие ступени и уже показавшуюся невдалеке чёрную, всю в паутине дверь чердака. Внезапно из-за моего неудачного шага и потери равновесия, лестница сильно накренилась, и меня отбросило на перила, за которые я вовремя успела задержаться. Но вот моя свеча, выскользнув у меня из рук из-за сильного толчка, упала на ступеньку и потухла. Теперь я осталась без единственного огонька света, хоть как-то освещающего мне дорогу, на старой, шатающейся лестнице. Я в недоумении остановилась: без света мне в два раза труднее будет продвигаться дальше. Но я решила не сдаваться, и во что бы то ни стало найти на чердаке дневник отца. Мне оставалось пройти ещё несколько ступенек и я, собрав все силы, осторожно направилась наверх.
  Вот, наконец, пройдя эту лестницу, я шагнула к деревянной и опутанной паутиной двери чердака. Хорошенько осмотрев дверь, я к своему удивлению и ужасу обнаружила висящий на ней… замок. У меня сразу камнем вниз упало настроение. Я была так рада, что прошла эту лестницу и теперь…               
  Я начала рассматривать замок. Он насквозь проржавел, и даже если бы я нашла ключ, подходящий к этому замку, то вряд ли открыла бы его. Скорее всего, дверь чердака закрывал мой отец, чтобы никто не заходил в его кабинет.
 Замок твёрдо держал дверь, и как сильно бы я его не дёргала, всё было тщетно - ржавый охранник чердака не хотел пускать меня внутрь. В голову не приходило ничего путного, кроме мыслей о том, что всё было напрасно. Что я зря поднималась по этой дряхлой лестнице, и вот когда я была уже почти у цели – дверь оказалась закрытой. “Неужели все мои старания были бесполезными?” – думала я, в отчаянии облокотившись об дверь. Неожиданно я услышала треск и почувствовала, как - будто за моей спиной что-то прогибается. Я, тут же обернувшись, обнаружила, что одна дощечка, из которых была сделана дверь чердака, поломалась. Наверняка дверь после долгих лет отсырела, и поэтому её легко было сломать. Но я не стала вышибать дверь полностью, а просто начала отламывать дощечки до тех пор, пока в двери не показалось небольшое отверстие, в которое, я и пролезла.
  Оказавшись на чердаке, я огляделась. Ничего такого страшного (как рассказывали) я там не нашла, просто везде всё было переплетено причудливыми узорами паутины. Вокруг стоял призрачный полумрак, возникший из-за единственного источника света – луны, любопытно заглядывающей в маленькое, замасленное, треснувшее окошко чердака. Здесь оказалось довольно прохладно, воздух был наполнен сыростью и пылью. В центре комнатушки, на полу, лежала охапка какой-то одежды. Наверное, это были вещи моего отца, так как среди проеденных молью рубашек и брюк, я нашла белый халат. На стенах располагалось, множество покрытых толстым слоем пыли, бутылочек, колб и пробирок, стоящих на полках, под которыми ютились несколько сундуков и чемоданов. В углу стоял покосившийся письменный стол, на котором лежала куча пожелтевших бумаг, папок и несколько книг. Неподалёку восседал большой, чёрный книжный шкаф. И начала я искать информацию о кристалле именно с него.
  Обежав глазами книги, беспорядочно расставленные в шкафу, я ничего о кристалле вечности в них не нашла. Мне попадались лишь тома о разных лекарствах, исследованиях, опытах, открытиях и прочих ненужных мне деталей. Оставив в покое книжный шкаф, я продолжила искать тайные свойства кристалла в письменном столе. Но и там я ничего для меня нужного не оказалось – мне попадались только тетрадки с непонятными, полу размытыми химическими формулами и уравнениями, и какие-то документы в которых я не разбиралась.
  Огорчившись тем, что нигде не было этого дневника, и уже собравшись, было уходить, я, глянув на пол, увидела кучку толстых тетрадей, разбросанных у стены. Среди них то я и отыскала, небольшую невзрачную пыльную тетрадку, на которой было нацарапано – «Тайный дневник». 
От всей души, надеясь, что хотя бы этот дневник прольёт свет на все эти секреты, окутывающие кристалл вечности и отца, я поспешила уйти отсюда. 
 Правду говорила мама – на чердаке и впрямь было неприятно. В углах пола и потолка что-то шуршало и шелестело. Наверное, это были крысы и летучие мыши, разбуженные моим вторжением в «их дом».
  Я с большой радостью покинула этот мрачный чердак. Взглянув на корявую лестницу, я немного постояла, отдышавшись, перед тем как начать спускаться. Неожиданно внизу промелькнула чья-то тёмная фигура, и кто-то начал подниматься наверх; лестница зашаталась и заскрипела.
-Кто здесь? – в испуге крикнула я, как вдруг разглядела Дэна.
-Это я, Дэн, - тихо сказал он.
-Уф, как ты меня напугал… - с вздохом сказала я, затем, поняв, что мой план по «незаметной вылазке на чердак» провалился, раздражённо спросила. - И вообще, что ты тут делаешь?
-Я зашёл на кухню, чтобы попросить воды, но не думал, что все уже легли спать, - начал оправдываться Дэн. – А потом увидел промелькнувший на втором этаже свет, затем послышался шум… А ты что здесь делаешь?
-Я? Ничего…И вообще - это не твоё дело, Дэн. Тебе не надо было подниматься наверх. Ступай, - отрезала я.
-Ладно, я просто подумал - может быть, что-то случилось?
-Нет, ничего не случилось. Всё прекрасно, – стараясь говорить, как можно спокойнее, сказала я. – Мой дом, куда хочу – туда и иду.
-Извини, конечно, но сегодня утром, когда ты разговаривала со своей мамой… насчёт статьи в газете, я как раз в это время, под окном, около которого вы сидели, поливал цветы, и нечаянно… услышал ваш разговор о кристалле вечности и о дневнике твоего отца, который, как мне кажется, ты и держишь в руке. 
-Да… Да, как ты смел, подслушивать наш разговор, - в гневе, переполняющем меня с ног до головы, закричала я. Мало того меня застукали ‘прогуливающейся по чердаку’, так ещё, к тому же – разоблачили. – Всё, хватит! Уходи! Я не хочу тебя видеть!
-Хорошо, хорошо, - разведя руками, сказал Дэн. – Но может тебе помочь спуститься вниз? По-моему, эта лестница долго не протянет…
-Ну, уж нет! Я сама на неё залезла – я сама и слезу!
-Ну, как хочешь! – пробурчал Дэн и начал спускаться вниз.
  Лестница, как, обычно отреагировав на постороннее движение – зашаталась. Меня отбросило в сторону, я вскрикнула и, не успев удержаться за перила – упала. Дэн, оглянувшись, быстро поднялся наверх, под скрежет и укачивание лестницы.
-Как ты? – спросил он.
-Всё нормально, просто потеряла равновесие, - держа  ушибленную и сильно нудящую руку, проговорила я.
-А что с рукой? – догадался Дэн.
-Ничего, просто… слегка ушибла, - поспешно заверила я Дэна, стараясь чтобы боль, мучающая меня, не была сильно заметна в моём голосе и движениях.
-Тогда давай, скорее, слезем отсюда, - предложил он.
  Я поднялась, и мы начали осторожно спускаться, как вдруг лестница зашаталась ещё сильнее, и прогнулась до такой степени что, не выдержав нас, треснула, поломалась, и мы с Дэном с грохотом полетели вниз. Нам ещё крупно повезло, что лестница находилась не на таком большом расстоянии от пола, но боль в моей руке заметно усилилась.
  С трудом, поднявшись и стряхнув с себя мелкие щепки от лестницы, я увидела, что Дэна, в отличие от меня, полностью завалило крупными досками, и он не двигался.
-Дэн… Дэн, - убирая с него доски, в испуге говорила я, - Очнись, Дэн…
 Невдалеке промелькнул огонёк свечки. Видно от шума  проснулась Ненси, спальня, которой находилась как раз недалеко от этой злосчастной лестницы. Теперь она разбудит маму, которая в свою очередь начнёт ругать меня и читать нотации… Да что меня – я больше волновалась за Дэна, ведь его она просто ненавидела.
  Дневник отца лежал рядом, и я недолго думая, спрятала его в карман своего платья.
  Вот послышались и шаги: твёрдые и упорные. Показались стремительно приближающиеся, неровные и искажённые в освещение свечей, фигуры. Потом стали слышны голоса мамы, Ненси и сторожа Тома.
  В моей голове в бешенстве метались разные мысли, смешанные с какими-то нелепыми идеями, но не одна из них не могла с точностью ответить на мучающий меня вопрос: как объяснить все то, что случилось маме? Но раздумывать было некогда. Шаги становились, слышны всё громче и громче…
-Саманта, девочка моя! Как ты? С тобой всё нормально? – переживая, заговорила мама, затем её тон резко изменился, и она грозно продолжала. – Но, что ты здесь делаешь? Как ты здесь вообще оказалась? Объясни мне всё немедленно! Я же тебе сказала, чтобы ты и близко не подходила к этому чердаку.
-Мама, я тебе обязательно всё объясню… Но сначала, Том, не мог бы ты с Ненси… позаботиться о Дэниеле, - сказала я, обратясь к стоящим в недоумении Тому и Ненси, и показала на Дэна, лежащего между досками.
-Так здесь ещё этот противный оборванец! - со злостью и отвращением сказала мама.
-Не называй его так…
-Что он тут забыл? – словно не слыша моих слов, продолжала она. – А-а-а, он хотел ограбить нас! Том, обыщи его. Ненси, займись поисками нового садовника - с этой минуты Дэниел - уволен!
-Мама, он ничего не воровал, а пришёл ко мне на помощь, - нечаянно вырвалось у меня, и мама как назло очень хорошо расслышала эти слова.
-Что? Какая помощь? Ты мне вообще расскажешь, что здесь было? – требовательно сказала мама, но, получше разглядев меня, залепетала. – Ой, да ты же вся исцарапанная и грязная! А что с рукой? Что ты её держишь?
-Ничего, мама, - спокойно сказала я, -  это просто ушиб.
-Что? Ушиб? Откуда ты знаешь, может это вывих или перелом? – забеспокоилась она.
-Нет, нет, мама, у меня всё нормально. А вот Дэниел пострадал сильнее – на него все доски упали и он без сознания.
-Не говори мне о нём. Завтра же Дэниел вылетит отсюда как миленький. И я даже не выплачу ему зарплату за его единственный рабочий день на территории моего сада. Ах, сколько нервов он мне измотал! А пока, Том, - развернувшись к сторожу, сказала мама, - отнеси Дэниела к себе, приведи его в чувство и скажи, чтобы он выметался отсюда, и завтра я его уже здесь не видела. Ступай, ступай, Том, а Ненси тебе поможет.
  Том с Ненси послушно приподняли Дэна и потащили вниз, на первый этаж, к выходу.
  Всё случилось как-то очень быстро, и я ничего не успела предпринять, так как ещё не могла разобрать – произошло ли это наяву или всё-таки во сне. А ещё плюс к этим проблемам предстоял серьёзный разговор с мамой, исход которого был мне не известен.
-Ну, Саманта, я пойду вызову врача, - строго сказала мама.
-Нет, не стоит, всё пройдёт. Я просто очень хочу спать, - тихо сказала я, так как поняла, что в этот момент лучше мне побыть одной.
-Ладно, так уж и быть, - согласилась мама. - Но завтра тебе не миновать разговора со мной.
-Хорошо. Я пойду к себе. Спокойной ночи, - грустно сказала я и направилась в свою комнату.
  Я знала, что уговаривать сейчас маму не увольнять Дэна – бессмысленно, и поэтому не стала продолжать нервировать её.
  Войдя в спальню, я, первым делом усевшись на кровать, начала рассматривать, спрятанный мною в кармане «Тайный дневник». Он был небольшим, в виде коричневой потрёпанной тонкой тетрадки, так как многие страницы этого дневника были прожжены или оторваны. Казалось, что кто-то умышленно сделал это, дабы застраховаться от лишних, посторонних, любопытных глаз. Но кое-какая очень интересная и ценная информация о кристалле вечности и моём отце, поразившая меня словно громом, осталась не тронута пламенем огня.
  Оказывается отец, и не думал хранить своё изобретение в лаборатории, так как кристалл в последние несколько лет находился на неизвестном мне острове «Драг», который, подтверждая своё название, был в виде дракона. А доказала всю эту информацию карта острова Драг, вложенная в дневник. Но я не стала разглядывать карту – мне сейчас важнее было досмотреть тетрадку до конца и найти хотя бы что-нибудь о плохой силе кристалла вечности.
-Так значит, кристалл не был уничтожен, как писали в газете, - вслух размышляла я, осматривая дневник.
  Но к своему огромному сожалению, просмотрев дневник до конца, я не нашла ни одного предложения говорящего об изъяне кристалла вечности. Зато я наткнулась на странное четверостишье, написанное ровными красивыми буквами, на корке, в самом конце дневника:
                «Красный – это худший цвет,
                Жёлтый – продолженья нет,
                Может серо-голубой?
                Синий – вот он я с тобой!»
  Странное четверостишие всё не выходило у меня из головы, что я даже на время забыла о главной причине моего похода на чердак и о боли в руке, ещё несколько минут назад так сильно мучащей меня. Прочитывая и прочитывая стихотворение, я пыталась вникнуть и понять его, но у меня ничего не получалось. Я не могла объяснить, что значило это загадочное и непонятное послание.
  Вдруг я услышала позади себя шум отворённой двери и, оглянувшись, увидела ворвавшуюся в мою комнату маму. Причина такого поведения мамы, как мне казалась, была проста – она увидела проломанную дверь чердака и всё поняла, не дождавшись завтрашнего утра и моего объяснения. Успев незаметно спрятать карту в карман, я соскочила с кровати.
  Ничего, не сказав, мама выхватила дневник у меня из рук и, выйдя из комнаты, начала стремительно спускаться по лестнице вниз, в гостиную; я побежала за ней. Внизу освещая гостиную, потрескивая, ярко горел камин. Подбежав к нему, мама кинула дневник в озорное, ликующее и жаждущее поживиться чем-нибудь, пламя.
-Мама, что ты наделала, - в ужасе смотря на поедаемый голодным пламенем дневник, и кинувшись поскорее вытащить его из камина, воскликнула я. – Это же память об отце.
-Нет, Саманта, - удержав меня за локоть и не подпустив к камину, яростно возразила мама, - это память о кристалле вечности, который как мне кажется, ты хочешь найти.
  Нет, сегодня точно был не мой день – оплошность за оплошностью, разоблачение за разоблачением.
-Да, что ты, м-мама, - протянула я, прикидывая в уме, как бы получше соврать и побыстрее отделаться от этого разговора, - не хочу я ничего искать.
-Нет, хочешь, иначе ты не стала бы лезть, на этот чёртов чердак, - горячо воскликнула мама. - Нет, я тебя слишком хорошо знаю. Но хочу тебя предупредить – у кристалла вечности есть и плохая сила и он не так хорош, как ты думаешь. Я сожгла этот дневник только потому, что не хочу, чтобы ты снова отправилась в какое-нибудь очередное путешествие.
-Да куда я могу отправиться… - начала, было, я, как вдруг мне пришла в голову единственная за сегодняшний вечер мысль, которая действительно могла помочь мне и спасти меня от лишних подозрений мамы, - …Кристалл ведь уничтожен…
-Не знаю, так написано в газете, но если подумать, это ведь кристалл вечности, а не какая-нибудь простая железяка, и я думаю его не так-то просто уничтожить, - закончила мама, затем, немного помолчав и о чём-то хорошенько подумав, запинаясь, добавила. – Ой, взболтнула лишнее… А ты не слушай меня… И вообще – забудь о кристалле вечности и путешествиях…
-Хорошо, мама, - еле слышно сказала я, и, наконец, решившись изменить тему, которая могла в сто раз сильнее не понравиться маме, чуть громче добавила. – Я бы хотела попросить тебя не увольнять Дэниела. Он, правда, не виноват. Он оказался в доме, потому что увидел свет на чердаке, и подумал, что может быть, что-то случилось…
-Но зачем ему до этого понадобилось в дом заходить? – спросила мама, стараясь не выдавать радость, которая так и выступала на её лице, в связи с тем, что я оставила в покое разговор о кристалле вечности.
-Он хотел попросить воды, но не думал, что все уже легли спать. А потом попытался помочь мне слезть, но когда мы начали спускаться, лестница не выдержала нас и сломалась, - закончила я.
-Так значит, это из-за него ты пострадала, - разгневанно вскричала мама, радость которой исчезла бесследно. – Я не потерплю этого.
  Тут в гостиную вошла усталая, сонная Ненси.
-Как там Дэниел? – спросила я.
-Том говорит, что он до сих пор не очнулся, - взглянув на меня опухшими, красными и не выспавшимися глазами, ответила Ненси.
-Ну и хорошо, - вмешалась мама, - и чтобы завтра утром его уже здесь не было, даже если «Его величество» не соизволит очнуться.
-Мама…- с упрёком начала я.
-Хватит! – перебила меня она. – Хватит выгораживать его! Марш, в свою комнату!
 Обидевшись и гордо задрав нос (ибо я тоже умела показывать свой характер), я, поднявшись по лестнице, забежала к себе в комнату и плюхнулась на кровать. Я не могла смириться с тем, что всё так получилось, ведь Дэн здесь был не причём – это я, затеяв весь этот дурацкий план и решив незаметно пробраться на чердак, втянула его в эту нелепую ситуацию с лестницей. И теперь беспокойно ворочаясь и прокручивая в голове картину этого вечера, уснула с мыслью о том, что утром Дэна может здесь уже не быть.