Шизофрения

Серый потолок. Обшарпанный. Весь в пятнах. Лампа на проводе, запыленная, 1 штука. Муха жирная, 1 штука. Таракан обнаглевший, 1 штука. Обычное утро. Я моргаю. Картина на потолке не меняется. Тянусь за мобилой. Семь утра. Тяжело вздохнув, я откидываю тонкое рваное одеяло и спускаю ноги на пол. Пол холодный. Сделав это важное открытие, я кидаю мобилу на подушку и приступаю к поиску носков. Потом встаю и понуро иду в ванную, чтобы поздороваться со своим помятым небритым отражением в мутном зеркале и плеснуть холодной водой в собственную многострадальную рожу. Потом, капая водой с подбородка, плетусь на кухню…Честно говоря, это помещение больше напоминает спичечный коробок, чем кухню. Я протискиваюсь мимо стола, ставлю чайник, наполнив его водой из-под крана. Пока чайник тихо ворчит, возвращаюсь в комнату. Большое просторное помещение. Одно окно. Ни занавесок, ни обоев, ни ковра. Зачем? Зато у меня есть здоровенный компьютерный стол, на котором теснятся 3 разнокалиберных монитора, одинокая мышь, неимоверное количество планшеток с бумагой и без, неимоверное количество пепельниц с окурками, банки с пивом и без…Где-то там еще должен был быть планшет, но мне он пока не нужен. По периметру комната заставлена ненужными вещами типа мольбертов и заваленных хламом стульев. Возле зажавшейся в угол кровати валяются мои джинсы. Я подбираю их, достаю сигареты, закуриваю.  Чайник на кухне начинает дребезжать, я лениво прусь на кухню и выключаю его, уже передумав насчет завтрака. Снова иду в комнату, открываю окно. Порыв холодного влажного воздуха взъерошивает мне волосы. Хорошо…На улице осень, с удивлением отмечаю я. Вот уже лет семь на улице все еще осень…Опершись на подоконник, я смотрю вниз. Серая земля, серые деревья дрожат серыми ветками и тянутся к серому небу, моросящему меленькой серой водяной пылью…Река, которую от моего дома отделяет только автотрасса, тоже свинцово-серая. Людей не видно, машин тоже. Только жирный рыжий кошак прется по грязи ни расстоянии двух этажей от меня, брезгливо дергая лапами. Я докуриваю сигарету и кидаю окурок вниз, потом закрываю окно и натягиваю джинсы. Выхожу в коридор, темный, мрачный- единственное место в моей «квартире», где всегда тепло. На низком столикое возле зеркала сидит девушка. Она очень странно смотрится здесь, в захламленной грязной берлоге…Тем не менее она здесь. Невысокая, худенькая, белая, почти прозрачная. Белые волосы, зачесанные вверх и собранные в удивительно сложную прическу. Синевато-фиолетовое платье. Рукава до локтей, подол до колен. Лица девушки не видно в полутьме, но я знаю, как она выглядит- ее и девушкой-то трудно назвать…Девочка. Я бы дал ей лет 14. Она сидит, подтянув колени к подбородку и обхватив ноги руками. Я точно знаю, что ей немного страшно. «Почему ты осталась здесь?»-Я уже не помню, сколько раз задавал этот вопрос… «Ты же хотела лучшего мира, живого, цветного…А что сделал я?» Молчит. Всегда молчит. Где-то в темной глубине коридора вдруг затикали часы- сухо, четко, строго. Словно каждый эпилептический рывок стрелки- одна моя ошибка… Девочка- у нее когда-то было имя, но я его не помню- подняла голову и посмотрела на меня голубыми глазами. Слишком цветными. Я вздыхаю и молча натягиваю кеды. Потом беру ключи. Выхожу из квартиры. Спускаюсь по лестнице…Извечный алгоритм. Я делал так всю жизнь. Выхожу из подъезда- на улице лето. Солнце…Слишком светло, слишком цветно, слишком громко. Я привычно сутулюсь, чтобы никто не увидел мои глаза- их попросту нет- и спешу в свой любимый парк, где меня ждет  сумрак и опавшие кленовые листья. Хреновый из меня живописец. Люди, голуби, трамваи.. Люди. Они разговаривают, смеются. И это создал не я…Жаль. Я так не умею. Прохожу мимо бабулек на лавке («О, смотри-ка, с утра уже похмелился! Пахать на таких надо, паскуды!»), мимо пьяного бомжа у помойки («Подааайте…А, пошел ты на***!»), мимо девушки-рекламщицы («Попробуйте нашу продукцию!»)…Вот и он. Мой парк. МОЙ. Старый, очень старый. Все каменные скамейки уже поросли мхом и потрескались. Деревья здесь такие большие и замшелые, что я невольно чувствую что-то вроде гордости…Здесь всегда словно только что прошел дождь- лужи, все мокрое, на всем бахрома мелких капель…И листья. Резные, красивые, желтые, красные…Аллея, уходящая в никуда. И туман- едва заметный, он всегда стелется по земле. В самом конце аллеи стоит каменная статуя. Девочка на шаре. Но я не иду по аллее, чтобы еще раз увидеть статую. Я просто сажусь на мокрую скамейку и достаю из кармана плеер.
                Голова- целый город мыслей
                С глубиной траектории полета
                Где все жители города вышли
                Из горящего самолёта
                И в нелепом желаньи спасенья
                Упали, не зная ответа,
                Одни на сторону тени,
                Другие на сторону света
                Наш флюгер летает по кругу,
                И не видно, куда дует ветер,
                И каждый палит с испугу,
                Не зная, куда он метит
                Под пальцем горит гашетка,
                Я вышел и вижу цели,
                Пытаясь увидеть метки,
                Но нервы мои на пределе…

....«Все сидишь?» Молчание. Только часы все тикают и тикают, отмеряя время, которого здесь не существует. Зачем я пытаюсь с ней заговорить? Ее же здесь тоже нет. Так, воспоминание. Не мое, кстати. Полустертое, полузабытое, но все еще очень яркое и красивое. Я тихо прохожу в комнату. Ничего не изменилось, только серая пыль стала слегка светиться золотым. Но света, как обычно, не было. Ни из окна, ни из единственной давно перегоревшей лапмочки. Я вздыхаю и подхожу к компьютерному столу. Беру в руки планшетки одну за другой, листаю, смотрю на листы, на которых навсегда умер цвет...Хотя на большинстве листов простые карандашные наброски. Но они тоже мертвые. Я роняю планшет, который держал в руках, и сметаю со стола все лишнее. Жалобно звякает пепельница, шуршат холодные бумаги…Включаю компьютер. Он утробно урчит, словно недовольный зверь. Недовольный, что его разбудили, прервав хороший сон. Улыбнувшись своим мыслям, я скидываю с ближайшего стула наваленный на него хлам и располагаюсь перед мониторами. Но я рано радовался- компьютер поворчал и смолк, так и не проснувшись.  С разочарованным вздохом я встаю и нагибаюсь за разбросанными планшетами. Со стороны окна раздался стук. Кот. Стоит на карнизе по ту сторону стекла. Рыжий, толстый, с наглой плоской мордой. Не задумываясь, как он сюда попал, я подошел к окну и впустил его. Кот спрыгнул на пол и тут же стал тереться о мои ноги, оставляя на джинсах шерстинки. Я глажу животное по спине и обвожу глазами комнату. Жаль, что кот ненастоящий. Здорово было бы, если бы он остался тут надолго- было бы не так скучно…Не так страшно. Что-то тихо хрустит, но я не обращаю внимания- я привык. За всю жизнь и не к такому можно привыкнуть- поэтому за тем, как один из холстов сморщивается и покрывается трещинами, я наблюдаю равнодушно и отстраненно. Чужая смерть. Но это не очень плохо- смерти тоже нет. Это всего лишь полотно.
Черный ящик (с) Павел Кашин