Матч состоится в любую погоду. Часть 1

Часть 1. В которой рассказывается, кто, куда и зачем.
  Собственно, под матчем подразумевался выезд на кемпинг с палатками. Гисметео не врал: погода обещала быть незабываемой. В принципе, в те выходные ко всем известной деревне Гадюкино, смытой дождями, обещала присоединиться добрая половина селений московской области, но это не остановило тех девятерых, которые выехали из стольного града Москва в направлении области.
  Погода в день выезда легкомысленно меняла дождь на солнце и обратно, напоминая при этом опытного рыночного наперсточника: «Тучки кручу верчу, запутать хочу. Где солнышко? Не угадал, дорогой, на тебе молнией по кумполу и тонну осадков за шиворот». Тем не менее, не взирая на все превратности природы, компашка из восьми человек (девятый должен был подъехать к месту отдыха) загрузилась в машины и двинулась в путь.
  Пока происходит перемещение из пункта А в пункт Б, есть время познакомить читателя со всеми участниками занимательной авантюры.
  Экипаж первой машины составляли три человека. За рулем сидел дядя Толя, он же Счетовод, потому как реально экономист и все финансовые вопросы в процессе подготовки к авантюре решал он. Дядя Толя – молодой человек 27 лет от роду, хорошо сложенный и по жизни спокойней, чем самый огромный удав, известный науке, имеет одну черту: когда на дядю Толю накатывает (ну, настроение когда не очень), он любит весьма агрессивно погонять на машине, что заставляет его пассажиров задуматься о вечном. В остальном же Счетовод – отличный молодой человек, вдумчивый, здравомыслящий, с хорошим чувством юмора и непреодолимой любовью к экзотической самбуке.
  Штурманом дяди Толи был его старый и проверенный друг – Серега, он же Зелибоба, он же Панда. Серега получил свое первое прозвище за свою далеко не миниатюрную комплекцию вкупе с добротой. Второе же прозвище Серега заработал за свое гипертрофированное чувство справедливости, за отстаивание которой иногда получал люлей от превосходящих численностью сил противника и становился действительно похож на панду. Помимо всего прочего Серега имел тягу ко всякого рода метательному оружию и метал это оружие, надо сказать, очень даже неплохо. В сочетании с его познаниями и навыками в разного рода единоборствах Зелибоба напоминал героя нового буржуйского мультфильма «Кунг-Фу Панда».
  Третьим членом экипажа машины дяди Толи, иначе говоря, пассажиром, была Юлечка, она же Кац, она же Еврейская Турецкоподданная, но можно просто Вася. Надо отдать должное, Вася Кац, являясь самым юным членом команды, имела весьма хорошие внешние данные с приложенной к ним сексапильностью. Слюни ей вслед не роняют разве что слепые, не успевшие на ощупь определить, что за милая фигурка продефилировала мимо них. По жизни же Юлечка является слегка гламурной сотрудницей серьезной организации, но при этом не лишена зачатков разума, свойственного практикующему туристу – палаточнику, и, по правде говоря, отлично готовит и варит кофе. В силу своего прозвища, надо сказать, небезосновательного, как и полагается всяким Кацам и иже с ними, вечно жалуется на жизнь и недостаток секса, после чего начинает вспоминать про свои недавние похождения на этой ниве. Вот такая она, гламурная скрытая нимфоманка, Еврейская Турецкоподданная Вася Кац.
  Во второй машине тоже было три человека, но женское население в ней преобладало. Водителем этой шустрой и надежной машинки была Ленка, она же Рыжая, она же Бешеная Белка. Ленка, она как фея с топором. Когда у нее настроение хорошее – реально фея, но когда на нее накатывает, она, мило улыбаясь, поправляет свои рыжие волосы, достает свой виртуальный топор и начинает воздавать по заслугам всем непричастным и невиновным. Если непричастных и невиновных менее трех, то Белка обходится, опять таки виртуальным, дубьем, от чего не легче ее жертвам. А вообще Рыжая - главный организатор всех вылазок на природу, благо топор и дубье у нее всегда при себе и отказать ей уже трудно. В общем, она классная такая фея с топором.
  Штурман у Рыжей – Юлька, она же Макарыч. Макарыч – знойная женщина, мечта поэта, и Рубенс с Кустодиевым уже давно вертятся в своих гробах, понимая, что портрет этой музы им уже не написать. Юлька, как вы поняли, девочка далеко не хрупкая, а очень даже наоборот. Ее бюсту завидуют Памелла Андерсон, Ирэн Феррари и Даже Шейла де Алмейда, потому как у них там силикон килограммами, а Макарычу так досталось. При этом Юлька  и лицом вышла раз в сто лучше упомянутых силиконовых красавиц, не повезло, разве что с талией и бедрами, но это на вкус и цвет. Короче, Юльку прозвали Макарычем за то, что ее  много и водку она предпочитает всем остальным алкогольным напиткам.
  Пассажир у Рыжей и Юльки был Йети, он же Леша, он же муж Макарыча. Леша айтишник, патлатый и бородатый специалист технической поддержки одной известной компании. На природе ведет себя почти как нормальный человек, потому начинает напоминать свое прозвище Йети. Любит Макарыча, водку и поспать, хотя за правильность последовательности не ручаюсь. Пожалуй, это весь максимум, который удалось извлечь из наблюдений за Йети, но все еще впереди.
  Третья,  замыкающая колонну, машина была занята только двумя особями мужского пола. Водитель замыкающей машины был настолько суров, что ни одна машина не могла влезть в колонну, а когда он перестраивался, все проезжающие машины предпочитали не мешать. Дим Димыч, или просто Димыч, или совсем по домашнему – Бармалей, человек поистине суровый, а что вы хотите - потомственный военный. Правда, ему все же хватило природного раздолбайства, дабы завязать с семейными традициями и пуститься на вольные хлеба. Когда Бармалей не в настроении, он выдает поистине незабываемые фразы, да так, что эхо при словах "хорошо то как" еще долго отзывается "мать-мать-мать..." Рыжая же борода, которая не дает покоя многим участникам дружной компашки, является постоянным предметом намеков на присутствие в крови всеми  уважаемого Дмитрия Владимировича иудейских кровей, с чем он таки все время спорит. В целом же он человек очень добродушный и отходчивый, с поистине оригинальным чувством юмора. Бармалеем Дим Димыча прозвали, когда им, обросшим и измученным нарзаном, с пневматическим пистолетом вышедшим из леса, пытались напугать маленького мальчика, слишком далеко отбежавшего от родителей. Напугать не получилось, но прозвище прилипло надолго.
  У Димыча штурманом являлся Саня, он же Саня, он же, но очень редко, Ксентарь. Саня  тоже довольно суров. Суров настолько, что был, пожалуй, самым образованным, но и самым непрактикующим юристом, известным автору. Зато Саня самый экипированный из всей компашки авантюристов и по совместительству выполняет функции полевого медика, хотя медобразования не получал ни разу, и даже не пытался. Сашка человек добрейший и бескорыстнейший, но по отношению к своим. По отношению к посторонним он суровеет на глазах, слегка набычивается и начинает похлопывать по карманам в поисках ракетницы, так, на всякий случай, потому что нефиг.
  Так за разговорами в машинах и переговорами по рациям между машинами наши герои и достигли предполагаемого места отдыха, по пути попав под несколько дождиков. Картина была неутешающая: грязи везде по колено и выше, съезд к лесу перегорожен чисто с русской оригинальностью – перед съездом из ржавых труб сооружен шлагбаум, на котором висит новенький амбарный замок, а справа и слева от шлагбаума ничего нет. Будь у ребят джипы, они бы только криво ухмыльнулись и объехали эту импровизированную преграду, вот только джипов у них не было ни одного. Посему, развернувшись, двинулись к резервному заезду, увидев который стали дружно мечтать о джипах, нормальных внедорожниках, типа Нивы минимум, а не паркетниках типа тех, на которых любят ездить блондинки по Москве.
Потерпев фиаско и на резервном заезде, искатели приключений не сдались, а продолжили альтернативные поиски подъездных путей к месту предполагаемого отдыха, и надо сказать, у них получилось найти нормальный съезд с дороги. Справедливости ради, следует заметить, что героев повествования нисколько не смущало наличие на местности большого количества грязи, сразу определенной емко и точно – говнЫ. Также их не смущали ни всполохи молний, ни накрапывающий дождик – всем хотелось экстрима.
  Найдя нормальный съезд с дороги, авантюристы отправили разведку, состоявшую из Сани и Йети, снабженных рацией, дабы выявить, насколько высока вероятность не доехать до места стоянки и поставить лагерь прямо в говнАх. Первые результаты были утешительными и Рыжая на своем пепелаце первой ринулась штурмовать разведанный участок. Следом за ней осторожно начал прокрадываться дядя Толя, но он уже проехать не смог – говнЫ сделали свое грязное дело. Пока продолжалась разведка, Толикова машина была извлечена из мокрых, липких и грязных объятий окружающей местности и возвращена на более или менее твердую поверхность планеты Земля. При всполохах блуждающих по округе молний открывался весьма интересный пейзаж: дорога, приходящая из темени и уходящая в такую же темень, слева лес, показывающий всем своим видом, что ему и без нашего присутствия неплохо живется, справа от дороги тоже присутствовал лесистый участок, огородившийся от нас канавой и борщевиком. Этот участок тоже некогда был серьезным лесом, но кто-то решил по-другому и заморочил там поле. Таким образом, съезд, так и не преодоленный Толиковой машиной, проходил между нынешним полем и небольшим лесочком.
  Внимательно осмотрев поле, по которому куда-то в темень свалили Йети и Саня, путешественникам стало ясно, что поле заморочил сам Никита Сергеич Хрущев. Основными аргументами при данном выводе были говнЫ и чахлые всходы кукурузы, со времен Никитки все пытающиеся вырасти в нормальную царицу полей. В ожидании результатов разведки народ скучковался на пятачке твердого грунта и начал совершенно неинформативный базар. Из машины дяди Толи высунулась заспанная моська Кац и вяло поинтересовалась:
- Что, уже приехали?
- Спи, бля, – хором ответили бодрствующие участники базара, на что моська пропала и больше не показывалась.
Димыч сурово оглядел вспыхивающий молниями горизонт, обслюнявил палец и поднял его к небу. За тучей, на которую указывал обслюнявленный перст Димыча, кто-то обиделся и, сверкнув молнией, громыхнул – для определения ветра Димыч почему-то выбрал средний палец. Зелибоба быстро смекнул, что к чему и изрек:
- Все, Димыч, разозлил ты Перуна, щас будет пипец.
- Да я только определить хотел, откуда пипец придет, а придет он точно, – вяло отмазался Димыч.
  Зашуршали рации. Это Саня пытался объяснить, что дороги к месту стоянки нет. То есть, не то, чтобы совсем нет, но на джипы ребята еще не намечтали. Ленка восприняла информацию правильно и направила машину к выезду с наследия Хрущева на асфальт. Но говнЫ Рыжую отпускать уже не хотели, причем очень сильно не хотели, потому как силами трудящихся машину Рыжей вытолкать не удалось. Последний аргумент привел мужик из-за тучи, начав выливать на неудавшихся джиперов неслабые порции воды. Приняв данный аргумент, как руководство к действию, перуновы внуки засуетились в поисках троса, а Димыч подогнал поближе к Ленкиной машине свою, которую мечтает потом превратить в раллийный болид. Перун, в свою очередь, открыл свой кран побольше – комфортность пропала, неудобность начала проявляться. В условиях тропического ливня Ленкина машина была привязана тросом к машине Димыча и эвакуирована из объятий хрущевского наследия.
 
Продолжение следует.