О грустном

     Не стало одноклассника.

    Пустота - нет друга, с которым можно просто поговорить.

    Страх – пришла наша очередь уйти в ни куда, а не хочется.

    Нет желания идти на организованные встречи – выпил все, что мог, печень протестует, умирать на людях почетно, но не хочется.

    Говорят надо сплотить ряды, вместе продержимся дольше.
Не верю – в одного попасть труднее, жмусь к молодым,  по ним стреляют меньше.

   Надо идти – печень бунтует, сознание наводит порядок. Решил смягчить удар – плотно пообедать.

    Борщ жидкий, капуста вялая, рыба костлявая. Давлюсь, но ем, не так часто встречаемся.
Хот я – это я о чем.
Печень дрожала от ожидания удара, вдруг в горло воткнулась кость.
Глотаю, думаю, может, пройдет, не может. Надо что-то делать, но рыбу не доел, чай не допил. Надо – за все заплачено.
С трудом пропихиваю и вливаю.

   Бегу в здравпункт – закрыто «Ушла на обед».
Бегу в заводскую поликлинику – кость глубоко, новокаина нет. Плеснули в горло какую то гадость и отправили в городскую поликлинику на скорой помощи.

   До выноса 40 минут.
Водитель успокаивает – успеешь.

   В кабинете врача пациент. Жду, жду, жду.
Заглядываю в кабинет и намекаю, что с костью в горле сидеть не комфортно, просят закрыть дверь.

     Наконец вошел, сел, открыл рот. Врач ничего не видит. Настаиваю, что есть. Врач хватает рукой за язык и вытягивает его, другой рукой запихивает в горло зеркало. Оказывается я прав. Врачу не хватает еще одной руки, чтобы щипцами вытащить кость. Распределили обязанности, я сам тащу себя двумя руками за язык, врач делает все остальное.

     Стараюсь, язык оказывается сильнее.
Врач рассказывает,  как в субботу 4 часа вытаскивали кость у другого пациента, того стошнило,  и кость выскочила сама. Врач показывает рукой на раковину, куда стошнило. Намек понял, но обед жалко, свои заплатил, отказываюсь. Врач совещается с медсестрой. Решили заняться мною всерьез.

   Врач одной рукой тащит изо рта язык, другой держит на  изготовке щипцы, медсестра ворочает в горле зеркало.
Терплю, обед надо спасти даже ценой оторванного языка, потом на халяву пришьют.
Кость на свободе.

    Врач замечает, что глаза у меня туманные – не упаду ли по дороге.
Сначала не понимаю, горло деревянное, но вижу хорошо. Доходит намек на обморок сразу становится плохо, упасть стоя на краю могилы не радовало.

   Взглянул на часы, печень ехидно екнула, помянул ее недобрым словом и поплелся на работу.

    Прости друг, встретимся - объясню.

А.М.