Черный кот

Как-то в жаркий августовский день, в самый солнцепек, я и Захарка расположились в тени огромного клена. Между нами на травке возвышалась небольшая кучка сладчайшего Белого Налива из нашего сада. Только мы собрались полакомиться яблочками, как из-за соседнего дерева появился черный кот. Грациозно выгнув спину, с хвостом трубой, он, не спеша, приближался к нам.
– Смотри, Вовка, Уголек пожаловал, – сказал Захарка, – наверное, тоже яблок захотел.
– Не-а,  коты яблок не едят, – ответил я, откусывая большой кусок.
– Ну, тогда ему, наверное, просто скучно, – сказал Захарка и позвал Уголька, – иди к нам, кис-кис.
Уголек – местный бездомный кот. Никто не знает, как он появился в нашем поселке. Папа, например, говорил, что кто-то привез на автобусе, оставил на станции, а сам уехал. Другие считали, что он из соседней деревни,   убежал от плохих хозяев. Но и у нас его никто пока не приютил, у всех есть свои, родные кошки и собаки. Да и звали люди Уголька по-разному – кроме Уголька еще и Чернышом, и Фантомасом. А кто и просто «котяра».
Между тем Уголек подошел к нам и стал тереться о Захаркину ногу.
– Смотри, как ластиться, – заметил я, – совсем как домашний.
– А бабушка говорит, что все коты в душе бездомные, особенно ночью. Но если хорошо покормить, сразу домашними становятся, – ответил Захарка и погладил Уголька по спине. Тот аж замурлыкал от удовольствия.
Молча мы съели еще по яблоку, и тут Захарка выдал:
– Слушай, Вовка! А пойдем с Угольком на станцию. Может, прежние хозяева его просто потеряли, и теперь путешествуют в автобусах, ищут своего любимца.
– Точно, как мы раньше не догадались! Пошли.
***
Хотя наш поселок совсем не большой, но рядом с ним проходит очень важная дорога. По ней непрерывным потокам движутся и огромные фуры, и легковушки. Каждые полчаса-час проезжают большие автобусы. Они останавливаются у автостанции на окраине на пять-десять минут, чтобы водитель отметил документы, и мчат дальше.
Из первого же автобуса вышло несколько человек. Они стали прогуливаться по перрону, разминая ноги. А мы с Захаркой начали «наглядную агитацию». Показывая всем удобно устроившегося на моих руках Уголька, предлагали:
– Тетенька, не вы котика потеряли? Не потеряли? А может, так возьмете, задаром? Посмотрите, какой симпатичный.
– Дяденька, у вас дети есть? Сделайте им подарочек – возьмите красивого черного котика.
Но Уголек никому не был нужен. На пятом автобусе мы устали и присели отдохнуть на лавочку.
– Не понимаю, – сказал Захарка, – такой чудный котик и никому не нужен. Даже бесплатно! Хоть самим заплати, чтобы приютили! Только вот денег нет.
– А что! – воскликнул я, – это идея.
Сгорая от нетерпения реализовать мою «гениальную» идею, мы едва дождались очередного автобуса. Высокий, двухэтажный, с темными стеклами, он плавно затормозил у платформы. Водитель отправился к диспетчеру, а мы вошли в салон. Набравшись храбрости, я начал свою речь:
– Уважаемые дамы и господа! Посмотрите на этого прекрасного котика по имени Уголек. Он практически домашний, но пока без хозяев. Возьмите его, пожалуйста, а мы за это споем вам песню.
И мы с Захаркой запели громкими звонкими голосами:
– Жил да был черный кот за углом,
И кота ненавидел весь дом.
Только песня совсем не о том,
Как не ладили люди с котом…
Сидевший на первом месте здоровый краснолицый дядька в кожаном пиджаке остановил наш номер:
– Хватит, ребята.
Он достал из кармана кошелек, вытащил из него сто рублей:
– Вот возьмите.
– Нет, что вы, – запротестовал я, – нам не надо. Мы не из-за денег.
– Бери, я сказал. Это вам за весь автобус. Купите коту своему вискас и себе по шоколадке. И я прошу – не пойте больше, не надо. Не получается у вас.
Сгорая от стыда, мы выбрались из автобуса и отправились с Угольком обратно в поселок. Под старым огромным кленом отпустили его на волю.
***
А вечером меня дома ожидала хорошая взбучка.
– Сынок, ты зачем нас с отцом позоришь? – начала мать. – Ну, чего тебе не хватает, ты бы сказал…
– Только подумать! – сердито продолжил отец, – наш сын просит милостыню по автобусам! Кого мы с тобой, мать, растим? Будущего нищего или настоящего мужчину?
Я молчал, потупив глаза. Крупные слезы катились по щекам. Я плакал не от страха быть наказанным. Мне было жалко. Жалко себя. Жалко Захарку, который тоже сейчас получает от своих родителей по первое число. Жалко Уголька.
– Деньги вам зачем понадобились? – спросил отец.
Я достал из кармана мятую сторублевку.
– Не нужны нам вовсе деньги, – ответил я, – совсем даже наоборот.
И рассказал всю историю об Угольке, с самого начала. Это слегка успокоило маму и папу. Они даже заулыбались. Тогда я набрался храбрости и спросил:
– А как же Уголек, может, возьмем его к себе?
– А как же наша белая пушистая Маркиза? Думаешь, они смогут ужиться? – сказала мама.
В это время зазвонил телефон. Мама сняла трубку и, поговорив с минуту, протянула мне.
– Вова, это тебя. Захар.
– Алло,– сказал я.
– Привет. Ну, как ты?
– Уже нормально. А так, досталось, конечно.
– У меня тоже самое. Спасибо бабушке. Слушала, слушала, как меня воспитывают, и не выдержала. Говорит: «Ну ладно, заберу я завтра этого Уголька-Фантомаса с собой на дачу. Где трое котов живут, там и четвертый не пропадет…»
– Ура! – вскричал я, – У Уголька будет дом!
Мама с папой переглянулись и рассмеялись. И мне стало так легко и радостно, что я тоже рассмеялся. Громче всех.