Цикл рассказов Моя война - Моя исповедь

   
                "Моя исповедь"

   Исповедь...
   Что такое исповедь, в её классическом понимании? Это ты идешь к священнику, и постороннему человеку, рассказываешь о своих грехах и пороках. При этом ты должен раскаяться в грехах своих и отказаться от пороков. Затем, выслушав тебя, священник решает, достоин ли ты отпущения грехов. Если достоин, то он накладывает на тебя епитимию (что тебе нужно сделать, чтоб тебя простил Бог). Зная это, обычный человек стесняется, или боится сказать правду о себе или, поддавшись лукавому, решает, что-то приукрасить или умолчать...
   
   Я, как и многие был крещен в малолетстве. Первое причастие или выбор веры, (подразумевается христианство) происходит в более осознанном возрасте, где-то в районе 13-14 лет, ты идешь на свою первую исповедь, отвечаешь на вопросы твоего духовника, потом рассказываешь ему о своих грехах и пороках, получаешь епитимию. В процессе мессы, когда священник подходит к тебе и кладет тебе в рот хлебец и говорит: "Тело Христово", ты отвечаешь: "Аминь" - это и есть "Первое причастие". После первого причастия, ты должен не реже чем 1 раз в две недели, ходить на исповедь и рассказывать, о своих грехах, пороках и всяких прочих излишествах.
   Первое причастие я хоть и получил, но груз ответственности на мне лежал не значительный, в связи с тем, что я церковные праздники знал самые известные, в костел если и ходил, то только ради того, чтоб поглазеть и послушать органную музыку. Знал несколько молитв и то, только по тому, что бабушка не пускала за стол, пока не прочитаешь "Отче наш" и "Радуйся Мария". В общем, воспитывался родителями, школой и прочими организациями в духе "Религия - опиум для народа"...
   У меня есть очень хороший друг, именно Друг (вот так вот с большой буквы). Зовут его Ромуальд, в простонародье "Рома". Так получилось, что в жизненной перипетии он пропал из виду. Срочная служба, любовные дела, быстрая женитьба, и еще более быстрый развод и т.д. - у меня. Срочная служба, уход в монастырь, обучение в семинарии - у него. Но видимо так было нужно и в 1993 году мы встретились в костеле. Я пришел на мессу. Он её вел...

   Все завертелось, закрутилось, мы стали часто общаться, но между нами появилась, та небольшая стена, я бы даже сказал пленка, отделяющая меня мирского, от него служителя церкви. При этом он оставался все тем же Ромкой, для меня, и отцом Ромуальдом для остальных, включая мою жену. Однажды у меня состоялся с ним разговор, который перевернул мое сознание...
   
   ... как мне начать, что рассказать, начну по порядку...
   ... как мне тогда казалось, я был совершенно прав, поступая в тот момент ТАК. Я набил лицо, человеку, который еще месяц назад был моим командиром роты, за то, что он сказал, что не поедет "туда", и едут "туда" только одни "мудаки", а он лучше уволиться, чем поедет...
   ... офицеры пишут рапорта и не хотят ехать. Солдаты, за редким исключением (в моей роте), написали рапорта, что хотят ехать. После того, как некоторым было отказано ехать в "командировку", несколько солдат просили их взять с собой, не взирая ни на что. Хотя могли бы не ехать по разным причинам...
   ... мне очень повезло с замом. Паша был католик, смелый парень, исполнительный, с чувством юмора, в общем, не просто офицер, а находка для командира. Чем мы больше находились в командировке, тем больше мы понимали друг друга. Я считаю, мы стали не просто командир и подчиненный, мы стали друзьями. Я мог всегда на него положиться и чувствовал его поддержку, при этом на людях, ни какого панибратства...
   ... война. Ни кто, ни чего не знает и не понимает, что происходит. На душе погано, как ни когда. В перерывах мы стараемся вести более или менее приличную повседневную жизнь, если это можно так назвать. Через некоторое время, в нашем уютном заведении, которое гордо называлось канцелярия 1-й роты, стали собираться офицеры других подразделений и образовалось нечто вроде офицерского казино. В отличие от некоторых мы пили редко, хотя бухло, у нас было всегда, на всякий случай...
   ... однажды ночью, вышел я на свежий воздух, было морозно и зябко. Смотрю, мой водила БТРа спит, забившись в углу. Подхожу к нему, а он замерзает.
  - Твою мать, Иванов! Иванов! Иванов... - кричу я, что есть мочи и бью его по щекам, а он, я вижу, глаза открыть не может.
  - Холодно... - все, что смог сказать он.
   Я хватаю его за шкирку и затаскиваю в помещения.
  - Дежурный ко мне! - кричу я, - поднимай старшину с замом.
   Прибегает Паша с Саней. Мы бойца, растирать. Принесли водки, влили ему в рот. Ну, в общем, привели в чувство. Прейдя в себя, боец молчит, как рыба об лед. Стал я бойцов из роты дергать, и выяснилось, водила был к нам переведен и с моими "сурками" не сошелся. Вот они его и стали гнобить по-тихому. Построил я роту и сказал пламенную речь следующего характера.
  - Кто здесь деды? Ты? - и бац по роже, - Ты? - хрясть по роже другого, и так несколько человек.
  - Запомните, в роте есть только один ДЕД, это я. Блатовать и вые...ся могу только Я. Когда, хоть один из вас, прослужит столько, сколько я, вот тогда вы будете дедами. А сейчас Вы все пидорасы, и я буду вас еба...ь до тех пор пока вы не поймете, что ни у одной бля..и в помыслах не должно возникнуть кого-то чморить, по одной простой причине. Вам вмести идти в бой...
  - Рота "В ружье", - и уже заму,- свяжись с отцами и предупреди, что проводим политико-воспитательную работу.
  - Щас, сделаем, - сказал Паша.
  - Сержантский состав ко мне.
  - А вы голуби мои, что жить не хотите. Или вас дома не ждут. Завтра на "боевые", а Вы что творите... Кто бил?
  - Я - сказал один из сержантов.
   Честно признаюсь, избил я его, а потом...
  - Теперь ты его нянька. И если с ним, что-то случиться, первого кого угондоню это будешь ТЫ. Понял?
  - Так точно, - сказал сержант и вытер свои кровавые сопли...
   ... политико-воспитательная работа проведенная с личным составом дала свои результаты. Дедовщина в роте была, а вот издевательств не было. Я их водил в бой и знал, в спину никто не выстрелит. Я добился того, что у меня было не подразделение, а КОЛЛЕКТИВ...
 
   ... месяц спустя. Очередное совещание. Выступает наш начальник штаба полка. Сегодня, он утром вышел на подъем и смотрел, как подразделения проводят все утренние мероприятия.
  - В этой, роте не то, в этой бардак, то не делают там, это не делаю тут. А вот в 1-й роте сержанты командуют, зарядку проводят, все построения и т.д. НО САМОЕ ПЛОХОЕ ТО, ЧТО НИ ОДНОГО ОФИЦЕРА РОТЫ НЕТ НА КОНТРОЛЕ!!!
   Даже отсутствуя я знал, что в роте будет полный порядок...
   
   ... два "абрека" сидят за столом и кушают, напротив, сидим мы с Пашкой. Во главе стола сидит старый чеченец. Мы слушаем его монолог.
  - Это мои сыновья... они пришли домой... ВЫ мои гости... Я не буду спрашивать, почему вы здесь, на нашей земле. Я бывший подполковник, служил во Внутренних Войсках, я вас понимаю... но они мои дети, и у них нет выбора... я, не хочу, чтоб мои внуки росли сами, без отцов... я мечеть строю, хотя сам не верил раньше в Бога... зачем я это делаю? Поверьте не ради "красного словца"... Аллах будет всемилостив, и вернет мне моих детей с этой гребаной войны... я хочу только, чтоб ваши родители могли обнять вас, а я смог обнять своих... дайте мне слово, что встретившись, где-то в бою вы пощадите друг друга... я не о чем вас больше просить не буду...

   ... три месяца спустя. Завод "Красный молот". Нас обрабатывают чехи. Мы решаем сделать засаду. Ночь, чехи идут, пригнувшись, нетерпение и страх. А если они нас? Ждать... ждать... снайпер аккуратно раскладывает свое барахло... все... все, вперед... а-а-а... с-с-с-у-у-к-и... гранатами их... а-а-а вот вам, очередь... еще очередь... весь на адреналине я вскакиваю в какое-то помещение, поворачиваюсь, а мне в голову смотрит ствол... мудак... какой, я мудак... все... вот и смерть моя пришла... мама, папа, жена, ребенок... все мне трындец...
  - Уходи... - сказал бородатый и опускает ствол...
  ... смотрю я на него, а это сын того старого чечена... в левом плече дырка и кровь течет, рука плетью болтается... я кладу автомат на пол, достаю из разгрузки ИПП и протягиваю ему:
  - Как пользоваться знаешь?
  - Знаю...
  ... бой так же как внезапно начался, так и закончился...
  ... кто? Мы или они? Кто...
  - Братва, эти два готовы... - слышу я наших голоса - Витос! Ты где?
  - Ложись к стене... - это я чечену полушепотом.
  - ????
  - Ложись...
  - Здесь я!!! - почти крикнул я
  - Цел?
  - Да!
  - Что у тебя?
  - Тут тоже готов - сказал я, а у самого сердце колотится, как бешенное... я вру... я вру своим... я же знаю они его не пощадят... надо пресечь попытки обшарить трупы...
  - Братва, валить надо, неизвестно где их прикрытие.
  - А с этими, что делать?
  - Бросим их тут...
  ... мы снимаемся... со стороны 8 корпуса вспышки... чирк-чирк возле нас... в ответ мощно заработал КПВТ... с крыши котельной наши дали со всех стволов... мы ушли...

   ... рутина, она съедает, она грызет, она гложет, и возникают первые сомнения. А тем ли я занимаюсь? Как там мои? Почему я уже 72 дня здесь? Когда меня отпустят домой? Когда я смогу увидеть своих родных? Все надоело. Апатия. Что? Ехать с 10-минуткой на проверку? Да пошли все? Я на грани срыва. Хамлю. Уже просто нет сил смотреть на все ЭТО...
 
   - А затем я приехал с этой войны. Вот я и дома. Я стараюсь все забыть. Я стараюсь понять, что я сделал не так. Если ты меня спросишь почему  я сейчас здесь в костеле, почему я сейчас с тобой говорю? Я не знаю, что тебе ответить... я не пытаюсь найти оправдание своим поступкам... я не пытаюсь...
   
  - Я не буду тебя поучать. Я не буду говорить тебе то, что должен сказать, как священник. Давай сейчас пойдем ко мне и выпьем.
  - А можно...
  - Нужно...
   
  ... ночь, прохладно, поскрипывает снег, под ногами. Мы с Ромкой идем "елочкой"...
  - Я не хочу идти домой...
  - Почему?
  - Мне страшно. Смогу ли я теперь нормально жить после всего того, что пережил, сделал?
  - Сможешь. А еще вы с женой придете, и я вас обвенчаю.
  - Она же православная?
  - Все мы дети божьи. По обряду должен быть свидетель католик и свидетельница православная...
  - А исповедь?
  - А ты сможешь все опять рассказать?
  - Нет!
  - Вот поэтому, я жду тебя в любое удобное для тебя время...
   
  ... мы два католика Паша и Я, моя жена с подругой, стоим перед алтарем...
  ... скромный праздник в кругу моих друзей, таких же, как и я офицеров... стук в дверь, я открываю. Ромка...
  - Познакомьтесь это мой...
  - Отец Ромуальд. Я на минутку, поздравить... нет, нет. Я же ведь монах, а нам нельзя пить. Поздравляю...