Фофан и золушка Продолжение следует
Прихрамывая, Света вышла на середину кухни и начала говорить такое, от чего все буквально застыли от удивления.
- Почему же в первый? Лично Вас Дмитрий Николаевич я видела уже не раз. Правда не совсем была уверена, что это Вы.
И вот только минут десять назад окончательно убедилась в том, что именно Вы и есть тот странный ночной посетитель. Признаться, Вы мне изрядно надоели. Я уже устала от Ваших настойчивых ночных посещений. Когда Вы, наконец, угомонитесь и оставите меня в покое.
- Она сошла с ума, - крикнул Дмитрий Николаевич. – Петр, тебе придется вызывать не милицию, а неотложку.
Что я у тебя искал, я смогу объяснить, мы как-нибудь с тобой разберемся, а вот что происходит с твоей знакомой это гораздо серьезнее. Думаю, мы ей не в силах помочь.
- Скажите, пожалуйста, он не в силах мне помочь, - наседала на него Света. – А вот я могу помочь всем.
И в первую очередь, скажу тебе Фофан, что Дмитрий Николаевич и Изольда Фридриховна искали у тебя не что иное как синюю тетрадь.
Вы со мной не согласны? – пристально глядя в глаза Дмитрия Николаевича, выпалила Света.
Дмитрий Николаевич и Изольда Фридриховна молчали. Они как завороженные смотрели в глаза Светы, не в силах оторвать взгляда и каждый из них в эту минуту лихорадочно вспоминал, где мог видеть эти глаза.
Первым заговорил Петр.
- Света, ты действительно знала Дмитрия Николаевича раньше? – осторожно, как врач у больного, спросил он.
Света вздрогнула, посмотрела на Петю и вдруг горько разрыдалась. Он обнял ее и тихо прошептал:
- Не бойся. Я понимаю твое состояние и обязательно помогу тебе, когда мы останемся одни.
Она продолжала плакать, но это уже были не слезы отчаяния, а умиротворения. Слова Фофана вернули ее в реальность, она поняла, что он действительно сможет помочь и наконец, освободит ее сознание от вязкой паутины потустороннего шепота и ночных галлюцинаций.
После смерти матери она постоянно видит эту синюю тетрадь и руки, тянущиеся к ней. Порой ей кажется, что это вовсе не сон, а самые настоящие призраки.
И потом этот шепот. Когда она его слышит, в мозгу начинается непостижимый хаос. Кто-то врывается в ее сознание и заставляет действовать по его указаниям.
Последние два года у нее редко были проблески нормального состояния, в основном она выполняла желания неизвестного, так умело сконструировавшего ее мозг для исполнения своих задач.
Сегодня был как раз тот случай. Она не собиралась делиться своими сновидениями и уж тем более говорить о том, что руки Дмитрия Николаевича давно преследовали ее в сновидениях, или скорее в видениях в погоне за таинственной тетрадью.
Самое мучительное было в том, что она еще до момента встречи с Дмитрием Николаевичем на кухне почти вспомнила вторую пару рук, жаждущих заполучить синюю тетрадь.
Мысленно она пыталась вырвать из лабиринтов своей памяти образ обладателя этих рук, но Фофан случайно помешал ей соединить в единое целое руки призрака с реальным человеком.
И что мог означать приказ отца: - Разорви этот круг. Какой круг?
Мысли путались в голове.
- Зачем я рассказала Дмитрию Николаевичу про тетрадь? Может это и есть начало к моим дальнейшим действиям по выполнению воли отца. Но что это за тетрадь? Где она? Что в ней такого страшного и таинственного? Ведь неспроста погибшие мама с папой постоянно предостерегают меня об опасности.
Порой мне кажется, что они живы и находятся совсем рядом и это вовсе не сны, а реальность. Я вижу их, ощущаю их боль, переживания за меня, только не могу дотронуться до них и все. Но ведь я и не пыталась этого сделать.
Господи, о чем я… Наверное, я схожу с ума.
Фофан мне обязательно поможет. Я уверена в этом.
Света успокоилась, перестала плакать, и застыла на груди Фофана, не в силах оторваться.
Это была ее спасательная соломинка, в огромном бушующем страстями океане жизни.
Если она выпустить ее из рук, то волна захлестнет ее с головой и утянет в водоворот человеческих пороков и навсегда оставит в пучине предательства, мерзостей, среди ненавистных и подлых по сути своей людишек.
Не отрывая Свету от своей груди, Фофан бережно вывел ее из кухни, оставив наедине Дмитрия Николаевича и Изольду Фридриховну, шокированных неожиданным признанием Светы.
Рассказ Светы действительно поразил их обоих, но не настолько, чтобы потерять дар речи.
Хотя известие о том, что она знает о существовании синей тетради, могло бы оказаться главной причиной их шокового состояния, если бы не глаза…
В эту минуту Дмитрий Николаевич и Изольда Фридриховна не могли больше ни о чем думать, кроме как о глазах.
Светины глаза настолько поразили их воображение, что в их сознании не осталось места даже для синей тетради.
Причем ни один из них не догадывался, что о существовании еще такой пары глаз во вселенной знают они оба.
Впрочем это было не совсем так. Отдаленное сходство, не так ярко выраженное, как у Светы, можно было видеть и в глазах Петра.
Именно по этой причине Дмитрий Николаевич сразу же выделил его среди остальных студентов.
Настойчиво, кропотливо и упорно он присматривался к нему в течение всех лет обучения.
Не раз пытался проникнуть в мозг Петра и провести рентген его мыслей, надеясь выудить под гипнозом воспоминания из файлов его памяти.
Но ему это никак не удавалось, что вызывало и подогревало еще больший интерес к юноше.
Всякий раз он натыкался на непреодолимую преграду.
Прекрасно понимая, что тот, кто конструировал этот мозг, заранее предусмотрел для каких-то предвидимых этапов жизни Петра возможность перехвата канала управления человеком и закодировал его.
Ясно было одно, часть памяти Петра, на которой в файле этого молодого человека последовательно записана информация с первых дней его жизни, заблокирована.
Объяснить этот случай самоблокировкой воспоминаний в мозге, как это пытался объяснить Петр, без участия посторонних невозможно.
Невозможно представить, что мозг Петра, среагировав на опасность в образе Дмитрия Николаевича смог сам выделить и временно заблокировать часть воспоминаний, относящихся к возрасту до одного года, и что в непостижимом хаосе мозга существует занятая информацией часть мозга, которая заблокирована, а чтобы овладеть ею, надо найти ключ к ее разблокировке.
Дмитрий Николаевич терялся в догадках, что это может быть. Какое- то слово, или словосочетание.
Поэтому всякий раз, когда он слышит новые, не к месту сказанные слова, он весь напрягается и тут же старается произнести их вслух, внимательно наблюдая при этом за реакцией Петра.
Слова ежик, золушкин фофан были как раз их этого репертуара. Но никакой реакции со стороны Петра не последовало.
Не исключено, что Петр и сам был лишен этой части воспоминаний, и находился в мучительных поисках к ее рассекречиванию.
Сегодня был исключительный день. День, когда, наконец, все сомнения остались позади и Дмитрий Николаевич окончательно убедился в том, что Петр и есть тот самый феномен, обладатель бесценной информации, за которой охотится вот уже почти двадцать лет не только он один.
И самое главное он нашел брелок от таинственного ключа к разблокировке закодированной памяти Петра.
Бесценно то, что этот брелок имеет магнит, который обязательно притянет к себе ключик. И магнит этот не что иное, как глаза Светы.
Скорее всего, она и сама толком не знает, где находится синяя тетрадь, но раз она озвучила, значит, получила приказ сказать об этом именно сегодня и именно сейчас.
Из этого следует только одно, Света тоже является частью эксперимента. Скорее всего, она и есть дочь безвременно ушедшего гения.
Для Дмитрия Николаевича глаза, что отпечатки пальцев для криминалиста. Он безошибочно определяет по ним родословную.
Вот она эта невидимая связь между великим гением гипноза, Петром и Светой – глаза.
Все точки расставлены. Пора действовать.
(Продолжение следует)
Свидетельство о публикации №209040600874