Мой капитан. Часть 5. Ловушка. Глава 22

Минуло три дня после моего появления в Кисловодске. Я вела скучную и размеренную жизнь затворницы. Единственной радостью в моей жизни оказалась послеобеденная прогулка.
Я сидела на лавочке, и лениво кидала голубям семечки подсолнечника.  Те слетались со всей округи, на приятный звон зерен о землю.
Мои мысли были очень далеко от окружающего меня умиротворения. Я не понимала  странной холодности и безразличия Кирилла. Так еще со мной никто не обходился. И с каждым днем мне становилось все горше.
Прямо напротив меня встретились и остановились две барышни.  Судя по всему, они давно не виделись, и радостно приветствовали друг друга. Присели на лавочку, и я невольно стала свидетельницей их легкой беседы. Из разговора я поняла, что девушки учились вместе в некоем учебном заведении.
- Ты слышала эту жуткую историю про Таню Матвееву? – вдруг сказала одна.
Я насторожилась.
- Нет. А что случилось? Когда мы встречались в последний раз, она собиралась замуж за графа…
- Дорогая, это ведь было еще зимой! Таня отправилась со своей кузиной на Кавказ!
- Это та грязная история с Боткиной?
- Да, бедная Татьяна погибла. Кто-то взорвал домик, в котором она спала…
- Не может быть!
- Да…
- И граф так неприлично скоро решил жениться на  Боткиной? Это отвратительно….
Мне очень захотелось уйти. Я и так в последнее время была в центре сплетен, но разговор  двух девушек приобрел неожиданный для меня оборот.
- Таня уже вторая с нашего курса?
- Да… - протянула собеседница, - Про Калугину вообще рассказывают жуткие вещи. Якобы она была  одной из общества князя Боткина. Я признаться, до сих пор уверена, что это он убил ее в приступе ревности, и поэтому бежал…
- Нет! Она была любовницей князя?! – прикрывая рот ладошкой, изумилась девушка.
- Только не говори, что ты забыла, какой была Надя. У нее всегда было неприлично много кавалеров…
Потом девушки принялись обсуждать мужчин Калугиной, потом балы, моду, погоду, распрощались и разошлись в разные стороны.
А я так и осталась сидеть, словно пригвоздили меня к этой проклятой лавочке.
Напротив, переливаясь на солнце, стекала знаменитая стеклянная струя. В витражной беседке, обмахиваясь легким веером, смеялись две барышни, наблюдая, как по поверхности зеркального озера скачут солнечные зайчики.
В глубине, окружающего  парк, леса, по стволу ели, пронеслась рыжая белка, изучив крошечными глазками всех присутствующих…
Я замечала все это бездумно. Мною овладело беспокойство. Я вдруг все поняла. Вероятно, Татьяна дружила с Калугиной. И та поведала подруге о готовящейся краже. Но зачем? Учитывая вероломство моей сестрицы, могу легко предположить, что именно она убила Надежду, и украла награбленное. Потом, под видом компаньонки, отправилась с нами на Кавказ, желая вывезти и спрятать сокровища.
Мне тут же вспомнились те пять ее жутких сундуков.
Потом похищение. Здесь появляется Казбек. Мог ли он знать о деньгах сестры? Почему ее нашли так подозрительно быстро? Уж не откупилась ли она сокровищами, от горца?
С Мартыновым, на переправе, речь шла о половине суммы. Неужели Казбек обещал отдать часть сокровищ за то, что Татьяна вернет меня ему? Невероятно!
Эти выводы казались фантастическими, и вместе с тем, самыми вероятными…
Я тяжело поднялась с  лавки.  По обе стороны от меня возникли мои провожатые – румяные, белозубые молодые люди в белых мундирах.
Только одного я не могла понять. Зачем Татьяне эти деньги? Ее отец очень богат, семья – уважаема. Ей прочили брак с графом, а она променяла все это на краденое добро. Что-то здесь не то…
Я вошла в здание гостиницы, и прошла по длинному коридору к своей двери. Вошла, и удивленно замерла. Мои охранники любопытно вытягивали шеи, желая разглядеть моего визитера из-за спины. Я несдержанно захлопнула дверь, и взглянула на Кирилла.
Тот сидел в кресле у окна, закинув ногу на ногу.
На моей кровати лежала подозрительно большая коробка.
- Что ты здесь делаешь? – холодно спросила я.
- Принес подарок от графа, - кивнув на коробку, отозвался капитан, без тени улыбки.
- Он приехал? – я шагнула к посылке и откинула крышку.
- Да, вчера.
- Что это? – удивленно ощупывая белоснежные кружева и серебряную парчу, осведомилась я. Хотя уже и догадалась сама.
- Это твое подвенечное платье. Свадьба завтра.
- Почему он не сообщил об этом лично?
- Жениху нельзя видеться с невестой перед свадьбой.
- А любовнику невесты можно? – спросила я, и оглянулась.
Кирилл тяжело поднялся.
- Аня… я…
- Ты не можешь мне всего сказать. Это не твоя тайна. Все верно? Ты это хотел сказать?
Ессенский молча, на меня взирал.
- Почему ты не в Сибири?
- Царь вернул меня, на полпути. Когда дом твоего отца взорвали…
- Почему граф не сказал, что был у нас в тот вечер?
Я подошла к зеркалу, и осторожно сняла шляпку и перчатки. Кирилл не мог не заметить моих исцарапанных рук.
- Потому что тогда ему бы пришлось рассказывать, как я его отвязал от стула. А это означает, что ни в какую Сибирь я не поехал и ослушался императора…
Я удивленно оглянулась. Мне очень хотелось верить ему, но пока не увижу графа, не смогу просить Кирилла.
- Так ты знал?..
- Я ожидал…
- Ты позволил отравить отца?! Ты знал, что Татьяна жива?
- Нет…
- Тогда как…
- Я каждый вечер был около вашего дома, и ждал… я заприметил  Мартынова в день взрыва…
Я испепеляла капитана взглядом. Он снова что-то юлил, врал, выдумывал.  Мне стало противно и обидно.
- Уходи, - сказала я.
Капитан взглянул на меня своими бездонными глазами, и я едва не лишилась выдержки. Зачем он мучает меня?
- Аня, ничего не бойся, - вдруг сказал он и двинулся к двери, приоткрыв ее, оглянулся и добавил, - и ничему не удивляйся.
Мой капитан снова покинул меня. Я осталась наедине со своим вторым подвенечным платьем, и беспокойными мыслями. Только сейчас я поняла, что не рассказала Кириллу о Калугиной и Татьяне…