Приехала Фриске

В баре недвижно плыла скука. Скучным было все: лицо бармена, уныло протиравшего бокалы, свет бра, поза одинокого посетителя и даже заунывная музыка, вносила лепту в общую атмосферу оторопелой скуки. Длинноволосый, бородатый парень, полулежа на стойке,  держал на уровне глаз, наполненный на две трети рольф,  и вертел ее, разглядывая через жидкость, аргоновый свет выгнутого светильника.

Хлопок резко открывшейся двери, разом взбаламутил накопившуюся в помещение негу. Вбежавший на секунду поискав взглядом, быстрым шагом  дошел до стойки, и, энергично кивнув в сторону бармена, с шумом взгромоздился на стул рядом с посетителем. Бармен мгновенно расшифровал лаконичный заказ, налив из бутылки с этикеткой «Stolichnaya» два дабл-дринка в один обьемистый стакан – очевидно, парень был постоянный клиент. Посетитель, схватил поданный барменом фужер, в два глотка выхлебал содержимое и, занюхав рукавом, выкрикнул:
- Не, ну ты прикинь, а?!
Реплика была явно адресована околосидящему. Однако бородач не прекратил своего занятия, короткий стеклянный стакан с толстым дном, все так же, оставался перед его глазами.
- Дождался все-таки! Знал, конечно, что рано или поздно… но все-таки!
Но собеседник все еще был полностью поглощен рассматриванием своего напитка. Более сметливый увидел бы, что он делает это нарочно, чтобы позлить говорящего. И это сработало: шумный, обиженно шмыгнув, горько промолвил:
- Ну конечно, где тебе понять, морда ты нерусская. Ты ведь даже не водку пьешь, а этот вонючий самогон!
Наконец, длинноволосый повернулся и, сверкнув очками, язвительнейшим голосом парировал:
- Напиток, мой дорогой друг Валентайн, должен иметь вкус, цвет и дух. А твоя любимая жидкость утилитарна, как вода. Утоляет жажду, пусть несколько иного плана. Настоящий ненапиток для неджентльменов. А виски…
- Виски! ***ски! Джон, яж говорю, тут такое событие! Прибыла таки Фриске!
Нелепая и неожиданная рифма была оценена всеми тремя, бармен, утратив профессионально-невозмутимый вид, немелодично хрюкнул и быстро отвернулся в сторону стеллажа уставленного бутылками.

Отсмеявшись, парни крепко пожали друг другу руки, и переместились в глубь зала.

Щегольские ботинки с заостренными носками Джона уже давно перекочевали на низкий стол, дым «Житана» вонюче обволок собутыльников. Презренный «ненапиток» был разлит по стаканам, Валентайн – Валёк, раздувая щеки орал:
- А я всегда знал, что она хороший человек! Был уверен, что приедет сюда. Этож не Бритни Спирз какая-нибудь, это ЖАННА Фриске!
Джон хмыкнул:
- Все-таки ты непробиваем, Валёк. Ты морж, Валентайн! Понимаешь, что и она и Бритни Спирз, это простые продюсерские проекты? Это не говорит, что она плохая певица, отнюдь. Но, не более чем просто классная телка с неплохим голосом. Которой, кстати, она была, лет сто назад. Внял?
- Джоник, не прикидывайся большим снобом, чем ты есть. Ведь и у твоего так называемого короля, Элвиса, тоже был продюсер! Армия продюсеров! Да что там, менеджер был и у твоего ансамбля!
- Не обо мне речь! Сравнил! Во-первых, Элвис был родоначальником целого жанра! Во-вторых, ну ты конечно, поставил равновеликие фигуры, балбесина! Шутишь что ли! – было похоже, что это сравнение, не на шутку разгорячил невозмутимого Джона:
- Элвис ко всему прочему, породил целую культуру, он…
- Ну да, ну да, а еще он был великим актером, скажи это, ну скажи! Скажи, Пресли крут как Траволта!
- И скажу! Более того, Траволта по сравнению с ним никто, и место ему нигде! Ты видел фильм Jailhouse Rock? А  Tickle Me? а Viva Las Vegas!? – Джон резко махнув рукой, задел бутылку, и Валёк еле успел ее схватить. Он воздел ладони в отталкивающем жесте, ладно, мол, сдаюсь:
- Ладно, ладно Джоник, чо ты? Яж не говорю, что он туфта? Он тоже клевый. Я говорю – не трожь Фриске. Онаж тоже не просто так, согласись? Тоже вот, Посол мира, и все такое. Бородатый оборвавшись на полуслове, ухмыльнулся:
-Хы, и впрямь, чо это я? Нервы. Видимо, морж, это я…
И, видимо, окончательно устыдившись собственной горячности, молча опрокинулся обратно в кожаную спинку, и снова принял свой обычный, мелонхоличный вид. Звучал все тот же блюз, но уже не тоскливо, а… вдумчиво, что ли.

Через некоторое время молчания, бородатый Джон сказал:
- Валь, интересно просто, скажи без обид, о кей? Валёк кивнул, и налил каждому. Покрутив стакан уже с бесцветным содержимым, Джон спросил:
- Знаешь, дьюд, я понимаю, она когда то была реально красивой и желанной девушкой. Возможно, самой красивой девушкой России. И исполняла, хм… неплохие композиции. Но ведь с тех пор прошло очень много времени! Представь себе ее нынешнюю. Вот. А почему ты до сих пор тащищся от нее? Только не говори, что тебе нравятся Послы мира!
Валентин, налив себе новую порцию водки, выпил и со стуком поставил стакан на столик.
- Почему? Почему. Не знаю. Наверное, потому что все самые лучшие моменты моей жизни связаны с тем временем, когда она была самой-самой. И была девчонка, на нее похожая. И сюда меня доставили, когда она было в самом пике своей карьеры. Я в то время часто бывал в Москве, но в ее концерты, так ни разу и не сходил. Я ведь совсем другое планировал, чувак, совсем другое. Ведь так все неожиданно происходит в жизни! Вот почему. Внял, борода дурацкая?
- Конечно, Валёк, конечно, – Джон приобнял своего друга, и крепко пожал плечи. – это я понимаю. Жизнь, чувак, – это как раз то, что происходит, когда ты строишь совсем другие планы.

Через некоторое время, уже уходя, Валентин нерешительно посмотрел на приятеля, и, чуть помявшись, сказал:
- Чувак, а теперь я спрошу у тебя один вопрос, окей?
- Валяй. – Джон с легким удивлением посмотрел на Валька. Этот рашен и впрямь умел сбивать с его лица маску невозмутимости.
- А ты не жалеешь, что Марк Чэпмен не сюда попал?
- Почему это?
- Ну, понимаешь, если бы меня кто-то застрелил, я бы хотел с ним встретиться с глазу на глаз и «поговорить» от души. Странно, что не предусмотрены абоненты на разовые посещения ада…

А Джон Леннон улыбался, глядя дружбану в след и думал: «А мне странно Валёк, как ты смог с такими мыслями в этот чортов парадиз пролезть? Впрочем, как оказалось, Самый Главный Парень реально крут, знает, где настоящее хорошо и что есть реальное плохо. Без всякой религии. Джа-Ай Гуру Дэй-Ва Ом».