Запах войны
В 1989 году в этом покое стали появляться какие –то тревожные ощущения. Не так приветливы стали окружающие люди, грубее стали продавщицы в магазинах ( как правило таджички), то и дело вспыхивали разговоры о национальных конфликтах. Но жизнь продолжалась. Как и всегда, в воскресенье мы с шестилетней дочкой отправились на базар за овощами и фруктами. Так же слепило солнце, так же базар был полон народа. Мы нагрузились основательно, в руках у дочери было яблоко, у меня в одной руке авоська, в другой её детская ручонка. Мы уже вышли из ворот базара, когда с нами поравнялся старичок с белой бородой, в национальном чапане ( стеганая верхняя одежда). Я посторонилась, пропуская его, и вдруг какой-то толчок сбоку заставил меня потерять равновесие. Я полетела на старичка, увлекая за собой дочь, сбила старичка с ног. Ничего не понимая и переживая за пожилого человека, протянула ему руку, поднимая с земли и извиняясь. Отряхнула пыль с платья дочери, стала собирать рассыпавшиеся фрукты и не сразу поняла, что что-то происходит. Нас как-то мгновенно окружила толпа молодых мужчин, парней - националов. Они говорили на своем языке, но я поняла, что меня обвиняют в неуважении к старикам. Мой лепет оправдания никто не слышал. Голоса становились громче, грознее и даже злее. А затем меня стали толкать из стороны в сторону. Толчки стали болезненными, я падала, поднималась , и каждый раз ,поднимаясь , искала руку дочери, которая уже ревела испуганно во весь голос. Толпа вокруг нас была очень плотной - не прорваться, мужики злыми – не оправдаться, а остервенение каким-то ожесточенным, как запрограммированным. Все чаще стали звучать фразы о моей национальности, о том, что моё место, как и всех русских, в России, что от нас надо избавляться любым путем. Из моих разбитых коленок и губы текла кровь, по щекам катились слезы беспомощности, которые я даже не замечала. Мне было страшно. Страшно было за ревущую дочь, которую я не могла обезопасить, за свою и её жизнь. Это начиналась война. Помогло чудо. Нет! Помог добрый человек, тоже таджик по национальности. Какой–то пожилой мужчина смело растолкал толпу, пошел через круг наперерез, сграбастал в охапку меня и дочь, вынес из толпы, подтолкнул и шепнул: «Беги, если хочешь жить!». Уговаривать нас не пришлось, мы и так рванули изо всех сил к ближайшему такси с русским водителем.
Вскоре после этого происшествия нечто подобное произошло с парнем –корейцем, которого избили, а затем еще и осудили на три года. А мы вскоре уехали, бросив все, на Север.Бросили не только квартиру, мебель,другие вещи. Это можно нажить. Бросили могилу самого родного человека - отца, которую теперь не найти : кладбище разорено. А я даже спустя много лет помню запах разгоряченного пота мужиков, злобы, страха, соленых слез, теплой крови. Это был запах войны. Это запах страны, которая перестала быть для меня Родиной.
Свидетельство о публикации №209040901025