Металлолом. кто больше?

                МЕТАЛЛОЛОМ .  КТО БОЛЬШЕ?
                Из жизни пионерии.

            По указанию директора школы пионер.вожатая младших классов кинула клич: Все на сбор металлолома! Мукулатура  - это само собой. Её никто не собирался отменять. Но это cовсем не интересно. Собирать какие-то старые газеты, ходить по квартирам и, заискивающе улыбаясь и заглядывая в глаза, выклянчивать эту самую мукулатуру! Почему заискивать и клянчить? Да потому что нужно было выполнить норму, а то поставят тройку по поведению, а это равносильно двойке, и значит, будут вызывать родителей в школу. А их и без того было за что  вызывать... Но чем дальше, тем труднее удавалось собрать нужное количество старых газет, потому что наступали времена, когда из дому вообще не разрешалось вынести ни клочка бумаги. Оказывается, взрослые тоже очень озаботились сбором мукулатуры. Дело в том, что за десять килограммов никому не нужных газет и томиков Брежнева “Малая Земля” и “Целина”, спрятанными между газетами для утяжеления веса, можно было получить, как известно, замечательную книгу, которую нигде не купишь и даже в библиотеке не найдёшь, например, томик Бёлля или Хемингуэя.То ли дело железяки! План по их сбору выполнить было легче, хотя на самом деле железо было тяжелее, но зато его по весу требовалось раз в десять меньше, чем мукулатуры. И рассыпались ученики по всему городу собирать никому не нужное железо. Школьный двор быстро заваливался ржавыми трубами, дырявой посудой, кусками старой жести, какими-то обрывками проводов, а однажды на  довольно уже высокую кучу была торжественно водружена  железная кровать с  пружинами. Много неприятностей дирекции школы доставил один пятиклассник. Он каким-то образом приволок в школьный двор ни много-ни мало, а  штангу! На следующий же день в кабинете директора раздался телефонный звонок:
      - С вами говорят из спортивного общества “Локомотив”. Проверьте, пожалуста, не ваши ли сорванцы увели из нашего спорт. зала штангу вместе с двумя “блинами”?
      - Да что вы, это невозможно, дети же её просто не сдвинут с места!
      Но на удивлению взрослых, это оказалось возможным. Штанга была обнаружена во дворе, скромно прислонённая к остальной куче металла. Когда вычислили энтузиаста-“богатыря”, то оказался он довольно хилым пареньком.
        - Не понял! – удивлённо воскликнул физ.рук, щупая худенькие предплечья мальчишки со слабым намёком на бицепсы, - как ты её притащил?!
        - А я не тащил, я катил!
         Штангу, конечно, унесли, но и без неё куча металлолома была довольно внушительной. Теперь, чтобы попасть в двери школы, надо было делать большой полукруг. Детям это ничуть не мешало, даже наооборот: они застревали возле этой самой кучи в поисках шарикопдшипников для самодельных самокатов и свинца, котрый потом можно будет плавить и отливать из него кругляши для игры в лямбу. Чем дольше лежала эта куча, тем громче звучали ропот учителей и недовольство родителей, потому что мальчишки, пройдя возле и или по этой самой куче металлолома, заходили в класс с выпачканными ржавчиной или машинным маслом руками. Такими же чумазыми они появлялись дома. Директор уже охрип от бесконечных звонков начальству с требованием убрать в конце концов со двора это безобразие. И ему даже было стыдно перед школьниками. Выходило, что они напрасно трудились! Это уже было просто непатриотично!.. Но грузовик всё-таки приехал. Рабочие выгрузили огромные весы с большой платформой и приступили к работе. Они долго возились, вытаскивая и взвешивая железяки, но когда они собрались уезжать, куча почти не уменьшилась в размере.
          - Вы куда?! – кричал вслед отъезжающей машине директор, - а это почему не забираете?
          - А это – некондиционное сырьё, ржавщина всё съела! За ним приедут мусорщики! – пояснил директору высунувшийся из кабины рабочий.
           Директор школы долго кипел от возмущения. Во-первых, ему было жалко детей, которые иногда просто надрывались, таская непомерные тяжести. А во-вторых, получалось,что куча никуда не делась и продолжала мозолить глаза.
            Но в конце-концов, она всё же была вывезена. Двор подмели. Опять дети стали попадать в школьные двери напрямую - обходить стало нечего.
          Только учителя и родители облегчённо вздохнули, уверенные, что всё закончилось, как директору позвонили из райисполкома и объявили, что школа не выполнила план по сбору металлолома даже на одну треть, поэтому сбор должен быть продолжен. И не надо собирать что-попало. Никаких насквозь ржавых кусков жести, пояснили растерявшемуся и расстроенному директору.
         - В таком случае, - сказал дирктор школы, - я требую поощрения для ребят!
Наша школа ещё ни разу не награждалась путёвками в Артек, несмотря на то, что наш хор, например, всегда берёт первое место на гордских олимпиадах! -                В райисполкоме пообещали подумать...
           Приказ начальства надо выполнять, а то в следующем учебном году могут урезать финансирование на ремонт школы, а оно и так очень даже скудное, так что приходится кланяться шефам или “полезным” папам и мамам, котроые работали, например, в строительстве и через них можно было бесплатно заполучить краску и прочий дефицит…
           Короче, детям дали чёткие указания относительно качества металлолома. И опять  по всему городу стали рыскать школьники и таскать всё, что плохо лежит или плохо охраняется. Совершались набеги на стройки, находились лазы в заборах, окружающие завод или фабрику. Сторожа разгоняли обнаглевших мальчишек, так как они, как саранча, могли налететь на только что полученное оборудование, стоящее во дворе, и растащить его по деталям...
             Но самый страшный казус случился на железной дороге. Здесь уже дело дошло чуть ли не до международного скандала. Был в городе католический костёл, построенный в стиле почти  чистой готики. Его острый шпиль, увенчанный крестом с перечёрткнутым по косой перекладиной, вонзался высоко в небо. Располагался он рядом с рынком, и все, кто туда шёл, невольно заглядывали в широко распахнутые двери костёла. Там всегда царил полумрак, раздвигаемый трепещущими язычками пламени тонких восковых свечей. Казалось, там происходит какое-то таинственное действо. И главное, что привлекало прохожих, это звуки ор’гана, которые глухими протяжными вздохами и стонами доносились из глубины костёла. Но костёл этот, как и другие культовые сооружения, сильно раздражали власти. Тем более, что было замечено, как некоторые студенты муз.училища украдкой ходили в костёл, где добрый пастор-органист бесплатно, из любви к высокому искусству, учил ребят игре на старинном музыкальном чудо-инструменте. Тем, кого засекли в этом “преступном” деянии, пригрозили исключением из комсомола и из училища. А костёл, как и чудесной архитектуры армянскую церковь, почти все синагоги и другие культовые здания закрыли. Дубовые скамьи, отдающие глухим блеском, вытертые не одним поколением прихожан, кафедра, исповидальня и прочее молебные атрибуты были вынесены и исчезли в неизвестном направлении.А в костёле поселился огромный городской архив. Что делать с органом начальство не знало, и велело его чем-то прикрыть, чтоб не мозолил глаза, потому что казалось, что смотрит он на всех с немым укором... Из холста было сшито огромное полотнище, натянута толстая верёвка и таким образом орган был отгорожен от остального помещения. Работники архива утонули в своём бумажном царстве и позабыли об органе. А он хранил молчание и грустно потихоничку ржавел и пересыхал...
           О нём каким-то образом прослышали чехи, известные обожатели и поклонники органной музыки. Начались долгие переговоры, сначала между правителями на городском уровне, а потом, когда дело застряло в лабиринтах длинных коридоров и множестве кабинетов  облисполкома, терпение чешских товарищей иссякло, и переговоры переместились на правительственный уровень. Были произведены кое-какие обмены культурными ценностями: из Чехословакии отправились древние славянские рукописи, умыкнутые немцами во время войны и застрявшими в этой стране, а чехам должны были отправить орган. Для демонтажа прибыли заграничные спецы. Они разобрали по основным узлам бесценный инструмент, упаковали его и переправили на вокзал. Там его бережно уложили в товарный вагон, котрый и запечатали пломбой. Осталось только переехать ему по новому адресу и занять почётное место в одном из многочисленных замков или соборов Чехословакии.
       Но не успел вагон с драгоценным грузом тронуться с места. Набежала пионерия,откуда-то прознавшая о ценном грузе. Они сорвали пломбу и налетели на многострадальный орган, как осы на варенье. Но слава богу, сильно нашкодить они не успели. Их засекли обходчики, удивившиеся наличию пацанов на дальних путях, где не только им, а вообще никому постороннему находиться было не положено. Подойдя поближе, железнодорожники  увидели, как  в распахнутых  дверях вагона два пацана спускают на землю духовые двухметровые пилоны, медные педали и узорчатый, выкованный из бронзы пюпитр...
       -  Эй! Вы что делаете, поганцы! Стой, всё равно поймаем! – кричали вслед убегающим пацанам рабочие. Но далеко они убежать не смогли – их перехватила вызванная дорожная милиция.
        Что тут началось! Трясли всех, начиная от родителей и учителей и кончая дирекцией школы. Влетело и горкому комсомола за недочёты работы с пионерами,
и Отделу культуры, и Гороно и ежи с ними. 
       Дело, конечно, замяли, и только потому, что разборка органа была прервана в самом начале, и все утасканные детали были отобраны у мальчишек. Орган был починен местными умельцами и настройщиками - доками в деле внутреннего и внешнего устройства любого, самого сложного музыкального инстремента.
         Теперь на дальних железнодорожных путях можно было видеть охрану, которая денно и нощно маячила перед вновь запечатанным вагоном, вплоть до отправки его по месту назначения... На этом эпопея по сбору школьниками металлолома позорно завершилась. 
         А бедный директор так и остался при своей мечте свести детей во Всесоюзный Артек...               
         
                Сентябрь,2008 г.