Те самые клёцки

                Те самые клёцки.

            В этом  году снег выпал довольно рано и не расстаял сразу, как обычно, а  остался  лежать на радость ребятне. Взрослые пригибались и шарахались от  летящих ото всюду снежков, строились несолидные крепости – снега всё-таки  было маловато. Сонечка с подружками пытались вылепить снежную бабу.Шары получались чёрно-белые, грязные.Она оглянулась в поисках чистого снега и  побежала  к сетчатому забору, за которым виднелся дет.сад.Наклонившись, она  начала сгребать снег ладошками и вдруг вскрикнула: её пальцы наткнулись на   что-то колючее. Сонечка всмотрелась и увидела серый, присыпанный снегом клубок.  “Ёжик!” – вскрикнула она, стащила с головы шапочку, нашла прутик и осторожно  закатила  в неё ежа. Сбежавшиеся дети с удивлением  разглядывали ёжика.           Посыпались предположения, вопросы и советы:
         - Откуда он взялся, зимой?
         -  Он в садике, наверно, живёт, я летом одного такого там видел.
         - Да, но он же должен быть в норе!
         - Правильно, ежи зимой впадают в спячку, как медведи.               
         -  Я думаю, - подвела итог Сонечка,- он  прост не успел спрятаться, потому что  снег  засыпал его нору, вот он и остался на улице…
         - Что теперь с ним делать? Он ведь может замёрзнуть!
         - Знаю что -  я отнесу его домой! – решила Сонечка и побежала с ежом  к своему  подъезду .
           Дома она осторожно выкатила его на пол. Все домашние окружили ёжика и стали смотреть, что он будет делать. Ёжик долго не шевелился, потом дрогнул
и начал потихоньку раскрываться.Из-под иголок появился острый носик, потом  вся голова. Ёжик повертел ею туда-сюда и двинулся под стол.
         - Куда? – подставил ногу Мишка, младший Сонин братик, - сначала давай знакомиться!      
           Он протянул к ёжику руку, будто собираясь его погладить. Ёж мгновенно  дёрнул своими иголками и свернулся  в клубочек.
         - Ай, он колется! – вскрикнул Мишута.
         - А ты что, погладить его собрался? - рассмеялась Сонечка, - это тебе не кошка!
         - А кто знает, что он ест? – озабоченно спросила она. - А может, ему и не  надо есть – ежи ведь спят зимой, и он себе будет спать…
          - Мне кажется, у него сейчас всё может перепутаться: лето как бы вернётся, а он в тепле спать не будет. Так  что, думайте, чем кормить,- сказал отец.                - А я слышал, что ёжики на мышей охотятся, так что он их будет вылавливать,   этих мышек – вот тебе и еда!– уверенно заявил всё знающий Мишка.
          -    Разбежался он тебе мышей ловить! Как бы они его самого не слопали. Ты  что, не видишь, что ёжик ещё маленький? – сказала Сонечка.
            - Ладно, не спорьте, - вмешалась мама Марина, - я  знаю, что они любят  больше всего... Тем  временем, ежу удалось убежать под стол. Мишка  встал на    четвереньки и двинулся за ним. Отец  поднял Мишу с пола и строго сказал.
         - Оставь его в покое, пусть сначала освоится на новом месте.
         - Правильно, -  поддержала отца Марина. - Пойдёмте в комнату, а он пусть  один побегает. Знаете, когда я была маленькой девочкой, у нас тоже жил ёжик. Это было очень давно, когда шла война с немцами. Мы жили  в далёком туркменском  городе Мары. Было голодно, и мы сначала не знали, что же дать ёжику из того, что ели сами. А у нас было негусто: чёрного хлеба  и то нехватало, а из тёмной  муки  бабушка  заваривала  затируху – это такая похлёбка на  воде. Если удавалось на  базаре выменять что-то на молоко и пару-тройку яиц, то бабушка варила клёцки.Их мы и давали ёжику, и он уплетал их с большим аппетитом! 
           - Ой, как интересно! – воскликнул Мишка, - а нашему ежу ты тоже сваришь  эти клёцки? А они вкусные, наверное, если он их так охотно ел! Сваришь?  Кстати,  я бы тоже их попробывал… – Мишка был большой любитель чего-нибудь вкусне- нького да сладенького.
            - Ладно, сварю вам  клёцки голодной  военной  поры, из тёмной муки по 29  копеек!– пообещала Марина.
              Когда уже все улеглись и погасили свет, послышались звуки, похожие на  барабанную дробь. Марина села и прислушалась – звук шёл из кухни, потом из  коридора и приблизился к дивану. Она улыбнулась, сразу поняв, что ёжик  отправился в свой первый обход незнакомых мест. Эти звуки унесли её в далёкое  детство.В памяти возникла полутёмная комната, скудно освещённая керосиновой  лампой, которую высоко держала мама в вытянутой руке. Посредине светового пятна большой серый ёж жадно ел те самые клёцки.Он был так голоден, что не  обращал внимания на окруживших его смеющихся людей. А смеялись и улыбались все потому, что дня три не могли заставить ежа выйти из-под кровати, где он  прятался,и поесть.Выманил его аромат тёплой пищи и голод, который и подавил его страх перед  людьми. И топотенье ежа по ночам она тоже вспомнила…
     … Всю ночь в погружённой в темноту квартире разносились дробные барабанные звуки – это ёжик обегал новое жильё по периметру всех трёх комнат.Только к рассвету он затих, нашёл где-то укромный уголок. 
          Утром отец зашёл на кухню со словами:
         - Не мала баба клопiту – купила порося! -  Он  был  явно недоволен новым жильцом.  - Полное впечатление,что ты находишься на плацу, где под непреывную  барабанную дробь маршируют солдаты!
           - Да, это точно, я тоже плохо спала. Надо что-то придумать. Но не выбрасывать
же его обратно на снег!     .               
           - Не надо его никуда выбрасывать!– подоспели к разговору  дети. -
 У Сонечки вид был решительный, а у Мишки – умоляющий.
           - Мы постепенно привыкнем к этому стуку, вот увидите! – уверяла всех Сонечка.                -Да, мам, ты как-то говорила, что человек ко всему привыкает, – поддержал сестру Миша.
           - Я думаю, что нам не придётся привыкать! - сказал отец.
           - А! Так ты всё-таки хочешь его выкинуть?! – возмутилась Сонечка.
           - Ну, что ты, доча, я не собираюсь его выбрасывать! А просто попытаюсь  сделать так, что ночью он будет спать, а бегать - днём. И пусть тарабанит сколько  хочет, это уж никому не помешает!
        - Интересно, как ты это сделаешь? – недоверчиво спросила Сонечка.
        - Ты что, биологические часы и ритм ежиной жизни собираешься перестроить?– ехидно поддела его Марина.
         - Да, ежикины ритмы изменить? – на всякий случай поддержал маму ничего  не понявший Мишка.
         - Вот когда сделаю, тогда и посмотрим, – загадочным голосом произнёс отец.
           А пока ёжик по-прежнему скитался по ночам, оставляя кругом зелёные “мины”, скрёбся по углам и барабанил мелкой дробью…Он никому не  давал к себе прикоснуться – сразу сворачивался и делал резкий рывок торчащими иглами. Он ими как бы стрелял и мог уколоть довольно больно.
          Ёжику дали имя Шуршик, может, потому, что он, найдя газету или просто  листок бумаги, принюхается к нему своим длинным острым носиком, кончик  которого смешно дёргался, и начинает с этой бумагой воевать: скребёт её коготками, подминает под себя и шуршит ею, шуршит, пока не сомнёт её в комок и не затолкает куда-нибудь в угол.   
           Детям очень хотелось разглядеть его лапки, брюшко или ушки, но ёжик  надёжно всё прятал под своими колючками. Но однажды они обнаружили,что  когда ёжик ест, то с ним можно проделывать всё, что угодно.Дело в том, что ел он  раз в сутки. Ночью, как известно, он беспрерывно тарабанил по комнатам, днём   спал, а к вечеру он уже был так голоден, что так же, как и у ёжика из далёкого  Марининого детства, страх его тоже исчезал. Ел Шуршик всё, что ему давали, но  больше всего он любил манную кашу. Это был целый спектакль, когда он,  проголодавшись, с жадностью на неё набрасывался: брызги каши летели вокруг,  весь его длинный нос, голова и колючки были усеяны мелкими капельками манки.  И однажды, когда ёжик был очень увлечён вкусной кашей, Мишка расхрабрился и осторожно дотронулся доего лапки. Ёжик не  дёрнулся, как обычно, а продолжал есть.Софа погладила его ушко, – ёж не отреагировал.Тогда отец взял его за задние лапки и стал приподнимать их вверх, вверх, и Шуршик оказался стоящим на передних лапках, так сказать, в “стойке на  руках”. И в этом неестественном положении он продолжал есть! Все были в  восторге, особенно дети.Отец сфотог- рафировал ежа, и они всем показывали, как их ёжик смешно кушает.
         Мишка уговорил-таки Марину приготовить ёжику клёцки. Дня три он ходил  за ней и канючил:
         - Ма-а, ну ты же обещала!
         - Отстань, у него и так есть, что кушать, - отмахивалась Марина, - некогда мне, а тебе лично они покажутся пресными и невкусными! – хитро улыбнулась она,  понимая причину настойчивости сына.   
         - Я тебе помогу! – дожал Марину Мишка.
         - Ладно, уговорил, пошли со мной.
Марина разбила в миске яйцо, добавила тёмной муки, щепотку соли и немного воды, вручила ложку сыну и велела растирать. Мишка принялся за дело, а Марина поставила кастрюлю с водой на плиту.
         - Да-а, толку с тебя, как с козла молоко! – рассмеялась она, глядя на неловкие    движения сына, который тщетно воевал с мучными комками, пытаясь их  размять.
        - Давай сюда, помощничек! – Марина  забрала миску, быстро приготовила            жидкое тесто и стала  забрасывать клёцки в кипящую воду с молоком. Мишка с  нетерпением заглядывал в кастрюлю.
          Когда клёцки были готовы, она набрала их  в мисочку и поставила перед    сыном. Он выловил одну клёцку, подул на неё и откусил кусочек.
         - Ой, они же невкусные! – разочарованно протянул Мишка, - надо сахару  добавить и масла!
          - Какой сахар, какое масло?! – воскликнула Марина, - ты же хотел те клёцки,  что ели мы и ёжик во время войны!- Мишка надулся сначала, а потом поднял  голову и посмотрел на маму:  - А что, у вас и вправду не было сахара? А конфеты?
           - Нет, сыночек, не было. Мы рады были и куску хлеба.Правда, к концу  войны, как сейчас помню, появились конфеты – “подушечки”, такие розовые,  присыпанные сахарными кристалликами. -  Марина живо представила их себе – ароматные, слипшиеся, подтаявшие от туркменской жары,и грустная улыбка появилась на её  лице, отразив промелькнувшие воспоминания…
          - Я вот сейчас насыплю сахару, и клёцки станут такие же сладкие, как твои  “подушечки”, правда, мама? – голос сына вывел Марину из задумчивости. 
          - Давай, сыпь, сынок, что б не знать тебе и никому другому вкуса пресных  клёцек…               
           Шуршик от клёцек не отказался, но в отличие от ежа из далёкого военного  времени, предпочитал есть манную кашу.
          Отец тоже выполнил своё обещание научить ёжика не бегать по ночам. Он сколотил из толстой фанеры небольшую коробку, выстелил дно старым полотенцем и стал укладывать туда ежа на ночь. Первое время ёж возмущался этим  заточением – отчаянно скрёб лапками, пытаясь проделать дыру то в одном углу коробки, то в другом. Он делал смешные попытки подпрыгнуть, приподнимался на  задние лапки, желая выбраться через верх.Но вскоре смирился и стал сладко спать ночью. Утром его выпускали из коробки, и он целый  день гулял на свободе, никого уже не беспокоя.
           Так и прожил ёжик всю зиму в квартире. Пришла  весна, и когда солнце  пригрело и хорошо подсушило землю, и когда появились первые подснежники, всё  семейство, прихватив ежа, отправилось в лес. Там, найдя подходящую для ежа полянку, густо поросшую травой и мелким кустарником, они выпустили его на  волю. Когда Сонечка осторожно выкатила Шуршика из сумки, он, как обычно, полежал неподвижно, потом  иголки его дрогнули, он  развернулся  в последний перед ними раз, покрутил своим длинным носиком и побежал, шурша прошлогодними листьями… Они смотрели ёжику вслед, пока он не исчез в кустах.
          - Ушёл и “спасибо” не сказал, - грустно пошутила Снечка.
          - Ма, а, может, мы его ещё встретим? Мы же часто ходим в лес…
 Как он теперь будет жить без манной каши и клёцек…– опечалился Миша.
          - Проживёт, не  волнуйся! А встретится он нам едва ли…
          - По теории вероятности – один против миллиона,  - подытожил дискуссию  отец, и они побрели к дороге.
 
                Октябрь, 2001г.