Продаётся девушка

03.04.2008 01:00
Дмитрий Кафанов
 
МОСКОВСКИЙ ГОРОДОВОЙ
Продается девушка, б/у, в хор. сост.
 
“МК” объявляет охоту на торговца живым товаром
 
Автор фото: КИРИЛЛ ИСКОЛЬДСКИЙ
Торговля живым товаром — это не нечто далекое, экзотическое. Это не только истории о несчастных девушках, проданных в арабские бордели. Невольничьи рынки, бывает, размещаются и на уютных подмосковных дачах. Там людей держат в заточении, насилуют, а при случае перепродают в руки других садистов.
В этом убедился корреспондент “МК”, который в течение полутора лет выслеживал предполагаемого похитителя и продавца людей.
Сразу оговорюсь: сегодняшняя публикация имеет вполне конкретную цель — следствие не исключает, что у предполагаемого преступника были и другие жертвы. Если кто-то из них читает эту статью, пусть немедленно свяжется с милицией. А дальше — обо всем по порядку.
Начиналось все так: мне дали задание “открыть бордель”. Мы дали объявление якобы о приеме на работу “девушек без комплексов”. А те стали звонить и предлагать свои кандидатуры. Телефон не умолкал, и быстро накапливался материал для заметки о падении женских нравов. Но однажды в трубке раздался мужской голос. И это уже было невесело.
Мужчина предложил на продажу девушку. Без особого стеснения рассказал, как обманом заманил ее в Москву под предлогом трудоустройства. А потом изнасиловал и долгое время удерживал у себя на даче. Но лето кончалось, ему нужно было переезжать в город, и он собрался сбагрить с рук свою жертву. Просил за пленницу “недорого — 2 тысячи долларов”.
Я заявил работорговцу, что, мол, “должен обсудить этот вопрос со своим шефом”, а сам связался с прокуратурой и милицией. Чуть позже перезвонил продавцу, и этот разговор уже записывался. Вот его почти полная стенограмма.
— У меня сел мобильный, я с другого номера. Шеф позвонил. Будет только в понедельник в Москве. Он говорит: берем, но нужно посмотреть на нее.
— Да, конечно. Ну, посмотреть нужно фигурально, не по телу: битая или не битая, это все понятно. Это без проблем. (Можно подумать, что речь идет о подержанной машине. — Д.К.)
— Вы ее сможете в понедельник в Москву привезти?
— В понедельник? Мне надо закрыть этот вопрос в воскресенье включительно. Мне уже в понедельник на работу выходить, елки-палки. Куда мне ее? Домой везти в семью?..
— У меня-то главная проблема — где денег взять, потому что “бабки” у шефа.
— Сергей (мой псевдоним. — Д.К.), вот что. Я еще жду ответ от одной фирмы. Там, правда, женщина. Значит, она тоже посоветуется, подумает. Должна мне сегодня, наверное, ответить.
— Если бы я сегодня посмотрел на нее, чтобы просто имело смысл суетиться, и тогда бы к завтрашнему вечеру деньги бы нашел. Сегодня можно на нее посмотреть?
— Ну вы хотели посмотреть… определить, поговорить, в смысле…
— Я не хочу, чтобы меня кинули.
— Да нет, это понятно, разумеется. Я вас понимаю, да. Я хотел бы все это в один прием. Допустим, не на дачу пригласить. Где-нибудь на нейтральной территории или подвезти ее… Оплачу я час в сауне…
— Какие сауны? На улице посмотрим…
— На улице? Я думал ее раздеть и показать…
— Ну хорошо… Если, предположим, сегодня ближе к вечеру “забить стрелу”.
— Сереж, значит, у меня еще вот такое пожелание. Чтобы не взбрыкнулась, когда повезете, надо тормознуть ей немножко головку. Может быть, алкоголь мне ей дать или чем-нибудь другим…
— Минутку, вы ее, пьяную, что ли, привезете?
— Да нет, пьяную я ее не привезу, господи. Вот. Ну это уже как вы посчитаете нужным. Она к этой теме не подготовлена, то, что я ее перепродам, и то, что… У нас разговор был так, что якобы я ее отправлю, куплю билет и т.д.
— Сегодня смотрим или завтра — как вам удобнее?
— Когда вы сможете уже определиться: поедете вы — не поедете?
— Я перезвоню. Значит, так, чтобы точно знать. 18 лет, гражданка РФ…
— Да-да, Архангельская область.
— Ну, а как… состояние?
— Она только в моих руках, это материал-то непорченый был. Я с ней жил, значит, по-всякому. (Далее идут детали интимного процесса. — Д.К.) Грудь у нее близко, наверное, ко второму номеру, что-то такое. Волосы русые, светловатые, ну это как вологодские, архангельские, вот такие.
— Понял.
— Телосложение у нее правильное, гармоничное. То есть не уродина и не фотомодель.
— Она все это время против своей воли была у вас или нет?
— Когда ей объявили, что ее отдают мне, она этого не ожидала. Когда я приехал за ней, посмотреть ее, она думала, что я ее работодатель, якобы. И везу ее к себе и так далее. А когда уже привез, значит, я ей все объяснил, объявил, конечно — сопли, слезы. Но пришлось ее отшлепать первые дни. Значит, сделать просто ее послушной. Она уже умом поняла, что будет жить со мной, мужчиной. Вот. С дачи она никуда не выходила, то есть нигде не шарахалась. То есть была под моим присмотром.
— Ясно… Я тогда вам сегодня через час перезваниваю.
— Да, да. А уж как, как вы понимаете, как она может там дальше потом у вас взбрыкнуться, это уже…
— Это наши проблемы.
— Это ваши уже проблемы, да, как ее удерживать.
— Договорились. Обращаться к вам как?
— Что?
— Обращаться к вам… Звонить-то…
— Называйте Виктор меня.
— О’кей, договорились. До связи.
— Давайте.
Я перезвонил. В милиции мои “переговоры” отслеживали. Но та самая женщина, которую упоминал Виктор, неожиданно быстро дала ответ. И даже приехала к нему на дачу.
Разговор у меня с ним был тяжелым. Я предлагал повысить цену, Виктор отказывался, мотивируя тем, что он не занимался подобным никогда и теперь хочет одного — избавиться от девушки. Разговор изобиловал подробностями, которые я приводить не буду. Уж больно они тошнотворны. В итоге девушка “ушла” к той самой женщине. Виктор сказал, что та берет ее “для себя”, а не на продажу. Виктор, правда, пообещал, что в случае если он найдет еще одну “жертву”, то перепродаст ее уже мне.
Вначале телефон с “рабочим” номером был у оперов. Но после первого же разговора с Виктором мне пришлось опять взять переговоры на себя — тот заподозрил неладное. С оперативниками договорились так: я постоянно держу включенным телефон и жду звонка от Виктора, которого к этому времени уже поставили на прослушку. И начались для меня одни из самых напряженных месяцев жизни.
А по той, вроде как проданной неизвестной женщине, девушке, выходила процессуальная неувязка. Ее личность установлена не была, и привлечь Виктора к ответственности по закону было никак нельзя. Предстояла кропотливая и нудная работа по сбору доказательств и установлению всех пострадавших от этого субъекта.
В одном телефонном разговоре с ним я “пережал”. И, похоже, он испугался. Решил, что я для него опасен. После этого мы еще несколько раз беседовали, но личный контакт был утерян. Иногда оперативники поднимали меня “в ружье” — Виктор задумывал со своей компаньонкой (есть у него знакомая дама, разделяющая его увлечения) купить несовершеннолетнего мальчика. Но сорвалось у них. А соответственно, и у нас.
Виктор в разговоре со мной стал осторожничать (может быть, сообщники надоумили?). А потом вообще заявил, что “завязал” и больше со мной дел иметь не хочет. И оперативники решили лично с ним познакомиться.
Однако Виктор словно это почувствовал. С работы неожиданно уволился, из семьи ушел. И затаился где-то у знакомых, но от этого не стал менее опасен.
Поэтому мы просим помощи у читателей “МК”. Если кто-то из вас столкнулся с этим человеком или ему подобными, а тем более пострадал от его (их) деяний, сообщите по телефону: 237-12-78. Да, чуть не забыл. Зовут “Виктора” на самом деле Владимир. Зарегистрирован он в Электрогорске Балашихинского района Московской области. 1959 года рождения. “Раскрыть” его личность полностью, не нарушая закон, мы не можем.
Надеемся, что вместе у нас получится привлечь работорговца-извращенца к уголовной ответственности.

http://www.mk.ru/blogs/idmk/2008/04/03/mk-daily/346702/