Придворная история

Герои основаны на реальных и довольно известных людях.


Она постукивала носком туфельки по роскошному дворцовому паркету. Ей было как-то не то чтобы скучно, но… чего-то не хватало. Она подошла к изысканно задрапированному окну, из которого обычно любовалась парком. Теперь она была раздосадована, потому что кроме тенистых дорожек и прекрасных фонтанов видела еще и вереницу этих дурацких соискателей… руки и сердца... Черт, сегодня же «приемный день»… И когда только отец отвяжется от нее с этими аудиенциями. Надо бы пойти поговорить с ним на эту тему. Она уже направилась к тронной зале, но услышала какие-то невразумительные «тарам-пам-пам» и «турум-пум-пум». Ну да, конечно – пропало столовое серебро, и папочка пригласил самого инспектора Тупа из Скотленд-Ярда, который в очередной раз исполнял художественный номер на тему «Если б не был я ментом…» Так никакого путного расследования не получится, правда ведь, Флопси? Белый кролик инспектора по кличке Флопси явно не хотел слушать всякий бред и мирно уничтожал стоявший в анфиладе королевский папоротник… или как там эта штуковина называется… Ладно, разговор придется отложить. Она хотела вернуться через театральную залу, но вспомнила, что настрого запретила себе там показываться до премьеры нового спектакля. Происходило нечто запредельное – они решили поставить пьесу о жизни… Золотого Голоса Королевства! На главную роль планировался, естественно, главный молодой актер труппы – все сходили с ума после его блестящего исполнения роли пирата с явными замашками Кита Ричардса. Но чтобы Золотой Голос Королевства… Объединять их могло только происхождение – у одного в роду индейцы, у другого индийцы, а по глазам посмотреть, так это в принципе одно и то же. Поживем-увидим, подумала она. Сам Золотой Голос на все это только мудро усмехался сквозь усы с огромного портрета – далеко не единственного во всем замке. Казалось, его бешеная энергетика зарядила даже холст и краски. Уняв легкую приятную дрожь от его жгучего взгляда, она вернулась к себе и снова глянула в окно. О Боже… Из кого выбирать, папуля? Все как один напоминали ей в лучшем случае Пола Беттани, а в худшем – Бена Аффлека. Она мечтала о совсем других «типажах», и во всяком случае постарше. Ими себя и окружала по мере возможности, но брачный вариант как-то не проходил. Один был ее титулярным советником, неотразимый английский герцог с почти зловеще сексуальной улыбкой, каре-зелеными глазами, бархатным с резкими нотками голосом и поместьем где-то под… она забыла, но поместье было роскошное. Место чУдное, если не считать слухов о призраке его бывшей жены. Впрочем, если и было правдой, что он ее пристрелил, стерва она была та еще. Остроумный, блистательный, он мог бы сейчас дать ей хороший политически грамотный совет, как разогнать это жалкое сборище, но дальше умных разговоров дело у них не доходило. Возможно, в душе он был похож на этого детектива с трубкой, про которого ночью под расшитым золотом покрывалом с фонариком ручной работы читал книжки. В общем, у каждого свой скелет… где-нибудь.


Лучше бы конечно было позвать придворного мага и превратить всех этих олухов в крыс. Или нет, крысы – это слишком хорошо - особенно если йоркширские, те самые, которые могли бы называться Речными Крысами, но передумали. Пусть просто испарятся. К тому же стань они крысами или мышами, господин волшебник сразу забудет о своем таинственно-чарующем статусе и бросится их ловить – была за ним такая слабость, в свободное от работы время он любил прикалываться как только мог. В остальном же был  совершенно умопомрачительным парнем и обладал самым глубоким и мистическим взглядом, который только можно на себе почувствовать. В этих глазах было одновременно что-то и опасное, и невыносимо щемящее. Кем он был – ангелом тьмы или света, самим дьяволом или просто нормальным юморным парнем (судя по его отношению к жизни – вполне возможно последнее) – кто его знает. В один прекрасный день он просто появился при дворе и все, включая кардинала, сразу поверили в то, что он великий маг.


Впрочем, ей не хотелось принимать никаких решений, ей хотелось забыть обо всем и просто развлечься. Можно было пригласить придворного музыканта, этого невероятно талантливого и невероятно скромного парня, который и на лютне смог бы изобразить дикий запил. Ну уж на мандолине точно. В нем была огромная позитивная энергетика, аура, ему одинаково удавались и бесшабашный тяжелый рок (ну, по крайней мере для двора, воспитанного на музыке парней типа Перселла и Моцарта, рок был точно тяжелый), и нежные мелодии. Кроме того, его очень уважал весь придворный камерный оркестр, потому что парень умел читать ноты и писать скрипичные партии. Все удивлялись, где только научился, потому что происхождение его было явно пролетарское, девчонки его родного города вспоминали его как самого симпатичного садовника, а ко двору он попал, отколовшись от какого-то безумного балагана, проходившего через город (воспоминанием от балагана остался безупречный hair style цвета платины). Вот в этом-то сейчас и была проблема – накануне она сама отослала его работать с этим самым оркестром над этими самыми скрипичными партиями, да еще чтобы сам в приказном порядке сел за клавесин – ей так хотелось, чтобы он уделял много больше внимания и тому, и другому. Маэстро творил, и она не хотела ему мешать. То есть, конечно, отдала бы все что угодно, лишь бы присутствовать, но он мягко попросил ее этого не делать. Оставалось только сидеть здесь и мечтать, представляя себе, как этот ангел во плоти заходит в залу, без лишних слов бросает на нее быстрый взгляд прекрасных и грустных, но с очаровательной хитринкой глаз и, тряхнув локонами, почти золотыми в свете хрустальных люстр, и повернувшись точеным профилем, едва дотрагивается до грифа, а она уже не может держать себя в руках. Он играл так, словно ее сердце было бабочкой, которую он нанизывал на булавку. За свое мастерство он заслуживал самых высоких титулов, но не принимал даже такого банального, как Ваша Светлость – так его называл весь оркестр, от чего он смущался, но зато как это подходило к его внешности! Кто его так никогда не называл, так это придворный зингер-зонграйтер, остроумный и по-хорошему циничный парень, который с первого дня нашел с музыкантом общий язык и стал его закадычным другом. Сказать по правде, он тоже когда-то считался частью того же балагана и был, как ни жаль, обязан его предводителю прославившей его песней, но теперь они оба были много выше своего прошлого. Неважно, что не все об этом знали - об этом знала она.


Оставалось позвать придворного шута. Он, видимо, считал, что больше всего ее должно веселить, когда он строит из себя полного идиота. Иногда это и правда веселило до чертиков, а иногда было досадно, потому что за этим образом угадывался вполне приятный, симпатичный, а при определенном освещении просто шикарный парень с глазами небесного цвета - но только угадывался, не больше. Можно сказать, пропадал зазря. Она давно его не видела, забывшись в своих высокодуховных увлечениях, но краем уха слышала о каких-то связанных с ним переменах. Сейчас она услышала краем уха какой-то непривычный звук шагов – с чего вдруг хромает, интересно? В принципе не ожидая ничего особенного, она подняла глаза и встретилась с его взглядом. С его глубоким и синим как море взглядом, в котором теперь была почти трагическая серьезность. В течение ближайших сорока минут она в абсолютно ошарашенном состоянии слушала, как он выстреливает меткими едкими замечаниями и высмеивает все, на чем стоит мир – блеск остроумия так неотразимо сочетался с этой трагической и ранимой ноткой в его глазах, что тот самый парень, который «угадывался»… Он не просто вдруг проявился, он выплеснул на нее все свое обаяние, все то, что нормальные люди называют sex appeal и что она ожидала от кого угодно, но только не от него. Боже. Она позвонила в колокольчик и приказала разогнать к чертовой матери очередь у парадного подъезда. Предстояло поработать – привыкнуть к его колкостям, растопить айсберги в синем море, сунуть папочке под нос справку об обладании Орденом Британской Империи (между прочим настоящую!), но одно она знала точно – то, что она искала, оказалось ближе, чем она думала. Ей подсунули «гораздо более лучший мех» и она поняла это как раз вовремя.