HDP-15 модернизированная, по прозвищу Муза

(Из цикла "Моя МУЗА")
----------------------

Джеки с утра пребывал в плохом расположении духа. Работа в МАТРе (Межкультурной Ассоциации Творческих Ресурсов) начинала его тяготить. Последнее время молодой композитор испытывал состояние творческого упадка, и это сказывалось на результатах его работы. Работы, которой его продолжали загружать на всю катушки, но которая все меньше и меньше доставляла ему удовольствие. Его саундтреки, ранее получавшиеся довольно неплохо, теперь вызывали серьезные нарекания от заказчиков. Джеки начинал повторяться, а это было неприемлемо. Его непосредственный шеф в МАТРе – Курт Борлоу – буквально зверел при виде Джеки и все чаще намекал на целесообразность длительного творческого отпуска (причем за его, Джеки, счет).

Сегодня, едва появившись в ассоциации, Джеки был тут же "обрадован" секретаршей Кэт, что шеф ждет его все утро для какого-то серьезного разговора.
– Не пойду, пока не попью кофе, – мотнул головой композитор. – Может, приготовите мне? У Вас хорошо получается.
– Джеки, с радостью! Для Вас – любой каприз. Могу это делать даже у Вас дома каждый день, – Кэт, в отличие от Джеки, была в хорошем настроении и потому коКэтничала с ним напропалую. – Только скажите, что я Вам нужна. Ну, хотя бы для этого.
– Я рассмотрю Ваше предложение, Кэт, – хмуро ответил тот, – но только после визита к шефу.
– Ну-у! Тогда ничего не выйдет. После визита к шефу наши люди обычно забывают обо всем, кроме гонораров, – пожала плечами Кэт и, поколдовав над чайником, чашкой и баночкой с кофе, поставила перед Джеки выпрошенный им напиток.
– Может, все-таки подумаете сейчас? – не унималась симпатичная секретарша.
– Уговорили. Согласен. Но, если после визита к нему, – Джеки ткнул пальцем в дверь, – я забуду о своем решении – Вы уж не обижайтесь на меня.
Джеки допил кофе и, улыбнувшись Кэт, направился в кабинет шефа.

Курт Барлоу, невысокого роста и плотного телосложения джентльмен с большой круглой, начинающей лысеть головой, посмотрел поверх очков на вошедшего работника.
– А, Джеки! Наконец-то. Как продвигается работа по нашему заказу? – Барлоу указал рукой на кресло. – Садитесь.
Джеки упал в крутящееся кожаное кресло и, задрав голову вверх, стал разглядывать светильники на потолке.
– Работа? Движется. Только, боюсь, Вам опять не понравиться.
– Не понравится? – Барлоу снял очки и серьезно посмотрел на композитора. – Послушайте, Вы стали окончательно портиться, и это мне не нравится. Я возлагал на Вас большие надежды, когда принимал в ассоциацию, теперь же сильно разочарован. Скажите, что Вам мешает нынче создавать такие же прекрасные вещи, как в самом начале нашей с Вами совместной деятельности?

Джеки опустил взгляд с потолка на шефа:
– Что мешает? А что, по-Вашему, помешало Чайковскому написать либретто к четырем, пяти, шести и более балетам, а не только к трем?
Барлоу откинулся на спинку кресла, и его взгляд принял несколько глуповатое, но вместе с тем рассерженное выражение.
– Чайковский? При чем здесь Чайковский? – уточнил он. – Не валяйте дурака, Джеки! У нас здесь не "Могучая Кучка", и сейчас не девятнадцатый век. У нас, здесь и сейчас, МАТР. Знаете, что такое МАТР? Я Вам объясню. МАТР – это конвейер. Конвейер, где все продумано, все поставлено на фундамент высоких творческих технологий. Здесь не отдельные выскочки спонтанно творят искусство по воле непредсказуемого вдохновения. Здесь искусство творят технологии.

Джеки опят задрал голову к потолку:
– Ну, тогда какие у Вас претензии ко мне? Предъявляйте их к вашим технологиям.
Барлоу нервно стукнул кулаками по подлокотникам, встал и заходил по кабинету.
– Вы начинаете меня нервировать, Джеки! Я уже почти готов разорвать с Вами контракт. Единственное, что меня сдерживает – это то, что я по-прежнему вижу в Вас большие нереализованные творческие резервы. Выгнав Вас, мне не с кем будет работать. – Барлоу подскочил к Джеки и, нависнув над ним, продолжил. – Я хочу с Вами работать, но, вот Вы, похоже, не хотите. Давайте определимся.
– Я хочу с Вами работать, – Джеки спокойно посмотрел шефу в глаза. – Но мне надоели эти бесконечные суандтреки к играм и фильмам. У меня иссякла фантазия. Вы это понимаете?

– Нет. Этого я не понимаю. В наш век фантазия не есть ценность. И мне нужны не Ваши фантазии, а Ваше умение работать! День и ночь, не давая своему мозгу ни минуты необоснованного отдыха. Именно таким Вы были в самом начале, а теперь... теперь Вы просто размякли. Так?
– Допустим, что тогда?
– Ну, вот это уже совсем другой разговор! – Барлоу быстренько вернулся в свое кресло. – Что тогда? Тогда мы сделаем вот что... – он нажал кнопку коммуникатора. – Кэт! Мне нужна Муза HDP-15! Найдите Генри, и пусть он срочно доставит ее сюда.
– А, может, я сгожусь, патрон? – послышался голос чуть обиженный секретарши. – Если речь идет о Джеки, то я согласна!
– Нет, Кэт, Вы не сгодитесь. Поторопитесь, пожалуйста.
– Ну, вот так всегда...

***

Джеки снилось, как он ловит тунца в открытом море на корме белоснежной яхты. В глаза слепит солнце, море искрится в его лучах. Вокруг ничего, только край далекого горизонта, приятный морской ветер, нежное прикосновение чьих-то пальцев. Ему хорошо. Только... сильно болит голова. Черт!
Джеки проснулся. Потолок спальни. Окно. Утро. Через проем в занавеске слепит в глаза солнце. Все как обычно.
Все?! Нет. Во-первых, чертовски болит голова. А во-вторых...

"Кто это?!" Рядом на кровати миловидная особа с подносом. Женщина! На подносе кофе, булочки, джем, стакан с водой, таблетка.
– Доброе утро. Вы долго спите. А у нас с Вами сегодня еще очень много работы.
"Что?!" – Джеки встрепенулся, моментально прогнал остатки сна и попытался, сконцентрировавшись, припомнить события вчерашнего дня сквозь мучительную головную боль. И ему это удалось. Он вспомнил визит к патрону, их разговор, а потом... О, ужас!..
"Кибернетическая машина HDP-15 модернизированная. Предназначена для вскрытия внутренних резервов творческой личности и активации мозговой фантазийной деятельности..." – вспомнил описание композитор.

В голове разом всплыла картина того громогласного скандала, который он учинил шефу в его кабинете, когда понял, что к чему. В особенности, когда увидел эту... куклу, которую привез на тележке Генри. Уговоры, аргументы, безобразная ругань, разбитая пепельница и, наконец, откровенная истерика. С его стороны. И угроза разорвать контракт со стороны Барлоу.
Все закончилось условным примирением на почве взаимной заинтересованности (исключительно прагматической) и обещанием Джеки потерпеть и попробовать. Барлоу похлопал его по плечу и сказал:
– Не переживайте, Джеки! Обещаю, если Вам будет с ней совсем плохо, мы ее тут же заберем. Представьте себе, что это все лишь эксперимент.

"Так, хорошо, а что было потом, вечером? Вечером все было очень банально. Ужин дома в одиночестве. Ах, нет! Уже не в одиночестве – в углу кукла заряжалась от розетки. Начальная зарядка – шесть часов. Бутылка бренди, не одна – две. Разогретая лазанья. Немного музицирования перед сном в расстроенных чувствах и на пьяную голову. Потом душ и постель.
Стоп! Когда я укладывался спать, ОНА еще заряжалась. Шесть часов истекли где-то в районе трех ночи. Сейчас семь. Она сидит передо мной, как живая (именно, как!), предлагает кофе и ругает, что долго сплю! Не прозевал ли я что-то интересное с момента окончания зарядки?"

Джеки пытался быть деликатным, но внутри злость всколыхнулась вновь. Он отклонил поднос с угощениями и попытался встать.
– Благодарю Вас, но я не пью кофе... по утрам, – соврал композитор, ведь именно по утрам он его и пил.
Женщина с ненаигранной обидой отстранилась в сторону и чуть не опрокинула поднос. На ее глазах заблестели слезы.
"Вот, это да! Плачет!" – удивился Джеки. – "А-а-а, она же модернизированная... Интересно, как далеко распространилась модернизация?"

Он терпеть не мог, когда плачут. Даже куклы. Джеки перехватил у HDP-15 поднос, положил его на постель и взял чашку с кофе.
– Хорошо, я выпью, раз Вы старались. Кстати, я забыл: как Вас зовут?
– Муза, – она незаметным движением смахнула слезу. – Вы пока пейте, а я пойду – подготовлю аппаратуру и программы для работы.
Джеки чуть не поперхнулся.
– Что Вы подготовите?!
– Сегодня нам предстоит написать увертюру к Вашему проекту. Я так понимаю, что на данный момент у нас ничего путного еще не сочинилось, – Муза встала и вышла из спальни, Джеки в легком ступоре механически жевал булку, ошарашено провожая ее взглядом.

Когда он вошел в свой кабинет, там уже все было прибрано, подготовлено к работе и ждало только его. Синтезатор был перенесен из темного угла комнаты к окну и включен. Муза сидела рядом в кресле и колдовала с портативным компьютером.
– Я проанализировала Ваши файлы по проекту. Вы меня простите, но это все лишь вариации Ваших предыдущих музыкальных тем. Это никуда не годится, – деловито заявила она.
– Что Вы говорите! – Джеки, как подкошенный, повалился на диван. – А Вы можете что-то предложить иное?
– Я – нет. Я – киборг. А киборги не обладают художественно-эвристическими возможностями. Я могу лишь проанализировать и вынести вердикт по тому, что есть.
– И это все? – нервно усмехнулся Джеки. – Не много. Я и без Вас знаю, что все это лишь вариации старых тем.

– Еще, я могу попробовать подвигнуть Вас к творческому процессу. То, что называется "вдохновить".
– Да? И как же Вы собираетесь это делать? – насторожился ее подопечный.
– Как? – Муза, казалось, задумалась о чем-то.
Джеки представил себе, как сейчас мириады триггеров в мозгу этого создания, переключаясь с невообразимой скоростью, пытаются отработать некий хитрый алгоритм и выдать ошеломительно-мудрый ответ, не известный пока ему самому.
– Я бы хотела предложить Вам... – начала, было, Муза, но снова запнулась.
"Ага! Алгоритм не сработал! Решения пока нет!" – ехидно отметил про себя композитор. Но игра стала его увлекать. Черт возьми! Он уже переставал видеть перед собой куклу, но видел женщину. Непознанную им!

– Что? Что Вы хотели мне предложить? – Джеки был явно заинтригован.
Женщина-кукла смущенно отвела взгляд.
"О! Она еще и коКэтничает!" – вскинул брови композитор.
– Нет, ничего... – еще минута томительного для него молчания и, наконец, решительная просьба. – Я бы хотела попросить Вас сыграть мне что-нибудь. На Ваш вкус.
– Сыграть? Хорошо. Я не могу Вам отказать, – Джеки встал и подошел к синтезатору.
Но Муза его остановила:
– Нет. Если можно... на "живом" инструменте.
– На живом? Фортепиано Вас устроит?
– Да. Я бы очень хотела послушать натуральный звук струн.

***

Внизу в большой комнате горел камин, потрескивали дрова, и пламя бросало танцующие блики на плитку пола. За окном падал снег. Муза, устроившись на диване, поджав ноги и закутавшись в плед, терпеливо, но с явным интересом, ждала. Теперь она уже совершенно не напоминала куклу-киборга. На диване перед Джеки сидела прекрасная, таинственная, а, главное, живая и ранимая женщина.
Джеки в нерешительности водил рукой над клавишами, не зная, что и как играть. Он смущенно поглядывал на Музу и при этом начинал злиться на самого себя.
"Черт знает что! Мне кажется, что она ждет от меня чего-то такого, чем я бы мог ее удивить. Но ведь она уже успела изучить все мои файловые записи! И если я просто сыграю ей что-нибудь из старого, причем так же как я это делал ранее, она останется недовольной. А ведь... и это полный абсурд... но мне почему-то очень хочется ее чем-то удивить! Мне очень хочется доставить ей удовольствие! Почему? И возможно ли это?! Доставить удовольствие киборгу?!"

Джеки почувствовал смятение. Злость на самого себя усилилась. Он нервно потер лицо руками и начал играть, сам не понимая, что. Просто так, пустив пальцы в свободный танец по клавишам, ничего им не запрещая и ничего им не навязывая. Ломая привычные аккорды, по ходу дела придумывая и создавая новые. Забыв про все заученные каноны музыкальной гармонии.
Его пальцы бегали по клавишам, извлекая из струн удивляющую его самого мелодию, и каждая новая музыкальная фраза переворачивала что-то в его душе. Он старался не повторяться, ибо знал: тот, кто его слушает, не пропустит и не простит ему этого. С другой стороны, в новорожденной музыке он стремился сохранять мотивы прежних, дорогих ему работ. Дорогих теперь не только ему – он был в этом абсолютно уверен.

"Что я играю? Какой-то абсурд!" – проносилось в его голове. – "А, может, нет? По-моему, ей нравится. Определенно нравится!.. Сейчас сыграем проигрыш... Теперь на октаву выше... Немного аллегро... теперь анданте... Ты смотри, интересная композиция получается!"
Джеки перестал играть. Капельки пота выступили у него на лбу. Переведя дыхание, волнуясь, как мальчишка, он вопросительно посмотрел на Музу. Женщина молчала. В ее неподдельном растроганном взгляде сквозило искреннее упоение. Наконец, ее губы шевельнулись, и она тихо произнесла:
– Сыграй еще что-нибудь.
"Еще?! О, нет! Сжалься Барлоу! Это и есть твои технологии?!"

***

Джеки попытался пройти в кабинет шефа мимо занятой чем-то Кэт, не зацепившись за ее язычок, но ему это не удалось.
– Джеки! Как Ваши дела? Что-то Вас не видно последнее время. Муза замучила? – Кэт откинулась на спинку и ехидно стрельнула глазками. – Как работа?
Джеки, явно не желая продолжать разговор, склонился над секретаршей, галантно поцеловал ей руку и, игриво улыбнувшись, процедил:
– Лучше не бывает! Я счастлив! А работа... вся до последней нотки уже у шефа в компьютере! – и помахав Кэт рукой, он скрылся за дверями кабинета Барлоу.

– О, Джеки! Заходите. Рад Вас видеть! Действительно рад! Вы превзошли самого себя! То, что Вы сотворил – это бомба! – Барлоу, аж, привстал с кресла, чтобы поприветствовать вошедшего подчиненного и, дождавшись, когда тот сядет, связался с Кэт, чтобы попросить ее принести кофе.
– Нет-нет! Только не кофе! Лучше вообще ничего, – совершенно неожиданно запротестовал Джеки.
– Да? Ну, хорошо, – патрон вернулся в свое кресло и внимательно посмотрел на композитора. – Что-то Вы плохо выглядите. Мешки под глазами, похудели, вид измученный...
Джеки нарисовал у себя на лице улыбку и мягко, но с издевкой, парировал:
– Я себя прекрасно чув-ству-ю!

– Ну, тогда к делу. Работа выполнена на отлично, Джеки. Вопрос с гонораром уже решен, Вы его незамедлительно получите. Весь. Но это не самое приятное для Вас, да, и для всех нас. Ваша работа произвела фурор у заказчиков. Они хотят подписать долговременный контракт. Вы, я думаю, согласны?
Джеки наклонился к Борлоу и, не стирая той же идиотской улыбки с лица, ответил:
– Согласен. Но все вопросы мы будем с Вами решать только после моего отпуска. Я устал. У меня через три часа самолет. Меня ждет теплое море, экзотические фрукты и много-много приятной музыки, – от последних слов Джеки скривился.
– Да-да. Конечно-конечно. Летите, отдыхайте. Вот только... как там наша Муза? Вы ее вернули Генри?

– Муза? – Джеки изобразил удивление. – А разве она еще не вернулась в МАТР?
– М-м-м... насколько я знаю, еще нет. А где Вы ее оставили?
– Я ее не оставлял. Я инициировал ей программу возврата, как меня научил Генри, посадил ее в такси и собственноручно закрыл за ней дверцу.
– Когда это было? – озабоченно спросил Барлоу.
Но Джеки, видимо, не собирался отвечать на этот вопрос. Он откинулся в кресле и снова стал безучастно изучать светильники на потолке кабинета.
– Ну, ладно-ладно, махнул рукой шеф, – разберемся. Вы летите, отдыхайте. Все проблемы будем решать после.
Джеки встал и направился к выходу. Барлоу проводил его подозрительным взглядом.

***

Лайнер набирал высоту. Солнце разливалось ярким сиянием на плоскостях его крыльев. Белый океан облаков увлекал в даль. На плече Джеки мирно спала Муза – HDP-15 модернизированная.
Он даже и не собирался возвращать ее в МАТР. Он не позволит кому ни попадя включать и выключать ее по требованию! И сажая себе на колени, как куклу, сочинять свои дрянные песенки! Это теперь его Муза! И отпустить он ее от себя, только если она сама того захочет!
Вот, только, умеет ли ОНА хотеть?

-------------------------
© Dalahan. Feb 13 2009