Антиалкогольная кампания

               

                «В современных условиях, когда советский народ успешно осуществляет задачи коммунистического строительства, все более нетерпимым становится пьянство. Пьянство причиняет вред здоровью трудящихся, нередко ведет к разрушению семьи, пагубно отражается на воспитании детей. Под воздействием алкоголя люди утрачивают чувство ответственности перед обществом и государством, совершают хулиганство и другие преступления. Пьянство наносит ущерб производству, приводит к прогулам и другим нарушениям трудовой дисциплины, авариям и гибели людей.» ( из Указа ВС РСФСР от 16 мая 1985г.)

                Весной 1985 года в СССР в период Перестройки и Гласности  началась Антиалкогольная кампания, которая просто  не могла пройти мимо нашей армии. Ибо  народ и армия в те времена были едины! Об этом  нам  всегда напоминали ежегодные совместные битвы за урожай.  И вот началась новая линия нашей родной партии и не менее родного правительства страны Советов – битва с алкоголем. Появился приказ  за номером 0150, который назывался:  «О борьбе с пьянством и алкоголизмом в ВС СССР». В магазинах, кафе и буфетах ГСВГ перестали продавать водку и пиво. А в торговых точках любой немецкой деревушки ГДР появились вдруг  ранее невиданные бутылки: «Русская»,  «Столичная» и даже «Посольская», которые у немцев стоили очень дорого, от восемнадцати марок за 0,5 литра, что считалось небывалым расточительством.  Советские военнослужащие до этой компании  могли привезти такую водку только  один раз в год, в свой отпуск из Союза,  в количестве не более трёх бутылок. При приезде к месту службы каждый уважающий себя офицер или прапорщик должен был тут же, не откладывая, собрать по этому великому поводу всех своих друзей и честно отчитаться перед боевыми товарищами за проведённый отпуск. Особой удачей считалось привезти из отпуска пять бутылок нашей водки, разложив тару в разные сумки и чемоданы. Об этих редких фактах нарушения таможенных правил  долго говорилось в наших узких кругах, а рисковые смельчаки во время обсуждений очень гордились собой. Так было!

    Перестройка постепенно внедрялась в ряды Советской Армии. Постоянная боевая готовность по инерции  ещё оставалась основной задачей Группы Советских войск в Германии. Но, стрельбы и боевые учения на полигонах Германии становились всё реже и реже. А у советских военнослужащих вдруг появился досуг. И теперь для многих командиров было просто необходимо  озадачить свой личный состав так,  чтобы этого досуга  у солдат и сержантов было как можно меньше. Это была даже сверхзадача – занять солдата по полной программе в отсутствии стрельб и учений. Все командиры хорошо понимали, что незанятый солдат – это уже подрыв боеспособности военной части. И чем меньше свободного времени у солдат, тем меньше  головной боли у офицера. В войсках появились различные приказы по поводу проведения антиалкогольных мероприятий, которые доносились до широких масс нашими замполитами. Целый майор, замполит второго батальона, которому подошла замена в Союз, не поленился приехать  на стрельбище Помсен  и прочитать бойцам  очень полезную лекцию о вреде алкоголя на неокрепший организм молодого солдата, защитника Отечества. Пока он читал лекцию, начальник стрельбища на пилораме давал размеры майорских ящиков. После лекции они вдвоём изволили отобедать  в офицерском домике, где и раздавили малёк «Кёрна» за успех этой пресловутой партийной компании. Затем майор  забрал свои готовые ящики, сердечно поблагодарил прапорщика за активное участие в его замене и тепло распрощался с личным составом полигонной команды. Душевный был человек  - этот замполит!

    Внешне в наших частях с этим делом стали закручивать гайки, наказания за употребление алкоголя стали строже. Даже в Ленкомнатах появились новые плакаты в духе новой компании. Прапорщик Кантемиров хорошо знал одного ротного, которому влепили строгий выговор с занесением в личное дело за найденную нераспечатанную бутылку водки в сейфе канцелярии роты.  А все пили по-прежнему.  Если не больше. В знак  протеста! Просто  стало сложнее приобретать любимые горячительные напитки, и не все замполиты были столь душевными людьми. И вот как-то раз земляк Тимура, сверхсрочник из госпиталя, после удачного приобретения для него аудиомагнитофона Панасоник, на радостях, после пятой выпитой, открыл прапорщику Большую Военно-Медицинскую Тайну - оказывается на наши рецепты по латыни в немецких аптеках можно спокойно покупать  чистый медицинский спирт. Цифры сделки купли – продажи сейчас  уже и не вспомнить, но, даже в перерасчёте на местную самую дешёвую водку (0,7 литра за четырнадцать марок) получалась дикая экономия социалистической валюты. Зёма подогнал  вначале пару рецептов на шесть литров и попросил покупать только не в нашем городе. Мол, халявщиков  здесь и своих хватает. В то время Тимур  уже переехал из постоянного места жительства на своём полигоне в семейное общежитие прапорщиков и сверхсрочников, которое было переделано из старых кайзеровских казарм и представляло из себя «...на тридцать восемь комнаток всего одна уборная ...» (В.С.Высоцкий)

    На общей кухне семейного общежития  Тимур предупредил всех о совместном ужине и своём угощении всех присутствующих соседей. А также прочитал жёнам сослуживцев короткую лекцию об экономике и экономии,  которую закончил известным изречением уже почившего в бозе, но по-прежнему  дорогого Леонида Ильича Брежнева:  «Экономика должна быть экономной!» Лекция имела успех, а он получил от благодарных слушательниц пару трёхлитровых стеклянных банок, сел в такси и привёз домой шесть литров немецкого чистогана. В те далёкие времена у немцев в продаже были  специальные наполнители в небольших пакетиках для домашнего  изготовления различных  ликёров с рецептами и градацией по крепости напитка прямо на этикетках, по которым можно было изготовить кофейный, яичный и различные фруктовые ликёры от двадцати и до тридцати градусов. Видимо,  фантазии у аборигенов выше не поднимались. Тимур накупил их целую пачку.  И в тот же вечер в порядке эксперимента, действуя строго по немецкой инструкции, приготовил два ликёра: ягодный двадцати градусов и кофейный - градусов на тридцать. Эксперимент на  общей кухне общежития прошёл на УРА! Вот только ликёры не успели остудиться. Пришлось пить тёплыми. Но, как говорит народная мудрость, на шару  и уксус сладкий.  Даже тёплый.  Остатки спирта просто и незатейливо раздавили с молодыми прапорщиками и офицерами в холостяцком общежитии с гордым именем «Ледокол», где холостяки и  поведали Тимуру одну поучительную историю из жизни постояльцев этого «Ледокола». Разговор в общаге зашёл о двух  дружбанах  закадычных, молодых прапорщиках Третьего МСБ.  Как говорится,  кино и немцы. Служивый люд  дрезденского гарнизона кроме тягот военной службы, как и все нормальные люди,  знал и  имел  личную жизнь и пристрастия  там разные.  К коим относится и рыбалка. А что? Желание – оно есть всегда! Водоем -  вот он -  река Эльба.  И свободное время у наших  прапорщиков   появилось вдруг.  Проблема одна -  рыболовные снасти, точнее, крючки. Но это не проблема! Центр Европы, как ни крути,  все есть, хоть и не Греция. И  «это всё»  почти  на самом высшем уровне. Вот и пошли служивые  шнель, шнель  в центр города,   в магазин за крючками. В магазине продавец, вернее, продавщица - молодая и улыбчивая  немочка.  А  наши друзья, военные люди между прочим, и  кроме  «Хальт!» (стой!),  «Цурюк!» (назад!)  и   «Их  верде шиссен!» (я буду стрелять!)  ничего не знают. Ну, может, ещё сардельку с пивом могут заказать в местном  гаштете. И ещё  когда-то в прошлом,  на заре туманной юности, советские педагоги пытались оставить в светлых головах наших прапорщиков самый минимум знаний иностранных языков по школьной программе.

    Что делать? Не отступать же. Только вперед! Самый бойкий прапорщик  придвинулся вплотную  к  «юнге  фрау»  и с загадочным видом, помогая себе и ей жестами, говорит:
 -  Мадам,  река -  флюс - ферштеен?

    При этом кистью руки  делает волнистые движения.
-  Яааа,  - гортанно отвечает с улыбкой  «мадам». 
-  Рыба - фишь  -  ферштейн? -   уже двумя руками изображает плавающую рыбу. В ответ опять утвердительное: «Яааа!».

    Довольный своими лингвистическими способностями прапорщик развивает свою логическую цепь  дальше:
-  Мадам,  Флюс – Фишь – Капут! - и при этом  согнутым пальцем руки резко цепляет себя за верхнюю губу, поднимает голову с  закатанными  глазами, изображая пойманную рыбу и заодно ее невыносимые страдания.
-  Ферштейн?
-  Найн! - твёрдо отвечает юнге фрау,  глядя с удивлением на  советских военнослужащих.

    И все звучит заново:  «Мадам,  река,  флюс - ферштеен?" ... И так ещё несколько  раз … И тут  лицо фрау  просветлело, она улыбнулась и на  русском языке с лёгким акцентом произнесла: "Ребьятта,  Вам,  нужьен крючьёк? Ферштеен?".  После тягостной  паузы, опустив глаза, сквозь сведенные от стыда зубы  наружу вырвалось:  "Яааа".

    После выпитого немецкого спирта и рассказанной истории общага ещё долго сотрясалась от молодецкого хохота. На следующей неделе Тимур привёз ещё шесть литров. И, проделав в уме нехитрые математические манипуляции, не указанные в немецких инструкциях на этикетках,  решил он замахнуться  на два типа ликёров: ягодный -  на сорок оборотов и яичный -  аж на  семьдесят градусов соответственно. В помощь вызвал своего бывшего подчинённого, а теперь уж молодого прапорщика, начальника склада ГСМ  Серёгу Клейнос. Остужать изготовленную продукцию в трёхлитровых банках было долго и мучительно больно за бесцельно прожитое время без употребления этого божественного напитка. И молодой прапорщик (недаром – москвич) тут же кинул рацпредложение: накупить в чипке  молока в бутылках, аккуратно освободить посуду, разлить ликёр по освободившейся таре, обратно закупорить и в холодильник.  Сказано – сделано! Часть молока была выпита, часть разлита по кастрюлям, остатки безжалостно были уничтожены. Ибо всех терпеливо ждал совсем другой напиток.  Обычно Тимур привозил один раз в неделю две трёхлитровые банки немецкого спирта. Больше просто не успевали выпить. Небольшой и старый холодильник «Север» в его комнате был всегда под завязку забит огненной и мутной водой. Яичный ликёр получился по цвету как молоко и очень гармонировал со своей стеклянной тарой. Эти последние образцы ликёров, ягодный (для прекрасных дам) и яичный (для боевых парней), оказались самыми оптимальными для наших загадочных и неокрепших юных душ. Яичный ликёр был метко переименован народом в «молочный».

     Добрая весть о   менделеевских исследованиях гвардии прапорщика Кантемирова быстро разлетелось по гарнизону. Но только среди своих! Напомню, какое время стояло во дворе: "Конспирация и ещё раз - конспирация!" (В.И. Ленин). Был условный стук, окна Тимура были всегда зашторены наглухо. Правда, конспирации хватало только на первый час  нелегальных собраний. Чуток позднее увеличивалась громкость музыки и телевизора, глубокомысленные споры о жизни, службе и бабах становились всё темпераментней и громче. Узок был их круг. Но они были близки к народу! И к Тимуру на огонёк стали заходить семейные соседи. Первыми старалась заскочить и выяснить про непонятный шум в нашем общежитии мужская часть населения. Затем подтягивалась женская половина, и не всегда с  приятными пожеланиями и намерениями. Всё чаще и чаще приходилось искать другие места тайных встреч и собраний. Но Тимура всегда  были рады пригласить на любое мероприятие и в любое приличное общество. Только уточнялось количество молочных бутылок. В общем,  увлёкся он этим делом и даже  немного начал уставать ...

    Весна подходила к концу, и в одно не самое прекрасное дождливое  саксонское утро решил прапорщик Кантемиров  чегой-то с бодуна сходить в полк просвежиться. Прошедший вечер помнил смутно. Помнил только, что пока пили в его  комнате,  по телеку начали показывать фильм « В зоне особого внимания». Этот фильм - наш ответ американцам на их "Рембо" - телецентр гарнизона крутил постоянно. Примерно раза три в месяц. И как всегда кто-то из товарищей заходил и кто-то выходил из комнаты. Тимур шёл мимо плаца в направлении штаба. На свежем воздухе голова немного проветрилась и начала соображать. Появились несколько умных мыслей: «Надо меньше пить…»,  и «Нахрена я попёрся с утра в полк…». Прапорщик так глубоко задумался над своим моральным и физическим  падением, что не заметил и прошёл мимо командира полка подполковника Григорьева и начальника штаба полка майора Ремез, полностью игнорируя своё командование. За что и был остановлен хорошо поставленным командным голосом:
- Прапорщик Кантемиров,  хенде хох!

    В лексиконе командира полка имелись несколько немецких слов: хальт, хенде хох и нихт шиссен , - которые указывали на прекрасное расположение духа подполковника. Прапорщик круто развернулся, надвинул на неуставную причёску фуражку и строевым шагом по  булыжной мостовой приблизился к командиру. Каждый шаг отдавался эхом в его голове! Доложил о прибытии.  Подполковник ухмыльнулся и спокойно так говорит  майору:
- Представляешь, приезжаю вчера ночью из штаба армии, прохожу мимо семейного общежития и слышу – поют. На первом этаже. И хорошо так поют. Душевно! Кантемиров, помнишь, что вы там пели хором?
- Никак нет, товарищ полковник! Я спал.
- Не звезди своему боевому командиру, прапорщик, - продолжает комполка. - Дай,  думаю,  проверю, что это за новый хор мальчиков  у нас в гарнизоне прорезался. Стучусь в дверь, а она открыта! Захожу и вижу – трио прапорщиков: Кантемиров, Клейнос и Россиев.  Сидят, обнявшись на диване, смотрят без звука  этот фильм про десантников и поют «Подмосковные вечера».

    Начальник штаба начинает потихоньку ржать. Командир полка продолжает с невозмутимым видом:
- Майор, ты дальше слушай. Один Кантемиров только оглянулся и рукой мне махнул.  Я не стал им мешать. Крупных залётов по службе нет ни у одного исполнителя. А перед ними  столик, весь заставленный молочными бутылками и закуской. Но  какой сивушный  запах стоял в комнате! Что вы там пили, прапорщик?

    Понятно, что прапорщик попал конкретно. Майор Ремез был в полку человек новый, только из академии. С подполковником Григорьевым Тимур служил уже два года. И начальник стрельбища ни разу не подводил своего  командира полка на различных проверках и итоговых стрельбах. Один раз даже имел честь пострелять с подполковником на спор из автомата Калашникова. И выиграл у него бутылку пива. Так как стрелял в отличие от старшего офицера в то время практически каждый день. Тимур вздохнул и доложил честно:
- Пили ликёр из немецкого спирта.
- Вот про твои фокусы с немецким спиртом и молочными бутылками я уже наслышан. Прапорщик, ты хоть понимаешь, что подрываешь боеспособность части?

    Терять уже нечего. Башка трещит. Прапорщик ответил с некоторой обидой:
 - Товарищ полковник, ещё год назад наш полк стрелял каждый день на моём  стрельбище. Днём и ночью. Мы не успевали мишени колотить. А сейчас от силы два раза в неделю. Один раз – день, один раз – ночь.  Это я о боеспособности нашего полка говорю.

    Командир полка вздохнул,  задумчиво посмотрел на своего начальника штаба, перевёл взгляд на начальника стрельбища.
- Хотя бы ты, прапорщик, не сыпал мне соль на рану. Закрывай свою лавочку. Это приказ!
- Есть закрыть свою лавочку.

      И гвардии прапорщик Кантемиров выполнил этот приказ. Потому что уважал своего командира полка. Да и сам уже устал. Надоело! Это как у классика: «Бросил пить, потому что устал …».