Весело, брат, весело

    На сером небе появились космы облаков. Они суетливо двигались, меняя по пути форму. Тот, кто умеет видеть, а не просто смотреть, мог бы написать целую повесть или поэму об их движении, разговоре, философской остановке, изменении цвета, формы.
  Облака просто веселились, они радовались полету, жизни, свету, всему, что было внизу и вверху. Радость жизни исходила от них и скрашивала ту серость, что разлилась по небу.
  Щемящее чувство восторга перед мудростью природы охватило Ивана. Он вспомнил, как сотрудники отдела, провожая его в отпуск, вручили ему бесплатную путевку в дом отдыха. Он попытался узнать у кого-нибудь, что это за дыра, но ничего путного так и не узнал. А сотрудники, ехидно улыбаясь, твердили: “Там весело, брат, весело”.
    Можно было бы плюнуть на все и укатить в деревню к другу, но что-то внутри воспротивилось, восстало. Может, просто жадность заговорила. Здесь все оплачено, а там тратиться придется. В любом случае, выбор он сделал добровольно. А раз сделал, не ропщи, пожинай плоды.
    И он “пожинал” на полную катушку. Он понял сразу, как только вышел из автобуса, что основное достоинство этого места - царство Природы. Сосновый бор, песчаный пляж, река и невдалеке - Лысая гора.
  Забор вокруг дома отдыха развеселил Ивана. Он вспомнил свое пионерское детство, когда его отправляли в лагерь на лето, и он с тоской смотрел из-за такой же вот решетки на свободный мир. Сходство это усилилось, когда Иван прошелся по асфальтовой дорожке до основного корпуса здания. Вдали он увидел одинокую танцплощадку, точно такую же, как в его пионерском лагере. Вообще он понял, что территорию за решеткой прогресс не коснулся. Качели, скрипящие при каждом порыве ветра, уже просто развеселили Ивана. Двухэтажное здание гостиницы с номерами на втором этаже; столовой, медкабинетом, небольшой библиотекой с читальным залом и комнатой отдыха на первом - напоминало шестидесятые годы.
  Пройти мимо кабинета администратора было  невозможно. О его наличии “кричал” плакат. Иван заглянул в кабинет, чтоб выяснить, в каком номере ему предстояло жить, да и вообще о порядках здешних не мешало бы узнать.
  Так Иван познакомился с добродушным толстяком лет пятидесяти, который, пыхтя и кряхтя, поведал ему, что остальные корпуса  “заморожены” временно из-за отсутствия отдыхающих, что это единственное “живое” здание, что кинотеатр на территории дома отдыха работает, есть еще спортивный корпус, где и бассейн, и спортзал с тренажерами имелся...
  Ивана стала утомлять информация администратора. Потом Павел Петрович (так звали хозяина кабинета) сообщил о распорядке дня, попросил не опаздывать в столовую и на процедуры, если они будут предписаны врачом. У Ивана было ощущение, что Павел Петрович весь сезон просидел здесь один и так соскучился по живому человеку, что теперь весь поток информации, накопившейся за это время, выплескивал на посетителя.
    Иван понял, что это неизбежный процесс, поэтому расслабился. Жизнь научила его выживаемости. А работа отшлифовала в нем великолепное качество: слушать не слыша. Время от времени Иван кивал головой, поддакивал и даже улыбался, не задерживая в себе словесный поток Павла Петровича. Они остались довольны друг другом. А великодушный администратор был так счастлив, что нашел благодарного слушателя, что предложил Ивану отдельный номер со всеми удобствами.
  “Так... значит, есть номера без удобств”, - это небывалое открытие не шокировало Ивана.
    Теперь ему предстояло увидеть то место, где он проведет двадцать дней. На втором этаже сидела старушка и вязала носки. Оказалось, что это дежурная по этажу. Она выдала Ивану ключи от номера после того, как изучила бумажку, написанную рукой администратора. Павел Петрович не поленился расписаться на этом “документе” и поставить печать. Народ развлекался, как мог.
   Бабуся засеменила вслед за Иваном. Он вначале не понял ее намерений, но стоило ему только вставить ключ в замок, как бабуся пропела:
  - Если чего надо будет, зови. Меня бабой Катей здесь все кличут.
    Иван подумал, что эту информацию она могла бы сообщить, вручая ключ. Но у бабы Кати были свои понятия о долге и обязанностях.
- Сейчас я тебе покажу, где что находится, расскажу, как пользоваться душем...
  “Ну, уж это слишком”, - подумал Иван.
  - Я сам справлюсь, - улыбаясь, проговорил он.
  - Эх, милай, какой еще ты зеленый...
  - Не понял.
  - Какой нонче год на дворе?
  “У бабки склероз, что ли?” - подумал Иван.
    Его недоумение развеселило бабку.
  - Во-во! Вы все так вначале смотрите, а потом “спасибо” говорите.
  “Что это с ней?”
  - Заходи, - подтолкнула баба Катя нерадивого отдыхающего, - вещи поставь, потом разберешь их.
   Иван увидел уютную меблированную комнату начала века. На гостиничный номер это никак не было похоже.
  Баба Катя оглядела нового жильца и прошептала:
  - Здесь еще спальня есть, ванна и туалет.
    “Где здесь?” - промелькнул вопрос в голове Ивана.
    Никаких дверей, шторочек или  перегородок не было.
  - Потайные двери, что ли? - поинтересовался он, рассматривая стены.
    Иван уже собирался обследовать ближайшую стену в надежде, что книжный шкаф отъедет или картина превратится в дверь.
  - Не-а, какие двери? Я же говорю, что покажу, - баба Катя подошла к столу, взяла пульт с надписями для идиотов и спросила: - Грамотный?
    “Нет, это уж слишком”, - подумал он.
  - Да, - вздохнул Иван.
  - Тогда читай, - баба Катя поднесла пульт к его глазам.
  - Гостиная, спальня, ванна, туалет, - перечислил он.
  - Молодец, - похвалила баба Катя.
  - И что все это значит?
  - Что значит? То и значит, что написано...
  - Баб Кать, я с дороги устал, хотел бы ванну принять и к ужину во время в столовую прийти...
  - Щас примешь, я рази против?
  - Где двери? - еле сдерживая себя, прошептал Иван.
  - Да ты нервный, - пропела баба Катя, - ну, это ничего, доктор у нас хороший. Макарыч все его кличут. Он тебя зараз нормальным сделает... и таблетки не пользует, все свежий воздух, лес, прогулки да упражнения...
    “Нет, бабка издеваться, - решил Иван. - Вначале администратор, теперь бабка, не многовато ли сразу?”
  Но не слушать бабку, как Павла Петровича, он не мог. Она должна была объяснить, как проникнуть в другие помещения... Иван вздохнул.
  - Я рад, - улыбнулся Иван.
  - Ну и, слава Богу! Так-то оно лучше. Гляди, - баба Катя поднесла к его лицу пульт и нажала кнопку “спальня”.
    Что-то щелкнуло. Иван вытаращил глаза, потому что гостиная исчезла, а вместо нее была спальня в стиле ампир. Иван готов был ко всему, но только не к этому. Размеры помещения те же, окно и дверь - там же, а все остальное...
  - А ежели ванна нужна, - вещала баба Катя, - делаешь вот так, - она нажала кнопку с надписью: “ванна”.
    Теперь исчезла спальня, а вместо нее появилась огромная ванная комната, с бассейном, зеркалами, душевыми, шкафчиками...
  - В шкафчиках, - пропела баба Катя, - найдешь полотенца, халаты, массажные щетки, кремы, короче, сам рассмотришь, не маленький, учить не надо... Ну, а в туалет надо, вот он, милый, - баба Катя нажала последнюю кнопку.
    Всевозможные ухищрения и излишества могли поразить воображение простого смертного человека. Иван стоял в растерянности. Он не мог найти объяснение этому феномену. Как они так сделали? Что это за чудо техники такое? И какие еще сюрпризы его ожидают здесь?
    А баба Катя тем временем нажала опять первую кнопку. Оказавшись в гостиной, она посоветовала:
  - Если хочешь в другое помещение взять что-то из вещей, держи в руках или возвращайся туда, где оставил... Ну, если что... кличь, я в коридоре... кажный день, - баба Катя направилась к двери.
  - Постой! - заорал Иван. - А если я выйти захочу в коридор?
  - Выходи, - проговорила баба Катя, - кто ж тебе запретит? У нас в той смене один, - засмеялась она, - первый день под дверью все сидел и молился. Я даже испугалась. Макарыча позвала. А тот ему по науке объяснил. Мужик физиком оказался. Сразу повеселел, гляжу - встал, пульт освоил, да еще и уезжать не хотел...
  - А у вас что? Все номера такие?
  - Ты про пульт, что ль, или обстановку? Пульт везде, а обстановка разная. Есть номера, где удобств меньше, есть, где больше. Твой нормальный номер. Мне нравится. Этот тип уютный... Да, убираются в номерах по утрам, когда вы завтракаете.
  - Подожди, я могу из любого помещения выйти в коридор?
  - Ладно, давай вместе.
  Баба Катя опять нажала кнопку: “спальня”. 
  - Нормально? - спросила она.
  - Что?
  - Все. Ладно, иди сюда. Видишь дверь?
  Он кивнул головой.
  - Дверь и окно - везде. Открывай, - приказала она.
    Он подчинился и вышел в коридор.
  - Заходи, - крикнула баба Катя.
Все это напоминало Ивану какую-то игру. Он открыл дверь, но за ней была уже ванная комната.
  - Я нажала другую кнопку, - радостно сообщила старушка. - К окну подойди. Я сейчас нажму следующую. Видишь? Что-нибудь изменилось за окном? Нет. Правильно. Теперь снова выходи в коридор через дверь.
    Иван вышел, но дверь не закрыл.
  - Заходи и прикрой дверь. При открытой двери помещение не меняется, - проговорила баба Катя и снова нажала первую кнопку. - Это по первости непривычно. А, вообще, удобно. А к удобствам человек быстро привыкает, поверь, милок. Я это знаю точно. Я еще нужна? Я рядом, - напомнила она, - в коридоре. Зови, если что. Да, единственное... при нажатии кнопок стоять лучше в кругу, - она показала на ковер. В других помещениях на этом месте тоже круг.
В ванной и туалете - на полу, в гостиной и спальне - на ковре. Это я к тому, чтоб не плюхнулся в бассейн или не сел на шкаф. Потом запомнишь расположение, где что да как, сможешь и из других мест спокойно нажимать, а по первости лучше в круг вставай...
  - Спасибо, - проговорил Иван.
  - Пожалуйста. Работа у меня такая, - проговорила баба Катя и отправилась довязывать носок.
Иван оценил “удобства” по достоинству. К ужину он вышел повеселевший, посвежевший, приодевшийся... В коридоре баба Катя показала ему большой палец, оценив таким образом его внешний вид.
   В столовой он увидел всех отдыхающих. Их всего было человек тридцать. Половина - это те, кому за пятьдесят, и они как-то сами собой выпали из круга интересов Ивана. Остальные тоже поделились на две категории. Первая - мужчины, их было человек восемь. Вторая - женщины. Трое из них поразили Ивана своими размерами. Ни один нормальный мужчина не сможет заключить в объятия таких “Гераклов”. Эти женщины могли представлять национальный интерес, быть руководителями, ибо задавить соперников смогут не только словом, делом, но и массой. Нет, он не сможет выдержать такой объем. Одна - тощая, с тоской в глазах, как загнанная лошадь, сидела в углу. Сравнение это пришло на ум Ивану не случайно, потому что челюсть у нее поистине была лошадиная. Лошадей Иван боялся, а уж женщин, похожих на них, - тем более. Ее соседка - пышногрудая блондинка строила всем глазки. Грубое кокетство раздражало Ивана. А вот две другие молоденькие женщины были в его вкусе. Они не обращали ни на кого внимания, были поглощены разговором между собой. Иван постоял еще с минуту и решительно направился к их столику.
  - Добрый вечер, у вас не занято? - Иван взялся за свободный стул.
    Рыженькая равнодушно кивнула головой, а брюнетка спокойно ответила:
  - Добрый вечер, присаживайтесь, если вам не скучно будет с нами.
  - Извините, что прервал вашу беседу, - начал Иван.
  - Ах, бросьте, - проговорила рыженькая.
  - Вы не в курсе? Здесь самообслуживание? - спросил Иван.
  - В курсе. Если вы еще не посетили Макарыча, и он не назначил вам никакой диеты, то на общих основаниях вам принесут сейчас... - брюнетка не договорила, потому что официант поставил перед каждым то, что должны были принести на общих основаниях.
  - Спасибо, - проговорили они дружно.
  - Не забудьте вечером про кефир, - напомнил официант.
  - Давайте познакомимся, - предложил Иван.
    - Анна, - проговорила та, что кивнула при встрече.
Копна рыжих волос на ее голове загорелась ярким пламенем. Иван сначала подумал, что у него что-то со зрением произошло, но потом понял, что включили дополнительное освещение, а одна из люстр висела как раз над их столом. Нежный овал лица, розовые щечки, лучистые глаза, чуть вздернутый носик, красивые губы, плавные жесты - все это в доли секунды отметил Иван.
  - Лена, - улыбнулась брюнетка.
    Глаза ее искрились, в них поселились смешинки... Именно поэтому трудно было сказать, какого же цвета они у нее: то ли зеленые, то ли серые с крапинками, то ли голубые с примесью тайны синих морских глубин. Прямой нос, естественная бледность, маленький ротик... и при этом что-то мальчишеское было в ней: то ли манера резко жестикулировать, то ли в самой фигуре была некая угловатость, то ли короткая стрижка “под мальчика” привносила это сходство - трудно сказать. Но это не портило ее, а придавало определенный шарм.
  - Иван, - гордо произнес он, - и не дурак, - решил пошутить Иван.
    - Тогда - царевич? - ехидно спросила Лена.
    - Нет... Просто Иван...
    - Хорошо, а чем вы занимаетесь “просто Иван”? - Анна сделала строгое лицо.
    - Непосредственно сейчас - ем, вообще - отдыхаю...
    - А до того? - начала опять Анна.
    - А до того... ехал отдыхать...
  - Нет, он мне нравится, - вдруг улыбнулась Анна.
    - Весьма польщен...
    - Не может быть! - воскликнула она.
    - Правда, - заверил Иван.
  - А что вы собираетесь делать после ужина? - поинтересовалась Лена.
    - Не знаю, - честно признался Иван.
  - Тогда, может, погуляем все вместе? Воздух здесь чудесный... - предложила Анна.
    - Приглашаете? - улыбнулся Иван.
    - Да, - хором ответили женщины.
    Иван давно понял, что развлекать себя человек должен сам. Общение с очаровательными дамами, обмен колкостями, упражнение в остроумии - стимулирует нервную систему, поднимает настроение. А для Ивана это своего рода пилюля радости. И сегодня вечером он был намерен проглотить эту “пилюлю”.
    У него уже появился словесный зуд, но Павел Петрович, выросший словно из-под земли, внес свои коррективы. Он попросил Ивана заглянуть к нему в кабинет.
На лице Ивана отразилось все то, что он не высказал администратору. Эта гримаса не смутила Павла Петровича. За свою долгую службу он видел и не такие лица и - ничего - жив. Иван извинился перед дамами, пообещал догнать их и, обзывая мысленно впереди идущего толстяка, поплелся за ним.
  - Видите ли, я бы хотел, чтобы вы подписали вот это, - начал Павел Петрович.
    Иван готов был подписать все, что угодно, лишь бы поскорее убежать.
  - Прочтите, это серьезно.
  - Что это?
  - Обещание не разглашать тайны наших номеров.
  - А что, проблемы уже были? - поинтересовался Иван.   
  - Да не проблемы, суета. Но она тоже утомляет. Вообще, вряд ли, кто всерьез воспримет рассказы отдыхающих о чудесном  превращении комнат. Но все же бывают, знаете ли, любопытные. Хорошо еще, что все комиссии любят предупреждать о своем визите. Бабу Катю однажды пришлось срочно эвакуировать из гостиницы вместе с пультами. А без них, сами понимаете, нестандартные номера - это не криминал. Руководителю виднее. Он идет по пути спроса отдыхающих.
    Иван достал ручку и хотел уже поставить подпись, когда услышал:
  - Это не серьезно, прочтите, - посоветовал администратор.
  Иван прочитал стандартный бланк с шаблонным обещанием и поставил подпись.
    Женщин он догнал возле “уснувшей” танцплощадки.
  - Мне кажется, что проблема распада семей в том, что женщины во многом забыли о своем предназначении, - услышал Иван.
    - Да, я соглашусь с тобой, - проговорила Анна.
  - О каком предназначении речь? - вмешался Иван.
- О традиционном, - пояснила Лена. - Женщина, как более духовная субстанция, должна помогать мужу в его духовном росте, связи с Космосом, - Лена не договорила.
  - Чушь, - выразил свое отношение Иван.
  - Женщины раньше были кроткими, они объединяли семью, - выдвинула новый аргумент Лена.
  - Покорность - для современной женщины, да и вообще для человека - не нормально, - проговорил Иван.
  - А почему ты решил, что кроткая - значит покорная? Изначально это слово имело другой смысл. Оно образовано от основы “кротити” - “успокаивать”. Значит, кроткий - это успокаивающий, вносящий успокоение. А это искусство. Это мудрость. Суметь внести успокоение в атмосферу семейных отношений - это главное. Если нет раздора, люди начинают слышать тех, кто живет с ними рядом, - Лена готова была рассуждать и дальше, но опять вмешался Иван.
  - Это интересная тема, - проговорил он, - я бы даже сказал философская. О роли женщины говорили, спорили... но, может, не спорить надо, а предоставить просто возможность женщине быть женщиной?
  - Согласна, - кивнула Анна.
  - И вообще, такой чудный вечер, звезды, лес, прекрасный воздух, - Иван улыбнулся.
  - И комары, - продолжила Лена.
  - И комары, - согласился Иван, - а как же без них, если они часть Природы, этого мира?
  - Может, помолчим? - предложила Анна.
  - Это мы еще успеем, когда отправимся спать, - заявил Иван.
  - Ребята, я устала и не расположена к длительной прогулке сегодня, - проговорила Лена.
  - Слабейший не в тягость, коль велика сила рядом идущих, - выдал Иван, - поддержать и помощь оказать - святое дело.
  - Да, но я как-нибудь сама доковыляю до корпуса, если ты имеешь в виду чисто физический аспект происходящего. Ну, а если духовный, то, я думаю, тащить насильно - грех, ведь я не просила тебя об этом. Верно?
  - Верно. Просто сегодня я познакомился с удивительными женщинами. Слегка ошалел от их присутствия...
  - Тогда, может, мы проводим тебя до корпуса... А то в ошалевшем состоянии, сам понимаешь, можно натворить что-нибудь или заблудиться в лесу, - проговорила Лена.
    - Спасибо, родные и заботливые, - начал Иван.
  - С каких это пор он к нам в родственники записался? - поинтересовалась Лена.
  - Не знаю, может, у него есть какие-нибудь сведения на этот счет? - проговорила Анна.
    - Ты хочешь сказать, что все люди - братья? - спросила Лена. - Или напомнить нам, что мы все произошли от Адама и Евы? В этом смысле, да, мы твои родные...
  - Я просто рад находиться в вашем обществе, - ответил Иван.
  - Правда? - недоверчиво посмотрела на него Анна.
    - Есть предложение отправиться на Лысую гору встречать рассвет, - начал Иван.
  - Хорошее предложение, - одобрила Лена, - и мы его принимаем, но не сегодня... Оно еще не созрело для реализации...
  Они не заметили, как обошли танцплощадку, прошли мимо соседнего корпуса и по тропинке вышли к тому зданию, от которого час назад ушли.
  - Я был рад, что смог прогуляться с вами перед сном, - заявил Иван и улыбнулся.
  - Какие наши годы, - продолжила Лена.
  - И то ли еще будет, - засмеялась Анна.
    Они не догадывались, как правы были, когда все это проговаривали. Сколько раз у вас в жизни срывались с языка какие-то фразы, которые впоследствии становились вещими? Вы не считали? И правильно делали. Что это? Дар пророчества или случайное совпадение? Кто знает? Да и так ли это важно, что это, если оно все равно иногда происходит с нами.
  Через пару дней, когда они решили отправиться на Лысую гору, чтобы встретить рассвет, у Павла Петровича опять возникли какие-то идеи на счет Ивана. Он “отловил” его на выходе из ворот, за которыми была “свободная” территория. Иван и Анна слушали монолог Лены.
  - Истинный ум, - вещала она - проявляется не в том, чтобы найти недостатки в другом. Здесь как раз особого ума не надо. А в том, чтобы суметь найти достоинства там, где их не видно. Если человек высмеивает другого, то это не значит, что он умнее. Мы иногда свою глупость, свое непонимание скрываем под иронией. Сам себе кажешься умнее, когда ставишь в тупик другого, когда критикуешь то, что он создал. Унизить легко, но станешь ли ты выше при этом? Сделать больно другому - это уже норма в этом безумном обществе. Сам не создаю, так хоть охаю. Непонимание - это не критерий. И когда что-то вызывает в тебе протест, подумай, почему? Не оттого ли, что не понимаешь? Нельзя бояться непонимания,   иначе   оно   перерастет  в агрессию. Многие в этой жизни были гонимы из-за непонимания других, однако помнят их, а не гонителей. И еще... зачем дробить на части целое? Лишь только из-за того, что взять это целое тяжело? Есть созидательная критика и разрушительная, а между ними - зыбкая грань. И почувствовать ее - задача истинного критика. Такой критик достоин уважения, потому что порой он видит, понимает и знает больше самого автора, потому что научился проникать в суть. Хотя даже у такого мыслителя врагов больше чем достаточно. Обиженные очень часто купаются в своих обидах и не хотят принять помощь, подсказку, дружеский совет, который способен вывести их из собственных блужданий. Но здесь уже работа другой стороны. Именно поэтому критик и писатель всегда идут рядом. Их осознанный союз превращает алмазы в бриллианты.
   Иван подумал, что в этой женщине странным образом уживается философ, актер, взбалмошная женщина и наивный ребенок. В ее размышлениях было много интересного. В другое бы время он с удовольствием поспорил бы с ней, но сегодня у него было другое настроение. И все правильно она говорила, но почему-то ее слова не задерживались в голове Ивана. Скорее всего, она просто высказывала  свое, наболевшее. Может, вспомнились старые склоки в редакции, где она работала. Иван понимал ее тревоги и огорчения, видел заинтересованность Анны, но в такой прекрасный день можно и о чем-нибудь другом поговорить. Он уже хотел вмешаться, когда Павел Петрович схватил его за рукав.
  - Слава Богу! - услышали они голос Павла Петровича, - успел. Можно я заберу у вас кавалера? - он мило улыбался дамам  и тащил при этом Ивана в сторону.
  - Забрать нельзя, - заявила Лена, - поговорить с ним можно, но желательно кратенько так, конспективно. Да не тащите вы человека...
  - Мы на отдыхе, у нас веселая компания, а вы вмешиваетесь. Вы хотите испортить нам настроение? - спросила Анна.
  - Извините, - Павел Петрович слегка растерялся, - но мне нужна помощь Ивана.
  - Мы все вместе, втроем, и секретов у нас друг от друга нет, - проговорила Анна.
  - Хорошо, пойдемте присядем. Втроем так втроем, - обреченно взмахнул рукой Павел Петрович.
  - Мы слушаем вас, - проговорила Лена, когда они уселись в беседке.
  - Я смотрел ваши медицинские карты у Макарыча. Вы здоровы, - обрадовал он присутствующих.
    Они удивленно посмотрели на него.
  - И что дальше? - спросила Лена. - Нам надо срочно заболеть?
  - Нет, что вы! - испугался Павел Петрович, - ни в коем случае...
  - Тогда объясните, зачем вам надо знать состояние нашего здоровья? - поинтересовалась Анна.
  - У меня проблемы.
  - Со здоровьем? - спросила Лена.
  - Нет.
  - А чего тогда медицинские карты изучал, читать, что ли, больше нечего? И проблемы состоят в том, что кончилось чтиво. Так у меня есть легкий детектив, могу предложить, - Лена участливо смотрела на вспотевшего Петровича.
  - Спасибо, мне не до чтения сейчас...
  - Опять проверка? - спросил Иван.
  - Да, - подтвердил администратор, - но только оттуда, - он показал пальцем в небо.
  - Из министерства, что ли? - Анна сочувственно смотрела на толстяка.
    Она знала, каково это ублажать лентяев из всевозможных комиссий.
  - Фу, этих я не боюсь... Я ж говорю, - он опять закатил глаза к небу.
  - А нельзя ли назвать, кто они такие, - Лена тоже закатила глаза и кивнула головой на облако.
  - Ладно, - решился на отчаянный шаг толстяк, - только никому... Думаете, это мы сами соорудили такие номера? Ничего подобного, это они нам сделали подарок. - Он посмотрел по сторонам и прошептал: - С другой планеты они, но выглядят, как мы... Они хотят убедиться, что их подарок несет добро. Короче, они приглашают кого-нибудь из отдыхающих к себе на денек... погостить. Они сами заберут и назад доставят. Это, своего рода, экскурсия...
  - Здорово! - воскликнула Анна.
  - Постой, раз все дело в этом, чего ты трясешься, как осиновый лист? Чего боишься? - спросил Иван, переходя на “ты”.
  - Заведение-то мое, я добро давал на опыт этот... А вдруг они решат, что не все так гладко, как мы думаем?
  - Ну и что? Заберут назад свой подарок...
  - И меня в придачу.
  - Ты-то им зачем? - спросил Иван.
  - Я должен был докладывать им о сбоях в эксплуатации, если таковые будут...
  - Ну и? Скрыл, что ли, чего? - спросила Лена.
  - От них ничего не скроешь, - проговорил администратор.
  - Не морочь нам голову, - проговорил Иван.
  - Ну, мы цену у путевок слегка повысили... внесли графу “особые услуги”...
  - Короче, решили нажиться? - засмеялась Лена.
  - И вот теперь, если они решат, что эти “особые услуги” не устраивают отдыхающих... От вас зависит, останусь ли я здесь или нет... Нельзя наживаться на их доброте...
  - А где ты раньше был, Петрович? - спросила Анна. - Когда деньги в карман собирал, не думал о безвозмездном подарке людей?
  - Постой, - остановил ее Иван. - Значит, ты веришь ему, что братья по разуму с ревизией приезжают?
  - Конечно. Сам бы он не додумался оборудовать так номера и не скрывал бы их от начальства, - проговорила Анна.
  - Так, а от нас-то ты чего хочешь? - спросил Иван.
  - Слетайте с ними.
  - В качестве подобных кроликов? - глаза Лены метали молнии.
  - Что вы? В качестве гостей. Просто при случае объясните, что взимание дополнительной платы - это так принято у нас на Земле. Если усовершенствовали оборудование, то надо платить за это...
  - Кому? Они-то тебе бесплатно все это сделали... - Лена негодовала.
  - Да знаю я. Но скажите им, что на Земле законы такие... За все платить, иначе радости это не доставит...
  - Ишь, как запел! Задницу свою спасает философской подоплекой, - начала Лена.
  - Вам-то что? Вы же бесплатно эти путевки получили. Вы сами-то не платили ничего. Это организации платят и награждают путевками лучших работников вместо премии... - Павел Петрович побагровел, - не из вашего же кармана...
  - Ладно, успокойся. Выручим, - проговорил Иван.
  - Только полетим втроем, - добавила Лена.
  - Они одного хотели...
  - Скажешь, что мы желаем в гости к ним... нашим веселым коллективом... У нас сегодня серьезное мероприятие. Мы на Лысую гору собрались рассвет встречать. А ты нам все карты спутал. На экскурсию к твоим “друзьям” летим либо все, либо никто, - отрезала Анна.
  - Мы не рвемся туда. Это тебе надо отправить кого-то... У Макарыча выяснял про здоровье всех отдыхающих? А надыбал только троих, подходящих для этой экскурсии? Я так понимаю, что мы устраиваем тебя и по физическим и по умственным параметрам? - Лена встала. - Может, нам послать его куда подальше и пойти на Лысую гору?
  - Нет! Далась вам эта гора! Ребята, я в долгу не останусь...
  - В каком смысле? - спросил Иван. - Подарки сделаешь или взятки дашь?
  - Я к вам как к людям, а вы...
  - Что мы? На Земле же положено платить за дополнительные услуги, - напомнила ему Лена, - иначе это радости не доставит.
  - Хорошо. Сколько хотите?
  - Дай подумать, - Анна потерла переносицу и посмотрела на Лену.
  - Право на отдых здесь в любое время раз в году без путевки от организации... за ваш счет... Мы дорого не берем, - Лена улыбалась.
  - В течение двадцати дней... двадцать дней в году, - уточнил Петрович.
  - Идет, - Ивана развлекал этот торг.
  - Нет, надо это оформить документально. Слова юридической силы не имеют. А то через год он и не вспомнит нас, - подхватила Анна.
  - Пойдемте в кабинет, - вздохнув, проговорил администратор - любитель легкой наживы.
    Через пятнадцать минут они держали в руках документы на пожизненное право на отдых в этом заведении, вернее, документы, удостоверяющие это право. С печатью, подписью Петровича и ничего не понимающего в причудах администратора адвоката, работающего здесь в качестве юриста-консультанта. Эти бумаги адвокат повез заверять в свою контору, а друзья отправились перекусить в столовую. Через час Петрович пригласил к себе в кабинет кандидатов на необычную экскурсию и торжественно пожал им руки, вручая бумаги. Сделка состоялась. Осталась самая малость: слетать неизвестно куда и заморочить голову неизвестно кому. Весело, ничего не скажешь.
    Хорошо еще, что в их маленькой компании не было семейных. Все-таки, что ни говори, а семья обязывает ко многому. А здесь трое свободных людей решают отправиться на экскурсию, все логично. Романтики им захотелось. Кто их осудит за это. К тому же, если их долго упрашивали, да еще особое поручение дали... Короче, пока им было весело.
  -  Послушай, запудрил  нам  голову Петрович. И бумажка у нас на руках. Мы радуемся, как идиоты. А может, она и не пригодится нам? - проговорила Анна.
  - То есть? - спросил Иван.
  - Это он говорит, что на денек слетаем. А вернемся ли? - высказала свои опасения Анна.
  - Вернемся, - уверенно заявила Лена. - Петрович трус. А трое пропавших из его ведомства - это ЧП. Я ему уже сказала, что оставила письмо у подруги. В случае чего, он будет отвечать...
  - Какое письмо? - спросил Иван.
  Лена рассмеялась.
  - Я сказала, что если через три дня мы не вернемся, его обвинят в нашей смерти.
  - А он? - вырвалось у Анны.
  - Он сказал, что экскурсия - дело добровольное. Он не заставляет нас, а всего лишь просит. Что если бы мог, то не связывался бы с нами... сам бы разобрался... Он был уже у них. Говорит, что существует другая крайность... Нам может слишком понравиться у них. И он не знает, как мы поведем себя. Ему не хочется отвечать за нашу глупость, поэтому он решил поставить условие перед “хозяевами”. Он попросит их вернуть нас в любом случае назад, даже вопреки нашему желанию...
    Лена обняла Анну.
  - Не дрейфь, подруга. Будет что вспомнить. Это тебе не прогулка на Лысую гору. Когда еще может такая оказия предоставиться?
  - И ты веришь в этих инопланетян? - спросила Анна.
  - А ты нет? И все же летишь к ним? Не вижу логики, - ответила Лена.
  - Девочки, через час встречаемся в кабинете Петровича, - решил вмешаться Иван.
  - Прекрасно, - заявила Лена, - кефир успею выпить.
  - А может, не стоит? - спросила Анна.
  - Что? Кефир пить? Думаешь, поплохеет при перелете? - засмеялась Лена.
  - Да ну тебя, - Анна слегка нервничала. - Иван, а ты, почему молчишь?
  - Я? Ну, наверное, потому, что орать еще время не пришло...
  - Нет, вы с Ленкой чокнутые.
  - Ань, а может, останешься? - спросила Лена.
  - Ни за что, - категорично заявила она. - Лен, я не хочу потом всю жизнь жалеть...
  - Эх, девочки, я так рад, что попал сюда, что встретил вас, что впереди у нас необычное приключение...
  - А ты не торопишься радоваться? - засмеялась Лена.
  - Думаешь, это у меня нервное? - спросил Иван.
  - Не думаю, а предполагаю, - уточнила Лена.
  - С собой что-нибудь надо брать? - спросила Анна.
  - Ань, ты... где была, когда Петрович говорил, что ничего не нужно брать с собой, что они сами обо всем позаботятся? - поинтересовалась Лена.
  - Там же, где и ты, - буркнула Анна. - Я просто нервничаю, не каждый день все же на экскурсии такие отправляешься...
  - Огненное чудо, расслабься. Пойдем на солнышке посидим. Я тебе стихи почитаю. У меня есть прекрасные стихи. Кстати, мой друг написал, - предложила Лена.
  - А меня не приглашаешь? - поинтересовался Иван.
  - У нас девичник, - объявила Лена. - Не обижайся. Через час встретимся.
  Иван  посмотрел  на понурое лицо “огненного чуда”, встретился взглядом с Леной и улыбнулся. Ему захотелось дотронуться до Лены. Она светилась вся изнутри, и это зрелище завораживало. Они ушли, а он остался и долго еще стоял и улыбался, пока не сообразил, что люди от него шарахаются в сторону, не понимая причины его состояния.               
  “Час жизни, час любви, час пробуждения”.
Иван вдруг понял, как это много, но в силу своего характера загнал обратно в себя то, что рвалось наружу. Что руководило им? Страх перед чем-то громадным и неизвестным или неуверенность в том, что в ответ получит то же, что выплеснет сам?
   Люди боятся выглядеть смешными, жалкими, отвергнутыми, и из-за этого страха не раскрывают своих душ, прячут их под огромным слоем брони. А если еще и прошлый опыт  напоминает о боли душевных ран, то нужно мужество, чтобы отбросить прошлое и снова попытаться начать все сначала. А для того, чтобы понять, что именно сейчас перед тобой лежит бриллиант и только в твоих руках он засверкает, нужно ли время? Так, может, лучше довериться своему сердцу, когда приходит час любви, а не пытаться заткнуть уши и закрыть глаза. Сердце стучится, а человек все толще возводит стену, боясь услышать его голос. И наступает момент, когда становится невыносимо тащить на себе тяжесть наносного. И уже сам человек кричит: “Где ты, небесный огонь, способный спалить все ненужное и сделать из меня Человека?!” А что толку от этого крика, если этот огонь в тебе, позволь лишь ему разгореться. И, может, тогда ты узнаешь истинный смысл и силу Любви?
    Иван побродил по лесу, успокоился, и его душевный порыв тоже затих. Это почему-то обрадовало Ивана.
    В назначенное время Иван подошел к кабинету администратора, где его уже ждали  Лена и Анна, и уверенно постучал в дверь.
  - Войдите, - услышали они.
Павел Петрович встретил добровольных “туристов” приветливой улыбкой. Молодой человек, сидевший в его кабинете, встал. Администратор тут же восторженно защебетал:
  - Знакомьтесь, это Мур.
  - А где КНВД, ставший впоследствии ЧК, КГБ, ФСБ? - серьезно спросил Иван.
  Павел Петрович вспотел, его глаза кричали: “Ну и шуточки у тебя, Иван!”
  - Я один, - ответил гость.
  - А это Лена, Анна и Иван, - проговорил Павел Петрович.
  - Спасибо. Вы готовы пойти со мной? - спросил Мур, обращаясь к “туристам”.
  - А далеко? - вырвалось у Анны.
    Гость недоверчиво посмотрел на Павла Петровича.
  - Разве вам не объяснили? - спросил он.
  - Насчет путешествия на другую планету? - поинтересовался Иван.
    Мур вздохнул.
  - Планета одна. Миры разные. А перемещаться лучше с открытого пространства, - объяснил Мур.
  - Как скажете, - согласился за всех Иван.
  - Не забудьте их завтра вернуть, - напомнил администратор, - я отвечаю за них.
  - Мы же договорились, - проговорил Мур, - я помню.
   Странная процессия из четырех человек направилась к ближайшей полянке возле гостиничного корпуса.
    Павел  Петрович  прильнул  к  окну кабинета. Ему не нравилась затея “гостей” с этой “экскурсией”. Он тяжело вздохнул.
    “Лучше не видеть этого спектакля”, - решил администратор, после чего направился к шкафчику, где стояло заветное “успокоительное”. Налив в стаканчик водочки, он прошептал:
  - С Богом, с отправленьицем и счастливым возвращеньицем.
    “Успокоительное” сделало свое дело. Павел Петрович расправил плечи и даже замурлыкал себе под нос: “Я хату покинул, Пошел воевать, Чтоб землю в Гренаде Крестьянам отдать. Прощайте, родные! Прощайте, семья...”
  А на полянке перед корпусом Иван осмотрелся по сторонам и спросил Мура:
  - Не тесновато будет?
  - Для кого? – не понял Мур.
  - Для  тарелки  летающей, ей  же приземлиться надо, - пояснил Иван.
  - Какой тарелки? - озадаченно спросил Мур.
  - Ну, аппарата, корабля, на котором полетим... - пришла на помощь Лена.
  - Куда полетим? - недоумение на лице Мура озадачило “туристов”.
- Ты чего голову нам морочишь? - спросила Анна. - То Петрович плел про другую планету, то этот... про другие миры. А теперь мы стоим здесь, как идиоты, а он развлекается. Мне ваши шуточки ни к чему. Этот цирк не для меня... - она хотела уйти.
  - Успокойся, - произнес Мур. - Для перехода в другой мир не нужны никакие летательные аппараты. Я думал, что вы это знаете. Достаточно провести аналогию с вашими номерами. В одной комнате одновременно расположено несколько различных помещений. Общее для них - объем комнаты, двери и окна. Здесь - просто масштабы другие. Общее для всех миров - одна планета. Небо, солнце, луна, звезды это то, что вы видите за окном номера. Оно неизменно, какое бы помещение  ни было. Материки и водное пространство - то же, что пол, окна и двери. Они есть во всех мирах. Теперь  вам  понятна  наша  тревога? Если воздух, вода и земля загрязняются в вашем мире, это сказывается и на наших мирах... Вспомните, если дверь открыта в вашем номере, можно с помощью пульта проявить другое помещение? Нарушение целостности дает сбой. Сама планета Земля - это не только ваш дом. То, что расположено на Земле или то, что растет на ней, - везде разное, это как обстановка в комнатах... Разное назначение комнат, разное предназначение миров... Для перехода существует пульт. Вот он, - Мур достал его и показал “туристам”.
    Иван обратил внимание на то, что кнопок на нем было гораздо больше, чем на гостиничных пультах, к тому же существовала система комбинаций кодов...
  - И что? Мы  побываем  во всех мирах? - спросила Лена.
  - Нет. Они не приглашали вас. К тому же формы жизни в разных мирах - различны. Такое перемещение для неподготовленных может обернуться трагедией. Я же не говорил, что остальные миры выше вашего... по всем параметрам. Они разные. Они просто есть. Уровень развития жизни в них тоже разный...
  - А у вас? - спросила Анна, потому что ей не хотелось попадать в агрессивный мир, где живут существа с интеллектом на нуле.
    Мур понял ее опасения.
  - У нас духовный мир. Внешне мы похожи на вас. Я сильно отличаюсь от Ивана? - спросил Мур.
  - Внешне - нет, - ответила Анна.
  - Правильно. Но существуют способности и возможности человеческого организма, которые у вас не проявлены, а у нас проявлены. Например, у нас нет проблемы старения, как таковой. Ну, а чтобы  узнать о нас что-то еще, вам надо побывать у нас. Я всего лишь проводник. Вас ждут в нашем мире. К тому же вы тоже интересны для нас. Я обещал Петровичу, что завтра вас верну. Мы люди слова. Возможно, вам не понравится это. Остаться в нашем мире - честь для каждого. Я знаю, как трудно покидать то, что тебе понравится. Но предупреждаю еще до того, как вы окажетесь у нас: я все равно вас завтра верну.
  - Ты думаешь, мы горим желанием остаться у вас? - спросила Анна.
  - Я ничего не думаю. Я довожу до вашего сведения. Обида все равно возникнет, но вам придется смириться с фактом возвращения.
  - Послушай, ты чего заладил одно и то же? Мне нравится мой мир. Я родилась здесь. Здесь мой дом и оставлять его ради каких-то благ не собираюсь, - заявила Анна.
  - Я рад это слышать, - улыбнулся Мур.
  - Тебе не кажется, что наше пребывание на полянке затянулось? - спросил Иван.
  - Нет. Я должен был сказать то, что сказал, до того, как мы переместимся, а не после. После - будет поздно. Вы не услышите меня. А ты торопишься, Иван.
  - Да нет.
  - Ну, тогда приветствую вас, - он нажал какую-то кнопочку и договорил, - в моем мире.
  - Что? - спросила Анна.
  - Приехали, - сказал Иван, озираясь по сторонам.
    Они стояли на прекрасной лесной поляне. Лучи заходящего солнца  играли на огромных лопухообразных шапках какого-то странного кустарника. Казалось, что веселый художник сделал роспись на каждом листе этого растения.
    Анна  склонилась,  чтобы  проверить,  не сотрутся ли эти картины? Дерево, что росло рядом, раскинуло ветви в стороны, будто вскинуло руки в немом восторге перед величием природы. А внизу - разноцветный ковер из цветов радовал глаз. Ряд стройных голубых елей был похож на отряд воинов, готовых к торжественному маршу. А вокруг них замерла толпа можжевеловых зевак. Семья из нескольких могучих дубов смотрела на все свысока. Разлапистые клены то там, то здесь высовывали свои мордашки.
Вдали росли деревья, которые Иван не встречал у себя дома, но он не мог утверждать, что они вообще не росли на Земле. Он не был ботаником, поэтому мог лишь предположить, что природа этого мира была несколько богаче и разнообразнее того, что было в его мире. Сравнительным анализом ему наскучило заниматься, поэтому он проговорил:
  - Природа шепчет и радует нас, а люди где?
  - Рядом, - ответил спокойно Мур.
  - И где же? - не унимался Иван.
  - Сейчас проявятся для вас, - пообещал Мур.
  - Что? - воскликнула Анна. - Ты хочешь сказать, что они невидимки?
  - Нет. Это долго объяснять. Поймете чуть позже. Я же говорил, что у людей нашего мира проявлены те способности, что пока дремлют у вас.
  - Мур, - обратилась Лена, - а в других мирах природа такая же?
  - Нет. Конечно, нет. И формы жизни разные, но вы - наши гости. И не мешало бы  вам узнать о нашем мире хоть чуть-чуть...
  - Что это? - спросила Анна, увидев на поляне тени людей.
  - Я же говорил, - начал Мур.
  - Проявляются! - воскликнула Лена. - Смотри-ка, здорово как! А это что еще за чудеса в небе? Летающие люди - это уже перебор... это слишком...
  - Это нормально, - проговорил Мур. - Если бы вы пошли по другому пути развития, возможно, вы бы поняли, что человек - самая прекрасная Божественная часть мира. В человеке столько всего, что никакие ухищрения-заменители из технической области не выдержат соперничества с ним.
    Несколько человек подошли к “туристам”, которых доставил Мур. Небесные танцы летающих чудаков прекратились, и они плавно опустились на землю.
  - Мы рады вас видеть, - проговорила девушка и улыбнулась. - Все уже знают о вас и ждут встречи с вами. Мы отправимся в наш светлый город.
  - А он далеко? - спросила Анна.
  - Все  относительно, - улыбнулся молодой человек.
  - Тогда пойдем, - проговорил Иван.
  - Нет. Зачем? Туда можно долететь, - объяснила девушка.
  - Мы не умеем летать, - сообщила Лена.
  - Мы знаем. Но если мы возьмем вас за руки, то сможем поднять в воздух. Не бойтесь, это прекрасное ощущение. Оно не совсем потеряно у вас. Память о ваших способностях, которые вы так и не проявили, жива в вас, она возвращается к вам во сне. Особенно в детстве. Вспомните, как вы летали во сне. Ведь было здорово, правда?
  - Правда, - с тоской в голосе проговорила Анна.
  - Ну, что ж, считайте, что вы вернулись в детство.
    К Анне подошли два прекрасных молодых человека, взяли ее за руки и без всяких усилий оторвались от земли.
  - Мамочки,  чудо-то  какое! - воскликнула Анна.
   Вслед за ней в воздухе оказалась Лена. Она не кричала восторженно по этому поводу. Обзор с высоты птичьего полета был великолепен. Она увидела, как две стройные девушки подхватили Ивана и понеслись в высь. Остальные встречающие и в их числе Мур оказались в небе рядом с гостями. Все, что угодно, но только не такой способ передвижения ожидала Лена. Действительно, душа развернулась и стала дышать свободно. Полет вернул ее в детство, где все было возможно. Ощущения детского сна и сегодняшней реальности соединились, и она вдруг поняла, какого счастья лишили себя люди.
  - А я думала, что для полета нужны крылья, - призналась Лена.
  - Для полета - нет. Но если хочешь, я “выпущу” крылья. Это красиво.
  - Что значит “выпустишь”? Они у вас спрятаны? - спросила Лена.
  - Нет, - засмеялся молодой человек. - Какие вы смешные! Если всё в нас, то я могу создать себе крылья, ну, вырастить... Смотри.
    За спиной молодого человека Лена увидела белые лебединые крылья, как у ангелов в фильмах. Она не могла понять только, как они смогли “прорасти” сквозь одежду?
  - Структурная ткань... Мы ее тоже “растим” или “создаем”, поэтому она не мешает. Сквозь нее можно пропускать другие структуры... - пояснил парень.
    Лена получила ответ на невысказанный вопрос.
  - Лечу! - пропел Иван. - Ну, чем ни лягушка-путешественница? Красота! Дамы, - обратился он к девушкам, что держали его за руки, - вам не тяжело?
  - Нет. Не волнуйся, мы не уроним тебя. И болот по близости нет, как у той лягушки, что путешествовала. Болото - не твоя среда обитания...
  - Это уж точно, - согласился Иван, - а вы что? Нашу литературу почитываете на досуге?
  - Зачем? Достаточно того, что ты это читал, - засмеялась девушка, - смешные вы...
    Впереди показалось воздушное строение, похожее на ангар. Оно было построено на солнечной поляне. Огромные сады, естественные водоемы, возле леса причудливое озеро, невдалеке - река. За этим строением было небольшое поле, огород. Но Иван не видел работающих на них людей. А вокруг - цветник. Такого разнообразия красок Иван даже представить себе не мог.
  Они стали плавно спускаться вниз. Несколько аллей расходилось веером с центральной поляны. По ним гуляли люди. Кто-то сидел возле цветов и мечтательно смотрел на них, кто-то созерцал полет птиц, кто-то задумчиво рассматривал облака. Люди отдыхали. Не было никакой суеты, никакого дикого восторга, оттого что трое людей из другого мира оказались среди них.
    Ивана поразило то обстоятельство, что никто из местных людей, отдыхая на лоне природы, не читал книг... К тому же они все были одеты одинаково. Никакой фантазии в этой области у них не заметил Иван. Возможно, им было удобно в серо-белых комбинезонах, и они учитывали только это обстоятельство.
    Одна из девушек, что доставила Ивана, проговорила:
  - А  разве  одежда  еще  зачем-то  нужна? Температуру тела мы можем регулировать и без нее. Значит, эта функция отпадает сразу. Подчеркивать индивидуальность с ее помощью, как это делаете вы, глупо. Нам не надо выделяться - это удел ограниченых. Мы все равны не на словах, а на деле, потому что у нас осознанное единое поле. У вас тоже есть коллективный разум, но не осознанный, не упорядоченный, хаотичный, и, следовательно, не доступный всем. Да и тот, кто может брать информацию из него “выхватывает” ее, а это не правильно. К тому же у вас слишком велика агрессивная среда. Она, как плотное кольцо, за пределами которого истинная информация. Но сколько сил нужно для того, чтобы преодолеть агрессивную среду или нейтрализовать ее хотя бы на время. Да и ориентироваться в хаосе одиночкам сложно, поэтому они, как правило, из коллективного разума вашего мира ничего путного взять не могут, и тогда они отправляются в сложный и опасный путь к Космическому разуму... Но опять же - это могут сделать единицы, а осознанно - еще меньше. А у нас то, что знает один - знают все. И о вашем прибытии знают все люди нашего мира.
  - Как тебя зовут? - спросил Иван.
  - Лит, - ответила девушка, - у нас нет ненужных построений...
  Я понимаю, что такое отчество и фамилия. Но у нас - их нет. А все имена - разные сочетания звуков. Как правило, троичный код.
  - Лит, а где вы живете? - спросил Иван.
  - Здесь. Разве это не ясно? - ответила Лит.
  - Нет, я имел в виду дома, квартиры... - пояснил Иван.
  - И все удобства? - засмеялась Лит. - Видишь здание? В нем достаточно места для тех, кто желает отдыхать в защищенном от природного воздействия и взаимодействия месте...
  - А спите вы где? - задал новый вопрос Иван.
  - Спим? - Лит задумалась. - Кто где хочет.
  - Не понял, - сознался Иван.
  - Не переживай, не все сразу. Пойдем знакомиться с другими людьми. Я понимаю, как вам сложно. Получать информацию из общения - это не просто долго, но еще и утомительно. Нам проще. Раз вы в нашем мире сейчас, то автоматически подключились к нашему общему полю, поэтому о вас мы знаем практически все, а вы не в состоянии сделать то же самое. У вас не развиты некоторые центры... Что ж, будем беседовать. А вон и твои спутницы.
  Иван увидел Лену и Анну, сидящих в цветнике, рядом с детьми.
  - Идите к нам, - позвал мальчик похожий на Амура.
  - Лит, а когда мы в город полетим? - спросил Иван.
    Лит вскинула брови, потом вздохнула и проговорила:
  - А это что? - она обвела рукой цветущий оазис. - Наши города отличаются от ваших. Город для нас - это место сбора, отдыха...
  - А школы, театры, кинотеатры, музеи, архитектурные постройки? Разве это не нужно вам?
  - Нет. Любое нагромождение зданий - это искусственное воздействие на землю. Земля принадлежит не нам, мы принадлежим земле. Мы ее часть...
  - Глупости, - категорично заявил Иван. - Я десять лет учился в школе, потом пять - в институте. Знания, полученные в них, помогают мне в работе...
  - А у нас каждый ребенок, появляющийся на свет, сразу подключается к коллективному полю. Он с рождения знает все, что знаем мы. Зачем ему сидеть в специально отведенном месте и учить что-то?
  - Абсурд, жить под открытым небом - это верх прогресса? Где хоть телевизор можно посмотреть у вас? - Иван сел рядом с Леной.
  - У них нет телевизоров, - проговорила Лена. Они им не нужны. И телефонов нет, потому что если они хотят увидеть кого-то или послушать, то они это делают по-другому.
  - Хорошо, - не унимался Иван, - а если я хочу посмотреть, как у них дела в другом городе?
  - Пожалуйста, - проговорила Лит.
  К ней подошел малыш, похожий на ангелочка. Они протянули руки, и в небе появился огромный экран.
  - Смотри, - Лена дернула Анну за руку.
  На экране появились точно такие же люди, как и здесь. Вдали был виден купол круглого ангара, а не вытянутого, да и сам пейзаж был иной. Вот и все отличие другого города. Люди улыбались, приветливо кивали головами, а потом один из них проговорил:
  - Смешные какие! Конечно же, внешнее не важно, главное то, что у нас внутри...
  - Здравствуйте, - улыбнулась Анна.
  - Спасибо, - ответил молодой человек, - мы здоровы, чего и вам желаем, хотя ваши тела столь не совершенны, что вам будет трудно претворить наше пожелание в жизнь, мы это понимаем. Но вы привыкли желать друг другу здоровья и ничего не делать при этом...
    Увидев недоумение на лице Анны, молодой человек продолжил:
  - Нам не понятно многое в вас. У нас вызывает удивление хотя бы тот факт, что вы постоянно думаете одно, а говорите совсем другое. Это странное разделение у вас во всем... Но вы сами избрали тот путь, по которому идете. Столько сил тратить на создание примитивных технических приспособлений и совсем не знать себя - не это ли абсурд?
  - Возможно, но мы такие, какие есть, - в голосе Анны прозвучала обида за всех людей ее мира.
  - Ты искренне говоришь, и это радует...
  - Мы не такие уж примитивные, - вмешалась Лена, - вы слышали музыку, которую сочинил Чайковский, Моцарт, Бах, Шуберт, Мусоргский, Даргомыжский или Бетховен? Этот список талантов, живших на Земле в разное время, можно продолжить. Но у нас есть не только гениальные музыканты, композиторы, певцы, у нас очень много талантливых поэтов, писателей, художников, архитекторов... В своих произведениях они показывают людям величие природы, силу чувств...
  - Я не буду спорить по этому поводу... Просто у нас другой подход. Вы ищите извне, мы - внутри. Зачем создавать, писать музыку, когда она уже звучит вокруг нас... она во всем... Неужели человек считает, что он сможет создать что-то лучше самой Природы, Космоса? Музыка сфер - для нас не метафора... Может, было бы проще, лучше для вас... научиться слушать. Если бы каждый из вас имел такую возможность “слышать”, как поют звезды, звучат облака, деревья, ветер, дождь... Звучит все... А вы не слышите... Можно ли сравнивать тарахтение трактора с пением соловья?
  - Вы хотите сказать, что наша музыка - тарахтение трактора? - возмутилась Лена. - Чтобы говорить о предмете, надо, как минимум, знать его...
  -  Не сердись. Я понимаю твое  состояние... Мы слышали вашу музыку, но ее нельзя сравнивать с музыкой Космоса... Люди, написавшие ее, улавливали отзвук космической музыки и в преломлении через себя пытались переложить ее звучание на механические имитаторы... Они несли людям кусочек из целого. Они достойны уважения...
  - Хорошо, - проговорила Лена, - а как быть с моментом творчества?
  - Мы творим... Но наше творчество отличается от вашего. У нас другой уровень, задачи другие, - вмешалась в разговор Лит.
    Люди с экрана исчезли. А Лит присела рядом с Анной.
  - Чтобы рассуждать о каком-либо предмете, надо, как минимум, знать сам предмет, - повторила она слова Лены. - Все верно. Вам тяжело понять нас... Вот дерево, - Лит показала на грушу с огромными красивыми плодами. - Оно кормит нас, щедро делится своими плодами. Кстати, оно угощает вас, - Лит поднялась, сорвала несколько груш, подставила их под струю небольшого фонтанчика, что был рядом, а затем протянула гостям. - Так вот, это дерево умеет говорить, оно живет на Земле, как и мы. Отличается от нас, но оно живое... Оно умеет петь, надо просто послушать. Все живое вокруг нас живет своей жизнью. Мы просто взяли это дерево для примера. А теперь я попробую дать вам возможность послушать его музыку.
    Она дотронулась до головы Анны, дети поднялись с земли и встали за спиной Лит. И вдруг Анна услышала необыкновенную музыку. Тоска о чем-то сокровенном была в ней, радость жизни, печаль расставания и нежность к земле, дающей силы, возможность взрастить плоды и с  любовью  отдать  их людям. Затем зазвучала теплая волна от чувства благодарности людей, их любви и заботы о дереве. Сила любви пробуждала торжество жизни, и это передавалось в музыке каким-то невероятным способом. Затем зазвучал новый всплеск доброты, который перешел в Божественную тишину, на фоне которой нежный хор листвы симфонией восторга всему живому закончил это необыкновенное исполнение... Лит убрала руку. Анна была потрясена тем, что услышала, и молча смотрела на дерево.
  - Можно было бы вначале послушать землю, камни, море, просто воду, потом траву, цветы, кустарники... Мы начали с груши. Деревья - это уже несколько иной уровень... Музыка ветра, дождя, снега, воздуха, облаков, солнца, луны, звезд - не пустые слова. Музыка космических сфер - Божественная музыка. Я не буду ввергать вас в шоковое состояние. Ваше сознание, психика могут не выдержать. Достаточно того, что вы послушаете музыку одного дерева, а не леса в целом или звезд... всего Космоса. Я дам каждому из вас такую возможность.
    Лена, Иван и Анна долго еще сидели, находясь под впечатлением услышанного.
    Иван посмотрел на удивительно голубое небо и проговорил:
  - У вас здесь райский уголок. Если бы я был художником, то обязательно бы нарисовал все это, - он обвел руками поляну.
  - Зачем? - удивилась Лит. - Самый мудрый и талантливый художник - Природа. Она дарит нам ежеминутно, ежечасно, ежедневно свои полотна. Единственное, что мы можем - так это любоваться ее произведениями. Ее полотна живые, они дышат,  поют,  говорят. Ваши - мертвые. Мы любим то, что нас окружает, не пытаемся изменить его. Человек пришел на Землю, когда мир Природы уже был на ней. Но вы почему-то решили, что имеете право вмешиваться в этот мир, изменять его, уничтожать. Представьте на миг, что дереву не понравился ваш внешний вид, и оно решает выдернуть из вашей головы волосы, чтоб не мешали ультрафиолету, а потом оторвать руку и отпилить ногу, чтоб вы меньше суетились, а затем посадить оставшуюся ногу в землю, чтоб вы могли питаться, ну, и естественно, полить водичкой. Благие намерения дерева, с его точки зрения, вызовут у него ликование от проделанной работы. А то, что вы “засохнете” при этом, не беда, вас много, можно попробовать еще... При таком раскладе действия дерева будут расценены человеком как издевательство, насилие, убийство, но ни как помощь. Вы завоете: “Дай нам возможность просто жить. Жить так, как мы можем, как хотим! Не трогай нас!” А ведь деревья тоже вопят, вы просто не слышите их, и  это дает вам право продолжать свои издевательства...
  - Ты все правильно говоришь, Лит, - вздохнула Лена. - Но к этому надо прийти... Боже! Что человек творит из-за своего невежества. Я понимаю, что это не оправдание... Мне тяжело и стыдно.
  - Не печалься, у вас все еще впереди...
  - Что ты хочешь этим сказать? - спросил Иван.
  - Земля - ваш дом. Надо только осознать это. Вы же не гадите у себя дома? Не рубите, не ломаете мебель? А стремитесь наводить порядок, заботитесь о своем жилище... Расширьте понятие “дом” до всей планеты... Но сказать, не значит сделать...
    Они шли по аллее к ангару, когда Иван увидел зависшего над макушкой ели человека. Иван присмотрелся и понял, что тот спит. Это развеселило Ивана.
  - Ты не видишь не проявленного здесь, - проговорила Лит.
  - Ну и  что?  Смешно  же...   спать   на макушке ели...
  - Он спит на энергетической кровати...
  - И  что?  Остальные  тоже  так? -  не унимался Иван.
    Он представил, как над каждым деревом храпит кто-то, и это зрелище рассмешило его.
  - Да нет же, - улыбнулась Лит, - все не так. У каждого есть свое любимое место отдыха. Во время сна не все проявляются... Это нормально. К тому же наш отдых кратковременный - не больше часа-двух, и связан он не столько с восстановлением сил, сколько с другими причинами, но о них мы не будем говорить.
  - А мы где будем спать? - спросила Анна с тревогой в голосе.
  - Для вас мы приготовили обычные комнаты в ангаре, похожие на ваши номера в гостинице.
  - Вообще столько всего необычного... - начала Лена. - Солнце почти зашло, мы идем по освещенной аллее, а фонарей нигде нет...
  - Обернись. Мы идем в круге света, а не по освещенной аллее. И свет этот излучаем мы сами. Я не буду объяснять, как мы это делаем.
    Возле ангара их встретил Мур.
  - Сил  просил передать, что гости “перегружены” информацией. Для них достаточно.
    Лена поняла, что это говорится специально для них.
  - А ангар? - Лит внимательно посмотрела на Мура. - Хорошо. Я прощаюсь с ними.
    Она поклонилась и исчезла. То же самое сделали и дети.
  - Куда все испарились? - Иван вертел головой. - Пропали...
  - Вы возвращаетесь, - заявил Мур.
  - Нет! - в один голос прокричали “туристы”.
  - Вы оказались слишком восприимчивыми. Вам нельзя больше задерживаться у нас. У вас начинают происходить мутационные изменения, открывающие дополнительные способности. Мы не имеем права позволить им произойти. Вы не готовы жить в нашем мире и в своем не сможете, если мутации начнут прогрессировать. Сил закрыл вас защитным экраном. Возьмитесь за руки. Мы перенесем вас на ту поляну, с которой все началось.
  - В вашем мире или нашем? - спросил Иван.
  - Мы перенесем вас в ваш мир с учетом перемещения в этом... Сил сам заложил данные в пульт. Извините, что сократили время вашего пребывания у нас.
  - Да ладно, Мур, не переживай, бывает, - проговорил Иван. - Теперь ты к нам... с ответным визитом... так сказать...
  - А если честно, не хочется уходить отсюда, - вздохнула Лена.
  - Я вас понимаю, - проговорил Мур, - но мы - люди слова. А Земля - это наш общий дом. И все миры должны заботиться о ней. И еще - тепло моего сердца коснулось ваших сердец... Не растеряйте его понапрасну, - он склонил голову и нажал на пульт.
  - А где Мур? - спросила Анна.
    Иван и Лена огляделись по сторонам. Полянка перед гостиничным   корпусом осталась прежней, и они стояли на ней, взявшись за руки. Мура среди них не было.
  - Он остался у себя, - проговорила Лена.
    Анна опустилась на землю, вслед за ней Лена и Иван.
  - Да, - хмыкнул Иван, - со стороны мы прекрасно смотримся. Ночь, луна и трое сумасшедших на поляне... Путешествие окончено. Вставайте, девочки, пойдем по хатам. Надо, чтоб улеглось немного в нас сегодняшнее.
  - Ты думаешь, что это возможно? - спросила Лена. - Я чувствую, что во мне просыпается что-то давно забытое, что-то необыкновенное...
  - Слушай, а может, лучше пусть оно продолжает дремать? Все же мы не там, а здесь... - проговорил Иван.
  - Но мы - люди, - напомнила Анна.
  - Конечно, - согласился Иван. - И Земля у нас общая под этим чудесным небом.
Они, не сговариваясь, подняли головы и увидели россыпь звезд, туманную дорогу, закручивающуюся спиралью. Все пространство дышало... А рядом с ними вдруг запел свою песнь неугомонный сверчок, как бы говоря, что все взаимосвязано: земля и небо, люди и звери, камни и растения, все миры... все мы в Боге, а Бог в нас...
Они понимали песню сверчка, и это не смущало их. В центре туманности вспыхнула звезда, задышала небесным огнем и с благодарностью подмигнула людям, что были свидетелями ее рождения.
 
Февраль 1998 г.