Снова третий слева, во второй шеренге. История из

Снова третий слева, во второй  шеренге.

Ночью у меня  поднялась температура, а утром на меня  навалился  депресняк. Я позвонил врачу, который ковырялся у меня в ноге и он пообещал мне больничный, на целых десять дней,  и почему раньше я этим никогда не пользовался. Стало немного легче, но депресняк всё  равно не прошел. Я перезвонил Егору и попросил передать  начальнику РУВД, чтобы он не огорчался, всё остаётся в силе, но с моим рапортом на пенсию ему придётся немного подождать, не долго, дней десять, пока не заживёт нога. Потому как послать  рапорт начальнику РУВД с нарочным – это проявить к нему неуважение, я хочу сам отнести ему этот важный во всех отношениях документ, чтобы он имел возможность в последний раз с благодарностью  взглянуть на мои мешки под глазами. После этого разговора на телефонные звонки я больше не реагировал и дверь ни открывал, я лежал и тупо глядел в потолок, надо было решить, как жить дальше, но в голову ничего не шло. Да и что в неё могло прийти, если при  наличии двух высших образований, одно из которых инженерное, ничего кроме как ловить всякую нечисть я ничего в жизни не научился.  Я всегда осуждал своих сослуживцев, которые, выйдя на пенсию, растеряв всё своё достоинство, превращались в брошенных собак, которые с поводком в зубах стоят посреди пустой улицы и оглядываются по сторонам в надежде, что кто-то вновь возьмёт их на короткий поводок. И вот я один  из них – Ау!
Телефон звонил через каждую пару минут, видимо правильно говорят – плохие вести ни сидят на месте, а может быть это кто-то, кто хочет мне  посочувствовать, только вот сочувствия мне сейчас не надо, я и сам себя не плохо жалею. Хотя с другой стороны это может быть, звонит кто-то кто бы  хотел предложить мне работу. По этому в очередной раз когда телефон начинает звонить я поднимаю его с пола и смотрю на дисплей. Рот сам непроизвольно растягивается в ухмылки, на дисплее высвечивается номер одного моего давнего знакомого, криминального авторитета Сергея Сергеевича. «Вот уж точно, это именно тот человек, от которого я бы меньше всего хотел получить предложение о работе или может быть, пришло время сводить счёты? Не рано ли»? – усмехаюсь я. Нажав сброс, я выключаю «сотку», но тут же начинает звонить городской телефон, потянул телефон за шнур, я выдёрнул вилку из розетки и дом погрузился в тишину.  После этого я очень спокойно и тупо уставился в потолок, пережевывая новое для себя состояние выгнанной на улицу старой больной собаки. 
Когда Егор в сопровождении моего дражайшего соседа вошел в мою «берлогу» я лежал в ванной с сигаретой в зубах и бутылкой водки в руке.  Посреди ванной плавает банка с килькой, а мою шею украшает старый кожаный ремень, к которому прицеплены все три мои «песочные» медали за выслугу лет, три значка за отличную службу в МВД и три «поплавка» за образование.  Со стороны  это, наверное, выглядит ужасно, и даже по идиотски, но в таком виде мне легче себя жалеть, к тому же, как мне кажется, это ещё больше делает меня похожим на заслуженного, но бездомного пса.
- Хорошо проводишь время! – Как бы,  между прочем заметил Егор.
- Сам себе завидую, но ты не расстраивайся  когда тебя  попрут на пенсию у тебя будет возможность  коротать время точно также.
- А что это у тебя на  шее? – Спросил сосед.
- Засос. Но он ведь меня не портит?
- Я про ремень?
- Ах, это! Но не мог же я  лечь в ванну в парадном  кителе, он ведь испортиться,  и в чём тогда меня будут хоронить?  Согласись лежать в гробу в кителе с короткими рукавами как-то перед людьми неудобно.
- А что есть  разница, в чём лежать в гробу? – Спросил сосед. – По мне так ни какой  разницы нет, там вообще  лежать  неудобно. 
- Может ты и прав. – Пожал я плечами. – С этой стороны я ещё вопрос не изучал.   
- Это маразм. – Констатирует Егор.
- Ты заблуждаешься. – Мотаю я головой. - Зачастую под маразмом люди подразумевают легкие возрастные изменения личности, рассеянность, чудаковатость. Однако подобные изменения к настоящему маразму не имеют никакого отношения. Дело в том, что специальный медицинский психиатрический термин «маразм», перекочевав в наш повседневный лексикон, употребляется в несколько ином, утрированном, значении. С психиатрической точки зрения маразм — это глубокое слабоумие с утратой контакта с окружающей средой и полным исчезновением интересов. В маразме сохраняются лишь пищевой и половой инстинкты. Первый проявляется прожорливостью, неспособностью отличить съедобное от несъедобного, второй - грубой сексуальной расторможенностью и онанизмом.
- Судя  по плавающей  в ванне  банке, все основные симптомы  на лицо, однако остервенелого онанизма я не наблюдаю. – Покачал головой сосед. Может быть, тебе в ванну таблеток Виагры покрошить?
- Виагра, это лекарство. Именно лекарство, а не средство для улучшения потенции как преподносится рекламой, чуть ли не как панацея от полового бессилия. На самом же деле она лечит только одну из разновидностей импотенции - эректильную дисфункцию или нарушение работы кровеносных сосудов, участвующих в механизме эрекции. Стимулируя кровоток, она облегчает достижение эрекции. Важен и тот факт, что если сексуального возбуждения нет, то ни какая Виагра не поможет. – Отхлёбывая водку из бутылки, просвещаю я своих непрошенных гостей.
- Слушай, ты вылезти не  хочешь? – Спросил Егор.
- Нет. - Мотаю я головой. – Большому  кораблю большое плаванье. Я отплываю в новую жизнь.
- По тебе  этого не скажешь. – Помотал головой Егор. - Ты мало похож на корабль.
- А на что я похож?
- Вот именно на что! На жидкое говно в  прорубе!
- Ну и, пожалуйста. – Обижено пробурчал я, выливая в ванну остатки водки.
- У тебя пожрать-то что-нибудь есть? – Заботливо спрашивает мой  бывший  напарник.
- Понятия не имею. – Честно признаюсь я. – В принципе, ближайшие несколько дней я не собираюсь есть.
- А закусывать?
Я вылавливаю из воды и показываю Егору полупустую банку со шпротами.
- Круто. - Кивает Егор.
- Может быть, в магазин сходить? – Подаёт голос мой сердобольный сосед.
- Надо бы. Только не бери ничего, что придётся готовить. Купи колбасу, сало, яйца, и побольше масла и хлеба. Когда он пропьется на него навалиться  жор.
- И для кошки чего-нибудь возьми, не хочу, чтобы из-за моих проблем страдало несчастное животное, она же невиновата, что у неё такой беспутный хозяин. Кстати, тебе котенка не надо? А то у нас скоро очередной окот?
- Что? Опять?! Ну и ****ь же она у тебя!
- Что есть, то есть. – Согласно киваю я.
Сосед ушел в магазин, а Егор всё бубнил и бубнил, бубнил и бубнил, про то, что  жизнь не останавливается  и всё  такое, так что я  даже начал дремать. В конце концов, мне это надоело я вылез из ванной  закутался в  тёплый халат и рухнул в постель спать, с тайной надеждой, что когда я  проснулся у меня в  доме кроме кошки никого  не  будет, но я  ошибся.  Ещё не открыв глаза, я услышал голоса:
- По-моему  он сбился с истинного пути? – Тяжело вздохнув, сказал Толстый.  – Так сказать, ориентиры  потерял.
- Нет. Никуда он не сбился, и ничего он не потерял, он просто пошел в обход. – В ответ на реплику Толстого, философски заметил Толян.
Я приоткрываю глаза, на компьютерном столе (а другого у меня  нет),  расставлены рюмки и бутылки, возле них толпятся мои друзья детства и Егор с Петькой. При этом лица у них такие скорбные-скорбные, что у меня складывается нехорошее предчувствие, что я нахожусь на собственных поминках. 
- Сюрприз! – Вставая с постели, говорю я. – Какого хрена вы тут сгрудились над о мной, как  патологоанатомы на консилиуме. Не поверите, но я всё ёщё  жив! 
- Так! Я пошел, у меня важная встреча. – Давя окурок в пепельницы, говорит Толян. – Толстый, а ты займи его чем-нибудь, сходи с ним в бильярд, в ресторан, в баню, в конце концов….
- В кино меня на мультфильмы своди. – Ухмыляюсь я.
Толян игнорирует моё замечание и напоследок бросает:
- И кто-нибудь, снимите с него этот идиотский ошейник, а то в нём он похож на породистую, но сильно  бездомную собаку. 
- И что это всё  значит? – Снимая с шеи ремень, спрашиваю я, когда Толян уходит.
- Ну, мы решили  окружить тебя заботой. – За всех говорит мой сосед.
- Трогательно. А ещё чего вы  решили, воспользовавшись моим  беспомощным положением?
- Ну, мы подумали, что мы тебе нужны. – Опять за всех отвечает  сосед.
- В общем нужны. При условии, что спиртное вы принесли с собой, а не уничтожаете  то, что нашли у меня в холодильнике.
- Ой, да сколько там было  этого спиртного! – Машет рукой Петька.
- Сколько бы  ни было, оно было моё.
- Мы  с Тляном тебе костюм купили. – Шурша пакетами,  говорит Толстый. – Между  прочем  хороший, итальянский.
- А зачем он мне?
- Хрен его знает! – Честно признаётся Толстый. – Просто купили и всё.
- Значит, я мог купаться в кителе. – Бубню я себе под нос.
- Чего? – Не понял Толстый.
- Обмыть, говорю надо бы, костюмчик-то!
- Так ты  его одень для начала. – Протягивает мне пакеты Толстый.
Я взял у Толстого пакеты, в них было всё необходимое чтобы выглядеть мало-мальски приличным человеком: хороший костюм, пара рубашек, две пары галстуков, несколько пар носок и новые модельные башмаки. Я причесался, надел костюм и покрутился возле зеркала. Костюм определённо мне шел.
А дальше начался  интенсивный  процесс моего утешения. Короче, до бани добрались только мы с Толстым остальные по разным причинам, а в основном по слабости незакаленного здоровья были отправлены на машине Толстого по домам и переданы водителем толстяка с рук на руки любящим родственникам. 
- Так что ты будешь теперь делать? – Выковыривая  блестящей ложечкой устрицу из панциря, спрашивает Толстый. 
- Не знаю. – Пожимаю я плечами. – Придумаю что-нибудь.
- Может организовать тебе детективное агентство, ну или автомойку на худой  конец?  Тоже прибыльно и не хлопотно, а денег я  дам.
- Не  богатый выбор, шпионить  за чужими  женами или мыть чужие машины.  Нет, спасибо. Я бы чем-нибудь для души занялся.
- Онанизмом что ли или в монастырь собрался уйти? – Хохотнул Толстый. – Давай! Я двумя руками  - «За»!
- За – что?! – На всякий случай поинтересовался я, уловив некоторую двусмысленность в его фразе.
- Не! Ты не о том  подумал, я в смысле, голосую – «за», типа согласен. А что? Дёшево и сердито. Опять же в монастыре тебе рясу выдадут, это ведь что-то вроде формы, а тебе форму  носить, не привыкать, к тому же по старой дружбе завсегда грехи нам сможешь отпустить со скидкой.
- Толстый. Ты гад!
- Я знаю. – Беря очередную устрицу,  кивает  мой  друг  детства. – В этом мой  шарм. Так чем ты  хочешь  заниматься?
- А денег точно дашь?
- Дам.
- Фотоателье открою.
- А чё, нормально. – Прихлебывай из раковины устрицу, говорит  Толстый. – Сиди себе на жопе, а клиент сам к  тебе  прёт, на  памятник там сфотографироваться или на паспорт.  Опять же на свадьбу могут позвать или на  похороны, и в том  и другом случае жратва и выпивка на халяву. Так что, нормально, кстати, у меня и помещение в центре города есть, небольшое как раз под твою  затею, а фотоаппарат и лампочки всякие тебе Толян из Японии привезёт, он туда всё равно «без ума и памяти» мотается, философию их постигает.
- Ты бы то же хоть раз с ним съездил, глядишь, чего-нибудь для себя мудрого подцепил.
- Да, ну! – Отмахивается  Толстый. - Чего я там  не видел, а саке ихнюю я вообще пить  не могу – отрава, для русского человека.
Толстый разливает по рюмкам армянский коньяк, и мы выпиваем за успех нового предприятия. А что? Жизнь налаживается!
Толян появился, когда голый Толстый на перегонки с проститутками  плавал в бассейне. Я с перевязанной ногой в бассейн не лезу и «болею» за Толстого сидя на берегу.
 Суки! – Пыхтит Толстый, выбираясь из бассейна. -   Тренированные попались!
- Зато от тебя брызг больше, когда ты в бассейн ныряешь. – Успокаиваю я его.
- Это определённо. – Согласно кивает он.
- Ну, что тут у вас? – Подходя к нам, спрашивает Толян.
- Всё нормально. Он… - Толстый  кивает в мою сторону  головой. - … не сопьется и даже не собирается. Михалыч планирует открыть фотоателье, будет фотографировать улыбающихся беззубыми ртами старушек на фоне вазочки с двумя пыльными пластмассовыми цветочками, и детишек на колченогой деревянной лошадке.
- Беззубые старушки на колченогой  лошадке это хорошо. – Садясь за стол, кивает Толян. – Вот Толстый учись, и мечты и планы у Вовки  красивые, ни то, что у  тебя.
- А чем это тебе мои мечты не  нравятся?!
- Ну, к примеру, о чём ты мечтаешь?!
- Я мечтаю…. я мечтаю…. я мечтаю.…- Закатив глаза, напрягает свой мозг Толстый.
- Ещё об одном миллионе. – Подсказывает Толян.
- Ну, хотя бы! – С вызовом  говорит Толстый. – Чем ни красивая мечта?
- Ты об этом мечтал, когда хотел украсть свой первый миллион, потом заработать второй, потом третий…. Не надоело?
 Толстый озадачено чешет затылок.
- О! - Наконец восклицает он. – Зато о каждом следующем миллионе я мечтал как о первом.
- Ну, конечно, тогда это всё меняет. – Улыбается Толян и поворачивается ко мне. – Теперь о тебе. Я сейчас был у губернатора, так получилось что мы с ним  давние  приятели, он  позвонил вашему генералу, тот  долго вспоминал, есть ли у него вообще такой Вятский РУВД, потом правда вспомнил, мол точно есть. А когда губернатор назвал твою фамилию, генерал даже припомнил, что как-то намедни он собирался присвоить тебе звание подполковника.
- Заслужил,  значит. Честно признаться, я вообще удивлен, что он обо мне вспомнил.
- Вспомнить-то вспомнил, только сдаётся мне, заслуги твои  здесь ни причём.
- Да?! А кто причём?
- Вот именно - кто. – Говорит Толя.- Внук генерала. Он женится.
- Вот это точно не моя заслуга. Просвети, какая связь между мной  и этим  знаменательным во всех отношениях событием в семье нашего генерала?
- Ни какой, если не считать что ты не можешь из губернаторского фонда  дать квартиру внуку  генерала, а губернатор не может продлить твой срок службы и присвоить тебе  звание  подполковника.
- Вот оно как!
 - Смотри  на это проще, как на  обмен любезностями.- Почувствовав моё разочарование, говорит  Толян.
А я действительно  разочарован, ни то чтобы я не хотел стать подполковником, но присвоение очередного звания, я представлял себе несколько иначе, по крайней мер, ни как предмет торга. Толян заметил изменение в моём настроении.
- Да ты не грузись, генерал всё равно бы квартиру для внука у губернатора просил, а так…. В общем, выходи на службу и спокойно работай, генерал заверил губернатора, что вопрос с твоим продлением срока службы вовсе даже и не вопрос. 
Мысль, конечно, «успокаивающая», но настроение от этого не улучшилось, поэтому, немного помолчав, Толян говорит:
- Слушай Вовка, я вот что подумал, может тебе машину новую купить?
- Зачем?  Я вроде, свою старую ещё не износил. – Пожимаю я плечами.
- Я бы так не сказал, а впрочем, как знаешь.
- А чего это ты вдруг?
- Да так просто.
- Слушай Толян, а может быть все-таки  фотоателье?
- Фотоателье?! Фотоателье у тебя обязательно будет, но только когда ты сам этого захочешь.
Странно, но после этих слов настроение «пошло в гору» и остаток  вечера и ночи  прошел в безудержном  празднике  жизни. Ну, а как могло быть иначе, жизнь-то  продолжается.

Утром, то есть не свет ни заря, где-то около одиннадцати часов по полудни, позвонил Егор. Перекрикивая шум работающего перфоратора, он сообщил, что меня срочно требует к себе начальник РУВД. Я ответил, что у меня  больничный и вообще где я видел своего «любимого» начальника. Хотя нет сначала я сказал,  где я его видел, а затем, что у меня  больничный.
- Ага! Я примерно так ему и сказал.
- Вот и молодец, а что у вас там так шумит? В нашем кабинете наконец-то решили починить  батарею?
- Ну, что-то типа того. Придешь, узнаешь. Кстати  хорошо, что ты наполнил о батарее.
Отключив телефон, я повернулся на бок и от неожиданности вздрогнул, на подушки рядом со мной спали ноги Толстого. То, что это ноги  Толстого, а не Толяна я догадался  сразу, во-первых, по размеру, а во-вторых, по дырки на пятки, только два знакомых  мне  миллионера могли позволить себе такую роскошь, это Скрудж Мак Дак и Толстый, а поскольку с уткой Мак Даком я дружбы не водил значит  это могли  быть только ноги Толстого.
- Толстый, ты свин! И твой шарм здесь ни причём. Что как все нормальные  люди не мог  лечь башкой на подушку? – Проворчал я, толкая Толстого в бок.
- Не ворчи, лучше  подумай, кто нам сварит  кофе.
- Ни кто нам его не сварит, у меня прислуги в отличие от некоторых, нет.
- Вот  это зря. – Вздохнул Толстый. – Вроде мелочь, а здорово  облегчает  жизнь, особенно по утрам.
- Не сомневаюсь. – Зевая говорю я.
Я пошарил рукой под кроватью, помниться  неделю назад я там оставлял недопитую кружку кофе. Память меня не подвила, кружка была на месте,  только в ней плавал окурок. Аккуратно выловив окурок двумя пальцами я переложил его в пепельницу стоящую возле кровати, затем указательным пальцем размешал содержимое кружки и сделал глоток, получилась редкостная дрянь, но выбора не было.
- Ты чего там пьёшь? – Поднимаясь на локтях, спрашивает Толстый.
- Что-то весьма отдалённо напоминающее кофе.
- Дай.
- Да оно неделю под кроватью стоит, полное говно!
- Всё равно дай.
Я протягиваю Толстому кружку, и он в два  глотка осушает её до дна.
- Хуже ничего в жизни не пил. – Говорит он, возвращая мне, пустую посуду.
- Я тебя предупреждал. – Поднимаясь с кровати, говорю я. 
Бесконечно  долго бредя на кухню, я бросил взгляд на костюм подаренный Толяном и Толстым. Костюм, небрежно брошен в кресло, хотя как мне казалось, с вечера я его аккуратно повесил. Ни смотря, ни на что, костюм всё ещё выглядел, как настоящий итальянец правда на нём не могло ни сказаться, что ночь он провёл в компании русских алкашей, к тому же на нём спала кошка.
- Только ты не вздумай на нём окотиться. – На всякий случай предупредил я её.
Сварив кофе, я принёс большую кружку Толстому, согнал кошку с костюма и убрал его в шкаф.
- Который час? – С кружкой  кофе, сползая с кровати, спрашивает Толстый.
- Четверть двенадцатого.
- Ночи?
- Дня.
- А день сегодня какой?
- Обычный, для некоторых даже  рабочий.
- А поточнее?
- Я называю Толстому  дату.
- Яти его мать! – Хлопнул себя по лбу Толстый и тут же поморщился от отозвавшейся в мозгу боли. - У меня же сегодня встреча с немцами, подписание контрактов и всё такое! И вообще, что я тут делаю, в твоём гадюшнике?
- Эй! Эй! Эй! Поосторожнее в выражениях! Я бы тоже хотел знать, что ты тут делаешь, но со стороны это выглядит так: наплевав на дела, ты с похмелья болеешь в компании своего друга детства, по доброте душевной предоставившего кров для ночёвки твоих дырявых носков.   
Толстый суетливо собрался и убежал, оставив меня одного в пустой квартире. Я огляделся по сторонам, уборки, после посещения моих добрых визитёров было как минимум на неделю. Прикрыв глаза, я откинулся в кресле. Почему-то сразу подумалось о Толяне, что это человек никогда не остается безучастным к моей судьбе ни в детстве, когда мы были пацанами, ни когда мы выросли, он всегда опекал меня как старший брат. Есть у него такая особенность, он оказывается рядом именно в тот момент, когда он нужен больше всего, и всегда это происходит за секунду до того, как я успевал его о чём-то попросить. Талант у него такой – быть другом.   
Стоило мне подумать о своём друге детства, тут же зазвонил сотовый телефон.
- Ты как? – Перекрикивая шум самолётных двигателей, спросил Толян.
- Нормально, собираюсь делать уборку в квартире.
- А, ну хорошо, а Толстый  где?
- На переговоры с немцами умчался.
- Ладно. Ну, тогда пока.
- Пока.

Звонок в дверь раздался около трёх часов, именно в тот момент когда, закончив мойку полов, я вылил грязную воду в унитаз и стоя над ним, размышлял над вопросом – преступить ли мне к чистке сантехники немедленно или отложить её на неопределённый срок. Выматеревшись, я пошел открывать  дверь. На пороге стоял Семечкин.
- Вот те на! – Искренне удивился я. - Что тебя ко мне привело? Только не разбивай мне сердце и не старайся меня убедить, что в тебе осталось хоть капля человечности.
- Ты, конечно! Ты конечно подумал, что я пришел узнать, как ты переносишь удары судьбы? И на всякий случай, поинтересоваться, не пора ли от нашего  дружного коллектива сброситься тебя на венок?
- Именно так я и подумал. – Киваю я. - Отвечаю, по пунктам, удары судьбы я переношу стойко и на венок для меня скидываться рано.
- Ладно, тогда к делу, меня прислал начальник РУВД, чтобы ты написал новый рапорт на продления срока службы.
- Что так?! Он передумал? – Разыгрываю я, «святую невинность».
- Ага, передумал! По слухам, утром начальника УВД города вызвал к себе начальник ГУВД, само по себе событие рядовое, если бы затем начальник  УВД не вызвал к себе начальника РУВД, и именно после этой поездки, наш начальник РУВД  и передумал!
- Кто бы  мог подумать! – Фальшиво всплёскиваю  я руками.
- И не говори. – Прищурившись, с недоверием смотрит на меня Семечкин.- Сейчас кадры судорожно готовят на тебя представление на подполковника, при  этом им с трудом удаётся  припомнить о тебе  хоть что-то  хорошее.
- Им придётся попотеть! – Вздыхаю я.
- В шестнадцать часов начальник УВД вместе с представлением и твоим рапортом ждёт начальника РУВД у себя. Ты случайно не знаешь, что произошло? – Очень осторожно интересуется Семечкин.
- Почему не знаю, знаю. – Пожал я плечами. – Просто в милиции ещё остались люди, которые не могут себе позволить безумно транжирить квалифицированные кадры.
- Надо же, именно это и мне пришло в голову. – Кивает Семечкин.
Я не стал кочевряжиться, написал рапорт и отдал его Семечкину, он ушел, а я с азартом приступил к чистке унитаза.

Проснулся я от того, что звонили сразу  оба  телефона и городской и сотовый, как доказала вся моя беспутно прожитая предыдущая жизнь, подобные звонки в пять часов утра однозначно не несу ничего хорошего.
 - Да. – Снимая  сразу обе трубки, говорю я.
- Ой, Михалыч! Как здорово, что я  до тебя  дозвонился!- В обеих трубках сразу  затараторил дежурный.
- А мне почему-то так  не кажется. – Пробурчал я. – Давай  ближе к теме, зачем ты меня  побеспокоил?
- Тут такое произошло, все как ты любишь: ночь, улица, фонарь, помойка, бак. Пожар! Пожарные, сирены вой, поток воды, шипенье  раскольного бочка, осевший дым и в баке обгорелый труп! По признакам – мужской!
Ну, что Михалыч,  я тебя заинтересовал?   
- Не Пушкин  конечно и не  Блок, ну да ладно, и я ведь не Дантес, по этому живи. Нет, не заинтересовал. Я такое уже видел. – Говорю я и кладу  трубки.
На самом-то деле это игра и я поднимаюсь с кровати, прекрасно  понимая, что мне надо  ехать, потому что….. А вот почему? Да потому что  это моя  работа  и ещё вчера я  готов  был плакать, что меня, её лишили и вот таких утренних и ночных звонков  больше никогда не будет.
Телефон снова начинает звонить.
- Тебе адрес-то сказать?- Спрашивает дежурный.
- Ну, скажи. Так, чисто для расширения кругозора,  чтобы знать, где шляться по ночам в нашем районе не надо.
Записав адрес, я набрал номер Егора.
- Тебе уже  звонили?
- Да.
- Выходи на улицу, я за тобой  заеду.
Собираясь, я беру в руки сотовый телефон, и прежде чем сунуть его в карман замечаю, что на экране моргает сигнал непрочитанного SMS сообщения, я нажимаю пару кнопок и читаю: «Вовка! На своей заднице, которая тебе так нравилась, я сделала татушку твоей физиономии. Получилось просто здорово! Не хочешь встретиться, чтобы сравнить рисунок с оригиналом»?  Я ухмыляюсь и прежде чем  выйти из квартиры, пишу ответ: «Не раньше чем через двадцать лет, думаю, к этому времени сходство между копией и оригиналом, будет полным».   
Закрыв дверь, я вышел на улицу. С неба большими хлопьями валит снег: «Наверное, последний в этом году», - подумал я, подняв лицо к небу. В свете уличного фонаря я ртом ловлю несколько больших хлопьев, а ещё я подумал, что снег вовсе некстати, потому что он скроет все следы, усложнив нам и  без того не  лёгкую задачу. Наверняка  пожарные всё вокруг помойки затоптали, да ещё  всё залили водой.
Двигатель у машины долго не запускается, чихает, бендик неприятно  верещит, не желая зацепляться за венец маховика, но если даже двигатель запускается, он тут же глохнет. В голову закралась предательская мысль что, наверное, я зря  отклонил предложение Толяна о покупки новой машины. Стоило мне  так подумать, машина сразу же запустилась: «Мысли что ли она мои читает»?- подумал я.

Кутаясь в куртку, Егор ждёт меня возле  своего дома.
- Что так долго. – Бухтит  он,  как будто ничего  не произошло, и не  было моей  отставки.
- Снег оттряхни, ещё не хватало, чтобы люди начали судачить, что по старости  лет я начал саться  в машине.
- Раньше тебя  людские пересуды  не  беспокоили.
- Раньше  у меня и луж в машине не было.
- В том твоей заслуги почти нет.
- В чём? В том, что я не ссался или в том что в машине луж не было.
- В том, что луж  не было.
- Почему?
- А потому что у твоей машины дна отродясь не было! – Ржет Егор.

Хотя  в  этот утренний час  пробок ещё нет и движимая мы по  заснеженному  городу  довольно расторопно, на место происшествия мы прибываем последними. К нашему приезду, помимо пожарных, туда уже прибыли следователь прокуратуры, эксперт-криминалист и судебный медик, а самое главное, на место преступления уже доставили вершину криминалистической техники так называемое СРС (служебно-розыскную собаку). Вот меня  вечно интересовал  вопрос – где эти суки проводят  молодость? Такое впечатление, что на работу в милицию они поступают, если не больными и старыми, то уж точно в очень преклонном возрасте и лишь, для того чтобы заработать себе пенсию. Эта псина тоже была не исключением, правда из машины она выбралась сама, однако особого рвения к работе она не проявила, а усевшись жопой на снег, очень  долго, то есть, минут семь или восемь задней лапой начала чесать своё ухо. Создалось впечатление, что она безуспешно старается избавиться от навалившейся на неё старческой глухоты. Почему именно от старческой глухоты, а не от какого-нибудь иного  недуга? Ну, во-первых, она всё-таки чесала ухо, а во-вторых, потому что она упорно не реагировала, а призывы своего «поводыря»  приступить к работе.
- Ну, всё! Хватит! – Первым не выдержал Егор. – Я ей сейчас ухо отстрелю!
- Зачем? – Флегматично  спросил кинолог.
- Чтоб не мучилась!
Собака видимо поняла, что причина раздражения Егора кроется в ней, а вернее в её отоларинготических упражнениях. Перестав чесать ухо, она три раза чихнула и уставилась на кинолога, с немым вопросом в  глазах, типа – Ну и чё?!
- Ага! Готова значит. – Кивнул кинолог. – Ну, тогда пойдём  работать.
Но видимо сегодня был не её день, потому что «навернув» пару кругов вокруг помойки, псина замерла в раздумье, как бы размышляя, стоит ли  ей сделать ещё  один  круг почёта или для имитации бурной деятельности проделанной пробежки вполне достаточно. Затем, приняв решение, что смысла в дальнейшей суете нет, собака плюхнулась задницей  на снег и задрав морду на заходящую луну громким воем возвестила об окончании трудовых потуг. Посчитав на  этом свою миссию выполненной, больше она на нас внимание не обращала, и продолжила прерванное занятие по  расчёсыванию своего  глухого уха. Бог ей в помощь!
- Чтобы это увидеть, стоило прожить целую жизнь. – Глядя на собаку, улыбаясь, говорю я.
- Это точно. – Кивает Егор.
- Всё. Собака след не взяла. – Констатирует очевидный факт кинолог.
- Да мы так и поняли. – Отвечаю я за всех. 
- Ну что? Уже можно приступать к осмотру? – Спрашивает медик.
- Давай. – Киваю я.
- Кстати, Михалыч мне тут сорока на хвосте принесла, будто бы тебя того, по 3,14зде мешалкой на пенсию двинули. - Натягивая на руки резиновые перчатки, спрашивает медик.
- Не пользовался бы ты сомнительными источниками информации, не ровен час, ещё птичий грипп подцепишь. – Качаю я головой. – А по поводу непроверенных слухов, переиначивая известную фразу Костика Ромина , скажу -  Прогнать Савранского, это утопия!
Труп оказался здоровенный килограмм сто – сто десять, так что нам порядком пришлось попотеть, пока мы вытащили его из мусорного бака. Лицо и всё что у трупа спереди обгорело очень сильно. «Наверняка бензином костерок  сдобрили», - укрепляя нашу догадку, сказал пожарный, тушивший помойку, А вот всё что у трупа было сзади, почти не обгорело, здесь, как оказалось, неоценимую услугу нам оказал выпавший снег. Видимо преступники не учли что, сбросив тёплый труп в бак, его одежда намокнет и полностью не сгорит, а может быть, они не придали этому особого значения посчитав, что вполне достаточно будет уничтожить лицо и руки покойника.   
- Что ты об этом  думаешь? – Спрашивает меня  Егор.
- Думаю, барбекю с утра вредно не только для пищеварения и ничего  хорошего нам это не сулит.
- Короче, говно полное. – Подводит итог Егор. - Хорошо если труп сюда принесли, а если привезли?
- Не было ни каких следов машины, когда мы приехали. – Опять вмешивается в разговор пожилой пожарный, не плохо осведомлённый в наших делах. – Я на это специально обратил внимание, знал, что вас это  заинтересует. 
- Ну, тогда всё намного легче. Весит покойник - «будь здоров», значит, издалека принести его не могли. – Киваю я. 
- Эй вы, гурманы – людоеды, подойдите сюда. – Зовёт нас судебный медик.
- Нашел что?
- Сам погляди, полагаю, вас это заинтересует.
Мы подходим к медику. Из заднего кармана брюк он извлёк обгорелый носовой платок, в котором  межу складок лежит слегка обгорелый кусочек бумаги. На тыльной стороне ладони медик расправил листок, и мы смогли прочитать «Оптика – классика» гарантийный талон, Панту…(далее не разобрать), печать, неразборчивая подпись продавца и дата. Получается, что очки были куплены или сданы в ремонт два дня назад.
Взглянув на часы, я говорю:
- Как «Оптика» откроется, надо будет отправить туда пацанов.
- Ага! Осталось только найти, кого туда послать. – Кивает Егор.
- А что стряслось? Куда у нас  подевался весь народ?
- Венька сегодня дежурит. Петьки с Лёхой я велел с утра садиться за ОПД , накидать туда макулатуры - справок рапортов и составить свежие планы ОРМ .
- А что за  спешка?
- «Разведка» донесла завтра нас ждёт внеплановая и «очень неожиданная» проверка из ГУВД, по нераскрытым 105-тым  за прошлый год.
- А Макс?
- Макс взял отгул, у его дочки сегодня первый концерт в музыкальной школе.
- Это уважительная причина. Ну, значит, сами займёмся.- Пожимаю я плечами. – В первый раз что ли. Времени прошло не много, возможно продавец вспомнит нашего покойника, к тому же если ему выдали гарантийный талон, это значит, что его данные могли занести в компьютер или записать в какой-нибудь журнал. Да и фамилия редкая, возможно Пантусов или Пантусевич, или что-то в этом роде, думаю, если он зарегистрирован в области, есть смысл попробовать пробить его через ОАБ .
- При условии, что это его талон. – Говорит Егор. – А он не подобрал первую попавшуюся бумажку, например, чтобы записать телефон.
- Слышь Егор, твой оптимизм, конечно, воодушевляет, но давай пока будем надеяться на лучшее. К тому же, как мне кажется, если бы это был случайный клочок бумаги, вряд ли он стал бы его аккуратно прятать в складки  носового платка.
- Теоретики. – Привлекает наше внимание медик. – Хочу обратить ваше внимание, что труп свежий, давность  наступления смерти  не  более 12 часов, к тому  же он без обуви и верхней одежды, ну и если вам  интересно в затылочной  области у него проломлен череп.
- Да что ты! – Всплескивая руками, говорит мой напарник. – То есть ты хочешь сказать, что его убили?! 
Хотя медик ни сказал ничего особенного, а за найденную им завёрнутую в платок  бумажку ему вообще можно списать все грехи на три года вперёд, Егор почему-то раздражается. С ним приключается эдакая немотивированная вспышка иронического гнева. Зная своего напарника,  это я могу объяснить  только тем, что вчера Егор, борясь с похмельным синдромом после позавчерашнего, слегка перебрал, и теперь у него  свирепо трещит башка.
-  В определённом смысле. – Пристально посмотрев на Егора, кивает медик.-  По крайней мере, я буду настаивать, что он мёртв. Ты, конечно, можешь сомневаться в моих словах, при условии, что вера твоя настолько сильна, что ты питать доверие к теории загробной жизни.
Егор чешет затылок, но в голову видимо ничего путного не приходит, и «почётную обязанность» дать отповедь медику Егор перекладывает на меня:
- Михалыч! Ответь  за меня этому умнику, но  достойно!
- Ага. – Киваю я, и поворачиваюсь к медику. – Ни то что бы Егор сомневался в твоих словах или сильно верил в загробную жизнь, но, после вчерашнего у него так болят кости в голове, что иначе, как со здоровой толикой цинизма, к теории «загробной  жизни» он относиться не может.
- О как! – Разводит руками медик. – Ну, тогда, извини! 
Как бы там ни было, но медик прав, по тому, что надето на трупе, можно предположит, что преступление было совершено в квартире, и человека который его убил, покойный не воспринимал как реальную опасность. Возможно это кто-то из его близких или друзей. Пока это нам ничего не  даёт, а дальше будет видно. 
За нашими спинами раздаётся скрип тормозов, и начинают хлопать  двери подъехавших автомобилей.
- Ну, вот, «большой пионерский сбор» можно считать  открытым! – Оглянувшись на шум подъехавших машин, вздыхает Егор.
Это значит, съехалось  высокое  начальство, с «богатейшим  жизненным опытом» и «огромным багажом руководящей работы», следовательно, нам не избежать... Нет, ни так – следовательно, мы обречены на кучу «умноподобныхых» и бесконечно «длинных» рекомендаций, что и как нам нужно делать. После таких уроков жизни, отягощенный  ненужными заботами мозг некоторое время отказывается жить, «спасает» только то, что на каждое своё «новое» слово в криминалистике они устанавливают контроль с обязательным написанием кучи никому не нужных справок и эта почётная обязанность, возвращает нас к жизни.   
Почему-то после моей истории с отставкой «каракулевые шапки» стали вызывать у меня больше раздражения, чем обычно. Вот кстати ещё  одна  тайна милицейского мироздания-  с присвоением звания полковника носителю этого гордого  звания «по форме  одежды» полагается каракулевый воротник и такая же баранья шапка, так вот, большинство из тех, кто дослуживается  до этого головного убора, со временем приобретают ещё и бараньи мозги. Которые ни каким табелем о рангах, и ни какой формой одежды  не предусмотрены. Короче, отечественной науки ещё есть над чем биться! 
 «К счастью» сегодня «шапконосные персоны» ничего не могут напакостить на месте происшествия, типа затоптать следы, потому что все, что можно было затоптать, пожарные затоптали  до них. Может быть, по этому мельком взглянув на не прожаренный труп, они, выстраиваясь полукругом, вокруг меня и Егора. Не знаю, как себя чувствует приговорённый  к  расстрелу, но я себя, в этом «кругу  друзей» чувствую не уютно.
Первым ко мне  подходит  начальник РУВД, глядя на меня, он не может сдержать своего раздражения:
- Савранский! Почему  так получается, у меня власти во много раз больше чем у тебя, я раздавить тебя могу «на раз», а ты всё ещё здесь! – Так, чтобы слышал это только я, не громко  шипит он.
Я улыбаюсь.
- Чего ты  лыбишься! – Свирепо рычит начальник РУВД.
- Извините, совсем некстати припомнил девиз Чингисхана: «Мало стать первым, нужно, чтобы все остальные сдохли»!
- Не морочь мне голову! Я спрашиваю - почему ты здесь? – Пропустив смысл девиза великого полководца, мимо ушей, повторяет свой вопрос начальник РУВД.
- «Закон шмеля». – Фальшиво вздыхая,  говорю я.   
- Закон чего? – Не понял «свирепый гном».
- Скорее кого, «Закон шмеля». По законам аэродинамики шмель вообще-то летать  не должен, но он об этом даже не догадывается и летает.
- Что  это  значит?
- Я же не знал, что вы испытываете ко мне такие сильные чувства, наверно по этому я всё ещё здесь. – Пожимаю я плечами.
- Но ведь теперь ты это знаешь! И что изменилось? 
- Ну, не знаю. – Улыбаюсь я. – Может быть только то, что теперь мне на это плевать. 
Некоторое время мы молчим, как-то по-новому, глядя друг на друга. Не знаю, о чём думает начальник РУВД, а я думаю, о том, что на моём веку, до «свирепого гнома»,  было семь начальников РУВД и все семь в той или иной степени были не прочь от меня избавиться, но ни один из них не испытывал ко мне ненависти. Интересно, девятый начальник РУВД сможет меня полюбить или нет?
- Докладывай! – Прерывая затянувшуюся паузу, говорит  начальник РУВД.
Я, начинаю докладывать, о том, что мы успели собрать на месте  происшествия, с последними аккордами моего доклада, подъезжает ещё  одна машина, на место происшествия прибыл САМ. Поздоровавшись с «каракулевой» братией он  бросает мне:
- Докладывай.
И я вторично рапортую о проделанной работе.
На последнем аккорде моего доклада, подъезжает ещё одна машина! Огромная чёрная и жутка солидная. «Каракулевые» братаны переглядываются, поплотнее сбиваются в стадо плохо напоминающее строй и на всякий случай подтягивают свои обвислые животы. Из машины выбирается хорошо одетый «пузатый перец» в квадратных очках в золотой оправе, что делает его похожим на  интеллигентного бандита, и, не обращая внимания на выстроившуюся не по ранжиру толпу в каракулевых шапках, с пакетиком мусора направляется к помойке. В каракулевом стаде царит минутное замешательство, а затем, поняв, что их жутко обманули,  они  хором орут:
- Куда прёшь!
«Солидный перец» вздрагивает и, рассыпая мусор, скрывается в недрах своего солидного автомобиля, машина срывается с места, а толпа в бараньих шапках стаей волков набрасывается на меня как на единственно «достойную» жертву, не обеспечившего надлежащую охрану места преступления. 
 САМ, будучи посвященным, в перипетии последних дней, ведёт себя очень дипломатично и в травли участие не принимает, но и не  останавливает своё стадо, одним словом Макиавелли хренов. Возглавляет же служебно-воспитательную работу начальник РУВД, причём делает он это не без удовольствия, остальные каракулевые собратья ему дружно вторят. Визг стоит, как будто я попал в столярный цех, где работает ни  одна, а как минимум пять или  шесть циркулярных пил.   
Гон продолжается минут  десять, после чего САМ говорит: «Хватит! Подведём итог. Савранский, отрабатывает версию с рецептом на очки. Начальник РУВД совместно со своим начальником МОБ силами участковых инспекторов, организуют отработку близлежащего жилого сектора. Доклад о проделанной работе в  двенадцать».
Отдав необходимые распоряжения САМ с места происшествия уехал, за ним потянулись остальные. Однако, посчитав мероприятия, намеченные САМим достаточными, но не исчерпывающими, «каракулевые шапки» сочли своим долгом перезагрузить мои и Егора матрицы головного мозга, дополнительными и отчасти нелепыми указаниями типа – выяснить, был ли у покойного сотовый телефон, и заказать  на  него  детализацию звонков. При этом их не смущает, что для начала было бы совсем неплохо выяснить кто такой сам покойный.
Когда последний из «каракулевой стаи» с места происшествия уезжает, подает  голос  судебный медик:
- Знаешь Михалыч! Я был уверен, что они разорвут тебя на стайку белых мышей и заставят их с весёлыми песенками, прыгать через обручальное кольцо.
- Во как! Должен тебе сказать, при условии, что ты не обожрался грибков, которые своими весёлыми ферментами таращат твой больной мозг изнутри, то со времени нашей последней встречи ты добился поразительных успехов в области парадигмального позиционирования !
- В области чего я добился успехов?!  – Чувствуя в моих словах подвох, с подозрением переспрашивает медик.
- В области парадигмального позиционирования. Но ты зря волновался, что они меня разорвут. Разве ты не видел, что на головах у этой внешне свирепой стаи  бараньи шапки? По этому максимум, что они могли мне сделать  - это забодать меня. 

Девочка в магазине «Оптика - классика» оказалась смешливая  и толковая. Она быстро перелистала папку с корешками  отрывных талонов и нашла то, что нас интересовало.
- Записывайте. Пантукина Г.А., улица Полуэктова дом семь квартира сорок два. Кстати я  помню  эту старушку, забавная  такая прочитала мне сорокаминутную лекцию о черносмородиновом варенье и его благотворном влиянии на остроту зрения. 
- Ей-то  варенье  помогло? – Проявляет заинтересованность  большой любитель дачного «садизма», а по совместительству, внебрачный внук старика Мичурина -  Егор.
- Не знаю, хотя с её слов в молодости она  была – о го-го, и «зоркий сокол»!
- Что такое «зоркий сокол»  я  могу понять, а что значит - «о-го-го»? – На всякий случай, переспрашиваю я. 
- Трудно сказать. – Пожала плечами  девочка. – Но, по всей видимости, к  зрению, это не  имеет ни какого отношение.
- С чего вы это взяли?
- В отделе готовых лекарств она живо интересовалась презервативами и долго восторгалась передовыми  технологиями в  области  ароматизации средств контрацепции.
- Чего? – Не понял Егор.
- Презервативы с запахам клубники ей  очень понравились, она  шибко сокрушалась, что в пору её молодости таких не было.
- Ну, это я понять могу. Видимо  давно на свете живёт, в памяти  запечатлелись только  презервативы со скрипом  кирзовых сапог.  Михалыч мне  про  такие  рассказывал.-  Кивает в мою сторону  Егор. 
- А к вам-то как этот раритет попал? – Возвращая  дискуссию, к теме нашего визита,  спрашиваю я девушки, за одним больно пихая Егора  локтём в  бок.   
- Ну, время – «о-го-го» и «зоркой соколици», миновали. Один глаз закрыла  глаукома, а второй «подсел» на минус шесть. Да, к тому же попой, которая совсем  без  глаз, она уселась на свои очки, после чего и принесла их нам в ремонт, чтобы мы ей новое стекло вставили и по возможности кое-какое  зрение вернули.
- Кстати, очки-то готовы? – Спрашиваю я.
- Да. – Кивает девушка.
- Давайте, мы их ей передадим, всё равно мы сейчас к ней поедем.
Расписавшись в журнале в получении очков и попрощавшись с девушкой, мы с Егором  отправились с визитом к гражданке Пантукиной Г. А., на улицу Полуэктова  дом семь квартира сорок два.
Дверь нам  долго  не  открывали,  хотя  по косвенным  признакам кое-какие признаки жизни в квартире присутствуют, в частности на  полную мощность орет телевизор. Мы  не  теряем  надежды  и продолжаем звонить, пока за дверью не раздался грохот падающего железа, ну  типа, свалился со шкафа старый медный таз и старческий голос интеллигентно  поинтересовался:
- Какого хрена вам  супостаты надо?!
- Здравствуйте бабушка. Мы из милиции, поговорить  хотим. – Проявляя не дюжий так и культуру  обращения с  гражданами, говорит Егор. Видимо из его больной памяти ещё не выветрилась последняя служебная подготовка, проведённая нашим райотделовским замполитом по данной теме.
- А санкция у вас  есть? – Интересуется  из-за двери старуха.
Вопрос ставит меня в тупик, но не Егора, откинув казённую культуру, он пинает ногой дверь и орёт:
- Тридцать седьмой  год что ли вспомнила, «соколица ты  наша зоркая»?! Мы же пока не  арестовывать тебя  пришли, а поговорить!
- Эти, ваши коллеги из НКВД, в тридцать седьмом вот также ласково начинали, мол, поговорить надо. Дверь откроешь и охнуть не успеешь, глядь, на ближайшие десять лет уже на Колыме лесорубом трудоустроен. 
Но как бы  там  ни  было, но замок щелкнул, и дверь открылась. В дверях нарисовалась необычное чудо в вельветовой мини юбке, одетой поверх старых выцветших хлопчатобумажных штанах с вытянутыми  коленями и красной «мастерке», глядя на  которую безошибочно можно определить страну производителя этого  спортивного  ширпотреба – Китай. Через всю впалую грудь старухи красуется надпись «РОСС;R»,  да-да, именно «РОСС;R», а не «РОССИЯ» как видимо, изготовителем задумывалось  изначально.
- Здравствуйте бабушка! – Опять сползая на рельсы интеллигентного милиционера говорит Егор.
-  Не припомню тебя среди своих внучков, хотя  и  допускаю, что у моих  детей могут  быть  внебрачные дети. – Недружелюбно говорит старуха. – Зови меня  просто – Глубокоуважаемая  Галина Андреевна.
- Ну и вы зовите меня,  просто гражданин майор. – Кивает Егор. – Я вот ваши  очки из ремонта  забрал, порадовать вас  хотел.
Егор  протягивает старухи очки. Задрав юбку из заднего кармана  штанов, бабка достаёт здоровенную лупу и рассматривает полученные окуляры.
-  Точно мои. – Водружая очки на нос, говорит старуха.
- Ну, ты прям бабушка невеста в этих очках! – Не смог удержаться  от сомнительного комплимента Егор, при этом  он облизывает языком свои пересохшие с  похмелья  губы.
- Геронтофил  что ли? – Прищурив на Егора единственный зрячий  глаз (тот который  на минус  шесть), спрашивает старушка.
- Не-не! – Машет руками Егор. – Я это! Приятное хотел вам сделать!
- Я так и поняла. – Кивает старуха.
Мне трудно удержаться  от смеха, и  я начинаю сначала тихонько  хихикать, но очень скоро  перехожу на  громкое  ржание. 
Егор суматошно размахивает  руками и, глотая окончания  слов пытается выразить бьющуюся у  него в голове крупной не поддающейся дрессировки птицей, какую-нибудь вразумительную мысль. Получается это у него плохо, но забавно.
- Так это…!   Я того…! Дык…! Да как вы  такое могли подумать!
- Да, ладно! Не грузись! – Машет рукой старушка. – Будем считать, что приятное  ты  мне сделал. Откуда у вас мои очки?
- В «Оптике» забрали, вот пришли спросить, вы квитанцию случайно ни кому не  отдавали, чтобы за вас  очки получили? – Спрашивает постепенно приходящий в себя Егор.
- «Вовану большому» отдавала, самой-то мне без очков до «Оптике» трудно дойти, не вижу не хрена, а он за полтинник обещал проявить сердечность и сегодня их  забрать.
- А где живёт этот «Большой Вова»?
- Так это. В пятьдесят втором  номере.
- Спасибо. – Говорит Егор, и мы  разворачиваемся, чтобы уйти.
- Постой-постой! – Говорит старуха, лезет в задний  карман своих выцветших штанов и, достав  оттуда пятьдесят рублей, протягивает их Егору. – На, заслужил!
- Да ты чё! Яти его мать! Совсем что ли веру в людей потеряла! – Возмущается Егор.
- Ну, не хочешь, как  хочешь. – Пожимает сухонькими плечами старуха. – Я тоже  хотела тебе приятное сделать. Но другой раз, всё равно с санкцией приходи, как ни как в правовом  государстве  живём.   
- Не находишь, странная какая-то старушка, - говорит Егор, когда гражданка Пантукина Г.А. закрывает за нами дверь.
- Да, ты тоже хорош: «Я просто хотел вам сделать приятное»! И при этом ещё морду языком обмахну как пекинес перед случкой. Не удивительно, что она  заподозрила тебя в  геронтофилии.
- Да пошел ты!
- Сам пошёл!


Дверь квартиры пятьдесят два нам открывает огромная  дама с огромным бюстом, огромным крупом и остальным всем  тоже огромным, эдакое живое воплощение сексуальной мечты сексуального маньяка страдающего гигантоманией.
Вид грандиозной дамы производит на Егора неизгладимое впечатление, на столько неизгладимое, что он даже не может скрыть нахлынувших на него чувств:
- Не фига себе!   
Но, судя по всему, дама привыкла к тому впечатлению, которое она производит на окружающий мир.
- Припёрлись алкаши проклятые! - Недобро глянув на нас с Егором, говорит  дама. – Работать лучше бы шли, небось, уже всё из семьи-то повытаскали.
- Так! Стоп! – Поднимая руку, останавливает её Егор. – Давайте разберёмся во всём по порядку. Насчёт алкашей в чём-то может быть вы и правы, а насчёт всего остального я с вами  категорически не согласен. Из семьи мы не тянем, по крайней мере я, и работа у нас есть, пусть не самая  престижная но есть. Мы работаем в  милиции и сюда  пришли поговорить с «большим Вовой», кстати, кто он вам?
 - Муж. - С такой нескрываемой грустью вздохнула она, да так что чуть грудь не порвала! Вернее не грудь, кофточку на указанном предмете  тела. 
- Где он?
- Спит ещё. – Опять вздыхает дама.
- Ну, тем  более! – С непонятным оптимизмом  заявляет Егор.
- Не пущу! – Неожиданно всколыхнувшись всем  телом, заявляет  дородная дама и выдёргивая из-под себя  ноги.
С мягким шлепком она обрушивается на пол, закрывая своим организмом входную дверь. При этом  из её тела  образуется  бесформенная баррикада, миновать которую без альпинистского снаряжения просто немыслимо.   
- Ну, что? Берём её под белы рученьки? – Спрашивает меня Егор.
- Ага! И под красны щёчки. – С сомнением говорю я.- Ты себя  переоцениваешь, мы  против  неё  гномы и без эвакуатора нам здесь не  обойтись.
- И что  делать?
- Договариваться.
На уговоры уходит минут тридцать, последним в ход идёт аргумент: «Бля буду»! в сочетании с обещанием вернуть ей её благоверного сразу после допроса.  В конце концов, дама  отползает в сторону и мы входим в квартиру.
Большой «Вован» оказался  ни такой уж и  большой, я  бы  даже сказал мелкий. По-богатырски храпя, он калачиком свернулся на диване, укрывшись подушкой, из-под которой, к слову сказать, его почти  невидно. Если бы он не храпел, мы  бы его вообще ни за что не нашли.  Глядя на  этого  дрища Егор с сомнением спрашивает:
- И чего она в нём нашла?
- Хрен его знает. – Пожал я  плечами. 
- Кстати, насчёт  хрена, как думаешь, люди правду говорят, что у этих дрищей «корень» длинней, чем у  нас?
- Вряд ли. – Опять пожимаю я плечами. – Просто по мелкости роста их хрен ближе к центру земли, чем у нас.
- Тогда чего она  за него так  душу рвёт?
- Ты  же её видел, наверное,  этот  её последний  шанс.
- Слышь ты, сердцеед-душегуб, вставай пора отправляться в исповедальню.
- Куда? – Не сразу соображает «Большой Вован».
- В  РУВД, давать  чистосердечные  показания, а лучше, сразу явку с повинной писать.   
- От судьбы не уйдёшь! – Извлекает из загашников своего мозга, неопровержимую народную мудрость, Вован и вырубается. Он ещё слишком пьян, и не  готов вести с нами серьёзные  разговоры.
Дама, памятуя об обещании Егора, вернуть ей её благоверного,  если он не при делах. Как девочка, играющая с пупсиком в «дочки-матери», дама «пеленает» «Большого Вована» в спортивный костюм, куртку и надевает на него ботинки. Она же помогает мне закинуть своего мелкого муженька, на плечо Егору и мы отправляемся к моей машине. По дороги Егор, подкидывая «большого Вована» на плече,  говорит:
- Что бы дотащить покойника до помойки таких «Больших Вованов» надо десятка два, один бы он с этим не справился.
- Типа как лилипуты тащили Гулливера?
- Ну, типа  того. – Кивает Егор, закидывая «Большого Вована» на заднее сидение моей машины.
- Тогда у него на плече должна быть потёртость от лямки.
- А её нет. – Кивает Егор. – И что это  значит?
- Алиби! -  В один голос говорим мы с Егором, и хлопает друг дружку ладонью о ладонь. 
Со стороны наше  поведение выглядит совершенно  по  идиотски, совершено серьёзное  преступление и мы  должны  бродить с  озабоченными  рожами, закатив глаза и шевеля губами, сопоставляя в  голове разрозненные факты, выстраивая цепь  логических умозаключений. Возможно, киногерои в плохих сериалах так и делают, да вот ещё опера из городского УВД этим  грешат. Но мы с Егором не киногерои, а обычные районные опера и весь наш опыт  предыдущей работы подсказывает, что  до идентификации личности  покойного нам  остался один  шаг, надо только  дождаться, когда пропиться «большой Вован»,  а там и  до  раскрытия преступления  рукой  подать.   
 По прибытию в РУВД, до вытрезвления сдаём привезённую с собой поклажу в камеру «хранения», а сами  поднимаемся в кабинет перевести  дух и попить кофейка.
В кабинете сразу бросается в  глаза  коса  прибитое к стене знамя победителя в «социалистическом соревновании листопрокатного цеха №3». Потрёпанное полотнище закрывает на стене что-то неясное и сферическое. Всё как-то непонятно и очень загадочно. Ещё более сюрреалистическим и таинственным, непонятное новообразование на стене, делает свешивающийся из-под красного кумача на цепочки от унитаза, молоток.    
- Что это за хрень? – Резонно интересуюсь я, хорошо помня, что раньше ничего подобного в моём  кабинете не было. 
- Стройся! – Подаёт команду, находящимся в кабинете Лёхе, Петьки и  забредшему  на  огонёк Вене – Егор.
Все выстраиваются в одну линию. «Ровняйсь»! «Смирно»! – командует Егор. «Петруха! Докладывай»! – не по уставу  командует майор Карбитов. Петька  делает чёткий шаг вперёд, лихо разворачивается  на каблуках  и  подходит к Егору. По дороги он с черепа стоящего на  холодильнике снимает милицейскую фуражку и нахлобучивает её себе на  голову.
- Товарищ майор! Личный состав отделения ППЛ Вятского РУВД на  торжественную линейку, посвященную увековеченью памяти, вечно живого майора Савранского, построен!
- Молодец! Встань в строй.
Петька передаёт фуражку со своей головы Егору и как прежде чётко чеканя шаг, занимает своё место в строю. Надев фуражку  на  голову,  Егор поворачивается  ко мне.
- Товарищ майор! Торжественный  митинг посвящённый, как тут правильно некоторые  заметили,  увековеченью памяти, вечно живого майора Савранского, можно считать открытым! Не желаете сказать пару слов  об увековечиваемом? 
- Ну, ты это! Встань встрой, я для порядка вдоль шеренги  пройдусь. – Говорю я ему, принимая из рук Егора фуражку.
- Ага! – Кивает  Егор и встает в строй.
Я не спеша надеваю фуражку  на  голову, лезет  она на неё плохо, мала.
- Чья? – Спрашиваю я.
- Моя. – Со вздохом отвечает Петька. – Маловата?
- Угу.
- Что поделать у вас  и с мозгами  та же проблема. – Отпускает  Петька какой-то  очень  двусмысленный  комплимент.
- Разговорчики в строю!
С важным видом я прохожусь вдоль строя.
- Пузо подбери. – Хлопаю я по животу Егора. Егор послушно втягивает живот.
- Молодец! – Похлопываю я по  плечу Лёху.- Рожу  побрил, не часто такое уведешь!
- Ну, так, праздник-то какой, товарищ майор!
- Разговорчики! – Прикрикиваю я на него.- Я тебя  похвалил не  для  того  чтобы выслушать твою точку зрения о твоей вечно небритой морде, а для того чтобы проявить формальную чуткость о личном составе предусмотренную уставом. Понятно?
- Так точно!
- Орлы! – Встав перед строем лицом, говорю я. - Так получается,  что вечно живого майора Савранского я знаю  лучше вас, и  должен сказать – заеб…кий  это человек! Да что там человек! Человечище! Я его искренне  люблю, чего и вам желаю!
- Ура-а-а-а!!! – Негромко кричит строй.
Веня  подходит к стене и срывает с неё красный  кумач победителя соцсоревнования. На открывшейся стене любой желающий может наблюдать намертво  прикрученный к ней полусотней винтов иллюминатор от самолёта, с присобаченной к нему цепочкой с висящим на её конце молотком. Под толстым стеклом иллюминатора на красном муаре аккуратно приклеен мой рапорт, об отказе мне в продлении срока службы. Прямо под иллюминатором к стене прикреплена алюминиевая табличка с красными буквами: «Стекло пуленепробиваемое». Видимо для особо недоверчивых и болтается рядом  молоток на цепочки. На стекле видны несколько мелких сколов и выщерблен, значит, кто-то не поверил своим  глазам или не умеет читать.
- Кто? – Спрашиваю я у Егора, постукивая пальцем по стеклу в  районе выщерблен.
- Семечкин заходил. – Улыбается мой  напарник. – Шибко старался.
- Даже вспотел весь. – Подхватывает Лёха.
- Ну не весь вспотел, а только местами. – Протестует Петька.
- Ага! – Кивает Веня. – Особенно по-по-под мышками!
- Зато насквозь. – Ржет Лёха.      
- Где взяли?
- Петька за бутылку…
- За две. – Перебивает Егора Петька.
- Да-да! За две бутылки, добыл его у сторожа на авиационной свалке. Утверждает что от стратегического бомбардировщика.
- Ох, и заеб…ся же, я его откручивать! – Протягивая ко мне, измозоленные в кровь руки  говорит  Петька.
- А мы  прикручивать. – Почти  в  один  голос говорят Лёха, Егор и Веня, протягивая ко мне свои руки все в свежих волдырях.   
Моё «триумфальное» возвращение в строй, было решено отметить немедленно и традиционно  - большим праздничным  обедом. Правда пока без водки. Хотя  какой праздник без водки, так, массовое пожирание  закуски. Но, во-первых, Веня дежурит, а какое без заики торжество? Ни торжество, а банальная пьянка. Во-вторых, оставалось ещё пара  незавершенных дел, а именно написание ОПД и раскрытие тайны  «барбекю», найденной нами в мусорном  баке. Извести о том, что мы  не  будем  пить,  привело в восторг хозяина  кафе «Джамшута», вообще-то он  Камиль и кафе у него называется «У Камиля», но с появлением  на  экранах наших телевизоров  передачи «Наша Раша» за ним  прочно  и навсегда закрепилось, погоняло  «Джамшут».  От  переполняющих его чувств, в  предвкушении того,  что столы и стёкла в его  заведении в этот раз останутся целыми, «Джамшут» ухнул перед нами на стол огромный казан дымящегося плова. Даже без водки плов был очень вкусный, душистый, и  жирный, но в  тот  момент нас  это не смутило. Даже  без  традиционного  разрушения окружающей среды, обед прошел хорошо и даже можно  сказать – удался.
Когда весёлой толпой  мы вышли  на свежий  воздух у меня  в кармане  начал вибрировать  сотовый  телефон.
- Михалыч, Веня с тобой? – Раздаётся в трубке знакомый голос дежурного по РУВД.    
- Со мной, а что?
- Да ничего, он ведь в наряде, поторопи его, на квартирную кражу надо ехать, кстати, сам-то ты  уже отобедал?
- С какой целью  интересуешься? Сожалеешь, что не успел пожелать  мне  приятного аппетита  или наоборот – не успел мне его испортить?
- Да что ты?!  И в мыслях не  было! Просто у нас убийство, но  если ты кушаешь, можешь не спешить, со слов медперсонала подозреваемого, они уже задержали, и силами того же медперсонала надёжно изолировали, так что он вполне может тебя и подождать.
- Да что сегодня  за день-то такой? – Вздыхаю я.
- Какой?
- Богатый на неопрятности, с утра барбекю в мусорном баке, сейчас  это.
- Ну, знаешь со времени твоего ухода, и  до твоего возвращения здесь мало что изменилось.
- Я это заметил.   Ладно, говори адрес.
- Улица «Первых Пионеров» дом семь.
- Так ведь  это…
- Да-да, «Дом ветеранов сцены».
- Они там что, силами полупрофессионального драмкружка «Отелло», что ли ставили?
- Да хрен  его  знает. 
Отправив Веню на квартирную кражу, а Лёху с Петькой  дописывать ОПД мы  с Егором  отправляемся  в  богадельню.
В  холе этого богоугодного заведения нас встречает старушка в  белом  халате со стетоскопом на  шее.
- Кто такие  будете, милостивые  государи?
- Мы  из милиции, где  нам  найти главврача?
- Из милиции! Это что  из «улицы разбитых фонарей» что ли?
- Ну, что-то вроде того. – Кивает Егор и  повторяет свой вопрос. – А где нам найти вашего главного доктора?
- Там. – Машет куда-то в конец коридора старушка. – Скажите, а капитан  Ларин  приедет?
Мы с  Егором переглядываемся.
- Нет, не приедет. Он после  дежурства  отдыхает.
- Очень  жаль. – Вздыхает старушка, - такой  импозантный мужчина, я  мечтала с ним  познакомиться. Может  быть,  вы  дадите мне  его  телефон, я должна ему  кое в чём признаться!
  - А стетоскоп вам зачем? – Поняв, что старушка вовсе не  доктор, как мы вначале подумали, а одна из заигравшихся завсегдатаек здешнего заведения, спрашиваю я у старушки.
- Какой стетоскоп? Ах, эта  штука! - Беря стетоскоп в руку,  говорит  старушка. – Я им своё сердце слушаю, чтобы  первой узнать, что я умерла.
- Предусмотрительно. – Кивает Егор.


Главврача мы  находим  примерно в  том  направлении, которое  нам указала большая поклонница капитана Ларина, только совсем в другом корпусе.
Главврач, мирно беседуя, пьёт чай в компании симпатичной бабульки:
- …. не могу с вами  не согласиться уважаемая Маргарита Степановна, - продолжая начатый  до нашего  прихода разговор, говорит главврач, - Александра Артемовича , отличает тонкое чувство стиля и жанра.
- Что ж вы хотите, школа-то, какая - «Строгоновка» ! – Кивает старушка.
- Вы знаете, я обожаю его интерпретацию Чехова в «Неоконченной  пьесе  для  механического пианино», хотя бы взять сцену, когда….   
- Кхе-кхе. – Тактично покашливает в кулак Егор. – Извините, что прерываю вашу высокоинтеллектуальную беседу, мы из милиции и у нас очень мало времени. Вы бы  не могли сказать, что у вас здесь  произошло? А то, знаете ли, у нас человек по нераскрытому убийству в камере уже полдня без дела «париться»!
 - Да-да, конечно. – Ставя на стол чашку с недопитым чаем, говорит главный врач. – Дело в том, что как нам кажется, уважаемая Маргарита Степановна ночью задушила свою соседку по комнате Екатерину Фёдоровну.
- Что  значит, кажется? – Уточняю я.
- Соседка мертва, а Маргарита Степановна в содеянном не сознается. – Пожимает плечами главврач.
- Я, конечно, могу ошибаться, но, на мой взгляд, она не очень смахиваете на хладнокровного убийцу. – Подражая главврачу, с сомнением в голосе говорит Егор.
-  А на кого я, по-вашему, смахиваю? – Улыбаясь, спрашивает старуха.
- На  божий  одуванчик.
- Доктор, может быть, вы меня проводите, покажите мне место преступления? – Прошу я. – А ты Егор посиди пока с Маргаритой Степановной, потрещи  с ней о кинематографии. 
Доктор ведёт меня в комнату 325, где на кровати мирно лежит старуха в очень легкомысленном пеньюаре, своей прозрачной  кисеей совсем не скрывая то, что видеть, в общем-то, и не  хочется. 
Если не  знать, что  старуха мертва, можно подумать, что она спит. Я подхожу к  кровати  и  открываю  глаз старухи, на склере видны красные кровяные точки, что однозначно  говорит  об асфиксии, однако на  шее  следов удушения нет.
- На мой взгляд, её во сне  задушили подушкой.
-  Скорее всего.- Киваю я, - А кто нашел труп?
- Так Маргарита Степановна сама  подошла к  дежурной медсестре и сообщила о смерти своей  товарки.
- А они  были  подруги.
- Я бы  так  не сказал, но они много лет играли в одном театре юного  зрителя, и  мне казалось, что  общие воспоминания им  обеим будут  полезны  для  душевного равновесия и покоя.   
- Ошиблись,  значит.
- Получается, что ошибся.
- Маргарита Степановна, конечно же, играла бабу Ягу и всякую иную  нечисть.
- Теперь вы ошибаетесь, всё как раз наоборот Маргарита Степановна играла Золушек и иных хороших девочек, а вот Екатерина Фёдоровна бабу Ягу и всякую нечисть.
- Это сказалось на  её  характере?
- Я бы  так  не сказал.- Пожимает  плечами  главврач. – Хотя…
- На ваш взгляд, что послужило причиной  преступления?
- Истерия.
- Истерия? Так просто?!
- А что вы знаете об истерии?
- Не много. Слово "истерия" в переводе с греческого означает "матка". Знаменитый врач Гален  полагал, что симптомы истерии связаны с блужданием именно этого органа по телу женщины. К слову сказать, во времена Фрейда женщин, больных истерией, просто выгоняли из медицинских кабинетов. Но вслед за тем как врач Жан Мартен Шарко  описал мужскую истерию, эту болезнь перестали связывать только с женским полом, говоря уже не об особенностях женской психики, а об истерической структуре личности. Именно ее обладатели стали первыми пациентами первых психоаналитиков.  Насколько я знаю, сегодня истерию относят к неврозам, порой очень серьезным, - однако, психиатры редко ставят такой диагноз, чаще говоря об "истероидном личностном расстройстве". Пожалуй, это всё что я знаю об истерии. – Почесав  затылок признаюсь я.
- Вот именно такой истерической структурой личности и  обладает Маргарита Степановна.  Кстати, странный вы человек майор.
- Что опять обмишурились? – Улыбаюсь я.
- В общем да, кто бы мог подумать, что за маской банального алкоголика…
- Вы меня сейчас хотите похвалить? Не надо. Банальный  алкоголик  это не маска, это мая сущность. Вы мне лучше скажите, что так сильно  растревожило Маргариту Степановну, если  она решилась  на убийство своей  подруги, я почти уверен, что ей не удалось получить что-то, чего она страстно  желала, либо  она не сумела отстоять в споре свою точку зрения, и убийство явилось последним аргументом в споре.
- Да-да-да. – В раздумье произносит  доктор. – Как же мне самому это в голову не  пришло?!
- Что именно?
- Вчера вечером, как обычно,наши жильцы в холле третьего этажа играли  в «Кино-буриме».
- Что такое «Кино-буриме»?
- Это такая игра, когда кто-нибудь называет фразу из кинофильма, и надо  назвать,  кто из  герой её  произносит, и в каком фильме.
- А какой смысл игры?
- Победил тот, кто даст  больше правильных ответов.
- И что Маргарита Степановна проиграла?
- Ни то что бы  проиграла, она,  будучи большим  знатоком кино, дала больше всех правильных ответов, но на одной фразе с Маргаритой Степановной сильно поспорила Екатерина Фёдоровна. Естественно Маргарита Степановна сильно  горячилась, она ведь  была уверена в своей  правоте. До рукоприкладства дело не дошло, но вопрос был поставлен на  голосование, а наши пенсионеры самые обыкновенные люди и тоже  победителей  не любят, короче, большинством  голосов было решено, что Маргарита Степановна не права. Она естественно обиделась и ушла спать, а поутру вишь что получилось. Надо было ей  поставить успокоительный укол.
- А вы не  припомните, что  это  была  за фраза?
- Это важно?
- Думаю – да.
- Давайте попробуем вспомнить. Может быть: «А говорил он Вам "посидите-ка на моем месте"? - Нет, не говорил. - Значит, стареет»!
- Ко мне Мухтар». – Гордо  говорю я.
- Правильно, кивает доктор, - Но не то. Может быть эта: «Я буду разыгрывать защиту Каро-Канн, только Вы мне не мешайте».
- «Семнадцать мгновений весны»
- Верно, но опять не то. А! Вспомнил: «А загляни ей в душу - чистый крокодил»!
- «Свадьба»? – Нерешительно говорю я.
- Точно! Именно эта фраза. – Хлопает в ладоши доктор. –  Только н «Свадьба», а «Медведь».
- Верно! – Хлопаю я  себя по лбу.
- Так вот  Маргарита Степановна угадала правильно, но Екатерина Фёдоровна и все участники игры проголосовали за «Свадьбу». Мне кажется, они лукавили, все они старые служители Мельпомены, и не могли ошибиться из какого произведения эта Чеховская фраза. 
- И  хотя я сам  ошибся, трудно с вами не согласиться. – Киваю я.
- Но вы же не старый актёр, жилец  дома престарелых служителей сцены. Вам  простительно.
- Насчёт того, что я  не  жилец  этого «дома теней» я с вами  полностью согласен, а вот насчёт первой половины вашего утверждения, я почти готов с вами  поспорить.   
Повернувшись, я спешно иду к кабинету главврача, где остался Егор с уважаемой Маргаритой Степановной.
- Что вы собираетесь делать? С точки зрения медецины, человеческое  поведение….  – Семеня следом за мной, бормочет врач.
Я останавливаюсь:
-  Доктор, помните фразу из кинофильма «Ко мне Мухтар» - «С точки зрения Мухтара, правильное человеческое поведение - это когда человек стоит молча, задрав руки кверху, и не шевелится». По  этому мы  с вами совместим  научный подход с точкой зрения  Мухтара и скажем своё новое слово,  я в криминалистике, вы  в  медицине.   
Открыв  дверь в кабинет главврача, я  широко  раскидываю руки, при  этом не менее широко улыбаясь:
- Ну, как же  так, уважаемая Маргарита Степановна! Перепутать «Свадьбу» с «Медведем»! Да Антон Павлович, наверное, в гробу  перевернулся. Да над вами сейчас все жильцы вашего «шапито пожилых комедиантов» потешаются! Каждый  олух знает что фраза: «А загляни ей в душу - чистый крокодил»!- это ведь из «Свадьбы»!
Маргарита Степановна срывается со своего места и кидается ко мне:
- Задушу сволочь! Эту стерву задушила и тебя  задушу!
Егору больших трудов стоит оттащить от меня разъяренную Маргариту Степановну. Чтобы она немного успокоилась, мы с главврачом выходим в коридор.
- Но ведь  это  не  признание? – Говорит  он.
- Пока  нет. Но при правильной тактике  допроса она сама  захочет, чтобы в протокол внесли что фраза: «А загляни ей в душу - чистый крокодил»!- это из «Медведя», и когда следователь её запишет, и она под ней подпишется, она будет счастлива.
 - Воистину  логика Мухтара!
В принципе так и получилось, а ещё Маргарита Степановна с удовольствием показала на проведённом  немедленно (для закрепления полученных показаний),  следственном эксперименте, как она душила свою товарку. Наверное, наверное,  ещё  потому, что в качестве статиста, изображающего спящую Екатерину Фёдоровну согласился выступить именно я. И после этого главврач будет утверждать, что я не старый лицедей?


В  отдел мы вернулись уже под вечер. Всю дорогу Егор маялся животом. Или  плов, который мы съели на  обед,  был  действительно очень  жирный или без водки он категорически желудком Егора усваиваться отказывался, но как  бы  там  ни было, наша  дорога в отдел была сопряжена для Егора неожиданностью поноса. Во дворе РУВД царит хаос, люди в чёрных одеждах  в бронежилетах, с автомата и  шлемами  на  головах снуют туда сюда. Часть из них, те, кто не  разговаривают  по  рации, выводят граждан из здания  РУВД  и вообще всё это здорово смахивает на  эвакуацию фашистов  из-под Смоленска при  приближении Советских войск.
- Кино что ли про немцев снимают или  опять  какой-нибудь  идиот позвонил, что заминировал  нашу  контору. – Морщась, комментирует Егор творящуюся вокруг  нас суету.
- Похоже на то. – Киваю я.
Радуясь, что Егору  хватило силы воли по дороги не обгадить мою  машину, я подставляю ему своё  плечо, и помогаю ему дойти до входа в РУВД. Идём мы  не медленно и не  быстро, а так, лёгким  прогулочным шагом. Пойдёшь медленно - опоздаешь на встречу с унитазом, пойдёшь быстро расплещешь содержание прямой кишки. Так что приходиться  балансировать почти на  гране. 
- Нельзя! – Поведя в нашу сторону стволом автомата, говорит ОМОНовец  на входе.
- Да ты что, издеваешься? – Полу слезно, но очень убедительно произносит Егор. – Ты  хочешь, чтобы я  прямо  здесь обосрался! Учти, брызги будут бить фонтаном! Не увернешься!
- Всею своей  предыдущей  жизнью майор Карбитов этого не  заслужил. – Вздыхаю я.
- Не  заслужил! – Чуть  не  плача  говорит Егор.
- Ладно, проходите. Только я вас не видел! – Толи, испытав  должное почтение ко всем прежним заслугам майора Карбитова, толи, просто побоявшись быть забрызганным жидким Егоровым помётом ОМОНовец, отходит в сторону пропуская  нас внутрь. 
- Бай Бог тебе здоровья! – Очень искренне говорит Егор, и мы  входим в здание  РУВД.
Из отрывочных и разрозненных сведений от пробегающих мимо нас  сотрудников, мы  узнаём что какой-то идиот вооружённый  обрезом захватил дозновательницу и где-то её удерживает. Короче здесь у  нас  намечается  небольшая  война или что-то вроде войсковой  операции.
- Кошмар! – Говорю я. 
- Кошмар будет, если мы немного  не прибавим шаг. – Тяжело дыша говорит Егор.
По закону подлости туалет на первом этаже здания оказался заперт, критическое состояние  Егора не позволило нам долго  переживать  по  этому  поводу  и мы направились  на второй  этаж, в резервное убежище – женский  туалет.   
На площадке второго  этажа  не обращая  на нас внимания толпятся  ОМОНовцы, они что-то живо обсуждают. Мы обходим их кругом и направляемся к туалету. Я даже чувствую, как с каждым шагом у Егора нарастает напряжение в организме.
- Вы куда?! – Окликают нас  ОМОНовцы.
- Догадайся с трёх попыток! – Зло бросает Егор.
А дверь туалета оказывается закрыта! Всё-таки закон подлости такая надёжная  штука и всегда работает  безотказно.  Нервы у Егора сдают и потеряв голову, ударом  ноги, он распахивает дверь срывая её с щеколды на которую она заперта изнутри. Первым Егору на пути попадается мужик с обрезом в руке. Егор бьёт его лбом в нос и добивает кулаком в глаз, вырывает из его рук обрез и вышвыривает  мужика  под ноги набегающим ОМОНовцев, девчонка дознавательница, без посторонней помощи, с радостным визгом выскакивает из туалета, Егор швыряет обрез на подоконник, в мгновение ока, выскакивает из штанов и плюхается на унитаз. 
Значит, всё  было не зря. Только вот из-за слабости желудка Егора, мы сорвали хорошо спланированную операцию ОМОНа. Честное слово даже как-то неудобно перед ребятами.
Дабы не мешать Егору я выхожу из туалета и закуриваю. Процесс у  Егора затягивается, хотя может быть, за все  перенесённые страдания, Егор  пытается из процесса выжать максимум удовольствия. Я успеваю выкурить уже вторую сигареты, когда рядом со мной появляется  замполит. Видимо и до него долетела хорошая новость о беспримерном подвиге Егора Карбитова, скромного сотрудника уголовного розыска всегда  готового к  подвигу.
- Ну! Где он?
- Кто? Задержанный? Его ОМОНовцы уволокли в камеру.
- Где задержанный я  знаю, Карбитов где?
- А, Егор! Там. – Киваю я головой в сторону туалета.
- А что он там  делает?
- Вот и я думаю, что он там делает? В принципе по моим расчётам, давно должен был выйти. Видать что-то ему  мешает покинуть местом былой   боевой славы.   
- Я зайду? – Почему-то у  меня спрашивает замполит.
- А мне-то что? Идите!
Замполит входит  в туалет,  но  очень  быстро  оттуда выскакивает. Видать атмосфера в туалете царит совсем  не  дружественная.
- Я лучше его здесь подожду. – Опять, почему-то обращаясь ко мне говорит  замполит.
- Хорошо. Тогда вы ему и поможете добраться до кабинета, а по дороге он вам с удовольствием поведает о своём беспрецедентном по  мужественности поступке. Слышишь Егор, чего я  говорю? – Кричу я вглубь туалета.
- Слышу. – Из глубины туалета  кряхтит Егор.
 
 
Оставив замполита дожидаться этого объегоревшегося героя. Нет, ни так - этого обгероевшегося засранца. Да нет же, опять  ни  так- этого  обосравшегося героя. Вот теперь правильно! Так вот оставив замполита дожидаться Егора, я  поднимаюсь к себе в кабинет. Где пришедший в себя «Большой  Вован» с  неподдельным интересом  рассматривает  картинки,  которые сунул ему Петька. А картинки не простые, а картинки- то цветные!  впрочем, это вовсе не картинки, а классические репродукции тестов Роршаха . Вид, с какой «Большой Вован» рассматривает  на  эти  картинки, честно говоря, напрягает. Рука сама тянется к журналу подученного элемента, чтобы внести туда «Большого Вована» как потенциального серийного маньяка убийцу.
- Нравятся  картинки? - На всякий случай спрашиваю я у «Большого Вована».
- Ага!- Кивает  он, - Забавные.
- И что ты там видишь? 
- Голую обезьяну с красной  жопой  бегущую с дубиной в  руке. А ты чё, тоже её видишь?
Не, ну точно, надо внести его в журнал подучетного элемента. Хуже не будет.
Петька отрывается от бумаг и поднимает ехидно улыбающуюся  рожу  в  мою сторону:
- Очень интересный вопрос! Ответь человеку, ты тоже её видишь?
- Петя! Не начинай! – Предостерегаю я его.
- Ладно, - забирая из рук «Вована» тесты, говорю я, - об этом  поговорим  после. А сейчас  скажи мне мил человек, на кого ты  переложил  почётную  обязанность получить в «Оптике» очки своей  соседки  гражданки Пантукина Г.А.?
- Что такое статья 51-я Конституции Российской Федерации знаешь ?
- Слышь ты, прогрессивно мыслящая  личность! – Подняв голову  от бумаг и похлопав «Вована» по плечу, говорит Петька. – Ты не умничай, если не  хочешь воочию увидеть  обезьяну с резиновой  дубиной в  руках.
- Как увидеть?
- Воочию, то есть,  прямо здесь и сейчас.
- Ага! Значит, бить будете! – Догадывается «Вован»
- Не исключено.  – Кивает  головой Петька, укрепляет «Вована» в правильности  осенившей его догадки. 
- Ну что с вами  поделаешь, всё  из  меня выпытали!  – Оправдывая свою беспринципность, вздыхает  Вован, - Записывайте. Геннадий Петрович Максимов. Проживает улица Куликова дом семь квартира три, как войдёшь в подъезд, дверь направо.
- Какой он из себя?
- О-о-о! Гена он такой! Здоровый как шкаф килограмм сто с лишним весит, богатырь, одним словом. А что  Гена тоже  здесь?
- Нет в  другом месте, я бы сказал, более  скорбном.
- В морге что ли? Извели,  значит, суки!
-  Кто?
- Жена с золовкой . Гена всегда жаловался  на  них, то  они ему на фотографии глаза выколют, то иголки в одежду засунут, а в последнее время  повадились ему в чай ссать, «чёрная магия»  одним словом.
- А почему  они  хотели его извести?
- Гена страдал редкой болезнью - лёгкой формой бытового раздвоения личности.
- Чего? Чем-чем он страдал? – Стараясь сдержать смех, переспрашиваю я.
- Лёгкой формой бытового раздвоения личности.
- Интересно в чём  проявлялась эта редкая болезнь?
- Баб он очень любил и жену тоже любил, метался между ними ужасно! Прям душу на пополам рвал, вот в  этом  болезнь и проявлялась.  Но это ещё не вся правда, жена Геннадия Галина, страдает тем же недугом.
- Лёгкой формой бытового раздвоения личности? А у неё это как проявляется? Она любит мужиков, но мужа тоже любила? 
- Нет.
- Вот те раз! Значит, у этого заболевания есть различные формы течения болезни, и во что же она вылилась у жены покойного Геннадия Галины?
- В любовь к золовке. Но ты  прав, мужа она тоже любила и между ними металась, от чего  душа рвалась напополам и болезнь прогрессировала.
- Во как!
- А какая  она  из себя, сестра  Геннадия. – Проявляет любопытство Петька.
- Какая-какая!- Чешет затылок Вован. – На Геннадия очень похожая, такая же огромная, - Ваван разводит руки в разные стороны, демонстрируя нам, размеры сестры своего покойного друга, - короче, как шкаф только с сиськами и  не  пьёт.
- Не пьёт, это серьёзный аргумент в пользу серьезных отношений с такой женщиной. – Киваю я.
- Слышь Вован, а ты часом не  гонишь?  - Спрашивает Петька, пальцем вращая у  виска. – Может у тебя того, тоже какое-нибудь бытовое психическое  заболевание?
- Сам ты  психическое  заболевание. – Обижено сопит Вован. – Если  хочешь  знать, я сам  их блуд видел, вот  этими самыми  глазами.
Для пущей важности Вован тычет себе в  глаза растопыренными указательным и среднем пальцами правой руки. Это внушает! Но Петька всё равно проявляет к словам Вована недоверие:
- Да, ну тебя брехун! 
- Вот те крест! Осенью это было, Генна сказал свои, что мы поехали на рыбалку, собрали удочки и ушли, а сами шасть  в кусты  напротив  Генкиных окон и ждём. Через полчаса свет в квартире погас, только ночник  горит в спальне, Генка меня на плечи посадил и к окну, я в щёлку между штор  глянул, а там…. – Вован мечтательно  закатил глаза.
- Чего там? – Поторапливает Вована Петька.
- Два голых шкафа один на другой  навалился и оба ерзают. Жена-то у Генки тоже баба не мелкая, конечно не такая  как его сестра двустворчатый шкаф, чуток помельче,  вроде серванта с большой и добротной тумбочкой чуть ниже поясницы.
  На некоторое время Вован  замолкает, видимо  ещё  раз переживая  впечатления  от увиденного им в щёлку промеж штор «мебельного» рандеву  между двумя шифоньерами женского пола в  квартире его  корешка Геннадия. Хотя сам-то он в постели со своей  женой, должен  представлять зрелище не менее забавное, но он об этом не думает, потому что для него  это дело обычное.
Я  мотаю головой, сейчас  надо  думать совсем о другом, например, что  делать  дальше. Но придумать я ничего не успел потому что в кабинет  опираясь  на руку  замполита входит  Егор:
-… вот я и подумал, человек я уже не молодой, терять  мне нечего, а ОМОНовцы  ребята молодые  им ещё  жить  да жить, и тут я  понял, что  пробил мой час когда, надо сделать выбор и честно ответить на  вопрос  – Если не я  то кто же?   
- Да-да! – Понимающе  закивал головой  замполит.
- Ну, ладно я уже пришёл, – отцепляясь  от  руки  замполита,  говорит  Егор, - основную идейку я вам так сказать подкинул, а дальше вы уж сами обыграйте в статейке всё как надо.
- Хорошо, хорошо. – В раздумье кивает замполит, - Ты знаешь, Егор я, наверное, так  и назову статью «Если не я  то кто же»? Не возражаешь!
- Не, не возражаю!   
- А что?! Свеженькое решение, не  броско и со вкусом. – Киваю я.
- Ты  действительно  так  думаешь? – С недоверием смотрит  на меня  замполит.
- Я конечно не  литературный критик, но  я  почти в  этом уверен! – Опять киваю я.
Замполит уходит, а Егор падает на диван.
- Слава меня  подкараулила  на выходе  из туалета! – ржёт мой  напарник.
- Ну, правильно, в туалете она тебя дожидаться не решилась, задохнуться  побоялась.
- Да  ладно, подвиг он  и  есть  подвиг, хоть и такой гавённый как у меня. – Улыбается  Егор. – Ну, что у нас  плохого?
Я пересказываю Егору, что нам стало известно от «большого Вована».
- А что, улица Куликова дом семь квартира три, от  помойки,  где мы  нашли  жареного  «крокодила Гену» метрах в  двухстах, так что две  здоровые  бабы вполне  могли  его  до туда дотащить. Вы голову-то  не  ломайте, берите «синюю лампу » и дуйте на  квартиру, если они  завалили  его  на  квартире  следы крови всё равно, так или иначе, найдёте. В любом случае  с его бабами  надо разговаривать, хотя бы выслушать  их  версию куда Гена и во сколько ушел, плюс его верхняя одежда, возможно, что она вся  окажется  дома.
- А ты что, с нами не поедешь?
- Не, я чувствую, что из меня ещё не весь плов вышел.

Взяв с собой эксперта и уговорив следователя, мы поехали на  адрес. Дверь нам  открыла женщина, совершенно точно совпадающая с  описанием, данным нам «большим Вованом», она как две капли воды похожа на сервант с большой и добротной тумбочкой чуть ниже поясницы. Значит это жена  покойного «крокодилы Гены», в квартире находиться  и сестра  покойного опять  же  точно совпадающая с описанием «Вована» - трёхстворчатый шкаф с сиськами. Глядя  на  дам, не возникает ни  каких сомнений, что в случае чего, им не составило бы, большого труда дотащить прибитого им «крокодила» до помойки.
Ведут себя дамы крайне напряженно, на вопросы отвечают  односложно «да» - «нет». Жена покойного, перед тем как ответить на  очередной вопрос, смотрит на свою золовку, как бы спрашивая у неё  разрешение, отвечать или нет, если вопрос вызывает у неё затруднение, золовка берёт инициативу в свои руки и  сама  отвечает  за  жену убитого. Всё это ни только ещё больше укрепляет нас  в подозрениях, но и однозначно  даёт понять  кто играет первую скрипку в  этом  дуэте. 
    Следователь тоже обратил внимание на эту особенность их поведения, и с немым вопросом – Что дальше? Он поднимает на меня  глаза.
- Значит,  будем искать кровь. – Пожимаю я плечами и, обращаясь к  эксперту-криминалисту, говорю я, - Приступайте, пожалуйста, а ты Петя помоги эксперту, а потом осмотри одежду, пересчитай обувь покойного, его  пальто и куртки. А вы уважаемая  Галина Валерьевна вспомните, какая обувь и  одежда есть у вашего мужи, и во что он был одет, когда ушел из дома.
- Мы обязаны  отвечать на ваши вопросы? Это уже допрос?- Спрашивает сестра  покойного.
- Пока  только  прелюдия к  нему. – Мотаю я  головой. – А насчёт обязаны вы отвечать на наши вопросы  или нет, я скажу так, вы разве не хотите, чтобы мы  поскорее нашли убийцу вашего  брата?
- Не думаю, что вы настроены искать убийцу, полагаю, в его смерти вы намерены обвинить нас. 
- При наличии достаточных основаниях мы так и сделаем, а пока, будем,  надеется, что вы добросовестные свидетели и вам нет причин  оказывать  противодействие следствию.
Я вижу, как  желваки заиграли на  лице у  сестры  покойного. В это время с кухни выходит  Петька, он  поднимает  большой палец  руки вверх, что должно  означать то, что они с экспертом  нашли кровь. Странно, почему я этому не удивлён?
Я беру небольшую паузу, чтобы сформулировать свой  следующий  вопрос и  подхожу к  книжному  шкафу, моё внимание привлекает сборник образцов  документов под  общим  названием «Как правильно  оформить  заявления в  государственные органы». Даже не сама книга привлекает  моё внимание, а  то, что  в ней сделаны  закладки. Я беру  книгу в руки  и  открываю её на первой  закладке – «как  оформить  заявление в  милицию о  безвестном исчезновении вашего родственника или знакомого». Я ухмыляюсь и открываю вторую закладку – «как правильно оформить  заявление на  пенсию по случаю потери кормильца».
- Так  может быть в  этом всё  дело? – Поворачивая  сборник  к  сестре  убитого,  говорю я. - Вы же  не полная  дура! Прежде чем  ответите  на мой следующий вопрос, подумайте, может быть на  кухне, они уже нашли что-нибудь и знают  ответы  на интересующие их вопросы. Так зачем вы убили своего  брата?
Я поворачиваюсь, что бы  положить  книгу  на  место.
- Михалыч! – Слышу я  почти  истерический крик Петьки позади себя. 
Я поворачиваюсь  на его крик.
Последнее что я успел увидеть это летящий мне в лоб здоровенный совдеповский утюг, каким мама мне в детстве гладила  пионерский  галстук. Это вам не «Филипс» какой-нибудь и не «Самсунг», такой утюг поднять силу в  руках надо  иметь  «будь здоров»!
А последнее что я успел, подумал: «Ведь отправили же на пенсию как человека, так нет»!
Ещё бы я мог подумать, что не хорошо открывать мемориальную доску, или как в случае со мной, мемориальный иллюминатор ещё при  жизни, но об этом я подумать  не успел, потому что дальше было только – Пи-пи-пи-пи-пи-пи-пи-3,14-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и…………



1 Костик Ромин – главный герой  лирической кинокомедии Михаила Казакова «Покровские ворота».
2ОПД – Оперативно-Поисковое Дело, дело на нераскрытое преступление.
3 План ОРМ – план Оперативно-Розыскных Мероприятий.
4105-ая – статья 105 УК РФ «Убийство».
5 ОАБ (аббревиатура) – Областное Адресное Бюро. 
6 Парадигмальное позиционирование - предполагает четкое определение исходных позиций, которых придерживается исследователь, включающее определение в онтолого-эпистемологических основаниях, способе теоретизирования и методе исследования с фиксацией их возможностей, ограничений и сферы экстраполяции результатов. Парадигмальное позиционирование позволяет налаживать продуктивный меж-парадигмальный диалог, освобождая оппонентов от необходимости доказательства единственной верности и универсальности предлагаемого подхода. Позиционируя подход, констатируя его потенциал и ограничения, исследователь получает возможность свободного соотнесения собственной позиции с позицией оппонента, при принятии правомерности наличия таковой, как обусловленной исходно выбранной системой исследовательских координат.
(В.А Янчук. Интегративно-эклектический подход к анализу психологической феноменологии. Словарь-справочник.)
7 Геронтофилия  - направленность полового влечения на лиц старческого возраста.
8 Погоняло (жаргон) – Кличка, прозвище.
9 Александр Артемович. – Адабашьян  Александр Артемович российский киносценарист, художник, актер, режиссер, заслуженный художник России.
10 «Строгоновка» - Московский Художественно-Промышленный Институт им. С. Г. Строганова, преобразован в 1993 из Высшего художественно-промышленного училища (ведет историю от основанной в 1825 Строгановым «Школы рисования в отношении к искусствам и ремеслам»). Готовит художников по специальностям промышленного и монументально-декоративного искусства, интерьера, декоративно-прикладного искусства
11 ГАЛЕН (Galenus) (около 130 - около 200), древнеримский врач. В классическом труде "О частях человеческого тела" дал первое анатомо-физиологическое описание целостного организма. Ввел в медицину вивисекционные эксперименты на животных. Показал, что анатомия и физиология - основа научной диагностики, лечения и профилактики. Обобщил представления античной медицины в виде единого учения, оказавшего большое влияние на развитие естествознания вплоть до 15-16 вв. Учение Галена канонизировано церковью и господствовало в медицине в течение многих веков.
12 ШАРКО (Charcot) Жан Мартен (1825-93), врач, один из основоположников невропатологии и психотерапии, создатель клинической школы. Описал ряд заболеваний нервной системы. Исследовал истерию и другие неврозы, разработал методы их лечения.
 13 ТЕСТ РОРШАХА –  Тест был разработан швейцарским психиатром Германом Роршахом (1884–1922). Тест применяется для исследования личности и ее личностных нарушений. Испытуемому предлагается дать интерпретацию десяти симметричных относительно вертикальной оси чернильных клякс. Каждая такая фигура служит стимулом для свободных ассоциаций – испытуемый должен назвать любые возникающие у него слово, образ или идею. Тест основан на предположении, согласно которому то, что индивид «видит» в кляксе, определяется особенностями его собственной личности.
14 Статья 51 Конституции РФ.
1. Никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом.
2. Федеральным законом могут устанавливаться иные случаи освобождения от обязанности давать свидетельские показания.
15 Золовка -  Сестра мужа.
16 РАНДЕВУ - То же, что свидание.
17 «Синяя лампа» - Лампа  ультрафиолетового света для  отыскания следов  крови.