Слушать ли дразнилки

                Слушать ли дразнилки

– Рудя, мне страшно! – пугливо прошептала маленькая лисичка братцу-лисенку, стоя у бревна переброшенного через глубокий ручей: – Там, за ручьем, на Мишкином бугре, живет злой медведь… Я его боюсь, Рудя!
И лисичка заплакала.
– Не бойся, Пунечка! – подбодрил сестренку братик, такой же маленький как и она. – Мы как-нибудь тихонечко. Ведь все равно, чтобы добраться до мамы, нам придется пройти и через Мишкин бугор, и под Вороньей елкой.
– Ага?! А ты видел, какие у медведя зубы страшные? Видел?! И ворона со своей елки опять дразниться будет!.. Может, не пойдем? А, Рудя?! Давай останемся дома!
– Не хнычь, Пуняша! Нас мама ждет! – твердо проговорил Рудя и, неожиданно чихнув, вдруг ласково улыбнулся сестре: – Да и, слышь, Пушинка, интересно же будет: мама собиралась учить нас сегодня разным лисьим хитростям-премудростям.
В ответ зареванная малышка только тяжело вздохнула. И, неслышно ступая, лисята перешли через ручей.
Мимо медведя они проскочили незаметно: тот спал и даже ухом не повел.
Но под Вороньей елкой тихо пройти не удалось. И воронье нехорошее, обзывательное словцо с раскатистой буквой «р» посередине громко разнеслось по лесу.
Услышав его, Рудя от обиды из рыжего стал красным. И сказал сестре:
– Ты иди! А я вороне сейчас покажу!
– Рудя, не связывайся с ней! Она же высоко, а нас мама ждет. Пойдем! – запищала та, не зная как ей быть.
– Иди, иди! А ворона у меня сейчас получит!.. Так получит, что мало не покажется! – хмуро прорычал Рудя усаживаясь под Вороньей елкой.
– Ну пойдем, Рудечка! – продолжала упрашивать брата маленькая лисичка.
Она побегала вокруг него, умоляюще заглянула в упрямые Рудины глаза, просяще ткнулась носом в рыжую шерсть – Рудя резко мотнул хвостом… и сдался.
Он даже шагнул было в сторону тропинки. Но тут новое воронье оскорбительное словечко сразу вернуло его под елку…
Пунечка постояла. Однако скоро поняла, что брата уже увести не удастся. И ушла.
Весь день она училась у мамы разным лисьим наукам и хитростям. Но настал вечер, и мама-лиса отправилась на ночную охоту. А маленькая лисичка побежала назад, к их дому-норе у ручья, где должен был ждать ее Рудя.
Довольная, она весело скакала по знакомой тропе. Пока не допрыгала до Вороньей елки, под которой…
Увы, картина перед ней открылась неприглядная: ее любимый братик Рудя, взъерошенный и жалкий, зло рычал что-то сидящей на елке вороне. А та в ответ только похохатывала и обидно дразнила его. По всему было видно, что бедный лисенок уже совсем обессилел. И вдруг, после какой-то особо едкой насмешки, он буквально взвился в воздух яростно махая лапами и тряся хвостом… Но допрыгнуть до своей обидчицы, разумеется, не смог, и лишь звучно шлепнулся на землю. Из глаз его брызнули слезы, а ворона довольно закаркала.
Поняв, что брата надо выручать, Пунечка обхватила его и потащила прочь. А так как Рудя упирался, то она дернула братца изо всех сил – рыжий клубок борющихся тел проломил кусты, живым мячиком покатился по тропе… и вылетел прямо на Мишкин бугор, где ткнулся в бок дремавшего медведя.
Потревоженный медведь встал. Оскалил страшные зубы. И грозно надвигаясь на отскочивших в сторону лисят, сердито рявкнул:
– Потолкаться, значит, решили! Ну-ну!
От этого жуткого «ну-ну» у наших растерявшихся рыжих малышей сразу все похолодело внутри. Рудя, присев от страха, даже зажмурился… А перепуганная Пунечка вдруг подумала: «Что это я? Ведь мама же учила меня быть находчивой и решительной!» И она, видя, как медведь протянул свою когтистую лапу к Руде, спокойно и будто удивленно сказала:
– Ой, глядите: какой смешной… большой косолапый хомяк!
Медведь, услышав эти слова, от неожиданности оглянулся, ища «большого косолапого хомяка». А смелая лисичка задорно добавила:
– Что головой завертел, хомячок? – и отважно взглянув прямо в мишкины злобные глазенки, с веселой отчаянностью выкрикнула: – Ты, жирненький хомяк, вкусненький наверно?!
Названный «хомяком» медведь, ошалев от подобной наглости, возмущено икнул. Потом он в негодовании топнул левой лапой (попав ею по правой), подпрыгнул на месте и бросился за Пунечкой… хвост которой уже дразняще рыжел далеко в кустах.
Услышав сквозь треск веток крик сестры: «Братец, беги к ручью, а я отвлеку медведя!», дрожащий Рудя открыл глаза. Он удивленно посмотрел на удаляющуюся медвежью спину. А затем рыжей молнией полетел по тропе, перескочил ручей… и сел у бревна ждать свою спасительницу…
Маленький лисенок сидел и ждал, борясь со страхом. Он верил, что его маленькая сестренка – это уже опытная и очень умная лисица. Что она – совсем как мама, и обязательно обманет злого и глупого медведя. И он ее, конечно же, дождался: Пунечка перескочила ручей, столкнув за собой бревно-мостик. Бревно, прокрутившись в воздухе, шлепнулось в воду, подняв тучу брызг прямо перед носом запыхавшегося медведя. И тот лишь злобно рыкнул вслед счастливым, смеющимся лисятам, мелькавшим между деревьев как веселые рыжие огоньки.

…Ночью, сидя в теплой темноте норы и крепко прижимаясь друг к другу, лисята шептались:
– Какая же ты смелая и находчивая, Пунечка! – восхищался Рудя… и вдруг грустно-грустно вздохнул: – А у меня так почему-то не получается!
На это Пунечка, водя коготками по земляному полу, ответила:
– Все очень просто, Рудя! Я сегодня заметила, что те, кто обращает внимание на дразнилки, сразу же глупеют: и медведь… и – извини уж! – ты под Вороньей елкой…
– Ладно, ладно, – прервал сестру засмущавшийся братик. – А что я мог сделать? Ведь обидно же когда тебя дразнят!
– Ну, ладно так ладно, – согласилась Пунечка. – Но завтра давай так пройдем мимо вороны, будто мы ее вообще не замечаем… Вот ты только представь себе: она наверху чуть из перьев не выпрыгивает, а мы внизу спокойно идем к маме уму-разуму учиться!.. Ох и здорово же получится!
– Так мне что, на ворону вообще нельзя смотреть будет? – не понял Рудя.
– Почему «нельзя»? Очень даже можно! – чуть подумав, решила сестра: – Но ты смотри на нее как на пустое место. Или улыбайся так, будто у нее весь клюв грязный, а она этого не видит.
– И все?!
– И все!
– Тогда договорились! – согласился Рудя и тихо шепнул, потягиваясь и позевывая: – Спокойной ночи, Пунечка!
– Спокойной ночи, Рудечка! – так же тихо ответила та.
Лисята свернулись в два маленьких, пушистых клубочка. И счастливо улыбаясь, крепко уснули.