Светка

   Она уже с полчаса сидела и тупо смотрела в одну точку на стене. Там, где остановился ее взгляд, на обоях была нарисована ветка какого-то непонятного растения. Со временем светлые обои затирались, а нарисованные цветы оставались по-прежнему четкими. Все стены в ее комнате были в этих коричневатых подпалинах, которые не брало время. «Наверное, краска какая-то особенная», - подумала Светка. Мысль о краске вывела ее из оцепенения и потянула за собой фразу «светло-русый», потом откуда-то возникло слово «сволочь».
   
И тут она вспомнила, по какой причине она вот уже минут тридцать сидит без движения, как замороженная.

   Он ей изменил!

   Причем изменил изощренно, прямо в их постели. Светка не просто предполагала это, она точно знала, что все произошло именно так.

   Все очень просто.

   Утром, снимая с кровати белье, она обнаружила затертый между диванными подушками длинный светлый волос. Сначала она даже не поняла, что это волос, подумала, что нитка или тонкое волокно из пледа, а когда поняла, какое-то время не могла сообразить, что это значит. Потом сообразила.

   Она накрутила волос на палец и стала думать о том, как выглядит женщина, которой он принадлежал. Наверное, она высокая и очень юная, почему-то ей казалось, что она юная. Светка представила, как женщина целовалась с ним в прихожей, поспешно снимала сапоги, потом они добрались до кровати. Дальше Светка уже старалась не думать.
   «Что теперь делать? Наверное, в таких случаях люди расходятся».
 
 Светкины мысли текли вяло, как сильно засахаренный ягодный сироп. Она опять посмотрела на обои и вспомнила, как они дружно и весело их клеили. Мальчишки тогда были очень маленькими, и все время мешались под ногами и, конечно, перемазались клеем, и их пришлось отдирать от разложенных по полу и раскрученных рулонов. Мальчишки плакали, а им было весело.

   Мысль о сыновьях заставила Светку соображать чуть-чуть быстрей. Она вспомнила, что они скоро придут со школы и обязательно спросят, что случилось. Они всегда очень четко определяли, если с матерью было что-то не так. Ей придется врать. Что врать, она пока не знала. Светка усмехнулась. Интересно, в литературе или в фильмах обычно говорят «лгать». Светка не любила это слово. Слово было красивым, но уж очень напыщенным. «Вранье есть вранье, как его не назови».

   Она тяжело поднялась с дивана. Казалось, что колени и поясница разгибаются с большим трудом. Ей да же причудилось, что это не она, а ее старенькая мама только что с таким напряжением заставила себя подняться. «Мама», - подумала Светка, – «Мама, ну почему ты не рядом. Я бы хоть наревелась»

   Саднило палец. Он даже онемел. Светка глянула на руку и поняла причину. Накрученный волос передавил вены, и было больно. Она пошла на кухню. Проходя по прихожей, машинально поставила на место разбросанную обувь мальчишек, убрала в комод оставленные Им перчатки, старый зонт. Не к месту вспомнила, как выбирала этот зонт ему на день рождения. Глянула на входную дверь и испугалась того, что сейчас может раздаться звук открывающегося замка. Он ведь тоже когда-то придет с работы. «Конечно, придет, только пусть это будет не сейчас. Господи, дай мне немножечко времени, что бы справиться с этим страхом».

   Надо было идти готовить ужин. В их семье всегда был «красивый» ужин. С изящной посудой, приглушенным вечерним разговором и еще с чем-то, очень похожим на любовь.
Светке было страшно за ребят и, как ни странно, страшно за него. Никто из них еще не знал, что все это мягкое счастье, скорее всего, закончилось. Она уже знала, а они нет. Им все это предстояло, и Светке понимала, как это больно.

   Большое, неровное зеркало в прихожей отразило уставшую женскую фигуру. Светка не поднимала головы, она не хотела смотреть на это отражение.
Но посмотрела.

   Раздался звонок в дверь. Светка открыла не сразу. А вдруг, это и правда он.

                ***
   На пороге стояла соседка. «Что с тобой?» - спросила она и, оттеснив хозяйку, деловито вошла в квартиру. Держа в руках тарелку с пирожками, она прямиком направилась в кухню, по пути глянула в зеркало, поправив то, что называла прической. Ее тапочки без задников звонко шлепали по полу, и этот звук резал слух. Слышно было, как на кухне она по-хозяйски ставит чайник, достает чашки. «Да что с тобой?» - еще раз в голос переспросила она. «Мы будем праздновать или нет?»

   Они уже много лет вот так, вдвоем, праздновали Светкин день рождения. Больше праздновать было не с кем.

   Светка стряхнула наваждение.

   Она очень медленно, как будто в руках было что-то бьющееся, прошла на кухню, села на краешек стула. Гостья, наконец, поняла, что что-то не так и вопросительно глянула на хозяйку. Потом сообразила в чем дело, тронула ее за руку и сказала «Свет, успокойся, ты опять себе что-то напридумала».

   Светка подняла голову, скользнула взглядом по ярко-желтым цветам на скатерти, мелькнула мысль, что ей никогда не дарили таких цветов, и сказала: «Может быть, но ты знаешь, я только что была такая счастливая!»