Сказка ч. 1. гл. 2. раздел 6. ищите истину и камни

РАЗДЕЛ 6. ИЩИТЕ ИСТИНУ И КАМНИ

Бог возник из ночного неба как всегда – внезапно. Он молча подскочил ко мне и, не говоря ни слова, двинул под глаз. Труп бывшего депутата унесло куда-то за моря, а я как стоял, так и остался стоять перед грозным властелином мира. Господь, удивленно и как-то мельком взглянув на свой кулак, врезал еще раз по моей физиономии, но удар словно пришелся в воздух.
- Это еще что за фокусы? – нахмурился Всевышний. – Прекрати сейчас же голограммой прикидываться!
- И никакие это вовсе не фокусы, - обиделся я, - сам же оправил меня в полет в виде духа, души, а она, по твоей же воле, бессмертна и неуязвима. Не материализовал ты Парамона, вот в чем дело!
- Так и думал! – отозвался Господь. – Это мы сейчас поправим!
   И мой дух вернулся в привычную оболочку странника в зипуне и валенках, да шапке-ушанке, причем тут же получив от Бога по морде.
- Вот теперь совсем другое дело, - удовлетворенно заметил Всевышний, - аз, как говорится, воздал! А теперь поговорим.
  Господь вновь набил трубку, чиркнул, как мне показалось, спичкой, затянулся и спокойно произнес:
- Замахнулся ты, можно сказать, на Абсолют! Много на себя берем, молодой человек. Так недолго и на мое место начать претендовать. Резюме: возвращайся в свой космический институт.
- Так я и думал, - огорченно протянул я, - о, господи боже! Горе мне, душегубцу окаянному!
- Ничего, - успокаивал меня Всевышний, - прими участие в развитии научно-технического прогресса, пусть и в столь извращенной форме!
   Я вопросительно посмотрел на Бога: разве астрономия с каких-то пор стала буржуазной лженаукой?
- Да нет же, -  отмахнулся от нелепых домыслов Господь, - речь не об этом! Просто у вас в стране после тех приснопамятных событий к власти пришли церковники. Теперь в НИИ Космических исследований занимаются все больше астрологией, хиромантией, спиритизмом. Ну, держат еще отдел звездных каталогов, а двое или трое ученых даже по ночам в небо смотрят. Вот, пожалуй, и все. А твой Хомяк пошел в гору: он теперь кардинал и вице-президент каких-то наук. Весь в позументах да орденах. Прямо какой-нибудь тайный советник!
- Да он теперь мне руки не подаст, - огорчился я, - к нему нынче и не подойти!
- Вот еще! – усмехнулся Бог. – Пусть много о себе не воображает, так ему и передай! Я тебя тоже кардиналом сделал, вот и удостоверение, - и Господь сунул мне в карман какие-то красные корочки, - а твой Хомяк в моей иерархии пока что никто – я только к нему приглядываюсь. Он у меня проходит в качестве божьего агента двадцать шестого разряда. Для справки: первый разряд соответствует чину младшего ангела! А ты, что не говори, святой, пророк, да к тому же еще и апостол – старший архангел, не меньше! Так что особенно с ним не церемонься. Будет важничать – по сусалам, в кандалы, и гони на Южный полюс по этапу! Шутка. Подозрительны мне все эти бывшие мулы да аятолы! Впрочем… а превращу-ка я его в папы. Вот и повод повысить старика до архангельского чина! Но – чуть позднее. А насчет твоих будущих занятий наукой в чине старшего научного сотрудника ты не расстраивайся, право! Это ведь так интересно – взирать в ночное небо с миллиардами светил. Сколько там тайн и разного рода загадок! Вскоре ты почувствуешь какое-то садистское наслаждение от созерцания астрономических объектов. Вкус наук станет сладким, и ты получишь возможность привнести свой крошечный вклад в великое дело развития фундаментальных наук. А если будешь трудиться добросовестно и усердно, прибавка жалованья гарантирована. Ты ведь деньги любишь, старина?
- Грешен, Господи, - потупился я, - не без того!
- Вот и чудненько! – почему-то радостно воскликнул Бог, - завтра же покидаешь эту страну: у тебя тут недобрая слава! Нырнешь в свой НИИ, и никто о тебе даже не вспомнит. Только не увлекайся всякого рода алхимией да поисками флогистона. Противно! В меру, Парамон, в меру! Шагай потихоньку в гору, не дури там особенно, и все пойдет, как по маслу. Надоели, признайся, твои алкаши?
- Несомненно!  - вполне искреннее отозвался я. – Повеситься впору!
   И я очутился в НИИ за рабочим столом. Здравствуйте, науки и лженауки!
    Несмотря на то, что Бог неоднократно предупреждал раба своего Парамона,  чтобы не особенно увлекался лженауками, меня почему-то сразу же потянуло на алхимические опыты. Никто мне не мешал, вот и просиживал ваш покорный слуга дни и ночи за изучением книг средневековых шарлатанов и мистиков, то пытаясь найти формулу философского камня, то изобретая новый элемент периодической системы Менделеева под странным названием чугуний. Мне почему-то казалось, что, если хорошенько смешать листья древовидного папоротника бореар с корой маклюры, порошком окисла германия, сушеными мозгами бегемота, лапами жаб, чесноком, клопами, студнем из вурдалака, прочитав перед этим кучу заклинаний из “Книги о вкусной и здоровой пище”, то тут-то и возникнет искомое вещество с волшебными свойствами. Да вся страна так жила – в ожидании чуда, потому что больше народу надеяться было не на что.
Но как ни старались многочисленные алхимики, получались то помои, то яды.
  Но однажды ночью случилось нечто необычное. Полученная жидкость стала издавать такие пронзительные запахи, что в подвальном помещении института тут же сдохли все комары и крысы, а в лабораторию вихрем влетел директор НИИ, академик и вице-президент каких-то буржуазных лженаук вроде генетики, господин-товарищ Хомяк.
- Коньяк сварганил? – строго спросил он. – Вот вы чем занимаетесь в рабочее время! Ну, наливай, коли так!
- Должен тебя разочаровать, - грустно ответил ваш покорный слуга, - очередной алхимический опыт, и ничего более.
Хомяк принюхался.
- Тогда почему же так разит клопами? – поинтересовался  старик. – Не лги мне, я этого не люблю!
- Только потому, что у тебя последнее время ум зациклен на спиртном, - нашелся я, - вот и мерещится вам, господин хороший, то коньяк, то самогон.
- Ты мне особенно не груби, - рассердился старик, - а то могу и врезать! И вообще давай поговорим откровенно. Слышал, что из Ватикана передают? Папа римский ночью дуба дал! Он уже, наверное, в Раю. Счастливчик! А место-то, между прочим, вакантно! Мы с тобой – кардиналы. Вот уже два голоса в мою пользу!
- А почему бы и не в мою? – не сдавался я. – Шучу! Нужно мне это папство! Я лучше продолжу алхимические опыты. Интересно ведь, черт возьми! Не могу прервать ценного опыта. Кажется, что-то начало получаться.
- А ты не прерывай, - сообразил Хомяк, - мы же можем взять все твои реторты с собой в Рим. Так что собирайся! Не забудь кардинальские мантии одеть, и красные шапочки. Я поехал за билетами!
 В то же утро я загрузил в купе международного экспресса свою экспериментальную пахучую жидкость, оделся подобающим образом и два старых кардинала уверенно двинулись навстречу судьбе.
  Хомяк сразу же заснул, а я все думал и думал о его шансах добиться вожделенной тиары.
  А если вдруг узнают, кем он был раньше? Костры сейчас отменили, но киллеры все еще действуют… нет, не пройти бывшему аятоле в папы! Впрочем… Бог, кажется, так не считает.
  Посреди ночи Хомяк вдруг вскочил, как ошпаренный и пробормотал:
- Пойду покурю, что-то всего трясет. Нервы, наверное!
- Покури, покури, старик, - согласился я, - а мне что-то пока не хочется. Да не переживал бы ты так, все равно от судьбы никуда не денешься. На все воля божья!
- Вот именно, - тяжело вздохнул Хомяк, распечатывая очередную пачку “Примы”. – Знать бы, что сейчас Бог по этому поводу думает!
  Я тактично не стал рассказывать старику, что же именно произнес в его адрес Всевышний. Меня в эту минуту больше всего волновала та странная жидкость, которую Хомяк принял почему-то за коньяк, а все мыши и крысы – за стрихнин. Мне она почему-то показалась философским камнем. А разве камни бывают жидкими? Разве что в расплавленном виде… а все-таки?
  Приоткрыв здоровенную молочную флягу (сорок литров), я, вопреки ожиданиям, не упал в обморок, и даже не отшатнулся. Она притягивала, словно магнит, и мысли вдруг стали четкими, а мозг – ясным. Наступило что-то наподобие прозрения. Истинного прозрения, можно сказать, откровения!
- Истинное прозрение… истина… так вот что у нас получилось!
И я пустился в пляс, невзирая на тесноту купе. Истина – вот то, ради чего стоило жить. Все остальное теперь казалось какой-то мышиной возней. Вошел Хомяк и с недоумением уставился на мои ужимки и прыжки.
- Что это на тебя накатило? Кокаинчик нюхаем, старина?
- Сам ты старый морфинист! – огрызнулся я. – Это, между прочим, сорок литров Абсолютной Истины! Ты езжай в Рим без меня, а мы пошли!
И попытался выйти с бидоном в тамбур. Хомяк же встал в дверях.
- Делиться, вообще-то, надо, - тихо произнес он. – Я же, как-никак, твой руководитель!
Но в меня тогда словно бес вселился. Теперь, много лет спустя, думаю: а почему бы, собственно, мне было не поделиться? Стольких  неприятностей удалось бы тогда избежать! Но нет, гордыня взыграла.
- Нет тут твоей доли! – возопил я. – Все мое!
Хомяка словно ударили. Он изменился в лице, отскочив в коридор, и выхватил старый ржавый ятаган из-под мантии.
- Считаю до трех, - твердо произнес он, - раз…
И тут случилось очередное чудо: в коридоре спального вагона международного экспресса возник Бог. Лик его пылал гневом.
- Подлый раб, на кого поднимаешь ручищу?! – воскликнул он.
- Боже, - пожаловался я, - бросается с ятаганом! Кричит “зарублю”! Накажи его, воздай, как следует!
   Но тут на сцене возник четвертый участник – Аллах. Он решительно загородил собой Хомяка.
- Это моя территория, - твердо произнес он, - мой имам, не уступлю.
- Какой он теперь имам? – надвинулся Бог. – Он нынче раб божий, кардинал, вот-вот папой станет! И вообще ты в христианской стране.
- Ошибаетесь, - не сдавался Аллах, - поезд-то ваш, а страна, по которой мы сейчас проезжаем, между прочим, относится к числу мусульманских, даром, что Европа. 
- Но раньше-то она была строго нашей! – вскричал Бог, - и, если бы не твои турки… в общем, прочь с дороги!
   Загремел гром, сверкнула молния, и на Аллахе запылали шаровары. Аллах взмахнул ятаганом, но удар скользнул по молочной фляге с жидкой истиной, и меня вместе с тарой швырнуло в ночь.
  Я летел вниз головой с железнодорожного моста в какую-то большую реку, – скорее всего, Дунай. Инстинктивно я сжался в комок, выпустив свою драгоценную ношу, и тут же раздался всплеск воды, и над головой сомкнулась черная мгла.
Мне все-таки удалось добраться до берега, увы, без истины. Уткнувшись лицом в холодный песок, я зарыдал, заревел, как белуха. Все пошло прахом! Так продолжалось не меньше часа, а затем над водой появилось сияние. Вглядевшись, я узнал очертания Золотой Рыбки, так красочно воспетой Пушкиным.
- Нельзя ли потише, - сонно просипела она, - всех русалок и воблу разбудил!
- А ты бы на моем месте не ревела бы, что ли? – громче прежнего завопил я. – Истина утонула!
- Если я ее сейчас достану, заткнешься? – кротко спросила Рыбка.
- А остальные два желания? – вмиг сориентировался я.
- Черт с тобой, загадывай, - раздраженно махнула плавником Золотая Рыбка, - все равно иначе от тебя не избавиться!
   Мне бы загадать счастливое будущее для всего человечества! Я же, как истинный дурак, заказал дюжину пива и воблу, о которой так кстати напомнила мне чудотворная рыбина.
Итак, с авоськой пивных банок, пакетом вяленой воблы и сорока литрами  дурно пахнущей Истины, я пустился во все тяжкие. Что только тогда обо мне не писала продажная желтая пресса: и корабль-де я какой-то взорвал, и посольство в Танзании, и вообще извержение какого-то африканского вулкана – на моей совести. Было дело, задел я Истиной фасад Пентагона, обвалив часть здания, но только и всего. Посетил я и папскую резиденцию – поздравить нового папу Хомяка Первого. На этом все и закончилось. Он в силу своей неистребимой природной глупости тут же и предложил мне организовать торговлю истиной.
- Представляешь, сколько за нее сорвать можно? – возбужденно кричал мне в лицо меркантильный старец. – Весь мир скупим, всех купим и продадим по три раза, а храмов-то понастроим!
И надо же мне было его тогда послушаться! А с небес нас внимательно слушал Бог.
- Истина, гм, - проговорил он, - занятно! Определенно зарапортовались ребята. Кажется, пора и вмешаться!
Загремел знакомый гром, и в рабочем кабинете главы Ватикана возник Господь, что, собственно, и ожидалось почти две тысячи лет. Но в этот раз он не стал переделывать этот несовершенный мир.
- Истина, говорите? – поинтересовался он. – Вся? Очень любопытно! А давайте-ка ее сюда.
Уж и не знаю, какой бес в нас тогда вселился! Но мы, завопив “не отдадим”, вцепились в злосчастную флягу, как два бульдога в крысу. Бог и стряхивать нас не стал.
- Вижу, слова на вас не действуют, - заметил он, - так может быть, каторга протрезвит?
   И мы, одетые в рубища, оказались на какой-то темной и холодной планете с кирками в руках перед огромным гротом в горе. Рядом с нами стоял Бог с бидоном Истины и курил трубку.
- Помнишь, Парамоша, речь однажды зашла о Рае? – как бы невзначай, спросил он. -  Вот и предоставляю вам возможность построить его своими руками… лет за тридцать. Вот в этом самом гроте. Расширьте его, углубите, пробейте побольше отдельных ниш, чтобы у каждого праведника была своя келья. Не забудьте, кстати, о трапезной, молитвенном зале, ну, и прочих удобствах. Приступайте!
- Тридцать лет!!! – воскликнул я, а Хомяк язвительно заметил:
- Скажи “спасибо”, что не три Вечности! Как-нибудь отбудем этот срок. Поехали!
И, действительно, срок каторги пролетел удивительно быстро. Бог, в очередной раз зайдя в выбитый нами тоннель со множеством камер, не удержался от замечания:
- А Рай-то ваш сильно смахивает на тюрьму! Получите!
И мы отведали божьего бича.
- За что, Господи? – вопил Хомяк, а я вторил ему:
- И это – награда за все наши старания и непомерное усердие?! Вот так-то обращается хороший хозяин с верными псами своими!
- Да ну вас, - отмахнулся Бог, - надоели вы мне своими жалобами! Чего же вам надо?
- Ну, хотя бы папскую тиару, - скромно потупился Хомяк, - ведь ты же мне ее, как будто бы, и вручил!
- Идет, - ответил Господь, - а тебе, Парамон, обещаю повышение в должности. Ты теперь не старший научный сотрудник, а заведующий лабораторией! Довольны? Мы бросились благодарить Бога, но он отмахнулся:
- Пустое! Занимайтесь своим делом!
   Так все вернулось в исходную точку. Хомяк уехал в Ватикан, а я безнадежно тосковал в своей заброшенной и опустевшей лаборатории. Эксперимент с Истиной повторить так и не удалось. Но как-то утром почтальон Смит, постучав в мою дверь, вручил телеграмму из Ватикана на мое имя. Хомяк звал к себе в гости и шифром сообщил:
- Истина где-то рядом – у меня под кроватью. Бог ее тогда выбросил  в снег, а я выкопал. Предлагаю срочно продать ее за бешеные деньги – все равно в противном случае Господь отберет.
  Так мы стали торговцами самой истиной. Желающих приобрести дефицитный товар оказалось больше, чем нужно – от главарей крупных преступных сообществ (им-то она зачем?), до глав  мировых держав (а это вообще непонятно). Мы заломили бешеную цену – до миллиарда долларов за стакан, и, тем не менее, разошлась за неделю. Из одной и той же фляги лили мы Абсолютную Истину, Горькую, Прописную, Тривиальную, Избитую – кому что нравилось. И никто не заметил никакого подвоха. Быть бы нам владыками мира, но этот болван Хомяк за ночь проиграл все наши миллиарды в карты.  Тоже мне, Федор Михайлович Достоевский, царство ему небесное! Тоже ведь был игрок еще тот…тем все и закончилось.
  Вернувшись в свой НИИ без гроша в кармане, я загрустил, и впал в полную прострацию. И тут поступил вызов от Бога в виде огненной надписи на стене лаборатории:
- Мне надоели бесконечные вылазки этих болванов атеистов с одним и тем же козырем в кармане, который, кстати, и бить-то нечем. Вопрос “Может ли всемогущий и всеведущий бог сотворить камень, который не может поднять”, многих свел с ума. Попробуй решить его и ты. По секрету, такой камень есть, и лежит  перед входом в мой терем на Сатурне, а что с ним делать – тебе решать. Но вопрос должен быть снят.
   Так судьба вновь забросила меня на шестую от Солнца планету с киркой и лопатой, а Бог еще и тачку мне выделил.
- Только перед тем, как избавить меня от этой глыбы, изучи ее состав, - небрежно бросил он, - мне недосуг. -  Потом расскажешь, что это было!
Я внимательно изучил внешний вид и минеральный состав горной породы: монолит состоял  преимущественно из анортита, напоминая лунные габбро-анортозиты. Ну что ж, в истории уже имел место случай пропажи неизвестно куда большой партии лунного грунта. Теперь история повторяется, но после этого уже незачем будет ломать голову над решением дурацкого вопроса: “может ли Бог создать камень…”.
- Вот и прекрасно, -  заметил Бог, наблюдая, как последние обломки разнесенного мною в пыль камня исчезают в какой-то тектонической трещине. – Нет объекта спора – не о чем и дискутировать! Анортозит, говоришь? Ну и пес с ним! За ратный подвиг ждет тебя награда: наряду со всеми своими званиями получишь еще и чин Вечного Жида. Ты и так им был в течение почти двух тысяч лет, сам того не зная, причем, не имея ни малейшего отношения к семитским народам. Короче говоря, тебе официально присуждается бессмертие. Доволен?
Я бросился благодарить, но Бог жестом остановил.
- Не стоит, - произнес он, - пустое, я еще и не то могу! В дальнейшем предстоит вам в этом убедиться, Парамон. Только больше не ищи философского камня – уважай если не себя, так хотя бы меня!
- Так я и не понял, – существует ли этот чертов камень, или это все-таки выдумка шарлатанов-алхимиков?