III. Война

Прогулка подходила в концу по мере нашего приближения к станции. Люди встречались все чаще, шум на дороге становился громче. Неожиданно высотки сменились пустырем. Только один маленький гаражный комплекс и нескончаемый парк виднелись впереди. Не говоря ни слова, мы перешли дорогу, мельком взглянув на открывшийся не надолго пейзаж. Ядерно-розовое солнце вбирало в себя остатки зимы, некрасивым пятном повиснув на небе. Красные облака скрывали едва появившиеся неясные звезды. На миг время остановилось, и можно было услышать болезненные удары трех отравленных табачным дымом сердец. Как завороженные, мы смотрели на закат, не обращая внимания ни на что более. Наконец, тишину нарушила девушка из РУДН'а:
- Смотрите, какое атомное солнце!
Ее фраза была лишней – все было понятно и так, без слов. Умолкнув на минуту, она загадочно протянула, почти шепотом:
- Красиво …
С ней нельзя было не согласиться, и, тая в душе надежду продолжить прерванный разговор, я высказала свое мнение и добавила:
- Говорят, красное небо – к морозам, но сейчас ведь не зима, да и небо не красное, скорее, солнце такое.
- Да. – девушка тяжело кивнула, думая о чем-то, далеком от ядерного солнца и красных облаков. – Это к войне. Где-то сейчас проливается кровь.
Что на это ответить, я не знала, поэтому просто промолчала.
У самого метро мы на секунду задержались, не зная, то ли курить, то ли нет. Несмотря на уговоры «старшего брата», решили сразу спуститься на станцию. На его лице не отразилось ничего – лишь глаза стали грустнее. К тысячам маленьких разочарований прибавилось еще одно, ничем не отличающееся от других. Так бывает, когда в недостаточно соленый суп добавляешь еще одну крупинку соли – только столовая ложка способна как-то изменить вкус, одним прозрачным кристалликом не отделаешься. Вздохнув, паренек последний раз посмотрел на солнце – мы последовали его примеру, а спустя секунду каблуки и легким подошвы кед уже стучали по ступенькам.
У самого входа я сообразила, что мне не нужно в подземку – хватит и недолгой поездки на автобусе. Извинившись, я неловко объяснила, что мне надо в другую сторону. Девушке, кажется, было совершенно безразлично – сделав невыразительный жест рукой, который мог бы означать прощальный взмах, она скрылась за стеклянными дверцами. Юноша нахмурил брови, словно припоминал что-то и, пробормотав нечто в духе «Ах да, конечно, ты же там живешь … «, наклонился и поцеловал на прощание. Стало как-то грустно. И пусто. Словно бы встреча давних однокашников, не видевшихся десяток лет. Да что я говорю, разве не этим и была наша совместная прогулка?
Слова застряли в горле. Грязь чуть слышно побулькивала, шипя и разлагаясь прямо во рту.
«Навещай нас почаще!»
Кажется, я сказала это вслух. Или только подумала? Нет, судя по несколько удивленному выражению лица «брата», все-таки произнесла. Тошнота отступила, дыхание почти пришло в норму.
- Постараюсь, конечно. – и он, вслед за девушкой, исчез в глубинах метро. Сказал он, разумеется, именно так - «постараюсь, конечно», но слова будто бы были вылиты из твердой формы, внутри наполненной совсем другим смыслом. «Хотелось бы, конечно, но …. », словно говорили его уставший взгляд и прощальный взмах рукой. Неудавшийся «peace»? Кто знает.
Повернувшись на каблуках, я зашагала прочь от метро, ощущая внутри небывалую пустоту. Горящие совсем недавно торфяные болота постепенно затихали, изредка обиженно булькая.
А где-то далеко, очень далеко, шла война. И только солнце все так же ослепительно выжигало глаза и пустыню внутри.