Иди сюда, пидорас!

Зайдя в магазин, я подошел к холодильнику, наполненному замороженными полуфабрикатами.

Лена стояла рядом, по-моему.

В какой-то момент я упустил ее из виду, возможно, она отошла к полкам с продуктами.

Я вдруг почувствовал, как кто-то грубо прикоснулся к моему локтю.

Обернуться не успел, как получил пощечину.

Я оторопел, окончательно обернулся и увидел пьяное лицо какого-то уже не очень молодого мужчины с надвинутой на глаза голубой кепкой.

Ему было лет двадцать шесть, мне так показалось.

Он был моим ровесником.

Большинство моих ровесников обычно уже очень плохо выглядят в свои двадцать шесть, лет на сорок выглядят.

Тип в голубой кепке не отличался в этом от большинства моих несчастных, старых ровесников.

К нам сразу же подлетел чурка-администратор магазина.

Он оттолкнул от меня ровесника, закричал: «Только не в магазине!», заставил нападавшего выйти на улицу и вышел за ним.

Лена смотрела на меня в нерешительности.

    - Тебе не больно? - спросила она.

    - Нет, не больно, - засмеялся я. – Что это было?

Мимо прошли две дамы непонятного возраста, полупьяные, некрасиво одетые, с плохо окрашенными волосами.

У одной из них был пирсинг в носу.

Обе недоверчиво посмотрели на меня.

    - Это ваш тут мужчина ходит в голубой кепке? – спросил я, поглаживая раскрасневшуюся щеку.

    - Наш, - в один голос сказали они.

    - А он нормальный? Что он творит? Вы видели, что он сделал? – недоуменно спрашивал я, пытаясь вызвать у женщин угрызения совести.

    - Это Вадим, наверное? – сказала одна женщина другой и обе поспешили на улицу.

Чурка-администратор вернулся в магазин, подошел к нам.

    - Не обращай внимания на него. Он не подойдет к тебе больше, - извинился чурка.

    - Да мы сейчас позвоним в милицию, у вас будут проблемы, - занервничала Лена. – Не у него будут проблемы, а именно у вас, потому что на нас напали в вашем магазине.

    - Девушка, слушай, а я тут при чем? При чем тут мой магазин? Они там на улице стоят, бухают, - пробовал оправдаться чурка.

    - Во-первых, не слушай, а слушайте, - рассердилась Лена. – Во-вторых, это ваши проблемы, вы должны следить за вашим магазином и не допускать нападений на ваших посетителей.

    - Но он пьяный, и он подумал… Я не могу говорить это при девушке. Если хочешь, я могу тебе рассказать, отойдем? – чурка обратился ко мне, взяв за локоть.

    - Ну, давай, отойдем. Что он тебе сказал? – согласился я, отходя за стеллажи с алкоголем.

    - Он подумал, что ты пидорас. Ну, что ты гей, понимаешь? - чурка уставился на меня уставшим взглядом.

    - Понятно, спасибо, - улыбнулся я и похлопал чурку по плечу.

    - Серёж, а где джин-тоник? – за стеллаж с алкоголем заглянула полупьяная женщина с пирсингом в носу. Серёжей она назвала чурку.

Я оставил их вдвоем, подошел к Лене.

    - Что он тебе сказал? – спросила Лена.

    - Потом расскажу, - ответил я.

Мы взяли пиво, кока-колу и пельмени, расплатились на кассе и стали выходить из магазина.

Чурка-Серёжа вызвался нас проводить.

Выйдя, я услышал пьяный крик Вадима:

    - Иди сюда, иди сюда, пидорас.

Я повернулся к нему, он стоял неподалеку от входа в магазин.

Рядом с ним были уже знакомые мне полупьяные женщины и двое мужчин.

Чурка-Серёжа подошел к компании и начал что-то им говорить.

Я рассмеялся, и мы с Леной поспешили домой.


***
Они так глупы в своей гомофобии.

Они так глупы в своей гомофобии.

В тот вечер, еще находясь в центре, сидя в пабе у Красной площади, мы говорили с Леной об этом.

Она говорила так:
«Хорошо, что ты хотя бы не дошел до того, чтобы ненавидеть натуралов. Ведь многие геи ненавидят натуралов. Они считают, что натуралы ненавидят геев, а геи в отместку должны ненавидеть натуралов. Но абсолютному большинству натуралов вообще поебать на геев. Они и не думают о геях никогда. Хорошо, что ты не стал ненавидеть натуралов».

Я соглашался с Леной.

Я говорил, что глупо ненавидеть натуралов за то, что они не геи.

Равно как и геев нельзя ненавидеть за то, что они не натуралы.

Странное слово – натуралы.

В английском языке, где есть слово «гей», нет слова «натурал».

Есть слово «гетеросексуал».

Мои иностранные друзья, узнав, что гетеросексуалов в России называют натуралами, были очень удивлены.

Они считают, что геями слово «натурал» должно восприниматься как оскорбление.

Оно означает, что геи не натуральны.

В западном обществе уже давно гомосексуализм так же натурален, как и гетеросексуализм.

Но мы живем в другом обществе, в российском.

В московском обществе, где полно выскочек из павлодаров, нарьян-маров и барнаулов.

В обществе странных особей мужского пола, многие из которых стесняются произнести эти слова – «гей» и «натурал».

В их лексиконе нет слова «гей» – есть слово «пидорас».

Мужчина, ебущийся с мужчиной.

Раздвигающий свои ягодицы для того, чтобы другой членом своим проник в анальное отверстие пассивного партнера.

Не зная ничего, НИЧЕГО о гомосексуализме, о сексуальных  отношениях между мужчинами, они, вооруженные словом «пидорас», которое они услышали от своих родителей впервые, а потом от шпаны во дворе, они считают своим долгом, своим мужским долгом ненавидеть «пидорасов» и избивать их.

Они стесняются произносить слово «гей».

Потому что слово «гей» - нейтральное, оно не обидное, не бранное.

Есть пидорасы, этим словом можно сразу оскорбить, подчеркнуть, что вы, вы пидорасы, а я – не пидорас.

Противопоставить себя, возвыситься в собственных глазах, получить удовлетворение, моральное, психологическое, почувствовать себя настоящим мужиком.

И про себя они никогда не скажут: «я натурал».

Наличие натуралов предполагает, что могут быть геи.

А поскольку геев нет, есть только пидорасы, то и натуралов нет, а есть нормальные мужики.

Вот такая у них градация – у быдла – пидорасы и нормальные мужики.

И это чудовищно, конечно.

Мне обидно за свою страну.

Я никак не могу понять, когда случилось так, что мой народ стал быдлом.

Был ли он всегда таким?

Откуда эта немыслимая леность, неповоротливость ума, желание остановиться и деградировать?

Кто виной этому?

Кому пожаловаться на отсутствие надлежащего сексуального образования?

И где его получать должны?

Почему в школе об этом не рассказывают?

Помню, как Наталья Евгеньевна, учительница, преподававшая моему классу биологию, предоставила тему о половой системе человека на самостоятельное изучение.

Откуда это ханжеское стеснение?

С чем оно связано?

Ах, Наталья Евгеньевна, если бы вы тогда все рассказали, каких проблем мы смогли бы избежать, когда находились в стадии полового созревания!!

Какое количество людей вы смогли бы уберечь, если бы не оставили тогда эту тему на самостоятельное изучение, но как мудрый педагог рассказали бы, заинтересовали, объяснили.

Вы, Наталья Евгеньевна, не смогли, постеснялись, струсили!

Вы не в состоянии были хотя бы попытаться опровергнуть ставшую аксиомой преступную мысль о том, что нормальны только любовные отношения между мужчиной и женщиной, потому что они, отношения эти, приводят к оплодотворению и рождению детей.

Согласно данной теории смыслом любви, половых отношений является деторождение.

Мне не понятна подобная логика.

Почему деторождение, продолжение рода воспринимается как само собой разумеющееся, как нормальное, как природное, однозначно оправдываемое, похвальное?

Почему люди, по тем или иным причинам не могущие иметь детей, в том числе и по причине привязанности к особям своего же пола, воспринимаются как неполноценные, как выродки, вызывающие в лучшем случае жалость, в худшем же – ненависть?

Кто, когда, в связи с какими событиями вдруг решил, что смыслом человеческой жизни должно быть продолжение рода?

Почему он перенес найденный им смысл своей жизни на жизни других, отличных, считающих по-иному?

Наталья Евгеньевна, натальи евгеньевны, к вам я обращаюсь сейчас, к разного рода фурсенкам, а также к родителям, которые уже дали миру ребенка или только собираются это сделать!
 
До вас докричаться хочу я и убедить в том, что нужно говорить о гомосексуализме с детьми, которых вы обязаны обучать жизни.

Ну, перемените свои мозги, ну попытайтесь хотя бы, ну, расскажите своим чадам о разнообразии людей, живущих на этой планете.

Воспитайте в них гибкость ума, силу и широту души.

Заложите в них зерна интеллекта и справедливости, способности к анализу и рассуждению.

Я понимаю, конечно, что это сложно будет для вас, очень сложно.

Я понимаю, что вы все воспитывались в советскую эпоху или людьми, воспитанными в советскую эпоху.

Я понимаю, что в нашем обществе геи ассоциируются с жеманными неприятными личностями, мелькающими на телевизионных экранах – цветастым бесталанным Борисом Моисеевым, отталкивающим Песковым, с Галкиным, отпускающим омерзительные, пошлые шутки, с манерным, вульгарным Киркоровым.

Я понимаю, конечно, что в российском шоу-бизнесе нет Элтона Джона, гениального композитора, который открыто заявил о своей гомосексуальной ориентации, но который никогда бы не позволил вести себя, как наши доморощенные геи из телеящика.

У нас нет Элтона Джона, но он есть в Англии, подумайте над этим.

Я вспоминаю комичную историю – моя бывшая сослуживица выходила замуж.

С будущим своим супругом они выбирали музыкальную композицию, под которую они должны были танцевать на свадьбе (в России есть традиция – танцы на свадебном празднике должны начинать «молодые»).

Они выбирали музыку для этого первого танца.

И моей бывшей сослуживице, ее тоже зовут Лена, популярное имя было в начале восьмидесятых в Советском Союзе, очень нравилась мелодичная, лиричная песня Элтона Джона «Sorry seems to be the hardest word».

Она предложила Саше, своему жениху, танцевать под эту песню.

Саша отказался, обвинив Элтона Джона в педерастии.

«Я не буду танцевать под этого пидораса», - были его слова.

Я не знаю, какую в результате песню они выбрали, меня на свадьбу не пригласили.

Мне удивительно это.

Мне удивительно, а вам?

Когда я начинал писать эту заметку, я, конечно же, не хотел ни к чему призывать, не хотел никого в чем-то уговаривать.

Но так вышло.

Я призываю и уговариваю.

Я призываю вас, люди, обратить внимание на тему, которую я поднял сейчас, и подумать, подумать не спеша, без суеты, абстрагировавшись от довлеющей над вами морали.

Я уговариваю вас воспитывать в ребенке, который был вверен вам волею судьбы, терпимость к гомосексуалистам.