Так не рождаются саги о вечной любви

- Боже, кто это? Зачем? Где я нахожусь?
Еле сдерживая рвотный рефлекс, покачиваясь бреду к туалету, а в это время кто-то счастливым от любви голосом зовет:
- Дорогая! Куда же ты? Я хочу тебя!
Бешено озираюсь: одежда, сумка, мобильник, кошелек. Когда я успела столько потратить?Зачем было так напиваться? 10 непринятых из офиса... И как на работу в таком виде с головной болью и запахом перегара? Надо срочно звонить, врать, что заболела, причем с домашнего, иначе не поверят. Надо спросить у него телефон.
- Влад! - интересно, его действительно зовут Влад?
- Да, солнышко!
Да какое я ему солнышко? А.. наверное, тоже забыл имя...
- Дай, пожалуйста телефон, - говорю, мило улыбаясь. Надеюсь, это выглядело действительно мило? И пользовались ли мы презервативом? И вообще, что я в нем нашла? И почему он развалился на диване в такой нелепой позе? И понимает ли он, что это всего лишь разовый секс?
- Ты божественна!
Сука! Врет, либо у него давно не было секса.
- Иди же ко мне!
- Алё! Сергей Иванович? Это Анжела! У меня температура тридцать восемь и пять, я сегодня должна отлежаться. Да, конечно! Завтра, надеюсь, будет лучше.
- Анжела, милая! Теперь мы можем целый день провести в постели. Давай я сварю кофе.
С опаской наблюдаю, как этот полузнакомый брюнет вальяжно вываливается из постели и медленно ищет халат, даже не удосужившись надеть трусы. С трудом увернувшись от поцелуя прячусь в ванной. Робко просачиваюсь на кухню. Он пытается обнять меня. Решительно убираю его руки. Да он и не урод вроде, и говорили мы о чем-то умном, и музыка была романтическая. Только зачем он сейчас так счастливо улыбается?
- Знаешь, со мной такое впервые!
- Я что лишила тебя девственности?
- Да нет, просто... - нервно смеется
Я наливаю себе кофе, осознавая, что должна сейчас заливисто расхохотаться и броситься к нему на шею, воскликнув: "Да, Милый! Я тоже тебя люблю!"
Только вместо этого старательно пытаюсь перевести мышцы лица из скорбной мины хотя бы в циничную усмешку.
А в это время на другом конце стола, в самом центре широкой волосатой груди разыгрывается прямо-таки шекспировская трагедия. Он меняется в лице, проливает кофе, постепенно мрачнея. Это выглядит так мило, что даже начинает льстить моему самолюбию, однако сам царь Ирод, истязающий младенцев не может сравниться в этот момент со мной по жестокосердию.
- Ну, ладно, мне пора на работу. - сухо кидает он.
- А как же твое желание провести день в постели?
- Исчезло! - в его голосе звучит откровенная агрессия.
- Подвезешь меня до метро?
- Тебе до какого?
- До Невского.
- Нет, до Невского мне далеко, до Техноложки.
- Спасибо. Сама доберусь. - говорю я, захлопывая дверь.